Его душа сгорала от страсти. Ради Камиллы он мог бы преодолеть пешком сто тысяч миль, понес бы ее на руках через пустыню, вырвал бы из груди собственное сердце и протянул ей на ладони... Тут Иеремия заметил, что Ханна по-прежнему внимательно следит за ним.
– Ты не заболел?
– Вполне возможно... – Иеремия усмехнулся.
Да, он заболел. Безумие – это болезнь.
– Что делают в таких случаях?
– Отправляйся к ней, но сначала предупреди о том, что ее ждет.
Что он делает? Иеремия похолодел. Эта женщина была к нему добра, и ему не хотелось обижать ее, хотя он и понимал, что это неизбежно. Выбора не оставалось. Иеремия отвернулся и бросил взгляд на долину. Казалось, в этом чудесном месте нельзя быть несчастным, однако это было не так. Он вновь обернулся к Ханне:
– Ты не встречала Джона Харта?
Она покачала головой:
– Говорят, он не желает никого видеть. Он заперся и целую неделю пил в одиночку, а теперь работает на рудниках вместе со своими людьми. От них осталась половина. – Ханна грустно посмотрела на Иеремию. – Знаешь, мы потеряли двоих. Можно считать, счастливо отделались. – Она назвала имена покойных, и Иеремия почувствовал себя несчастным.
Почему человек бессилен перед болезнями? Как несправедливо устроена жизнь!
– Говорят, Джон Харт вкалывает день и ночь, орет на всех и напивается в стельку, стоит ему выбраться из копей. И все же он придет в себя.
Услышав это, Иеремия вновь вспомнил о своей умершей невесте и внезапно испугался за Камиллу. А вдруг она заболела после его отъезда? Вдруг он вернется и узнает, что она умерла? Эта мысль привела его в ужас. Ханна, увидев выражение его лица, покачала головой.
– Не надо так переживать, мой мальчик.
– Я знаю, – с трудом промолвил он, преодолевая страх.
– Надеюсь, она стоит того. Ей достанется хороший муж. – Ханна вздохнула. – А Мэри-Эллен Браун, похоже, останется с носом.
– Не надо... – Иеремия вновь отвернулся. – Не надо, черт побери... – Возможно, он сделает ошибку, покончив все разом, однако будет гораздо хуже, если их отношения останутся прежними, а он в конце концов женится на Камилле...
Он мог бы предоставить выбор самой Мэри-Эллен, но это было бы нечестно. Иеремия вздохнул и поднялся. Нужно было принять ванну и переодеться. Потом он съездит на прииск, а затем придется встретиться с Мэри-Эллен. Всего несколько недель назад они с трудом расстались, а теперь он хочет распрощаться с ней. Странная штука жизнь... Он взглянул на старую экономку и улыбнулся.
– Ладно, может, это и к лучшему.
Глава 8
Иеремия привязал коня к дереву позади дома Мэри-Эллен. Детей не было. Он подошел к парадной двери и постучал. Увидев его, Мэри-Эллен тут же распахнула дверь. На ней было красивое платье из розового хлопка, медно-рыжие волосы казались блестящими. Иеремия не успел открыть рот, как она обвила руками его шею и крепко поцеловала. На мгновение он отпрянул, но потом ощутил знакомый прилив страсти и сжал в объятиях хорошо знакомое тело. Затем он опомнился, отстранился и вошел в дом, стараясь не встречаться с женщиной взглядом.
– Как тебе жилось, Мэри-Эллен?
– Скучала без тебя. – Они сидели в крошечной гостиной, и Мэри не могла на него наглядеться.
Она была несказанно счастлива. Обычно они здесь надолго не задерживались, но Мэри-Эллен вдруг почувствовала себя неловко, словно встретилась с незнакомым мужчиной. Так бывало всегда после его возвращения, но она знала: стоит им лечь в постель, как тут же вернутся знакомые чувства и все пойдет своим чередом.
– Я рада, что ты вернулся, Иеремия.
У Терстона защемило сердце. Боль, сожаление, вина... Внезапно перед ним возник образ Камиллы. Он снова услышал слова Амелии... Женитесь... Она была права, только как теперь быть с Мэри-Эллен?
– Я рад, что вернулся, – не найдя ничего лучше, пробормотал он. – Как дети?
– Хорошо, – застенчиво улыбнулась она. – Я отправила их к матери. На всякий случай, если ты вдруг приедешь. Я слышала, что тебя ждут сегодня.
Терстон почувствовал себя скотиной. Что он мог ей сказать? Что встретил в Атланте семнадцатилетнюю девчонку?..
– У тебя усталый вид, Иеремия. Может, поешь? – Она не сказала «прежде, чем мы ляжем в постель», однако имела в виду именно это.
Ее слова громом отдались в ушах Иеремии, и он покачал головой:
– Нет, не надо... Не хочу... У тебя все в порядке?
– Да. – Не говоря больше ни слова, она провела ладонью по груди Иеремии и нежно поцеловала его в шею. – Я тосковала по тебе.
– И я тоже. – Он крепко обнял Мэри и прижал к себе, словно старался смягчить удар, который ему придется нанести.
Хватит ли у него сил? Зачем вообще говорить об этом? Нет, надо. Без этого нельзя. Казалось, она обо всем догадывается.
– Мэри-Эллен... – медленно отстранился он, – нам нужно поговорить.
– Не сейчас, Иеремия, – испуганно возразила она, и у Терстона учащенно забилось сердце.
– Да, но... Я... я должен тебе сказать кое-что...
– Зачем? – Ее большие глаза наполнились печалью. – Ничего не хочу знать. Ты вернулся.
– Да, но...
И тут она испугалась по-настоящему. Неужели речь пойдет о чем-то большем, чем случайная вагонная интрижка? Внезапно она почувствовала, что его слова переменят всю ее жизнь.
– Иеремия...
Случилось то, чего она боялась. А боялась она всегда.
– Что случилось?
Может, ей незачем об этом знать...
– Не знаю.
Это было самое страшное. Она видела, в каком смятении Иеремия.
– У тебя появилась другая? – отрывисто спросила она, прикрывая глаза, словно ей в сердце вонзили нож.
Как он мог?
Когда Иеремия наконец заговорил, его голос звучал глухо:
– Похоже, да, Мэри-Эллен. Сам толком не знаю. – Он отчаянно пытался не думать о Камилле, но, несмотря на все усилия, образ ее стоял у него перед глазами. – Я пока ни в чем не уверен. Эти три недели перевернули всю мою жизнь.
– Ох... – Мэри-Эллен опустилась на диван, пытаясь успокоиться. – Кто эта девушка?
– Она очень молодая. Даже слишком. – Эти слова добили ее. – Почти ребенок. И я пока сам не знаю, что чувствую...
Иеремия умолк, и Мэри-Эллен как будто слегка ожила. Она наклонилась и положила ладонь на его руку.
– Тогда какая разница? Зачем ты мне об этом говоришь?
Может, она и была права, но Иеремия покачал головой:
– Так нужно. Это очень важно. Я сказал ее отцу, что полгода подумаю. А потом... Я могу уехать...
– Насовсем? – прошептала потрясенная Мэри-Эллен.
Она не поняла его.
Иеремия вновь покачал головой:
– Нет. – Ему оставалось лишь сказать правду. – За ней.
Мэри-Эллен отпрянула, как от пощечины.
– Ты хочешь жениться на этой девушке?
– Может быть.
Воцарилось долгое молчание. Они неподвижно сидели рядом, пока Мэри-Эллен не подняла на Терстона печальный взгляд.
– Иеремия, почему мы с тобой так и не поженились?
– Наверное, потому, что время было против нас, – тихо прозвучал мудрый ответ Иеремии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
– Ты не заболел?
– Вполне возможно... – Иеремия усмехнулся.
Да, он заболел. Безумие – это болезнь.
– Что делают в таких случаях?
– Отправляйся к ней, но сначала предупреди о том, что ее ждет.
Что он делает? Иеремия похолодел. Эта женщина была к нему добра, и ему не хотелось обижать ее, хотя он и понимал, что это неизбежно. Выбора не оставалось. Иеремия отвернулся и бросил взгляд на долину. Казалось, в этом чудесном месте нельзя быть несчастным, однако это было не так. Он вновь обернулся к Ханне:
– Ты не встречала Джона Харта?
Она покачала головой:
– Говорят, он не желает никого видеть. Он заперся и целую неделю пил в одиночку, а теперь работает на рудниках вместе со своими людьми. От них осталась половина. – Ханна грустно посмотрела на Иеремию. – Знаешь, мы потеряли двоих. Можно считать, счастливо отделались. – Она назвала имена покойных, и Иеремия почувствовал себя несчастным.
Почему человек бессилен перед болезнями? Как несправедливо устроена жизнь!
– Говорят, Джон Харт вкалывает день и ночь, орет на всех и напивается в стельку, стоит ему выбраться из копей. И все же он придет в себя.
Услышав это, Иеремия вновь вспомнил о своей умершей невесте и внезапно испугался за Камиллу. А вдруг она заболела после его отъезда? Вдруг он вернется и узнает, что она умерла? Эта мысль привела его в ужас. Ханна, увидев выражение его лица, покачала головой.
– Не надо так переживать, мой мальчик.
– Я знаю, – с трудом промолвил он, преодолевая страх.
– Надеюсь, она стоит того. Ей достанется хороший муж. – Ханна вздохнула. – А Мэри-Эллен Браун, похоже, останется с носом.
– Не надо... – Иеремия вновь отвернулся. – Не надо, черт побери... – Возможно, он сделает ошибку, покончив все разом, однако будет гораздо хуже, если их отношения останутся прежними, а он в конце концов женится на Камилле...
Он мог бы предоставить выбор самой Мэри-Эллен, но это было бы нечестно. Иеремия вздохнул и поднялся. Нужно было принять ванну и переодеться. Потом он съездит на прииск, а затем придется встретиться с Мэри-Эллен. Всего несколько недель назад они с трудом расстались, а теперь он хочет распрощаться с ней. Странная штука жизнь... Он взглянул на старую экономку и улыбнулся.
– Ладно, может, это и к лучшему.
Глава 8
Иеремия привязал коня к дереву позади дома Мэри-Эллен. Детей не было. Он подошел к парадной двери и постучал. Увидев его, Мэри-Эллен тут же распахнула дверь. На ней было красивое платье из розового хлопка, медно-рыжие волосы казались блестящими. Иеремия не успел открыть рот, как она обвила руками его шею и крепко поцеловала. На мгновение он отпрянул, но потом ощутил знакомый прилив страсти и сжал в объятиях хорошо знакомое тело. Затем он опомнился, отстранился и вошел в дом, стараясь не встречаться с женщиной взглядом.
– Как тебе жилось, Мэри-Эллен?
– Скучала без тебя. – Они сидели в крошечной гостиной, и Мэри не могла на него наглядеться.
Она была несказанно счастлива. Обычно они здесь надолго не задерживались, но Мэри-Эллен вдруг почувствовала себя неловко, словно встретилась с незнакомым мужчиной. Так бывало всегда после его возвращения, но она знала: стоит им лечь в постель, как тут же вернутся знакомые чувства и все пойдет своим чередом.
– Я рада, что ты вернулся, Иеремия.
У Терстона защемило сердце. Боль, сожаление, вина... Внезапно перед ним возник образ Камиллы. Он снова услышал слова Амелии... Женитесь... Она была права, только как теперь быть с Мэри-Эллен?
– Я рад, что вернулся, – не найдя ничего лучше, пробормотал он. – Как дети?
– Хорошо, – застенчиво улыбнулась она. – Я отправила их к матери. На всякий случай, если ты вдруг приедешь. Я слышала, что тебя ждут сегодня.
Терстон почувствовал себя скотиной. Что он мог ей сказать? Что встретил в Атланте семнадцатилетнюю девчонку?..
– У тебя усталый вид, Иеремия. Может, поешь? – Она не сказала «прежде, чем мы ляжем в постель», однако имела в виду именно это.
Ее слова громом отдались в ушах Иеремии, и он покачал головой:
– Нет, не надо... Не хочу... У тебя все в порядке?
– Да. – Не говоря больше ни слова, она провела ладонью по груди Иеремии и нежно поцеловала его в шею. – Я тосковала по тебе.
– И я тоже. – Он крепко обнял Мэри и прижал к себе, словно старался смягчить удар, который ему придется нанести.
Хватит ли у него сил? Зачем вообще говорить об этом? Нет, надо. Без этого нельзя. Казалось, она обо всем догадывается.
– Мэри-Эллен... – медленно отстранился он, – нам нужно поговорить.
– Не сейчас, Иеремия, – испуганно возразила она, и у Терстона учащенно забилось сердце.
– Да, но... Я... я должен тебе сказать кое-что...
– Зачем? – Ее большие глаза наполнились печалью. – Ничего не хочу знать. Ты вернулся.
– Да, но...
И тут она испугалась по-настоящему. Неужели речь пойдет о чем-то большем, чем случайная вагонная интрижка? Внезапно она почувствовала, что его слова переменят всю ее жизнь.
– Иеремия...
Случилось то, чего она боялась. А боялась она всегда.
– Что случилось?
Может, ей незачем об этом знать...
– Не знаю.
Это было самое страшное. Она видела, в каком смятении Иеремия.
– У тебя появилась другая? – отрывисто спросила она, прикрывая глаза, словно ей в сердце вонзили нож.
Как он мог?
Когда Иеремия наконец заговорил, его голос звучал глухо:
– Похоже, да, Мэри-Эллен. Сам толком не знаю. – Он отчаянно пытался не думать о Камилле, но, несмотря на все усилия, образ ее стоял у него перед глазами. – Я пока ни в чем не уверен. Эти три недели перевернули всю мою жизнь.
– Ох... – Мэри-Эллен опустилась на диван, пытаясь успокоиться. – Кто эта девушка?
– Она очень молодая. Даже слишком. – Эти слова добили ее. – Почти ребенок. И я пока сам не знаю, что чувствую...
Иеремия умолк, и Мэри-Эллен как будто слегка ожила. Она наклонилась и положила ладонь на его руку.
– Тогда какая разница? Зачем ты мне об этом говоришь?
Может, она и была права, но Иеремия покачал головой:
– Так нужно. Это очень важно. Я сказал ее отцу, что полгода подумаю. А потом... Я могу уехать...
– Насовсем? – прошептала потрясенная Мэри-Эллен.
Она не поняла его.
Иеремия вновь покачал головой:
– Нет. – Ему оставалось лишь сказать правду. – За ней.
Мэри-Эллен отпрянула, как от пощечины.
– Ты хочешь жениться на этой девушке?
– Может быть.
Воцарилось долгое молчание. Они неподвижно сидели рядом, пока Мэри-Эллен не подняла на Терстона печальный взгляд.
– Иеремия, почему мы с тобой так и не поженились?
– Наверное, потому, что время было против нас, – тихо прозвучал мудрый ответ Иеремии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133