Юноша живо снял с себя что-то вроде шерстяного плаща и накинул его на плечи Марианне.
— Пойдем домой. Моя бабушка позаботится о вас…
Мы живем совсем рядом. Смотрите, вон между деревьями первая крыша у входа в деревню!
Марианна убедилась, что она почти вышла из леса и деревня дымила всего в нескольких туазах отсюда. Она до того плохо себя чувствовала, что охотно приняла приглашение нового друга, ограничившись двумя вопросами:
— Как называется эта деревня?
— Луази! Вы не местная?
— А… до Мортфонтеиа далеко?
— О нет! Меньше лье на восток.
Всего? Она с трудом скрыла разочарование. Ей казалось, что она так долго шла и покрыла гораздо большее расстояние. Без сомнения, ночью она кружила в одном месте.
Она быстро взглянула на нового знакомца. Он походил на Гракха-Ганнибала Пьоша. Такие же соломенные волосы, такой же открытый взгляд синих глаз, но черты этого были более тонкие и рост повыше. В общем, он ей понравился, и она решила довериться ему.
— Вам надо знать! Я бежала из амбара в замке Мортфонтен, где люди из окружения королевы Испании держали меня в заключении. Но клянусь вам, что я не преступница, даже не воровка.
Юноша ласково улыбнулся.
— Вы на такую не похожи. И затем, если бы вы были той или другой, вас посадили бы в тюрьму, а не в амбар!
Идем, вы расскажете вашу историю моей бабушке. Она так любит всякие истории!
По дороге Марианна узнала, что ее нового знакомого зовут Жак Кошю, что у него немного земли в этой деревне, что он здесь живет один с бабушкой, но через несколько дней собирается жениться.
— Я мог бы вполне дождаться весны, — доверительно сказал он ей, — но бабушка настаивает, чтобы я женился раньше во избежание рекрутского набора. Мне и так уже повезло в этом году, что из-за своей свадьбы император отменил новый набор… Так что я женюсь на Этьенетте.
— И у вас нет желания участвовать в сражениях? — спросила Марианна, немного разочарованная, ибо она уже наделила в воображении своего спасителя всеми рыцарскими достоинствами.
Жак ответил ей, улыбаясь, с чистосердечной наивностью:
— Ага, я хотел бы! Когда я слушаю рассказы о старых походах, у меня мурашки по коже бегут! Но только если я уйду, кто будет обрабатывать землю? И кто будет кормить бабушку… и Этьенетту? Ее родители умерли в прошлом году!
Так что… мне надо остаться.
— Конечно! — согласилась она. — Вы правы! Женитесь поскорей и будьте очень, очень счастливы!
Разговаривая так, они подошли к небольшой, сверкающей чистотой ферме, на пороге которой их ожидала старая женщина, прямая как доска, со скрещенными на шерстяном платке руками, с недовольным видом наблюдавшая, как ее внук возвращается с незнакомкой в лохмотьях. Но Жак очень быстро объяснил обстоятельства их встречи и те, как он привел Марианну, чтобы она немного отдохнула. Сразу же было проявлено характерное для жителей Валуа гостеприимство Старуха усадила беглянку возле огня, принесла ей большую чашку горячего бульона, широкий ломоть хлеба и толстый кусок шпика, а сама принялась искать сухую одежду, в то время как Марианна рассказывала свою историю… или скорее историю, которая, по ее мнению, подходила к данным обстоятельствам. Ей было неприятно лгать этим добрым людям, принявшим ее с такой теплотой и великодушием, но не могла же она назвать им свой пышный итальянский титул!
Так что на время она снова стала Марианной Малерусс.
— Моего дядю, служившего императору, убили, — поведала она своим новым друзьям, — а меня похитили убийцы, чтобы я не могла их выдать. Но мне нужно вернуться в Париж, и поскорей. Я хочу отомстить… и я смогу сделать важные разоблачения.
Она, правда, спросила себя, не была ли ее история, даже в таком смягченном виде, слишком невероятной, но ни бабушка, ни Жак не выразили никакого удивления. Старуха даже согласно покивала.
— Все эти люди с желтоватыми лицами, которые рыскают здесь с тех пор, как император сделал королем Испании своего брата, мне всегда казались подозрительными. Раньше было гораздо спокойней! Он не плохой человек, этот Жозеф!
Всегда приветливый и даже щедрый! Его очень любили у нас и жалели, когда ему пришлось уехать к дикарям! Что касается вас, милая барышня, вам помогут вернуться к себе как можно незаметней.
— Но, — вмешался Жак, — почему не пойти прямо в полицию?
Ох! Вопрос был коварный, и Марианна лихорадочно размышляла над ответом, чтобы он выглядел достаточно естественным.
— Таково и мое намерение, — подтвердила она, — но я хочу увидеть лично министра полиции. Похитившие меня люди принадлежат ко двору королевы Юлии, и у них длинные руки. Они распустил» слух, что за смерть дяди ответственна я. Меня разыскивают… и мне надо предъявить доказательства моей невиновности. А они находятся в Париже!..
Дав объяснения, она с облегчением вздохнула, надеясь, что они достаточно убедительны. Жак с бабушкой отошли в глубь кухни и несколько секунд о чем-то шушукались. Затем молодой человек вернулся к Марианне.
— Вам лучше всего, — сказал он, — будет немного отдохнуть здесь, в полной безопасности. После полудня я провожу вас в Дамартен-ан-Тель, к моему дяде Кошю. Он местный мэр и регулярно каждые три дня отправляет в Париж повозку капусты и репы. Завтра как раз такой день, и повозка отправляется утром. В одежде крестьянки вы сможете вернуться в Париж, не боясь полиции и ваших похитителей… И вы будете у себя завтра вечером.
Завтра вечером? Марианна прикинула в уме, что процесс Язона начался накануне и идет сейчас, тогда как она здесь, с этими хорошими людьми, а время неумолимо движется. Она робко возразила:
— А нельзя ли добраться туда быстрей как-нибудь? Я так спешу!
— Быстрей? А как вы хотите? Конечно, вы можете завтра сесть в Дамартене на дилижанс из Суассона, но выиграете при этом только несколько часов и… будете в гораздо меньшей безопасности!
Это не вызывало сомнений. Естественно, она хотела бы найти лошадь, но где? И за что? У нее не осталось ни единого су, ибо перед похищением она оставила содержимое своего кошелька в руках Дюкателя, консьержа Лафорс. Мудрость подсказывала ей проявить благоразумие. Главное — вернуться, а предложенным Жаком способом она это сделает без особого риска. Лучше прибыть позже, чем никогда, а такой важный процесс, безусловно, продлится несколько дней… В итоге она подарила хозяевам ласковую улыбку.
— Я согласна, — промолвила она признательно, — и должна поблагодарить вас от всего сердца! Я надеюсь, что когда-нибудь смогу доказать вам свою признательность!..
— Не говорите глупостей! — отрезала бабушка Кошю ворчливым тоном. — Если бедные люди не будут помогать друг другу, им нельзя тогда называться христианами! А признательность хранится в сердце. Идите теперь прилягте немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Пойдем домой. Моя бабушка позаботится о вас…
Мы живем совсем рядом. Смотрите, вон между деревьями первая крыша у входа в деревню!
Марианна убедилась, что она почти вышла из леса и деревня дымила всего в нескольких туазах отсюда. Она до того плохо себя чувствовала, что охотно приняла приглашение нового друга, ограничившись двумя вопросами:
— Как называется эта деревня?
— Луази! Вы не местная?
— А… до Мортфонтеиа далеко?
— О нет! Меньше лье на восток.
Всего? Она с трудом скрыла разочарование. Ей казалось, что она так долго шла и покрыла гораздо большее расстояние. Без сомнения, ночью она кружила в одном месте.
Она быстро взглянула на нового знакомца. Он походил на Гракха-Ганнибала Пьоша. Такие же соломенные волосы, такой же открытый взгляд синих глаз, но черты этого были более тонкие и рост повыше. В общем, он ей понравился, и она решила довериться ему.
— Вам надо знать! Я бежала из амбара в замке Мортфонтен, где люди из окружения королевы Испании держали меня в заключении. Но клянусь вам, что я не преступница, даже не воровка.
Юноша ласково улыбнулся.
— Вы на такую не похожи. И затем, если бы вы были той или другой, вас посадили бы в тюрьму, а не в амбар!
Идем, вы расскажете вашу историю моей бабушке. Она так любит всякие истории!
По дороге Марианна узнала, что ее нового знакомого зовут Жак Кошю, что у него немного земли в этой деревне, что он здесь живет один с бабушкой, но через несколько дней собирается жениться.
— Я мог бы вполне дождаться весны, — доверительно сказал он ей, — но бабушка настаивает, чтобы я женился раньше во избежание рекрутского набора. Мне и так уже повезло в этом году, что из-за своей свадьбы император отменил новый набор… Так что я женюсь на Этьенетте.
— И у вас нет желания участвовать в сражениях? — спросила Марианна, немного разочарованная, ибо она уже наделила в воображении своего спасителя всеми рыцарскими достоинствами.
Жак ответил ей, улыбаясь, с чистосердечной наивностью:
— Ага, я хотел бы! Когда я слушаю рассказы о старых походах, у меня мурашки по коже бегут! Но только если я уйду, кто будет обрабатывать землю? И кто будет кормить бабушку… и Этьенетту? Ее родители умерли в прошлом году!
Так что… мне надо остаться.
— Конечно! — согласилась она. — Вы правы! Женитесь поскорей и будьте очень, очень счастливы!
Разговаривая так, они подошли к небольшой, сверкающей чистотой ферме, на пороге которой их ожидала старая женщина, прямая как доска, со скрещенными на шерстяном платке руками, с недовольным видом наблюдавшая, как ее внук возвращается с незнакомкой в лохмотьях. Но Жак очень быстро объяснил обстоятельства их встречи и те, как он привел Марианну, чтобы она немного отдохнула. Сразу же было проявлено характерное для жителей Валуа гостеприимство Старуха усадила беглянку возле огня, принесла ей большую чашку горячего бульона, широкий ломоть хлеба и толстый кусок шпика, а сама принялась искать сухую одежду, в то время как Марианна рассказывала свою историю… или скорее историю, которая, по ее мнению, подходила к данным обстоятельствам. Ей было неприятно лгать этим добрым людям, принявшим ее с такой теплотой и великодушием, но не могла же она назвать им свой пышный итальянский титул!
Так что на время она снова стала Марианной Малерусс.
— Моего дядю, служившего императору, убили, — поведала она своим новым друзьям, — а меня похитили убийцы, чтобы я не могла их выдать. Но мне нужно вернуться в Париж, и поскорей. Я хочу отомстить… и я смогу сделать важные разоблачения.
Она, правда, спросила себя, не была ли ее история, даже в таком смягченном виде, слишком невероятной, но ни бабушка, ни Жак не выразили никакого удивления. Старуха даже согласно покивала.
— Все эти люди с желтоватыми лицами, которые рыскают здесь с тех пор, как император сделал королем Испании своего брата, мне всегда казались подозрительными. Раньше было гораздо спокойней! Он не плохой человек, этот Жозеф!
Всегда приветливый и даже щедрый! Его очень любили у нас и жалели, когда ему пришлось уехать к дикарям! Что касается вас, милая барышня, вам помогут вернуться к себе как можно незаметней.
— Но, — вмешался Жак, — почему не пойти прямо в полицию?
Ох! Вопрос был коварный, и Марианна лихорадочно размышляла над ответом, чтобы он выглядел достаточно естественным.
— Таково и мое намерение, — подтвердила она, — но я хочу увидеть лично министра полиции. Похитившие меня люди принадлежат ко двору королевы Юлии, и у них длинные руки. Они распустил» слух, что за смерть дяди ответственна я. Меня разыскивают… и мне надо предъявить доказательства моей невиновности. А они находятся в Париже!..
Дав объяснения, она с облегчением вздохнула, надеясь, что они достаточно убедительны. Жак с бабушкой отошли в глубь кухни и несколько секунд о чем-то шушукались. Затем молодой человек вернулся к Марианне.
— Вам лучше всего, — сказал он, — будет немного отдохнуть здесь, в полной безопасности. После полудня я провожу вас в Дамартен-ан-Тель, к моему дяде Кошю. Он местный мэр и регулярно каждые три дня отправляет в Париж повозку капусты и репы. Завтра как раз такой день, и повозка отправляется утром. В одежде крестьянки вы сможете вернуться в Париж, не боясь полиции и ваших похитителей… И вы будете у себя завтра вечером.
Завтра вечером? Марианна прикинула в уме, что процесс Язона начался накануне и идет сейчас, тогда как она здесь, с этими хорошими людьми, а время неумолимо движется. Она робко возразила:
— А нельзя ли добраться туда быстрей как-нибудь? Я так спешу!
— Быстрей? А как вы хотите? Конечно, вы можете завтра сесть в Дамартене на дилижанс из Суассона, но выиграете при этом только несколько часов и… будете в гораздо меньшей безопасности!
Это не вызывало сомнений. Естественно, она хотела бы найти лошадь, но где? И за что? У нее не осталось ни единого су, ибо перед похищением она оставила содержимое своего кошелька в руках Дюкателя, консьержа Лафорс. Мудрость подсказывала ей проявить благоразумие. Главное — вернуться, а предложенным Жаком способом она это сделает без особого риска. Лучше прибыть позже, чем никогда, а такой важный процесс, безусловно, продлится несколько дней… В итоге она подарила хозяевам ласковую улыбку.
— Я согласна, — промолвила она признательно, — и должна поблагодарить вас от всего сердца! Я надеюсь, что когда-нибудь смогу доказать вам свою признательность!..
— Не говорите глупостей! — отрезала бабушка Кошю ворчливым тоном. — Если бедные люди не будут помогать друг другу, им нельзя тогда называться христианами! А признательность хранится в сердце. Идите теперь прилягте немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88