Довольный собой и удачно прожитым днем, управляющий вернулся в лагерь на золотом поле.
Не подозревая, что происходит снаружи, узники тем временем работали не покладая рук, чтобы выбраться из проклятого заточения.
Тяжелые кирки со звоном ударялись о камень, отбивая крошечные кусочки. Когда одна группа выбивалась из сил, ее заменяла другая. Даже Ивон, больной Феликс и полумертвый Генипа вкалывали наравне с другими.
Шли часы. Жажда становилась невыносимой. Дышать было почти нечем, в воздухе летала каменная пыль.
За сутки им удалось пробить каких-то шестьдесят сантиметров. Но мужество не покинуло людей.
Быть может, им суждено умереть с голоду. Пускай! Все равно! Они будут сражаться не переставая.
Невероятно, но самоотверженная работа продолжалась еще целых двадцать четыре часа.
Феликс перетрудился, и ему сделалось дурно. Дыхание стало прерывистым, грудь судорожно вздымалась. Он неподвижно лежал возле плачущего Ивона. Мальчик сбил в кровь руки и не мог больше держать кирку.
Артур еще шутил, посмеивался над старухой смертью, приближение которой уже явно ощущали все.
Мариус не уступал, уверяя, что в Марселе гранит еще прочнее, чем здесь. Чего ни придумаешь, чего ни сделаешь, чтобы только не сдаться, не опустить руки.
Джим решил, что самое время покувыркаться и походить на руках. Нормандец ворчал. Только бретонцам, этим железным ребятам, не было износу. Они упорно долбили скалу и страшно ругались.
Но никто не уступал злой судьбе. Никто не отказывался продолжать работу, хотя ее бесполезность становилась чем дальше, тем очевиднее.
У них не было надежды. Но они не сдавались.
Работали уже давно в темноте. В запасе осталась всего одна свеча, ее берегли на самый черный день. Мало ли что могло случиться.
– Слава Богу, – в сотый раз произносил Беник, – вот мы и спеклись. Это должно было когда-нибудь произойти. Сколько же можно испытывать судьбу, убить сатанита в море, отправиться в путь тринадцатого числа в отряде из тринадцати человек!..
– Ты говоришь глупости, – вмешался Жан-Мари, – теперь-то нас уже четырнадцать!
– Четырнадцать и собака! Лучшая из всех известных мне собак! – добавил Ларош.
– Которая копает и трудится не хуже любого из нас, бедняга…
– Которая страдает от голода и не жалуется.
– Вам бы все шутить, – ворчал Беник, – а между тем инструменты уже вышли из строя. По-моему, нужна мина, чтобы выбраться отсюда.
– Мина!.. А почему бы и нет, матрос, – вскричал Артур, ударив себя по лбу.
– У нас есть порох!
– И патроны!
– Ты прав, дружище!
– А вы думали, я только трепаться могу?
– Давай-ка сюда фитиль.
– Вот, возьми. У каждого из нас по двести пятьдесят патронов к винчестеру. Джим, я ведь правильно произношу слово винчестер?
– Лучше не бывает! Как картавый попугай.
– Ну ладно! Патроны есть у двенадцати человек, а не у тринадцати. У хозяина их нет. Значит, двести пятьдесят умножить на двенадцать… равно… равно… Черт побери! Счет – это не по мне, я тут не очень силен и в школе не был примерным учеником.
– Три тысячи, – подсказал Геркулес.
– Стало быть, три тысячи. В каждом патроне по пять граммов пороха. Три тысячи на пять… Три тысячи на пять… Получается пятнадцать тысяч граммов… Или пятнадцать кило.
– Пятнадцать кило! Из этого может получиться неплохая мина.
– А куда ее нужно положить? – поинтересовался Беник.
– В самом начале пещеры, у входа, в том месте, где мы пытаемся копать. Как раз там, между двумя глыбами, есть подходящее местечко.
– Скажите, капитан, что вы думаете обо всем этом?
– Думаю, что идея рулевого хороша. Это единственный и последний наш шанс. Надо попытать счастье. Разве мы имеем право упустить такой случай? Жан-Мари, зажги свечу и поставь чуть подальше, чтобы не снесло взрывной волной. А теперь давайте сюда патроны.
– Куда будем ссыпать порох?
– Каждый в свою шапку.
– А тот, кто голоден, может преспокойно проглотить гильзы, не правда ли, капитан? Так, по крайней мере, хоть брюхо набьешь!
Несмотря на напряженную ситуацию, никто не удержался от смеха. Артур Ларош не изменял себе. К тому же к людям возвращалась надежда, и ее слабый, мерцающий свет заставлял забыть о недавних испытаниях и горестях.
– Однако, – вновь серьезно заговорил капитан Корсон, – каждому нужно сохранить хотя бы по десять патронов на случай боя.
Десять патронов – решено! У них имеются еще револьверы.
Наконец все гильзы опустошены. С легко понятной поспешностью моряки бросились к выходу. В каждой шапке оказалось по кучке пороха. Его ссыпали в молочную флягу. Получилось довольно много. Все действовали очень быстро, но слаженно, не суетясь.
Артур с удовлетворением отметил, что его идея, пожалуй, сработает. Пороха хватит на добрый взрыв.
– Сможешь ли ты это сделать? – спросил Беник начальственным тоном, вдруг вспомнивший, что он боцман.
– Не бойся! Справимся. Вот что: нужно, чтобы все выстроились в цепочку. Передайте мне сюда порох, я высыплю его куда следует.
С этими словами рулевой прижался к стене, пошарил вокруг, постучал, прислушиваясь, и в конце концов нащупал место, где, по его мнению, сходились каменные глыбы. Туда и засыпал порох.
– Хорошо, – заговорил Беник, – а чем ты собираешься тут орудовать, приятель?
– У нас есть лопаты. Накидаю булыжников.
– С ума сошел! Кремень о кремень! А что, если будет искра?! Мы все взлетим в воздух!
– В таком случае сначала насыплю несколько шапок песку. Это предохранит от искры.
– Не глупо, не глупо… Для рулевого это совсем неплохо.
– Послушай-ка, боцман, что это ты? Зачем придираться? Или голод делает тебя ворчуном?
– Ты лучше скажи, где фитиль, а? То-то.
– У каждого из нас есть огниво. Оттуда и возьмем фитили. Чего тут особенного?
– А отверстие, ведущее к пороху, чем сделаешь?
– Стволом карабина. Он как раз годится.
– Ну да! Стальной стержень – это то, что нужно! Опять искра – и привет! Взлетим на воздух, как миленькие. Взрыв получится что надо. Только рановато. А кроме того, ты в жизни не сумеешь засунуть фитиль в эту крошечную дырочку в стволе…
– Значит, надо придумать что-то другое!
– Подумаем!
Не прошло и минуты, как Артур всплеснул руками и закричал:
– Нашел! У меня есть идея!
– Говори, сынок!
– Кто из нас не слишком дорожит своим карабином? Конечно, я. Без него мне будет только легче шагать, когда выберемся отсюда. Капитан, разрешите использовать ствол по своему усмотрению, даже если придется окончательно вывести его из строя!
– Да, я согласен.
– Прекрасно! Значит ли это, что меня не лишат чинов и наград за потерю боевого оружия?
– Когда же ты перестанешь трепаться?
– Все, капитан! Я абсолютно серьезен. Беру свой нож…
– А зачем тебе нож?
– Отвертки-то у меня нет.
– Нет.
– Стало быть, нужен нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Не подозревая, что происходит снаружи, узники тем временем работали не покладая рук, чтобы выбраться из проклятого заточения.
Тяжелые кирки со звоном ударялись о камень, отбивая крошечные кусочки. Когда одна группа выбивалась из сил, ее заменяла другая. Даже Ивон, больной Феликс и полумертвый Генипа вкалывали наравне с другими.
Шли часы. Жажда становилась невыносимой. Дышать было почти нечем, в воздухе летала каменная пыль.
За сутки им удалось пробить каких-то шестьдесят сантиметров. Но мужество не покинуло людей.
Быть может, им суждено умереть с голоду. Пускай! Все равно! Они будут сражаться не переставая.
Невероятно, но самоотверженная работа продолжалась еще целых двадцать четыре часа.
Феликс перетрудился, и ему сделалось дурно. Дыхание стало прерывистым, грудь судорожно вздымалась. Он неподвижно лежал возле плачущего Ивона. Мальчик сбил в кровь руки и не мог больше держать кирку.
Артур еще шутил, посмеивался над старухой смертью, приближение которой уже явно ощущали все.
Мариус не уступал, уверяя, что в Марселе гранит еще прочнее, чем здесь. Чего ни придумаешь, чего ни сделаешь, чтобы только не сдаться, не опустить руки.
Джим решил, что самое время покувыркаться и походить на руках. Нормандец ворчал. Только бретонцам, этим железным ребятам, не было износу. Они упорно долбили скалу и страшно ругались.
Но никто не уступал злой судьбе. Никто не отказывался продолжать работу, хотя ее бесполезность становилась чем дальше, тем очевиднее.
У них не было надежды. Но они не сдавались.
Работали уже давно в темноте. В запасе осталась всего одна свеча, ее берегли на самый черный день. Мало ли что могло случиться.
– Слава Богу, – в сотый раз произносил Беник, – вот мы и спеклись. Это должно было когда-нибудь произойти. Сколько же можно испытывать судьбу, убить сатанита в море, отправиться в путь тринадцатого числа в отряде из тринадцати человек!..
– Ты говоришь глупости, – вмешался Жан-Мари, – теперь-то нас уже четырнадцать!
– Четырнадцать и собака! Лучшая из всех известных мне собак! – добавил Ларош.
– Которая копает и трудится не хуже любого из нас, бедняга…
– Которая страдает от голода и не жалуется.
– Вам бы все шутить, – ворчал Беник, – а между тем инструменты уже вышли из строя. По-моему, нужна мина, чтобы выбраться отсюда.
– Мина!.. А почему бы и нет, матрос, – вскричал Артур, ударив себя по лбу.
– У нас есть порох!
– И патроны!
– Ты прав, дружище!
– А вы думали, я только трепаться могу?
– Давай-ка сюда фитиль.
– Вот, возьми. У каждого из нас по двести пятьдесят патронов к винчестеру. Джим, я ведь правильно произношу слово винчестер?
– Лучше не бывает! Как картавый попугай.
– Ну ладно! Патроны есть у двенадцати человек, а не у тринадцати. У хозяина их нет. Значит, двести пятьдесят умножить на двенадцать… равно… равно… Черт побери! Счет – это не по мне, я тут не очень силен и в школе не был примерным учеником.
– Три тысячи, – подсказал Геркулес.
– Стало быть, три тысячи. В каждом патроне по пять граммов пороха. Три тысячи на пять… Три тысячи на пять… Получается пятнадцать тысяч граммов… Или пятнадцать кило.
– Пятнадцать кило! Из этого может получиться неплохая мина.
– А куда ее нужно положить? – поинтересовался Беник.
– В самом начале пещеры, у входа, в том месте, где мы пытаемся копать. Как раз там, между двумя глыбами, есть подходящее местечко.
– Скажите, капитан, что вы думаете обо всем этом?
– Думаю, что идея рулевого хороша. Это единственный и последний наш шанс. Надо попытать счастье. Разве мы имеем право упустить такой случай? Жан-Мари, зажги свечу и поставь чуть подальше, чтобы не снесло взрывной волной. А теперь давайте сюда патроны.
– Куда будем ссыпать порох?
– Каждый в свою шапку.
– А тот, кто голоден, может преспокойно проглотить гильзы, не правда ли, капитан? Так, по крайней мере, хоть брюхо набьешь!
Несмотря на напряженную ситуацию, никто не удержался от смеха. Артур Ларош не изменял себе. К тому же к людям возвращалась надежда, и ее слабый, мерцающий свет заставлял забыть о недавних испытаниях и горестях.
– Однако, – вновь серьезно заговорил капитан Корсон, – каждому нужно сохранить хотя бы по десять патронов на случай боя.
Десять патронов – решено! У них имеются еще револьверы.
Наконец все гильзы опустошены. С легко понятной поспешностью моряки бросились к выходу. В каждой шапке оказалось по кучке пороха. Его ссыпали в молочную флягу. Получилось довольно много. Все действовали очень быстро, но слаженно, не суетясь.
Артур с удовлетворением отметил, что его идея, пожалуй, сработает. Пороха хватит на добрый взрыв.
– Сможешь ли ты это сделать? – спросил Беник начальственным тоном, вдруг вспомнивший, что он боцман.
– Не бойся! Справимся. Вот что: нужно, чтобы все выстроились в цепочку. Передайте мне сюда порох, я высыплю его куда следует.
С этими словами рулевой прижался к стене, пошарил вокруг, постучал, прислушиваясь, и в конце концов нащупал место, где, по его мнению, сходились каменные глыбы. Туда и засыпал порох.
– Хорошо, – заговорил Беник, – а чем ты собираешься тут орудовать, приятель?
– У нас есть лопаты. Накидаю булыжников.
– С ума сошел! Кремень о кремень! А что, если будет искра?! Мы все взлетим в воздух!
– В таком случае сначала насыплю несколько шапок песку. Это предохранит от искры.
– Не глупо, не глупо… Для рулевого это совсем неплохо.
– Послушай-ка, боцман, что это ты? Зачем придираться? Или голод делает тебя ворчуном?
– Ты лучше скажи, где фитиль, а? То-то.
– У каждого из нас есть огниво. Оттуда и возьмем фитили. Чего тут особенного?
– А отверстие, ведущее к пороху, чем сделаешь?
– Стволом карабина. Он как раз годится.
– Ну да! Стальной стержень – это то, что нужно! Опять искра – и привет! Взлетим на воздух, как миленькие. Взрыв получится что надо. Только рановато. А кроме того, ты в жизни не сумеешь засунуть фитиль в эту крошечную дырочку в стволе…
– Значит, надо придумать что-то другое!
– Подумаем!
Не прошло и минуты, как Артур всплеснул руками и закричал:
– Нашел! У меня есть идея!
– Говори, сынок!
– Кто из нас не слишком дорожит своим карабином? Конечно, я. Без него мне будет только легче шагать, когда выберемся отсюда. Капитан, разрешите использовать ствол по своему усмотрению, даже если придется окончательно вывести его из строя!
– Да, я согласен.
– Прекрасно! Значит ли это, что меня не лишат чинов и наград за потерю боевого оружия?
– Когда же ты перестанешь трепаться?
– Все, капитан! Я абсолютно серьезен. Беру свой нож…
– А зачем тебе нож?
– Отвертки-то у меня нет.
– Нет.
– Стало быть, нужен нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121