- Жива, жива… Что ж это вы так разволновались? - сказал я, успокаивая его.
- Жива… Я только вчера разговаривал с нею, - храбро соврал Сеоев.
- Что ж вы мне этого сразу не сказали? - путая русские и польские слова, взволнованно проговорил Кружельник.
- А я не знал, что ты ее брат… - переходя на «ты» и похлопывая Кружельника огромной лапищей по плечу, добродушно сказал осетин. - Хорошая у тебя сестра, - похвалил он.
- Да, Ян! Сестра ваша честный человек. Я знаю вашу биографию, Зося мне все рассказала. Завтра вы встретитесь с нею, а теперь успокойтесь и прочтите это письмо, - и я дал ему уже известное читателю письмо Юльского.
- Что такое? - прочтя его, недоумевающе сказал Кружельник. - Меня расстрелял какой-то полковник Дигорский?
- Это я полковник Дигорский.
- Вы?.. Ничего не понимаю!.. Зачем Юльскому понадобилось это вранье?
- А затем, что я тот самый полковник, за которым вместе с Сайксом он охотился в городе Н.
- Это к вам была подослана женщина агент Сайкса с отравленным шприцем?
- Да.
- Теперь понимаю… А ваш генерал - это тот, которого хотели взорвать в таинственном доме?
- Да.
Кружельник смолк, потом вздохнул и с нескрываемым отвращением сказал:
- Какой же подлец этот Юльский!.. Хуже гадюки…
- А Сайкс? - тихо спросил я.
- Я его не знаю, но если Юльский гадина, то этот - чудовище. - По его лицу прошла скорбная тень. - Бедная Зося! - прошептал он.
- Мы так и не выпили за нее, - сказал я. - Сеоев, налейте товарищу Кружельнику бокал и… за Зосю, за ее будущую счастливую жизнь.
Чокнувшись, мы до дна осушили свои бокалы за девушку, которая в эти минуты, наверное, взволнованно думала о нас.
- А как Сайкс? Неужели его не постигнет кара за его злодеяние?
- У нас, русских, есть пословица: «Конец венчает дело», - сказал я. - Будем надеяться, что она оправдается и на этот раз.
- Амен! - произнес Кружельник, и мы чокнулись за скорейшее исполнение пословицы.

На следующий день Кружельник приказом был назначен на место «убывшего в Советский Союз старшего сержанта Сеоева». Новый ординарец прошел в приказе под фамилией Семенова и поместился в комнате осетина, куда была поставлена добавочная кровать. Утром генерал вызвал Кружельника для беседы с ним и капитаном Аркатовым. Занятый делами, я не смог быть с ними.
Я работал у себя в комнате, когда генерал вошел ко мне в сопровождении нашего хозяина, достопочтенного Таги-Заде. Я не видел его с той самой минуты, когда этот учтивый до приторности господин встретился со мной на стадионе Амир-Абада. Изящно одетый, прижимающий руки к груди, низко кланяясь и закатывая глаза, он произвел на меня впечатление опереточного благородного отца.
Таги-Заде обеими руками пожал мою и, выразительно улыбаясь, осведомился о здоровье.
- Что вы так надолго забыли нас? - спросил я.
Таги-Заде аккуратно откинул фалды своего нарядного сюртука, осторожно сел и, умильно глядя на нас, сказал:
- Боялся обеспокоить… ведь у вас так много дел… Каждая минута дорога у вашего превосходительства… - произведя меня в генералы, со сладчайшей улыбкой пояснил он.
- Что вы! Наоборот, времени хватает, - засмеялся я.
- Александр Петрович, - сказал генерал, - наш симпатичный хозяин…
- И друг, - нежно поглядывая на нас, вставил Таги-Заде.
- И друг, - охотно повторил генерал, - просит о некотором одолжении. Он хочет на два-три дня слетать в Баку.
В коридоре послышались шаги, раздался стук в дверь. Так как Сеоеву и Кружельнику было приказано оставаться в своей комнате и без вызова не приходить, то я спокойно взглянул на генерала.
- Войдите! - сказал он.
Вошел дежурный адъютант.
- Товарищ генерал, летчица, старший лейтенант Кожанова, к товарищу полковнику.
Генерал выжидательно взглянул на меня. Внезапная идея осенила меня.
- Пусть войдет, - сказал я.
Таги-Заде задвигался на стуле, хотя было видно, что ему не очень хотелось уходить.
- Оставайтесь, вы не мешаете нам, - предложил я.
В комнату вошла Елена Павловна.
- Товарищ генерал, я к полковнику Дигорскому, разрешите остаться? - обратилась она к генералу.
- Не только разрешаю, но и прошу. Полковник мне говорил о вас, - тепло и просто сказал генерал.
Таги-Заде не без любопытства оглядывал вошедшую. Хорошенькая женщина в военной форме, с орденами привлекла его внимание.
- Вот и ответ, дорогой Таги-Заде, - произнес я. - Елена Павловна - пилот прилетевшего к нам самолета. Завтра она возвращается обратно в Баку. Я лечу вместе с нею. Оформляйте ваши бумаги, и вы составите приятную компанию нам. Не так ли, товарищ Кожанова?
- Если разрешение будет дано, с удовольствием доставлю вас на место, - знакомясь с Таги-Заде, сказала она.
- Очень будет приятно, - низко поклонился летчице Таги-Заде.
- Только скорее оформляйте бумаги, без них я не возьму вас на борт, - сказала она нашему хозяину, учтиво поцеловавшему ее руку.
- Сейчас бегу… постараюсь к вечеру иметь и пропуск и все нужное, - расшаркиваясь перед нами, заторопился Таги-Заде.
- Только помните: в четыре часа тридцать минут мы вылетаем из Кереджа. Не опоздайте, я смогу задержаться на пять, на десять минут, не больше, - предупредила его Елена Павловна.
- Не опоздаю… - уже из дверей крикнул Таги-Заде, исчезая в коридоре.
- Ну, вот вам и еще пассажир, - засмеялся генерал. - Вы, Елена Павловна, небось отвыкли от таких раздушенных и напомаженных франтов.
- А, ей-богу, даже и не привыкала. Ведь он первый такой, который пилоту ручки целует и лакированные ботинки носит. Ведь мои пассажиры - это груз да военный народ.
- Ничего, он мужчина славный, а только боюсь, что не получится у него ничего, - сказал я.
- Почему? Не дадут визы? - спросила Кожанова.
- Нет, дать-то дадут, отчего не дать, а просто не успеет. Ведь лететь нам рано утром, а пока он министерства да посольство обегает, анкеты заполнит и мало ли какие еще формальности выправит, не то что день, а суток пять пройдет…
- Ну, что ж, через неделю я опять буду в Кередже, и если он получит визу, тогда полетит со мной, - сказала Елена Павловна.
- Бог с ним, это его забота, а вот расскажите-ка нам, товарищ Кожанова, где вы были в Тегеране, что видели и какие у вас планы на сегодня? Видели базар? - спросил генерал.
- Нет, товарищ генерал, только собираюсь, хотела пригласить туда полковника.
- Ну, на этот раз вам придется поехать туда со мною, - засмеялся генерал, - у полковника в связи с отъездом масса срочных дел. А с базара вернемся сюда и пообедаем все вместе. Не протестуете?
- Хорошо, - согласилась Кожанова, - но только к семи часам вечера мне нужно быть на аэродроме.
- К семи вы будете возле вашего самолета.
Они вышли, а я, переждав несколько минут, подошел к телефону и набрал номер мистрис Барк.
Мне сразу же ответили. Я узнал чистый и твердый голос Эвелины Барк.
- Рано утром улетаю на Кавказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80