Изабель сказала мне, что он заплатил 50 монет, чтобы стать шерифом Глостерским.
– В этом нет никакого секрета, – ответила королева. – Если он говорит об этом, это его дело.
Королева выглядела слегка озадаченной, не уловив пока связи между назначением Вильяма и Саймоном.
– Я бы хотела, чтобы Саймон стал шерифом Сассекса, – быстро сказала Элинор.– Я заплачу сто монет за графство.
От изумления королева сначала ничего не ответила, затем посмотрела внимательно на девушку и ответила:
– Где же ты возьмешь столько денег?
– Есть много источников. У меня есть фамильные драгоценности, которые можно заложить. Я могу взять в долг у моих вассалов. Для такой цели, надеюсь, я найду у них поддержку, и они будут рады иметь справедливого и честного шерифа.
Элинор не собиралась говорить королеве о том, что в ее сундуках легко наберется требуемая сумма даже без чьей-либо поддержки. Вообще-то она собиралась попросить помощи у вассалов, так как считала, что не стоит ей одной выбиваться из сил ради того, что принесет пользу не только ей, но и им.
Немного подумав, королева кивнула головой в знак согласия. Она решила, что Элинор действительно сможет заплатить за то, что просит. И она перешла к сути дела.
– А почему Саймон сам не попросит? И откуда ты знаешь, что он желает этой должности?
– А я не говорила, что он желает ее. Он ничего не знает об этом.
Королева сначала уставилась на Элинор, а затем рассмеялась.
– Элинор, да ведь он убьет тебя!
– Возможно, – согласилась Элинор, тоже смеясь.– Но меня больше волнует благополучие моих земель и вассалов, чем несколько синяков, полученных от сэра Саймона. Я знаю, он не откажется от должности, если король пришлет ему назначение, и мои земли и вассалы будут в безопасности.
Королева стала серьезной.
– Я вижу, что ты не лжешь, но ты никогда не говоришь всю правду. Не хочешь ли ты этим назначением отлучить Саймона от двора?
– О нет, что Вы, мадам, конечно, нет! – воскликнула Элинор так искренне, что этому невозможно было не поверить.
– Выполняя свои обязанности шерифа, он ведь часто будет находиться в отъезде, и твоя выгода…
– Будет еще больше. Извините, Ваше Величество, что я Вас прервала, но я хорошо знаю Саймона. Если я заплачу за это назначение, он не будет спорить со мной – при условии, что я предложу ему человека, который будет его доверенным лицом.
«Маленькая хитрая плутовка, – подумала королева.– Она использует имя Саймона, чтобы заключить выгодную сделку с королем, а какой-нибудь ее ставленник будет пожинать плоды, за которые не нужно будет отчитываться. Она достаточно умна, и заслуживает того, что просит».
– Да, конечно, он не станет спорить с тобой – по крайней мере, если человек будет подходящий, – предупредила она.
– Сэр Андрэ отлично устроит сэра Саймона, а меня даже еще больше.
Довольная тем, что Саймон получит такую дорогую награду не в ущерб королевской казне, королева улыбнулась.
– Очень хорошо. Я передам твою просьбу королю и добавлю кое-что от себя. Я думаю, можно считать это дело решенным.
Она вновь загадочно улыбнулась.
– Хотела бы я знать, хорошую или плохую службу я сослужила Саймону, сделав его твоим опекуном, – хотела бы я знать…
На следующее утро, за несколько часов до того, как королева вызвала Элинор для подтверждения назначения и установления дня, когда должны быть выплачены деньги, в Уэльсе Саймон отдавал распоряжения на тот случай, если его убьют.
– Не говорите об этом, мой господин! – запротестовал Иэн.
– Ты понял все, что я тебе сказал? – строго спросил Саймон.– Ллевелин – внук Оуэна Гвинедда, старший сын его старшего сына. Бог милостив к нам. У нас есть то, что может принести мир или, по крайней мере, приблизить нас к миру в Северном Уэльсе.
– Но после боя…
– Если мы победим, то будет безопаснее отправиться после боя, – сказал Саймон холодно.– Но это «если» слишком велико. Тебе я скажу – я сомневаюсь. Но если мы проиграем, и ты не уйдешь с пленником далеко, мы потеряем и его. Нет, Иэн. Когда мы найдем тропу, ведущую к лагерю, ты и двадцать воинов, которых я отобрал, должны быстро отправиться на восток. Попытайтесь добраться до Честера. В Шрусбери тоже будет безопасно, но если вы двинетесь на юг, парень может попасть в руки Риса ап Граффида, а это кончится плохо для всех нас.
– А если мы доберемся до Честера?
– Сообщи королю или лорду Джону о том, кто ваш пленник.
– А затем можно мне вернуться к Вам, мой господин?
Это был самый трудный вопрос для Саймона.
– Боюсь, что нет, Иэн, – ответил Саймон.
Он привязался к этому молодому человеку и хотел помочь ему достойно избежать опасности, исходившей от Элинор и короля Ричарда.
– Господин, – сказал Иэн, глотая слезы.– Чем я обидел Вас?
Конечно, Иэн не подозревал о причинах, по которым Саймон хотел отправить его подальше от себя. Иэн знал о пороке гомосексуализма, но он не связывал его с королем, который мог получить любую женщину, которую только пожелает, а его восхищение Элинор было таким чистым, что ему даже и в голову не приходило, что Саймон будет считать это опасным. Если бы Саймон испытывал невинные желания по отношению к Элинор, он смог бы понять то, что чувства Иэна на данном этапе не принесут никому вреда.
Саймон заскрежетал зубами:
– Не глупи, Иэн. Ты ничем меня не обидел. Мне будет очень тяжело без тебя. Но иногда нужды государства бывают выше и важнее наших собственных нужд и желаний.
Было бесполезно уверять Иэна в том, что дружба с лордом Ллевелином и знание поведения лорда Джона пригодятся ему. Собственный жизненный опыт заставлял Саймона презирать свою выгоду по сравнению с преданностью королю, но для Иэна Саймон видел преимущество в его положении. Он считал, что нужно научить Иэна: его долг – служить и быть послушным. Сказать же, что он отсылает его подальше от опасности, значит увидеть бунт вместо слез.
– Твоя задача заключается в том, чтобы заставить Ллевелина доверять тебе. А также…– Саймон немного помедлил.– Он не принадлежал к тем, кто говорил плохо о членах королевской семьи, но у Джона был такой характер, что пара глаз и ушей при дворе не помешают королю или королеве.– Лорд Джон не всегда заслуживает того доверия, которое необходимо при его положения.
Иэн кивнул. Все знали, как изменилось отношение Джона к Генриху, когда тот поделил земли так, что Джон получил наследство. У Ричарда были другие отношения с отцом. С ним обошлись несправедливо, и если он и был слишком жесток, то это было обычным явлением у Анжуйских.
– Вот чего я не могу понять, – сказал задумчиво Иэн, отвлекаясь от своего отчаяния, – почему король сосредоточил такую власть в руках Джона. Он и так приближен к королю, являясь графом многих земель на юго-востоке и в Мидленде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– В этом нет никакого секрета, – ответила королева. – Если он говорит об этом, это его дело.
Королева выглядела слегка озадаченной, не уловив пока связи между назначением Вильяма и Саймоном.
– Я бы хотела, чтобы Саймон стал шерифом Сассекса, – быстро сказала Элинор.– Я заплачу сто монет за графство.
От изумления королева сначала ничего не ответила, затем посмотрела внимательно на девушку и ответила:
– Где же ты возьмешь столько денег?
– Есть много источников. У меня есть фамильные драгоценности, которые можно заложить. Я могу взять в долг у моих вассалов. Для такой цели, надеюсь, я найду у них поддержку, и они будут рады иметь справедливого и честного шерифа.
Элинор не собиралась говорить королеве о том, что в ее сундуках легко наберется требуемая сумма даже без чьей-либо поддержки. Вообще-то она собиралась попросить помощи у вассалов, так как считала, что не стоит ей одной выбиваться из сил ради того, что принесет пользу не только ей, но и им.
Немного подумав, королева кивнула головой в знак согласия. Она решила, что Элинор действительно сможет заплатить за то, что просит. И она перешла к сути дела.
– А почему Саймон сам не попросит? И откуда ты знаешь, что он желает этой должности?
– А я не говорила, что он желает ее. Он ничего не знает об этом.
Королева сначала уставилась на Элинор, а затем рассмеялась.
– Элинор, да ведь он убьет тебя!
– Возможно, – согласилась Элинор, тоже смеясь.– Но меня больше волнует благополучие моих земель и вассалов, чем несколько синяков, полученных от сэра Саймона. Я знаю, он не откажется от должности, если король пришлет ему назначение, и мои земли и вассалы будут в безопасности.
Королева стала серьезной.
– Я вижу, что ты не лжешь, но ты никогда не говоришь всю правду. Не хочешь ли ты этим назначением отлучить Саймона от двора?
– О нет, что Вы, мадам, конечно, нет! – воскликнула Элинор так искренне, что этому невозможно было не поверить.
– Выполняя свои обязанности шерифа, он ведь часто будет находиться в отъезде, и твоя выгода…
– Будет еще больше. Извините, Ваше Величество, что я Вас прервала, но я хорошо знаю Саймона. Если я заплачу за это назначение, он не будет спорить со мной – при условии, что я предложу ему человека, который будет его доверенным лицом.
«Маленькая хитрая плутовка, – подумала королева.– Она использует имя Саймона, чтобы заключить выгодную сделку с королем, а какой-нибудь ее ставленник будет пожинать плоды, за которые не нужно будет отчитываться. Она достаточно умна, и заслуживает того, что просит».
– Да, конечно, он не станет спорить с тобой – по крайней мере, если человек будет подходящий, – предупредила она.
– Сэр Андрэ отлично устроит сэра Саймона, а меня даже еще больше.
Довольная тем, что Саймон получит такую дорогую награду не в ущерб королевской казне, королева улыбнулась.
– Очень хорошо. Я передам твою просьбу королю и добавлю кое-что от себя. Я думаю, можно считать это дело решенным.
Она вновь загадочно улыбнулась.
– Хотела бы я знать, хорошую или плохую службу я сослужила Саймону, сделав его твоим опекуном, – хотела бы я знать…
На следующее утро, за несколько часов до того, как королева вызвала Элинор для подтверждения назначения и установления дня, когда должны быть выплачены деньги, в Уэльсе Саймон отдавал распоряжения на тот случай, если его убьют.
– Не говорите об этом, мой господин! – запротестовал Иэн.
– Ты понял все, что я тебе сказал? – строго спросил Саймон.– Ллевелин – внук Оуэна Гвинедда, старший сын его старшего сына. Бог милостив к нам. У нас есть то, что может принести мир или, по крайней мере, приблизить нас к миру в Северном Уэльсе.
– Но после боя…
– Если мы победим, то будет безопаснее отправиться после боя, – сказал Саймон холодно.– Но это «если» слишком велико. Тебе я скажу – я сомневаюсь. Но если мы проиграем, и ты не уйдешь с пленником далеко, мы потеряем и его. Нет, Иэн. Когда мы найдем тропу, ведущую к лагерю, ты и двадцать воинов, которых я отобрал, должны быстро отправиться на восток. Попытайтесь добраться до Честера. В Шрусбери тоже будет безопасно, но если вы двинетесь на юг, парень может попасть в руки Риса ап Граффида, а это кончится плохо для всех нас.
– А если мы доберемся до Честера?
– Сообщи королю или лорду Джону о том, кто ваш пленник.
– А затем можно мне вернуться к Вам, мой господин?
Это был самый трудный вопрос для Саймона.
– Боюсь, что нет, Иэн, – ответил Саймон.
Он привязался к этому молодому человеку и хотел помочь ему достойно избежать опасности, исходившей от Элинор и короля Ричарда.
– Господин, – сказал Иэн, глотая слезы.– Чем я обидел Вас?
Конечно, Иэн не подозревал о причинах, по которым Саймон хотел отправить его подальше от себя. Иэн знал о пороке гомосексуализма, но он не связывал его с королем, который мог получить любую женщину, которую только пожелает, а его восхищение Элинор было таким чистым, что ему даже и в голову не приходило, что Саймон будет считать это опасным. Если бы Саймон испытывал невинные желания по отношению к Элинор, он смог бы понять то, что чувства Иэна на данном этапе не принесут никому вреда.
Саймон заскрежетал зубами:
– Не глупи, Иэн. Ты ничем меня не обидел. Мне будет очень тяжело без тебя. Но иногда нужды государства бывают выше и важнее наших собственных нужд и желаний.
Было бесполезно уверять Иэна в том, что дружба с лордом Ллевелином и знание поведения лорда Джона пригодятся ему. Собственный жизненный опыт заставлял Саймона презирать свою выгоду по сравнению с преданностью королю, но для Иэна Саймон видел преимущество в его положении. Он считал, что нужно научить Иэна: его долг – служить и быть послушным. Сказать же, что он отсылает его подальше от опасности, значит увидеть бунт вместо слез.
– Твоя задача заключается в том, чтобы заставить Ллевелина доверять тебе. А также…– Саймон немного помедлил.– Он не принадлежал к тем, кто говорил плохо о членах королевской семьи, но у Джона был такой характер, что пара глаз и ушей при дворе не помешают королю или королеве.– Лорд Джон не всегда заслуживает того доверия, которое необходимо при его положения.
Иэн кивнул. Все знали, как изменилось отношение Джона к Генриху, когда тот поделил земли так, что Джон получил наследство. У Ричарда были другие отношения с отцом. С ним обошлись несправедливо, и если он и был слишком жесток, то это было обычным явлением у Анжуйских.
– Вот чего я не могу понять, – сказал задумчиво Иэн, отвлекаясь от своего отчаяния, – почему король сосредоточил такую власть в руках Джона. Он и так приближен к королю, являясь графом многих земель на юго-востоке и в Мидленде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127