И еще – какой-то щемящей грусти, преодолевать которую всегда помогает так рано выпавший первый снег. А человек, мыслями о котором наполнено каждое слово, каждый штрих, каждый всплеск стила на этих пожелтевших страницах, спокойно и небрежно меняет мир этих мыслей на какой-то другой, который просто не может быть достойным этих слов, этих чувств, этих глаз. Но это происходит, и чистые листы, исписанные былыми стихами, все больше напоминают увядшие листья, исписанные увядшими мыслями, чувствами, делами, ведь даже слова имеют привычку устаревать… И так – до новой весны, хотя на свете ведь может быть и вечная осень?
После похорон Книгочея друиды сменили прежнюю тактику поисков. Теперь они подолгу сидели в засаде на том месте, где кобольд отыскал невидимую дверь, увы, оказавшуюся входом в заброшенное логовище Птицелова. Нужно ли говорить, что Март чаще всего оказывался в одной паре с Коростелем, а Эгле – с Травником или же Гуннаром? Март все никак не мог отделаться от мысли, что зорзы не могли уйти далеко от этой скалы, потому что их подземное логовище не может быть таким уж огромным, чтобы выходы из него отстояли друг от друга на очень большом расстоянии. Но тут как раз зарядили нудные проливные дожди, от которых нельзя было укрыться ни в скалах, ни в лесу под сосновыми кронами, и друиды решили вновь собраться в избушке все вместе обсудить, что же делать дальше. Дни шли, а они до сих пор не увидели ни одного зорза, наверняка зная, что Птицелов и его подручные уж точно должны оставаться на этом ненавистном друидам острове.
– Мы излазили весь Колдун вдоль и поперек, и никакого результата. Даже Ткач нам ни разу не попался под горячую руку, – взял на себя роль председательствующего Март. – Между тем, скоро нам уже не придется рассчитывать на магическую помощь Хрума – проклятый кобольд уже второй день норовит завалиться в спячку. И, кстати, может быть, надо, наконец, вспомнить и о ключе Яна? – сказал Збышек и оглядел всех присутствующих, призывая их проникнуться важностью сказанного. – Он не может открыть нам никакую дверь? Зачем этот ключ так был нужен Птицелову? А почему он отдал его в замке Янеку обратно? У меня это вообще в голове не укладывается!
– Чем больше я думаю об этом ключе, тем меньше его понимаю, – задумчиво проговорил Коростель, поглаживая маленький мешочек на груди. Он по-прежнему носил ключ Камерона завернутым в платочек Руты.
– А разве можно понимать ключи? – удивилась Эгле.
– Наверное, я неправильно выразился, – согласился Ян. – Мне кажется, все дело в том, что мы не понимаем сущности этого ключа. По-моему, сущность – это правильное слово.
– Час от часу не легче, – взгляд девушки было одновременно и ироничен, и удивительно мягок. – Какая же у ключа может быть сущность?
– Ну, заложенная кем-нибудь, – неуверенно поддержал Яна Збышек. – Например, тем же Камероном. Ведь это – его дар.
– То, что это его дар, мне и так понятно, – заметила Эгле таким тоном, словно вот-вот покажет молодому друиду язык. – Мне только не понятно, как можно заложить в один кусок железа волшебные свойства на все случаи жизни. Вы ведь не будете отрицать, что именно ключ Коростеля разбудил его дудочку? Ян ведь уже рассказывал, как почувствовал, что ключ шевелится, как живой, и ведь именно после этого дудочка стала обрастать листьями, чтобы победить Силу Древес!
– Ну, положим, укрощение Силы Древес – это еще не все случаи жизни, – вмешался в разговор Травник, до этого мирно перебирающий семена из своего мешочка. Яну показалось, что для полноты картины сейчас очень не хватает Книгочея, уткнувшегося в его неизменную книгу, в которой на самом деле были одни чистые листы, и он грустно вздохнул. Не хватало еще и Снегиря, и Молчуна, и Лисовина, да и к непоседливому Гвинпину они в свое время успели неожиданно быстро привыкнуть. Неужели когда-нибудь придет время, когда они смогут собраться вместе где-нибудь в тихом садике, за деревянным садом, уставленным чашками с душистым чаем и яблочным… Нет, думать о Руте сейчас нельзя, сказал он сам себе и усилием воли отогнал воспоминание. Оно тут же обиженно забилось в самый дальний уголок его души и поглядывало оттуда огорченными глазенками. Но иначе нельзя – можно просто тихо и незаметно сойти с ума.
– Но все-таки, Симеон, – упрямо стоял на своем Март. – Неужели даже у такого ключа не может быть своей сущности?
– Дело не в этом, Збых, – покачал головой Травник. – У каждого ключа всегда одна и только одна сущность.
– Какая? – чуть ли не в один голос воскликнули Ян и Март, а Эгле, хоть и промолчала, но и она, ясное дело, этим живо интересовалась. Только старалась сейчас не подать виду, чтобы мужчины и без того сильно не задавались.
– Какая-какая? – Книгочей весело прищурился, после чего сделал пальцами быстрый полуоборот. – Вот какая! Каждый ключ, будь он хоть тридцать три раза магический, призван всегда совершать только одно дело – открывать. Открывать замок, понимаете меня?
– А где же этот замок? Ну, тот, к которому подходит ключ Коростеля? – озадаченно пробормотал Март.
– Ключ от Дерева… – тихо сказала Эгле, и все замолчали.
– Ты уже ответила на вопрос Марта, девочка, – нарушил общее молчание Травник и тут же мягким жестом остановил готовое вырваться у нее восклицание. – В неразлучной паре замок-ключ замок всегда первичнее. В конце концов, ключ – это всего-навсего кусок железа. К замку чаще всего можно подобрать другой ключ или просто-напросто сделать новый. А вот найти замок, которому соответствует твой ключ, очень и очень трудно, а чаще всего – и невозможно.
– Получается, что мы уже нашли замок к ключу Яна? Это и было дерево, или правильнее сказать – Сила Древес, – глаза Марта готовы были загореться победным торжеством. – Ключ Коростеля как раз и стал тем самым ключом, который открыл замок – дудочку Коростеля или Молчуна, не знаю уж, чья там она у них на самом деле. А на этот замок и была заперта Сила Древес, верно!
– Может быть, Збышко-мишко, – согласилась Эгле, которая сразу посерьезнела. – А, может быть, ключ просто подошел, как сказал Травник.
– Вы забываете, друзья, – покачал головой Травник, – что все это – слишком большая цепь случайностей, и на самом деле ключ Камерона может быть совсем от другого замка. Я не исключаю и возможности того, что этот ключ подходит к нескольким разным замкам. Хотя это и маловероятно.
– Знаешь, Симеон, – сказал Ян, пристально глядя на друида. – Мне кажется, что ты уже все для себя с этим ключом решил, только нам этого почему-то не говоришь. Верно, Март?
Молодой друид не сказал ни слова, но после короткой заминки утвердительно кивнул. Травник улыбнулся и потрепал Яна по плечу.
– И да, и нет, парень. Я даже для себя еще ничего не решил, но, пожалуй, склоняюсь к мысли, которую еще никто из вас не высказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
После похорон Книгочея друиды сменили прежнюю тактику поисков. Теперь они подолгу сидели в засаде на том месте, где кобольд отыскал невидимую дверь, увы, оказавшуюся входом в заброшенное логовище Птицелова. Нужно ли говорить, что Март чаще всего оказывался в одной паре с Коростелем, а Эгле – с Травником или же Гуннаром? Март все никак не мог отделаться от мысли, что зорзы не могли уйти далеко от этой скалы, потому что их подземное логовище не может быть таким уж огромным, чтобы выходы из него отстояли друг от друга на очень большом расстоянии. Но тут как раз зарядили нудные проливные дожди, от которых нельзя было укрыться ни в скалах, ни в лесу под сосновыми кронами, и друиды решили вновь собраться в избушке все вместе обсудить, что же делать дальше. Дни шли, а они до сих пор не увидели ни одного зорза, наверняка зная, что Птицелов и его подручные уж точно должны оставаться на этом ненавистном друидам острове.
– Мы излазили весь Колдун вдоль и поперек, и никакого результата. Даже Ткач нам ни разу не попался под горячую руку, – взял на себя роль председательствующего Март. – Между тем, скоро нам уже не придется рассчитывать на магическую помощь Хрума – проклятый кобольд уже второй день норовит завалиться в спячку. И, кстати, может быть, надо, наконец, вспомнить и о ключе Яна? – сказал Збышек и оглядел всех присутствующих, призывая их проникнуться важностью сказанного. – Он не может открыть нам никакую дверь? Зачем этот ключ так был нужен Птицелову? А почему он отдал его в замке Янеку обратно? У меня это вообще в голове не укладывается!
– Чем больше я думаю об этом ключе, тем меньше его понимаю, – задумчиво проговорил Коростель, поглаживая маленький мешочек на груди. Он по-прежнему носил ключ Камерона завернутым в платочек Руты.
– А разве можно понимать ключи? – удивилась Эгле.
– Наверное, я неправильно выразился, – согласился Ян. – Мне кажется, все дело в том, что мы не понимаем сущности этого ключа. По-моему, сущность – это правильное слово.
– Час от часу не легче, – взгляд девушки было одновременно и ироничен, и удивительно мягок. – Какая же у ключа может быть сущность?
– Ну, заложенная кем-нибудь, – неуверенно поддержал Яна Збышек. – Например, тем же Камероном. Ведь это – его дар.
– То, что это его дар, мне и так понятно, – заметила Эгле таким тоном, словно вот-вот покажет молодому друиду язык. – Мне только не понятно, как можно заложить в один кусок железа волшебные свойства на все случаи жизни. Вы ведь не будете отрицать, что именно ключ Коростеля разбудил его дудочку? Ян ведь уже рассказывал, как почувствовал, что ключ шевелится, как живой, и ведь именно после этого дудочка стала обрастать листьями, чтобы победить Силу Древес!
– Ну, положим, укрощение Силы Древес – это еще не все случаи жизни, – вмешался в разговор Травник, до этого мирно перебирающий семена из своего мешочка. Яну показалось, что для полноты картины сейчас очень не хватает Книгочея, уткнувшегося в его неизменную книгу, в которой на самом деле были одни чистые листы, и он грустно вздохнул. Не хватало еще и Снегиря, и Молчуна, и Лисовина, да и к непоседливому Гвинпину они в свое время успели неожиданно быстро привыкнуть. Неужели когда-нибудь придет время, когда они смогут собраться вместе где-нибудь в тихом садике, за деревянным садом, уставленным чашками с душистым чаем и яблочным… Нет, думать о Руте сейчас нельзя, сказал он сам себе и усилием воли отогнал воспоминание. Оно тут же обиженно забилось в самый дальний уголок его души и поглядывало оттуда огорченными глазенками. Но иначе нельзя – можно просто тихо и незаметно сойти с ума.
– Но все-таки, Симеон, – упрямо стоял на своем Март. – Неужели даже у такого ключа не может быть своей сущности?
– Дело не в этом, Збых, – покачал головой Травник. – У каждого ключа всегда одна и только одна сущность.
– Какая? – чуть ли не в один голос воскликнули Ян и Март, а Эгле, хоть и промолчала, но и она, ясное дело, этим живо интересовалась. Только старалась сейчас не подать виду, чтобы мужчины и без того сильно не задавались.
– Какая-какая? – Книгочей весело прищурился, после чего сделал пальцами быстрый полуоборот. – Вот какая! Каждый ключ, будь он хоть тридцать три раза магический, призван всегда совершать только одно дело – открывать. Открывать замок, понимаете меня?
– А где же этот замок? Ну, тот, к которому подходит ключ Коростеля? – озадаченно пробормотал Март.
– Ключ от Дерева… – тихо сказала Эгле, и все замолчали.
– Ты уже ответила на вопрос Марта, девочка, – нарушил общее молчание Травник и тут же мягким жестом остановил готовое вырваться у нее восклицание. – В неразлучной паре замок-ключ замок всегда первичнее. В конце концов, ключ – это всего-навсего кусок железа. К замку чаще всего можно подобрать другой ключ или просто-напросто сделать новый. А вот найти замок, которому соответствует твой ключ, очень и очень трудно, а чаще всего – и невозможно.
– Получается, что мы уже нашли замок к ключу Яна? Это и было дерево, или правильнее сказать – Сила Древес, – глаза Марта готовы были загореться победным торжеством. – Ключ Коростеля как раз и стал тем самым ключом, который открыл замок – дудочку Коростеля или Молчуна, не знаю уж, чья там она у них на самом деле. А на этот замок и была заперта Сила Древес, верно!
– Может быть, Збышко-мишко, – согласилась Эгле, которая сразу посерьезнела. – А, может быть, ключ просто подошел, как сказал Травник.
– Вы забываете, друзья, – покачал головой Травник, – что все это – слишком большая цепь случайностей, и на самом деле ключ Камерона может быть совсем от другого замка. Я не исключаю и возможности того, что этот ключ подходит к нескольким разным замкам. Хотя это и маловероятно.
– Знаешь, Симеон, – сказал Ян, пристально глядя на друида. – Мне кажется, что ты уже все для себя с этим ключом решил, только нам этого почему-то не говоришь. Верно, Март?
Молодой друид не сказал ни слова, но после короткой заминки утвердительно кивнул. Травник улыбнулся и потрепал Яна по плечу.
– И да, и нет, парень. Я даже для себя еще ничего не решил, но, пожалуй, склоняюсь к мысли, которую еще никто из вас не высказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106