Веревки нет, удерживавшая ее цепь слишком коротка, а связывавшие тюки сена ивовые прутья не выдержат веса ее тела! Но заключенная страстно хотела выйти из своей тюрьмы, и спасительная идея пришла. Да ведь это же надоевшее ей сено! Она набросает его вниз, пока не получится достаточно высокая гора, чтобы можно было на нее спокойно упасть…
Торопливо, так как становилось все темнее, она начала сдвигать сено в зияющее отверстие, разрывая с помощью своего орудия-избавителя ивовые связки на тюках. Через несколько мгновений на сеновале бушевала пыльная буря.
Десятки раз Марианне пришлось подбегать к дыре и всовывать в нее сено, но куча на полу амбара постепенно росла.
Когда молодая женщина нашла ее достаточной, она остатками воды из кувшина смочила горящее горло и съела последнее яблоко. Затем она села на край люка, перекрестилась и скользнула вниз…
Упав на сено, она подскочила как мячик и, не получив никаких повреждений, скатилась до самого пола. Оставалось узнать, оказавшись снова на земле, откроется ли дверь амбара легко, или придется прибегнуть к помощи зубца, который она предусмотрительно бросила в сторону, перед тем как прыгнуть. Но очевидно, уверенные в недоступности приготовленной для нее тюрьмы и боясь возбудить подозрение у местных крестьян тем, что полупустой амбар заперт, похитители Марианны закрыли дверь только на щеколду.
Марианна осторожно полуоткрыла чуть скрипнувшую створку и с опаской выглянула. Насколько она могла судить в почти полной темноте, снаружи не было ни души, но вдали, за распростершейся перед ней водой, огромный замок сверкал огнями, которые пробивались сквозь густые деревья. В то же время она обнаружила идущий дождь, что явилось для нее неожиданностью, так как, занятая своим освобождением, она не могла даже выглянуть.
Здесь было также значительно холоднее, чем на сеновале. Пришел октябрь, и теплое солнце, сиявшее весь сентябрь, уступило место предвестнику зимы. В своем коленкоровом платье Марианна стала дрожать, но ей требовалось поскорее покинуть эту местность, и она мужественно бросилась наружу, чтобы обойти амбар вокруг. Как она и предполагала, он находился на острове, к тому же довольно большом, и беглянка обследовала остров в поисках лодки. Увы, безуспешно…
«Придется плыть, — с дрожью подумала Марианна. — Надо выбрать самое узкое место, причем подальше от замка».
Она всерьез подумала, не направиться ли прямо в замок, назвать себя и открыто попросить защиты у королевы Юлии, рассчитывая на то, что полиция сразу же предъявит на нее права. Пилар уехала в Париж. Такой образ действий может принести хороший результат.
Но Марианна подумала также, что большинство ее похитителей принадлежали к окружению королевы и им будет очень легко под предлогом защиты снова упрятать ее, но уже без надежды на бегство. В любом случае в таком грязном, рваном платье ее, безусловно, примут за нищенку, и лакеи прогонят ее, даже не допустив к королеве. Все-таки лучше незаметно уйти и добраться до Парижа собственными средствами, даже если они ничтожны, избегая жандармов и всех тех, чью подозрительность может возбудить вид женщины, выглядевшей как бродяжка.
Окончательно убедившись, что покинуть остров можно только вплавь, Марианна выбрала, на ее взгляд, наиболее подходящее место, затем разделась догола и свернула одежду в тугой сверток. С помощью пояса она привязала его к голове.
Дождь уже подмочил ее платье, но так оно будет более сухим, чем после купания. К тому же она знала, как одежда мешает плыть. Наконец, это место казалось таким пустынным, а ночь такой темной, что она не очень рисковала поразить кого-либо своей наготой. Впрочем, едва раздевшись, она спустилась в опоясывавшие остров камыши, раздвигая руками плотные, глянцевитые листья кувшинки. Ее ноги погрузились в вязкий ил, заставивший ее вздрогнуть, но дно резко понижалось, и беглянка растянулась на воде и осторожно поплыла, стараясь не производить ни малейшего шума. Вода была менее холодной, чем показалось, когда она вошла в нее, и ей даже стало приятно ощущать, как она омывает ее обнаженное тело после долгих дней на пыльном сеновале.
Марианна уже давно не плавала, но ее руки и ноги инстинктивно обрели гибкость и непринужденность движений, которым ее обучил старый Добс. Самым неприятным оказался стоявший над прудом запах тины, а встречи с водяными змеями тоже не доставили удовольствия. Но переправа оказалась короткой, и скоро ноги молодой женщины коснулись песчаного дна, твердого и упругого. В этом месте берег был довольно высокий и заросший большими деревьями, но, цепляясь за побеги, Марианне удалось взобраться на него. Взойдя на вершину склона, она надела, превозмогая дрожь, сырую одежду, обулась и пошла наугад в глубину леса.
Ночь была слишком темной, чтобы она могла надеяться правильно сориентироваться, но главное заключалось в том, чтобы подальше уйти от замка. Грандиозность владения и запущенность этого леса, заросшего кустарником и ежевикой, где она продиралась вслепую, позволяли ей надеяться, что по меньшей мере не придется перелезать через ограды.
Двигаясь прямо перед собой, проходя по очереди упругие лиственные ковры и топкие рытвины, Марианна кончила тем, что вышла на тропинку. Ее глаза привыкли к темноте и позволяли ей идти, обходя самые опасные препятствия. Дождь не переставал, но в густом лесу почти не ощущался. Беглянка долго шла наугад в поисках какой-нибудь лачуги угольщика, чтобы укрыться и немного отдохнуть. Она оцепенела от холода и падала от желания спать. Но единственное, что она нашла, была нависающая скала с небольшим углублением у основания. Хотя это и трудно было назвать убежищем, но Марианна скользнула в него, словно кошка, свернулась клубочком на сухих листьях и мгновенно заснула.
Ее разбудило что-то холодное и мокрое, прикасавшееся к ее лицу. Она оказалась нос к носу с большой охотничьей собакой, которая то фыркала на нее, то пыталась лизнуть.
Немного дальше виднелись две ноги в высоких сапогах. Подняв голову, она увидела, что они принадлежат молодому человеку, который, закинув за плечо старое ружьишко, растерянно смотрел на нее. Совсем рассвело, и дождь перестал.
Заметив, что спящая потягивается, он позвал собаку:
— Сюда, Брике!.. Место!..
Собака послушно отошла и села у ног хозяина, а он нагнулся и протянул руку Марианне, чтобы помочь ей встать.
— Здравствуйте, — приветливо сказал он, — я рад, что вы проснулись. Когда Брике нашел вас, я в первый момент подумал, что вы…
Он не осмелился произнести слово, и Марианна закончила его мысль:
— Что я мертвая? Я так плохо выгляжу?
— Вы такая бледная!..
— Это оттого, что я замерзла.
Да, это было так. На свежем утреннем воздухе Марианна дрожала как лист на ветру, а посиневшая кожа придавала ей еще более несчастный вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Торопливо, так как становилось все темнее, она начала сдвигать сено в зияющее отверстие, разрывая с помощью своего орудия-избавителя ивовые связки на тюках. Через несколько мгновений на сеновале бушевала пыльная буря.
Десятки раз Марианне пришлось подбегать к дыре и всовывать в нее сено, но куча на полу амбара постепенно росла.
Когда молодая женщина нашла ее достаточной, она остатками воды из кувшина смочила горящее горло и съела последнее яблоко. Затем она села на край люка, перекрестилась и скользнула вниз…
Упав на сено, она подскочила как мячик и, не получив никаких повреждений, скатилась до самого пола. Оставалось узнать, оказавшись снова на земле, откроется ли дверь амбара легко, или придется прибегнуть к помощи зубца, который она предусмотрительно бросила в сторону, перед тем как прыгнуть. Но очевидно, уверенные в недоступности приготовленной для нее тюрьмы и боясь возбудить подозрение у местных крестьян тем, что полупустой амбар заперт, похитители Марианны закрыли дверь только на щеколду.
Марианна осторожно полуоткрыла чуть скрипнувшую створку и с опаской выглянула. Насколько она могла судить в почти полной темноте, снаружи не было ни души, но вдали, за распростершейся перед ней водой, огромный замок сверкал огнями, которые пробивались сквозь густые деревья. В то же время она обнаружила идущий дождь, что явилось для нее неожиданностью, так как, занятая своим освобождением, она не могла даже выглянуть.
Здесь было также значительно холоднее, чем на сеновале. Пришел октябрь, и теплое солнце, сиявшее весь сентябрь, уступило место предвестнику зимы. В своем коленкоровом платье Марианна стала дрожать, но ей требовалось поскорее покинуть эту местность, и она мужественно бросилась наружу, чтобы обойти амбар вокруг. Как она и предполагала, он находился на острове, к тому же довольно большом, и беглянка обследовала остров в поисках лодки. Увы, безуспешно…
«Придется плыть, — с дрожью подумала Марианна. — Надо выбрать самое узкое место, причем подальше от замка».
Она всерьез подумала, не направиться ли прямо в замок, назвать себя и открыто попросить защиты у королевы Юлии, рассчитывая на то, что полиция сразу же предъявит на нее права. Пилар уехала в Париж. Такой образ действий может принести хороший результат.
Но Марианна подумала также, что большинство ее похитителей принадлежали к окружению королевы и им будет очень легко под предлогом защиты снова упрятать ее, но уже без надежды на бегство. В любом случае в таком грязном, рваном платье ее, безусловно, примут за нищенку, и лакеи прогонят ее, даже не допустив к королеве. Все-таки лучше незаметно уйти и добраться до Парижа собственными средствами, даже если они ничтожны, избегая жандармов и всех тех, чью подозрительность может возбудить вид женщины, выглядевшей как бродяжка.
Окончательно убедившись, что покинуть остров можно только вплавь, Марианна выбрала, на ее взгляд, наиболее подходящее место, затем разделась догола и свернула одежду в тугой сверток. С помощью пояса она привязала его к голове.
Дождь уже подмочил ее платье, но так оно будет более сухим, чем после купания. К тому же она знала, как одежда мешает плыть. Наконец, это место казалось таким пустынным, а ночь такой темной, что она не очень рисковала поразить кого-либо своей наготой. Впрочем, едва раздевшись, она спустилась в опоясывавшие остров камыши, раздвигая руками плотные, глянцевитые листья кувшинки. Ее ноги погрузились в вязкий ил, заставивший ее вздрогнуть, но дно резко понижалось, и беглянка растянулась на воде и осторожно поплыла, стараясь не производить ни малейшего шума. Вода была менее холодной, чем показалось, когда она вошла в нее, и ей даже стало приятно ощущать, как она омывает ее обнаженное тело после долгих дней на пыльном сеновале.
Марианна уже давно не плавала, но ее руки и ноги инстинктивно обрели гибкость и непринужденность движений, которым ее обучил старый Добс. Самым неприятным оказался стоявший над прудом запах тины, а встречи с водяными змеями тоже не доставили удовольствия. Но переправа оказалась короткой, и скоро ноги молодой женщины коснулись песчаного дна, твердого и упругого. В этом месте берег был довольно высокий и заросший большими деревьями, но, цепляясь за побеги, Марианне удалось взобраться на него. Взойдя на вершину склона, она надела, превозмогая дрожь, сырую одежду, обулась и пошла наугад в глубину леса.
Ночь была слишком темной, чтобы она могла надеяться правильно сориентироваться, но главное заключалось в том, чтобы подальше уйти от замка. Грандиозность владения и запущенность этого леса, заросшего кустарником и ежевикой, где она продиралась вслепую, позволяли ей надеяться, что по меньшей мере не придется перелезать через ограды.
Двигаясь прямо перед собой, проходя по очереди упругие лиственные ковры и топкие рытвины, Марианна кончила тем, что вышла на тропинку. Ее глаза привыкли к темноте и позволяли ей идти, обходя самые опасные препятствия. Дождь не переставал, но в густом лесу почти не ощущался. Беглянка долго шла наугад в поисках какой-нибудь лачуги угольщика, чтобы укрыться и немного отдохнуть. Она оцепенела от холода и падала от желания спать. Но единственное, что она нашла, была нависающая скала с небольшим углублением у основания. Хотя это и трудно было назвать убежищем, но Марианна скользнула в него, словно кошка, свернулась клубочком на сухих листьях и мгновенно заснула.
Ее разбудило что-то холодное и мокрое, прикасавшееся к ее лицу. Она оказалась нос к носу с большой охотничьей собакой, которая то фыркала на нее, то пыталась лизнуть.
Немного дальше виднелись две ноги в высоких сапогах. Подняв голову, она увидела, что они принадлежат молодому человеку, который, закинув за плечо старое ружьишко, растерянно смотрел на нее. Совсем рассвело, и дождь перестал.
Заметив, что спящая потягивается, он позвал собаку:
— Сюда, Брике!.. Место!..
Собака послушно отошла и села у ног хозяина, а он нагнулся и протянул руку Марианне, чтобы помочь ей встать.
— Здравствуйте, — приветливо сказал он, — я рад, что вы проснулись. Когда Брике нашел вас, я в первый момент подумал, что вы…
Он не осмелился произнести слово, и Марианна закончила его мысль:
— Что я мертвая? Я так плохо выгляжу?
— Вы такая бледная!..
— Это оттого, что я замерзла.
Да, это было так. На свежем утреннем воздухе Марианна дрожала как лист на ветру, а посиневшая кожа придавала ей еще более несчастный вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88