– Ты, Колян, не переживай, у нас все хоккей. Стыбзили его так, что никто даже глазом не моргнул. Так как? Окажешь помощь в транспортировке? – спросил Захарий, взбираясь на стул.
– Конечно… Но как же его?.. – пробормотал Николай.
– У нас все продумано, – сказал Алексей. – Билеты в купейном вагоне, ну и все такое прочее. Но мало ли что – в пути всякое случиться может. Вот мы и решили с тобой договориться.
За окном что-то зашумело, заскрежетало, словно во двор въехала большая сильная машина.
– Главное ты, Колян, не бойся. Всю ответственность мы с Казимиром на себя взвалили.
Грохот за окном нарастал.
– Что там, двор пахать вздумали? – Алексей подошел к окну и протянул руку, чтобы отодвинуть занавеску.
Но тут дверь резко с шумом распахнулась на всю широту. На пороге стоял бледный Казимир Платоныч. Он не вошел, а так и остался на пороге, глядя перед собой. Все тоже замерли и тоже смотрели на него молча. Все вдруг поняли по его обреченному виду, что произошло нечто ужасное.
– Все, – наконец выговорил Казимир Платоныч. – Влипли. Накрыли нас…
Грохот не прекращался.
Стоявший у окна Алексей вновь протянул руку, чтобы выглянуть во двор.
– Назад! Нельзя! – зашипел на него Захарий. – Назад! Сядь!
Алексей повиновался и отошел от окна. Захарий спрыгнул на пол, на цыпочках подкрался к окну и, аккуратненько отогнув самый краешек занавески, уставился во двор. Казимир Платоныч вошел, но скрипучую дверь за собой не затворил.
Насмотревшись, Захарий повернулся в комнату. Вид у него был совершенно обалдевший: глаза выпучены, рот приоткрыт. Николаю даже показалось, что волосы на его голове распушились еще больше и слегка шевелятся.
– Дело плохо, – проговорил пораженный Захарий. – Придется сдаваться.
Казимир Платоныч обреченно покачал головой. Во дворе раздались голоса, но что они говорили, было не разобрать. Звонок в дверь заставил всех вздрогнуть. Снова позвонили и потом уже звонок звенел не переставая. Кто-то нетерпеливый давил и давил кнопку…
В распахнутую дверь бесшумно как тень вошел Антисим, он приложил палец к губам и так же бесшумно присел на краешек табуретки. Появление Антисима вывело из оцепенения Казимира Платоныча.
– Сдаваться идти нужно, – сказал он в голос.
– Может, пронесет. Тихо! – прошипел Захарий.
Антисим сморщил лицо, придав ему вид страдальческий.
Звонок не смолкал. Алексей встал тихонько, подошел к окну и, отодвинув занавеску, с любопытством выглянул во двор. Ему никто не препятствовал. Посмотрев несколько секунд, он отошел от окна. Изумление выражала вся его внешность, на лбу проступили капельки пота. Теперь один только Николай не знал, что творится во дворе. Ему было безумно интересно. Он тоже встал, подошел и отогнул край занавески.
В небольшом дворе, повернув в сторону оконца железное дуло, стоял заведенный танк. Вокруг него поднимались клубы угарного газа, рядом примостился набитый солдатами бронетранспортер. Солдаты были в касках, с автоматами.
– Сейчас бабахнет, – высказал свое мнение Николай хриплым взволнованным голосом, увидев, что направленное ему в лоб дуло танка вздрогнуло.
– Может, отдадим этого… – предложил Алексей, с ужасом озираясь.
Николай снова выглянул в окно. Танк уезжал. Он увидел, как страшная железная машина, взрывая гусеницами асфальт двора и выпуская черный дым, выехала из подворотни. Бронетранспортер с вооруженными солдатами постоял, дожидаясь, когда танк выберется из двора, и выехал вслед за ним. Больше всех разволновался Алексей, но Антисим дал ему выпить полстакана самогонки, и Алексею полегчало.
В том, что опасность миновала, захотел убедиться каждый, а Алексей даже вышел нетвердыми шагами во двор и осмотрел раскуроченный гусеницами асфальт. Один Антисим не испугался и сейчас, поглаживая усы, хохотал весело и задорно.
– Ну бабы! Ну дают!
Хохоча и восклицая, он вышел в помещение котельной включать котел.
– Надо сматываться, – сказал карлик, заговорщицки приманив пальцем всех в один круг. – Дело плохо, раз на поиски его… армию по тревоге подняли.
– Да как же они дознались? – нетвердо спросил поддатый Алексей, и в воздухе запахло перегаром.
– Мало ли как, главное теперь его вывезти незаметно. Небось, все вокзалы милицией и кагэбэшниками оцеплены. Вон, вишь, войска подняли.
Захарий бросил пугливый взгляд на окно.
– А может, фиг с ним, с Ильичом, пускай в кочегарке вечно жить остается. А? – сострил Алексей и загоготал нетрезво.
– Ты, Леха, сядь, посиди немного, – посоветовал Захарий. – А то мы тебя в вытрезвитель сдадим.
Алексей послушно уселся и откинул назад голову.
– А нельзя так, чтобы… – Николай улыбнулся, как бы извиняясь, – так, чтобы Владимира Ильича здесь в кочегарке оживить, а в Ленинград пускай своим ходом с нами едет. Чтобы с ним не таскаться за зря…
– Так не выйдет, – авторитетно заявил медик Захарий. – Везти в таком виде, как есть, нужно.
– Короче, хватит разговаривать – вывозить нужно. Поезд через час, пошли упаковывать, – сказал молчавший все время разговора Казимир Платоныч. Он выпрямился. – Плевать на армию. Ты, Захарий, проходные дворы знаешь?
Захарий хотел ответить, но не успел – в комнату вошел Антисим. Судя по залихватскому виду, настроение его после посещения танка не ухудшилось, а даже наоборот.
– Ну бабы! – хохоча восклицал он, подкручивая чапаевские усы. – Ну дают. Вы-то, небось, передрейфили. А, недоросток?
– Ты насчет чего, Антисим?
– Ну дают бабы. Это ж они танк наняли, чтоб меня напугать! Думают, я им всем алименты со своих кочегарских заработков платить стану! Ну дают бабы!
Все, кроме задремавшего Алексея, уставились на Антисима.
– Так это к тебе танк приезжал?! – первым оправился от изумления Захарий.
– А к кому же? Бабы – народ изобретательный, с фантазией. Они на меня в суды разных районов подавали. Ментов засылали. А однажды террористический акт совершили: бомбой дверь взорвали, ворвались с дубьем… баб, наверное, семь было. Еле через крышу по пожарной лестнице ушел. А сейчас танк наслали. Думали, я им теперь алименты всем платить стану. Глупый народ. Попробуй вдолби им, что они великому делу – борьбе с жидо-масонами – служат. Им алименты дороже родины.
– Ну вот и хорошо, – сказал Казимир Платоныч, подходя к двери. – Ехать пора.
– Ты нас, Антисим, обрадовал, – сказал Захарий. – А мы уж думали…
Он вышел вслед за Казимиром Платонычем.
– Друг-то слаб к алкоголю, не привык еще, – сказал Антисим Николаю.
Разбудили Алексея. Захарий, посвистывая, вынес из котельной сверток, стилизованный под ковер, в котором (как без труда догадался Николай) и лежал вождь мирового пролетариата. Жутковато стало Николаю от этой догадки. Он смотрел, как карлик бесцеремонно, без тени благоговения, управляется с драгоценным телом, и удивлялся, переставая вдруг верить, что в свертке Ильич собственной персоной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78