– Я думаю, у нее был пунктик. Ей нравились мужчины в форме. Впрочем, тогда я этого не понимал. – Ник посмотрел на Рокси с чуть насмешливым удивлением. – Ты еще что-то хочешь узнать? У меня, должно быть, где-то осталась ее фотография.
У Рокси вспыхнули щеки.
– Извини. Я не хотела допытываться.
– Ничего. Знаешь, мир копов – это маленькое, крепко сплоченное сообщество. Но все это давняя история. Я ехал к тебе потому, что получил жалобу.
– На меня?
– На тебя и клуб тети Клары. Час назад в мой кабинет ворвался мэр. Он сообщил, что ты со своей бандой явилась к миссис Роулингс сегодня утром и заявила, что мэр является главным подозреваемым.
Рокси заморгала:
– Bay! Как быстро разносятся слухи.
– Да уж. Миссис Роулингс играет с престарелыми кумушками в бридж в «Микки и Моди» каждую среду, и она во всеуслышание заявила всем присутствующим, в том числе и тете мэра, о списке подозреваемых. Мэр никогда не ладил со своей теткой, и та тут же заглотила наживку, начав расписывать все неблаговидные поступки мистера Харкинса.
– Родственники бывают жестоки.
Ник осуждающе на нее посмотрел:
– Мэр сказал, что, если вы все немедленно не прекратите распускать о нем грязные сплетни, он подаст в суд за клевету.
– Занервничал, значит, – удовлетворенно резюмировала Рокси.
– Рокси, все это чревато серьезными последствиями. Я собираюсь поговорить с Кларой, но ты должна мне пообещать, что перестанешь мутить воду и будешь следить за тем, что они говорят в твоем присутствии.
– Я попытаюсь, но обещать ничего не могу. Ты же знаешь свою тетю.
– Да уж, – мрачно сказал он.
– Жаль, что мэр пошел в разнос. Вдова Роулингса оказалась такой разговорчивой. Что теперь делать со всем тем, что она наговорила?
– Да что ты! Я из нее каждое слово едва ли не клещами тянул. Она даже о погоде говорить не хотела! – ошеломленно воскликнул Ник.
Рокси захихикала и полезла в сумочку за блокнотом Си-Джея. Как-то так получилось, что ей официально поручили хранить протоколы допросов.
– Вот что она нам рассказала. «Мы спросили вдову подозреваемого номер два…»
– Что за «подозреваемый номер два»?
– Пастор Роулингс. – Рокси вернулась к протоколу: – «Мы спросили вдову подозреваемого номер два о том, что могло быть у Дойла на ее мужа».
Ник хмыкнул.
– В чем дело?
– Так, ничего. Продолжай.
– Ладно. Вдова сказала нам, что пастор Роулингс был заядлым игроком. Он тайно снял деньги с их совместного пенсионного счета и еще украл круглую сумму из пожертвований на строительство церкви.
– Теперь понятно, почему даже бюллетени для голосования в церковный совет он пытался сделать похожими на карты бинго. Хотя не знаю, что это могло бы доказывать. Пока не знаю.
– Из записей Дойла следует, что он получал деньги от пастора.
– И что с того?
– Его вдова собирается дать нам выписки с банковского счета. Мы можем сравнить суммы, которые он снимал, и даты. К тому же если тебе удастся по своим каналам получить выписки с банковского счета Дойла, то можно по поступлениям проследить взаимосвязь. Тогда мы точно будем знать, был ли у пастора мотив убивать Дойла.
Ник притормозил и заехал на стоянку перед Первой баптистской церковью.
– Я не хочу съехать в кювет, слушая рассказы о том, как ты со своей бандой сумасшедших стариков от шантажа перескакиваешь к обвинениям в убийстве. – Ник завел машину под дерево, поставил на тормоз и развернулся к ней лицом. – Продолжай.
– Но выписки из банковских счетов являются доказательством!
– Шантажа. Но не убийства.
– Мотив – серьезная улика. Ключевая, я бы сказала.
– Кроме мотива, нужно много всего другого. Возможность совершить убийство, к примеру. Пастор Роулингс не имеет никакого отношения к смерти Дойла. Он лежал в больнице в коме, когда Дойл умер. Лежал несколько недель до убийства и пару недель после него.
Рокси опустила взгляд в блокнот.
– Вот как. Жаль. – Она отыскала ручку в своей сумочке и вычеркнула пастора из списка.
Ник потер щеку.
– Рокси, я думал, что не будет беды, если ты и Клара с приятелями выбрались бы в город раз-другой, задали бы кому-то пару невинных вопросов. Но происходит совсем другое.
– Именно это и происходило. Я присутствовала при разговоре с вдовой пастора. Мы пили чай с печеньем и мило беседовали!
– Нет. Я скажу тебе, как все было. А было так, что Клара наехала на вдову пастора и объявила ей, что произошло убийство. А мы даже не знаем, так ли это! Смерть Дойла вполне могла быть случайной. Авария, не более! Дальше Клара учиняет допрос с единственной целью – доказать, что ее теория верна. Якобы Дойла убили из-за шантажа. Когда работаешь над единственной версией, то скорее всего станешь ошибочно интерпретировать информацию, и правда от тебя ускользнет. Хуже того, ты можешь невольно побудить других людей к лжесвидетельству.
Рокси прикусила губу. В его словах был резон. Некоторые вопросы, что задавала Клара, отчасти направляли отвечающего, в данном случае вдову пастора, в нужную для подтверждения версии сторону. Ну ладно, слово «отчасти» стоит убрать.
– Полагаю, ты прав.
– В городе все любят посудачить. И по мере того как информация передается от одного к другому, она меняется, обрастает несуществующими подробностями, неизбежно преувеличивается и сообщается таким авторитетным тоном, что люди воспринимают слухи как непреложный факт. Неудивительно, что мэру кажется, что его права попираются.
– Попираются? Он так и сказал?
– Сказал. И не один раз. Хуже того, он ведь не только говорить умеет. Он может подать в суд, и дело примут к рассмотрению.
Ник смотрел на нее очень серьезно. Глаза у него были серые и очень, очень красивые. Рокси не знала, в чем секрет их красоты: в этом густом, глубоком оттенке, мерцающего серого, в разрезе или в густых длинных ресницах. Внезапно ей стало не хватать воздуха.
– Да? – чуть задыхаясь, спросила она.
– Мне нужна твоя помощь в этом деле, но куда важнее, чтобы ты вела себя осторожно. Я не хочу, чтобы кому-то из вас пришлось отвечать перед законом.
– Я согласна… Но есть вопросы, которые необходимо задать. Кто-то должен спросить у мэра, где он был в ночь убийства…
– Смерти.
– …И были ли у него какие-нибудь причины не хотеть, чтобы Дойл оставался в живых…
– Рокси!
– …И знал ли он о том, что фигурирует в записях Дойла о шантажируемых.
– Вот еще один прокол. Когда у тебя есть свидетельства, ты не рассказываешь о них всем подряд.
– Моей вины тут нет. Я даже слова не успела сказать о том, что информация, содержащаяся в найденных ими записях Дойла не должна разглашаться в интересах следствия, а Клара и Роза уже отправились в парикмахерскую и рассказали об этих записках всем, кто там находился.
– Жаль, что я не могу потребовать закрытия этого учреждения на том основании, что там занимаются распространением непроверенной информации, сплетнями и разжиганием истерии, – с отвращением сказал Ник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67