Карелле они напоминали его собственную армейскую службу – давно это было. А Мейер почему-то с ностальгической тоской вспомнил времена, когда он играл в футбол за школьную команду. За широким окном майорского кабинета свинцовой тяжестью опустился на землю ноябрь. Хорошее время для воспоминаний – ноябрь.
– Как я и сказал вам по телефону, сэр, – начал Карелла, – мы расследуем серию убийств...
– То есть как это серию? У вас что, не одно убийство? Когда вы сказали мне, что вас интересует Джимми Харрис, я решил...
– Убили троих, – сказал Карелла. – Правда, мы не уверены, что все эти убийства взаимосвязаны. Но первые два – скорее всего да.
– Ясно. А кого еще, кроме Харриса, убили?
– Его жену Изабел и женщину по имени Эстер Мэттисен.
– Чем могу быть полезен?
На столе у Татальи не было ни бумаг, ни даже карандашей. На медной табличке выгравировано: майор Дж. Ф. Таталья. Рядом, в рамке, три соединенных фотографии, на которых были изображены жгучая брюнетка и две девочки, одна с темными волосами, а другая, как майор, светленькая. Таталья сложил кончики пальцев и держал их прямо под подбородком, словно молиться собрался.
Мейер наблюдал за майором. Своим острым нюхом он почуял запах одеколона, тянувшийся откуда-то из-за стола. Ему никогда не нравились мужчины, пользующиеся одеколоном, даже если это были спортсмены, рекламирующие разные сорта одеколона по телевидению. Таталья ему особенно не понравился. Было в этом человеке что-то неестественное, какая-то неприятная чопорность. Таталья явно решил, что главный здесь Карелла и не сводил с него глаз. Таталья наблюдал за Кареллой, а Мейер наблюдал за Татальей.
– У нас есть основания полагать, что Харрис связался с кем-то из своих старых армейских дружков для осуществления некоего замысла, – сказал Карелла.
– Какого такого замысла?
– Возможно, криминального.
– Вы говорите, «возможно»...
– Потому что точных сведений у нас нет. – Карелла помолчал. – Скажите, вы ведь командовали в свое время третьим взводом?
– Да.
– И ранен был Харрис при вас?
– Да, я потом составил донесение.
– И подписали его как старший офицер.
– Да.
– Это было пятнадцатого декабря. А ранение, в результате которого он потерял зрение, Харрис получил накануне – верно?
– Ну да.
– А незадолго до того вы получили повышение?
– Да.
– Но это было до боя, в котором Харрис...
– Да, за неделю или десять дней до того. В начале декабря мы провели операцию под кодовым наименованием «Ала Моана». Лейтенант Блейк был убит вскоре после выброски вертолетного десанта. Мне присвоили звание, минуя обычную процедуру, прямо, можно сказать, на поле боя, и до конца операции я исполнял обязанности командира.
– Вам дали чин лейтенанта?
– Да, лейтенанта, и целый взвод в придачу. И задачу поставили, знаете ли, не просто какую-то паршивую деревеньку занять. Там был большой обходной маневр, в котором задействовали целый батальон – моторизованные части, артиллерия, поддержка с воздуха. За день до того, как Харриса ранили и он потерял зрение, наша разведка обнаружила базу противника в миле от нас к юго-западу. И мы направились туда через джунгли, но были атакованы по дороге.
– А как это произошло?
– Мы попали в засаду. Засада в форме буквы L... Первое огневое отделение было целиком окружено на узком участке, скажем, там, где короткая палочка L. Команда «Браво» заходила с длинной. Мы ничего не могли сделать. Косоглазые перекрыли путь и буквально под каждым деревом поставили пулемет. Мы укрылись в кустах и начали отстреливаться. Бога моля, чтобы ребята из «Браво» подошли, пока нас всех не укокошат. Вскоре они появились под прикрытием третьего отделения – это было пулеметное отделение. Но десять минут до их прихода – это чистый ад. До сих пор не могу понять, как получилось, что только Харрис был ранен. Граната разорвалась рядом, и ему разве что голову не снесло.
– А других потерь не было?
– В «Альфе» нет. Убили двоих парней из «Браво» и ранили кого-то из третьего. В общем, нам здорово повезло. Могло быть куда хуже.
– А вы не припомните, кто был Харрису ближе всех?
– То есть что вы имеете в виду? Во время боя? Когда он был ранен?
– Нет, нет. Кто были его друзья? Был он с кем-нибудь по-настоящему близок?
– Вот уж не скажу. Я не уверен, что вы вполне представляете себе армейскую жизнь в боевых условиях. Во взводе сорок четыре солдата и плюс к тому командир и сержант. Лейтенант обычно обустраивает свой командный пункт там, откуда лучше всего руководить боем. Я лично в тот день был как раз с огневым расчетом, потому что он шел во главе колонны.
– Стало быть, людей из «Альфы» вы не слишком хорошо знали?
– В личном плане – нет.
– При том даже, что операция началась в первых числах месяца.
– Я знал их по именам, знал их в лицо. Я хочу сказать лишь, что лично почти ни с кем из солдат не сталкивался. Я был офицером, они...
– Но ведь вас тогда только произвели в лейтенанты?
– Это верно, – Таталья улыбнулся. – Но сержантов и солдат тоже не связывает такая уж нежная любовь. А до того, как убили лейтенанта Блейка, я был сержантом.
– А как его убили? – спросил Мейер.
– Осколком от артиллерийского снаряда.
– И когда это было?
– Где-то в самом начале месяца. Через два или три дня после выброски десанта, точнее не помню.
– А не знаете, Харрис после демобилизации поддерживал с кем-нибудь из бывших однополчан отношения?
– Понятия не имею.
– А вы?
– Вы имеете в виду, встречаюсь ли я с людьми из «Альфы»?
– Да.
– Нет. Я регулярно переписываюсь с командиром первого взвода роты Д, но это и все. Он профессиональный военный, вроде меня, сейчас служит в Германии. Получил туда назначение вскоре после сбора.
– Какого сбора, майор?
– Рота Д провела большой сбор в августе. Отмечалась десятая годовщина возвращения с войны.
– И где же происходил сбор?
– В городке Форт-Монмаут. Это в Нью-Джерси.
– Вы там были?
– Нет.
– А ваш друг?
– Он был. И писал мне об этом. Честно говоря, жалею, что не смог попасть туда.
– Ну что ж, – Карелла посмотрел на Мейера. – У тебя есть какие-нибудь вопросы к майору?
– Да нет.
– Тогда большое спасибо, – сказал Карелла, поднимаясь и протягивая руку хозяину кабинета.
– Боюсь, не слишком-то я оказался полезен, – ответил Таталья.
Когда они вернулись к себе в участок, на столе у Кареллы лежал отчет. Мейер предложил приятелю выпить чашечку кофе и двинулся по коридору в сторону канцелярии. Часы показывали 3.37. Тени удлинились. Карелла зажег настольную лампу и взялся за отчет. Сверху к нему была приколота записка:
"Стив!
Эта запись телефонного разговора с Хоупвеллом. Вроде, ничего существенного, но что же поделаешь. Я позвонил в Маджесту по телефону, который ты мне дал. Расселла Пула не оказалось дома, подошла его мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Как я и сказал вам по телефону, сэр, – начал Карелла, – мы расследуем серию убийств...
– То есть как это серию? У вас что, не одно убийство? Когда вы сказали мне, что вас интересует Джимми Харрис, я решил...
– Убили троих, – сказал Карелла. – Правда, мы не уверены, что все эти убийства взаимосвязаны. Но первые два – скорее всего да.
– Ясно. А кого еще, кроме Харриса, убили?
– Его жену Изабел и женщину по имени Эстер Мэттисен.
– Чем могу быть полезен?
На столе у Татальи не было ни бумаг, ни даже карандашей. На медной табличке выгравировано: майор Дж. Ф. Таталья. Рядом, в рамке, три соединенных фотографии, на которых были изображены жгучая брюнетка и две девочки, одна с темными волосами, а другая, как майор, светленькая. Таталья сложил кончики пальцев и держал их прямо под подбородком, словно молиться собрался.
Мейер наблюдал за майором. Своим острым нюхом он почуял запах одеколона, тянувшийся откуда-то из-за стола. Ему никогда не нравились мужчины, пользующиеся одеколоном, даже если это были спортсмены, рекламирующие разные сорта одеколона по телевидению. Таталья ему особенно не понравился. Было в этом человеке что-то неестественное, какая-то неприятная чопорность. Таталья явно решил, что главный здесь Карелла и не сводил с него глаз. Таталья наблюдал за Кареллой, а Мейер наблюдал за Татальей.
– У нас есть основания полагать, что Харрис связался с кем-то из своих старых армейских дружков для осуществления некоего замысла, – сказал Карелла.
– Какого такого замысла?
– Возможно, криминального.
– Вы говорите, «возможно»...
– Потому что точных сведений у нас нет. – Карелла помолчал. – Скажите, вы ведь командовали в свое время третьим взводом?
– Да.
– И ранен был Харрис при вас?
– Да, я потом составил донесение.
– И подписали его как старший офицер.
– Да.
– Это было пятнадцатого декабря. А ранение, в результате которого он потерял зрение, Харрис получил накануне – верно?
– Ну да.
– А незадолго до того вы получили повышение?
– Да.
– Но это было до боя, в котором Харрис...
– Да, за неделю или десять дней до того. В начале декабря мы провели операцию под кодовым наименованием «Ала Моана». Лейтенант Блейк был убит вскоре после выброски вертолетного десанта. Мне присвоили звание, минуя обычную процедуру, прямо, можно сказать, на поле боя, и до конца операции я исполнял обязанности командира.
– Вам дали чин лейтенанта?
– Да, лейтенанта, и целый взвод в придачу. И задачу поставили, знаете ли, не просто какую-то паршивую деревеньку занять. Там был большой обходной маневр, в котором задействовали целый батальон – моторизованные части, артиллерия, поддержка с воздуха. За день до того, как Харриса ранили и он потерял зрение, наша разведка обнаружила базу противника в миле от нас к юго-западу. И мы направились туда через джунгли, но были атакованы по дороге.
– А как это произошло?
– Мы попали в засаду. Засада в форме буквы L... Первое огневое отделение было целиком окружено на узком участке, скажем, там, где короткая палочка L. Команда «Браво» заходила с длинной. Мы ничего не могли сделать. Косоглазые перекрыли путь и буквально под каждым деревом поставили пулемет. Мы укрылись в кустах и начали отстреливаться. Бога моля, чтобы ребята из «Браво» подошли, пока нас всех не укокошат. Вскоре они появились под прикрытием третьего отделения – это было пулеметное отделение. Но десять минут до их прихода – это чистый ад. До сих пор не могу понять, как получилось, что только Харрис был ранен. Граната разорвалась рядом, и ему разве что голову не снесло.
– А других потерь не было?
– В «Альфе» нет. Убили двоих парней из «Браво» и ранили кого-то из третьего. В общем, нам здорово повезло. Могло быть куда хуже.
– А вы не припомните, кто был Харрису ближе всех?
– То есть что вы имеете в виду? Во время боя? Когда он был ранен?
– Нет, нет. Кто были его друзья? Был он с кем-нибудь по-настоящему близок?
– Вот уж не скажу. Я не уверен, что вы вполне представляете себе армейскую жизнь в боевых условиях. Во взводе сорок четыре солдата и плюс к тому командир и сержант. Лейтенант обычно обустраивает свой командный пункт там, откуда лучше всего руководить боем. Я лично в тот день был как раз с огневым расчетом, потому что он шел во главе колонны.
– Стало быть, людей из «Альфы» вы не слишком хорошо знали?
– В личном плане – нет.
– При том даже, что операция началась в первых числах месяца.
– Я знал их по именам, знал их в лицо. Я хочу сказать лишь, что лично почти ни с кем из солдат не сталкивался. Я был офицером, они...
– Но ведь вас тогда только произвели в лейтенанты?
– Это верно, – Таталья улыбнулся. – Но сержантов и солдат тоже не связывает такая уж нежная любовь. А до того, как убили лейтенанта Блейка, я был сержантом.
– А как его убили? – спросил Мейер.
– Осколком от артиллерийского снаряда.
– И когда это было?
– Где-то в самом начале месяца. Через два или три дня после выброски десанта, точнее не помню.
– А не знаете, Харрис после демобилизации поддерживал с кем-нибудь из бывших однополчан отношения?
– Понятия не имею.
– А вы?
– Вы имеете в виду, встречаюсь ли я с людьми из «Альфы»?
– Да.
– Нет. Я регулярно переписываюсь с командиром первого взвода роты Д, но это и все. Он профессиональный военный, вроде меня, сейчас служит в Германии. Получил туда назначение вскоре после сбора.
– Какого сбора, майор?
– Рота Д провела большой сбор в августе. Отмечалась десятая годовщина возвращения с войны.
– И где же происходил сбор?
– В городке Форт-Монмаут. Это в Нью-Джерси.
– Вы там были?
– Нет.
– А ваш друг?
– Он был. И писал мне об этом. Честно говоря, жалею, что не смог попасть туда.
– Ну что ж, – Карелла посмотрел на Мейера. – У тебя есть какие-нибудь вопросы к майору?
– Да нет.
– Тогда большое спасибо, – сказал Карелла, поднимаясь и протягивая руку хозяину кабинета.
– Боюсь, не слишком-то я оказался полезен, – ответил Таталья.
Когда они вернулись к себе в участок, на столе у Кареллы лежал отчет. Мейер предложил приятелю выпить чашечку кофе и двинулся по коридору в сторону канцелярии. Часы показывали 3.37. Тени удлинились. Карелла зажег настольную лампу и взялся за отчет. Сверху к нему была приколота записка:
"Стив!
Эта запись телефонного разговора с Хоупвеллом. Вроде, ничего существенного, но что же поделаешь. Я позвонил в Маджесту по телефону, который ты мне дал. Расселла Пула не оказалось дома, подошла его мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64