– Да, это действительно необходимо. Ты говорил об этом с королевой? Что она сказала?
– Она сказала, что поместья никуда не денутся.
– Что?
– То, что слышал! Я же говорю тебе, что существует какая-то причина, по которой меня задерживают здесь.
– Это, наверное, как-то связано с королем, – сказала Изабель.– Королева с ума сходит от беспокойства.
– Но что я могу сделать? – простонал Саймон.– Зачем нужно держать меня здесь? Если есть плохие новости и нужны воины, чтобы сражаться, я должен собрать их. И мне бы удалось это сделать намного быстрее, будь я на своих землях, зная своих людей.
– Тебе и в самом деле следует узнать своих людей. Ты же знаешь, против кого нам придется сражаться, если мы будем сражаться за короля. Мне удалось не вмешиваться в дела канцлера и лорда Джона, а твой сэр Андрэ сказал, что ты думаешь так же, как я, по этому поводу, но если Ричард вскоре не объявится, я имею в виду, через одну-две недели, нам придется принять чью-то сторону.
– Я знаю, – бросил Саймон.
– Неужели нет надежды на то, что король оставит наследника?
Саймон отвернулся, не желая отвечать, но это было глупо. Он взглянул на Вильяма.
– Нет, никакой, – его слова были лишены какого-либо выражения.
– Лорд Джон – это не Ричард, – прокомментировал Вильям, кривя губы.– Если мы выступим против него, он никогда не простит и не забудет этого – в нем нет чувства благородства.
– Я каждую ночь молюсь о том, чтобы он умер от кровавого поноса.
Вильям ухмыльнулся:
– В этом мы с тобой расходимся. Я молюсь, чтобы его доконал гнойный сифилис.– Он покачал головой.– Да, иногда я хочу этого, но, честно говоря, я не молю Господа о смерти Джона. Если бы я был уверен, что Ричард жив и останется в живых, то все было бы по-другому. Но я бы предпочел скорее Джона, чем Артура. Ты знаешь, что ожидает нас, если престол займет ребенок! Я молюсь о здоровье Ричарда, но если он умрет, мой выбор – Джон.
Саймон был вначале несколько озадачен. Однако, наконец, он согласно кивнул.
– Да, я понимаю. Он будет так ненавистен всем, что бароны объединятся против него. Вильям, в этом есть смысл: все вместе мы могли бы обуздать его. Я думаю, в нем нет безрассудства Ричарда. Я думаю…
В эту минуту появился запыхавшийся паж, который сообщил, что прибыл посыльный с сообщением для Саймона. Он собирался уже встать, но леди Изабель сказала:
– Пусть он поднимется сюда, Саймон, если только ты не захочешь говорить с ним наедине.
И Саймон снова опустился в кресло.
К их удивлению, посыльный оказался не королевским пажем, а был одет в незнакомую им ливрею. Но он знал Саймона, судя по тому, что именно ему он вручил послание. Саймон взглянул на печать и посмотрел на посыльного.
– От кого ты прибыл?
– На лице прибывшего отразилось сомнение.
– Вы – сэр Саймон Лемань, муж леди Элинор? Рука Вильяма, которую он поднял, чтобы почесаться, застыла в воздухе, затем она продолжила свое движение. Игла в руке леди Изабель тоже замерла на долю секунды. Дело в том, что новость о женитьбе Саймона и Элинор не была еще широко известна. Вполне разумно Саймон считал, что его новые вассалы должны узнать о женитьбе каждый отдельно и в его присутствии, чтобы он мог принять от них клятву на верность, прежде чем они смогли бы объединить свои силы против него, если у них были такие намерения.
– Да, это я.
– Я прибыл от сэра Джайлса, управляющего поместьем Айфорд.
Саймон снова взглянул на письмо:
– Очень хорошо. Ступай вниз, отдохни и поешь. Возможно, тебе придется отправиться в обратный путь.
В наступившей тишине Саймон прочитал несколько строк.
– Он умоляет меня прибыть как можно скорее по вопросу, о котором он не смеет писать.
– Не могла ли Элинор сама рассказать ему о вашем браке? – спросила Изабель.
– Она могла, но не имею понятия, по какой причине, – ответил Саймон.– Разумеется, это можно сообщить близкому другу, но не подданным!
– Что-то здесь дурно пахнет! – воскликнул Вильям.– Тебе не следует ехать.
– Да, воняет до самых небес, – согласился Саймон, – но я должен ехать, и немедленно, как только переговорю с королевой.
– Тогда я тоже поеду с тобой, – заявил, поднимаясь, Вильям.
Изабель прикусила губу, но ничего не сказала.
– Нет, – быстро отказался Саймон.– Если ты поедешь, ничего не произойдет, и я не узнаю, кто же мой враг.
Он легко получил аудиенцию у королевы. Саймон испытывал легкое раздражение. В последнее время она частенько присылала записку, что слишком занята, когда он просил о встрече. Он надеялся на то, что она и сейчас ему откажет в аудиенции, и у нее не будет возможности запретить ему ехать. Он даже приготовил письмо, в котором все объяснял. Надо сказать, что это его усилие не пропало даром, так как позволило обрисовать сложившуюся ситуацию кратко и предельно ясно.
– Мадам, прошу Вашего позволения уехать. Я должен…
Вдруг Саймон замер. Королева выглядела такой бледной, немолодой, хрупкой, что он упал на колено, взял ее руки в свои и поцеловал их. Она вяло позволила ему это, затем высвободила одну руку и опустила ее на голову Саймона.
– Дорогой мой мальчик, – тихо произнесла она.– Если ты должен, поезжай.– Он почувствовал, как задрожала ее рука.– Я пыталась уберечь тебя, но боюсь, ты не скажешь мне за это спасибо. Да ты уже и не мальчик, Саймон. Ну… ну… что ж, Господь знает, какой путь предстоит каждому, и каждый должен сам встретить свою судьбу лицом к лицу. Отправляйся, и да хранит тебя Господь!
Это было самое странное прощание, которое доводилось видеть Саймону. Королева сотни раз отправляла его на турниры и войны. Иногда она была обеспокоенной, иногда – заботливой. В большинстве случаев она просто говорила ему, чтобы он был осторожен. Но нельзя было сказать, что она действительно пыталась удержать его в стороне от опасности или вела речь о плохих предзнаменованиях свыше. Это не было заговором никого из личных врагов Саймона или какого-либо соперника, который пытался устранить его, чтобы получить Элинор и ее владения. В Англии был один человек, от которого королева могла его оберегать и которому она не хотела бы противостоять, – им был Джон.
Хотя день уже клонился к закату, Саймон собрал свое войско, облачился в доспехи и отправился в путь. На Айфорд вели две дороги: одна – напрямик, другая кружила лишние тридцать миль, и проходила через Роузлинд. Саймон ехал верхом всю ночь и на рассвете добрался до серых каменных стен замка. Он только тогда осознал всю глубину своего страха, когда испытал ни с чем не сравнимое чувство облегчения, увидев, как поднимается перед ним решетка подъемного моста. Мысль, которая ужасала его, и которую он гнал от себя, была о том, что Джон захватил Элинор и держит ее заложницей в замке.
Но его радость была недолгой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127