– А ты, как я понимаю, совсем не спал, если где-то бродишь в такую рань. – Она повернула голову к окну, сквозь которое только-только брезжил рассвет. – Ты слишком много работаешь, Себастьян, – мягко попрекнула его она.
– Я не работал. Я был в саду.
– В саду? В такой час?
– Солнце встает.
Он повернул голову к окну, за которым на востоке засветились жемчужно-коралловым светом маленькие облачка.
Девон посмотрела на его лицо. Губы Себастьяна слегка изогнулись в улыбке, как будто он заметил что-то очень забавное. Вид у него был прямо-таки озорной.
Себастьян… озорной?
Куда девалась аристократическая утонченность маркиза Терстона! Пояс его халата был завязан свободно, почти небрежно, открывая темную от загара грудь, даже отросшая за ночь щетина на подбородке казалась сегодня не такой жесткой, как обычно. Спутанная прядь черных волос упала на лоб. Весь облик мужественный, как всегда, но Девон никогда еще не видела его настолько умиротворенным и спокойным.
– Себастьян? – произнесла она лукаво.
– Да, любимая?
– Что ты держишь за спиной? Темные брови взлетели вверх.
– Ничего особенного, – ответил он с самым что ни на есть невинным видом.
Девон решительно подалась вперед, к нему. Слишком поздно она сообразила, что на ней нет ни лоскутка одежды. Охнула и нырнула под одеяло. Не потому, что он не видел ее обнаженной, – он не только видел, но и целовал каждый дюйм ее тела, но то было ночью, а теперь уже наступил день. Девон застеснялась и ничего не могла с этим поделать. Понадобится некоторое время, чтобы она привыкла появляться перед ним вот так, совсем голой.
А этот негодник к тому же расхохотался во все горло.
Девон надула губы:
– Покажи, что ты прячешь!
– Я сделаю больше. – Улыбка у него была просто дьявольская. – Но что, если сначала я предложу тебе угадать?
– Согласна, – быстро сказала она.
– Тогда ляг на подушку, а руки подними к голове.
Девон подчинилась.
– Так? – спросила еле слышно.
– Правильно. А теперь помолчи, моя маленькая любимая, и закрой глаза.
«Моя маленькая любимая». Если Девон и до этого была безмерно счастлива, то сейчас она пришла в экстаз.
Что-то мягкое и бархатистое коснулось кончика ее носа, пробежалось по щекам и наконец тронуло губы. Девон ощутила дивный аромат и втянула в себя воздух.
– Роза, – прошептала она. – Вот зачем ты ходил в сад.
– Верно, – пробормотал он. – А теперь можешь открыть глаза, только лежи тихо. Я провожу эксперимент.
Эксперимент начался с того, что одеяло было сдвинуто Девон на бедра. Теперь она видела собственные груди – два холмика цвета слоновой кости, увенчанные розовыми кончиками. Девон смутно подумала, что это, пожалуй, выходит за пределы стыдливости, и почувствовала, как по всему ее телу распространяется жар.
Но она не пошевелилась.
Взгляд потемневших глаз Себастьяна был сосредоточен на ее груди – он смотрел и приговаривал медленно, как бы в раздумье:
– Великолепно… Совершенно великолепно.
Он прикоснулся полураспустившимся цветком розы к кончику одной груди, потом – другой и зашептал:
– Солнечный восход… Так и называется эта роза. И Боже ты мой, ведь он был прав… твои соски… они в точности такого цвета, как этот розовый бутон.
Девон, завороженная его благоговейной интонацией, потянулась было к Себастьяну, но тут ее словно бы что-то ударило, и она опустила руки.
– Он? – произнесла она и повторила: – Он? Себастьян, кого ты имеешь в виду? Кто был прав?
Себастьян моргнул, оторвался наконец от созерцания ее груди и ответил:
– Джастин, разумеется. Он сказал, что твоя…
– Это я слышала, – перебила его Девон. – Ты хочешь сказать, что Джастин… что твой брат видел мою… – тут она запнулась, но через несколько секунд все же выговорила: – грудь.
– Боюсь, что так, – бодро-весело объявил Себастьян. Девон помертвела.
– Нет, – почти простонала она. – Это неправда.
– Ну, – продолжал он столь же легкомысленно, – если ты не веришь мне, спроси у него самого.
Девон потянула на себя одеяло.
– Господи, да я теперь не в состоянии вообще с ним встречаться.
Себастьян усмехнулся:
– Перестань, все это не так уж страшно.
– Конечно, тебе это не страшно! – выпалила Девон, глядя на него поверх шелковой обшивки одеяла. – Когда же такое произошло?
– В ту ночь, когда тебя ранили.
Девон сказала, задыхаясь от возмущения:
– Значит, пока я лежала совершенно беспомощная, вы меня разглядывали?
– Ничего подобного. – Себастьян рассмеялся. – Просто Джастин помогал мне перевязывать твою рану. Когда мы с этим справились, я уложил тебя на спину и тогда…
– Себастьян! Ни слова больше!
– Но мы тебя вовсе не разглядывали, – запротестовал он. – Я вел себя безупречно. Немедленно укрыл тебя одеялом. Видишь ли, я уже тогда почувствовал влечение к тебе.
– Предполагается, что от этого мне станет легче? Он не ответил, но улыбка расплылась по всей физиономии.
– Что такое? – слабым голосом спросила она. – Есть еще что-нибудь большее?
Глаза его вспыхнули озорным огоньком.
– Ну, словом, я не позволил Джастину тебя разглядывать, зато сам этим занимался, но совсем чуть-чуть.
Тут он сделал драматическую паузу.
– Да говори же!
– Я любовался твоей прекрасной грудью еще раз, – доверительно сообщил он. – Позже, той же ночью.
– Ты самый большой бесстыдник из всех, какие когда-либо ходили по земле!
– Благодарю тебя, – произнес он серьезным тоном. – До сих пор никто не называл меня так. И признаюсь, мне это понравилось.
Девон ударила его подушкой.
– Вы не джентльмен, сэр!
– Тебе станет лучше, если я позволю тебе разглядывать меня?
Девон ничего не могла с собой поделать. Он выглядел сейчас таким глупеньким и смешным. Как она ни старалась, не смогла удержаться от улыбки. Потом хихикнула раз и другой. Себастьян заключил ее в свои могучие объятия, и оба повалились на постель в припадке неудержимого смеха.
А когда смех утих, Себастьян овладел ею, и в этот благословенный момент окружающий мир перестал для них существовать.
Потом они долго лежали молча в объятиях другу друга. Наконец Девон приподняла голову и, как показалось Себастьяну, хотела что-то сказать, но вместо этого уткнулась лицом ему в плечо.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил он. – Ты можешь сказать мне все, Девон. Все, что угодно. Разве ты этого не понимаешь?
Запустив пальцы ей в волосы, Себастьян повернул голову Девон так, чтобы видеть ее лицо. Она молчала, снедаемая внезапным страхом. Она любила Себастьяна. Любила всем сердцем, но к чему это приведет? Что произойдет в дальнейшем? Намерен ли он выдать ее за кого-то замуж? Нет, такое невозможно. Этого он не сделает. И она на это не пойдет.
А что будет с ним? С его поисками невесты? Кого он предпочтет?
– Девон, – мягко, но настойчиво произнес он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Я не работал. Я был в саду.
– В саду? В такой час?
– Солнце встает.
Он повернул голову к окну, за которым на востоке засветились жемчужно-коралловым светом маленькие облачка.
Девон посмотрела на его лицо. Губы Себастьяна слегка изогнулись в улыбке, как будто он заметил что-то очень забавное. Вид у него был прямо-таки озорной.
Себастьян… озорной?
Куда девалась аристократическая утонченность маркиза Терстона! Пояс его халата был завязан свободно, почти небрежно, открывая темную от загара грудь, даже отросшая за ночь щетина на подбородке казалась сегодня не такой жесткой, как обычно. Спутанная прядь черных волос упала на лоб. Весь облик мужественный, как всегда, но Девон никогда еще не видела его настолько умиротворенным и спокойным.
– Себастьян? – произнесла она лукаво.
– Да, любимая?
– Что ты держишь за спиной? Темные брови взлетели вверх.
– Ничего особенного, – ответил он с самым что ни на есть невинным видом.
Девон решительно подалась вперед, к нему. Слишком поздно она сообразила, что на ней нет ни лоскутка одежды. Охнула и нырнула под одеяло. Не потому, что он не видел ее обнаженной, – он не только видел, но и целовал каждый дюйм ее тела, но то было ночью, а теперь уже наступил день. Девон застеснялась и ничего не могла с этим поделать. Понадобится некоторое время, чтобы она привыкла появляться перед ним вот так, совсем голой.
А этот негодник к тому же расхохотался во все горло.
Девон надула губы:
– Покажи, что ты прячешь!
– Я сделаю больше. – Улыбка у него была просто дьявольская. – Но что, если сначала я предложу тебе угадать?
– Согласна, – быстро сказала она.
– Тогда ляг на подушку, а руки подними к голове.
Девон подчинилась.
– Так? – спросила еле слышно.
– Правильно. А теперь помолчи, моя маленькая любимая, и закрой глаза.
«Моя маленькая любимая». Если Девон и до этого была безмерно счастлива, то сейчас она пришла в экстаз.
Что-то мягкое и бархатистое коснулось кончика ее носа, пробежалось по щекам и наконец тронуло губы. Девон ощутила дивный аромат и втянула в себя воздух.
– Роза, – прошептала она. – Вот зачем ты ходил в сад.
– Верно, – пробормотал он. – А теперь можешь открыть глаза, только лежи тихо. Я провожу эксперимент.
Эксперимент начался с того, что одеяло было сдвинуто Девон на бедра. Теперь она видела собственные груди – два холмика цвета слоновой кости, увенчанные розовыми кончиками. Девон смутно подумала, что это, пожалуй, выходит за пределы стыдливости, и почувствовала, как по всему ее телу распространяется жар.
Но она не пошевелилась.
Взгляд потемневших глаз Себастьяна был сосредоточен на ее груди – он смотрел и приговаривал медленно, как бы в раздумье:
– Великолепно… Совершенно великолепно.
Он прикоснулся полураспустившимся цветком розы к кончику одной груди, потом – другой и зашептал:
– Солнечный восход… Так и называется эта роза. И Боже ты мой, ведь он был прав… твои соски… они в точности такого цвета, как этот розовый бутон.
Девон, завороженная его благоговейной интонацией, потянулась было к Себастьяну, но тут ее словно бы что-то ударило, и она опустила руки.
– Он? – произнесла она и повторила: – Он? Себастьян, кого ты имеешь в виду? Кто был прав?
Себастьян моргнул, оторвался наконец от созерцания ее груди и ответил:
– Джастин, разумеется. Он сказал, что твоя…
– Это я слышала, – перебила его Девон. – Ты хочешь сказать, что Джастин… что твой брат видел мою… – тут она запнулась, но через несколько секунд все же выговорила: – грудь.
– Боюсь, что так, – бодро-весело объявил Себастьян. Девон помертвела.
– Нет, – почти простонала она. – Это неправда.
– Ну, – продолжал он столь же легкомысленно, – если ты не веришь мне, спроси у него самого.
Девон потянула на себя одеяло.
– Господи, да я теперь не в состоянии вообще с ним встречаться.
Себастьян усмехнулся:
– Перестань, все это не так уж страшно.
– Конечно, тебе это не страшно! – выпалила Девон, глядя на него поверх шелковой обшивки одеяла. – Когда же такое произошло?
– В ту ночь, когда тебя ранили.
Девон сказала, задыхаясь от возмущения:
– Значит, пока я лежала совершенно беспомощная, вы меня разглядывали?
– Ничего подобного. – Себастьян рассмеялся. – Просто Джастин помогал мне перевязывать твою рану. Когда мы с этим справились, я уложил тебя на спину и тогда…
– Себастьян! Ни слова больше!
– Но мы тебя вовсе не разглядывали, – запротестовал он. – Я вел себя безупречно. Немедленно укрыл тебя одеялом. Видишь ли, я уже тогда почувствовал влечение к тебе.
– Предполагается, что от этого мне станет легче? Он не ответил, но улыбка расплылась по всей физиономии.
– Что такое? – слабым голосом спросила она. – Есть еще что-нибудь большее?
Глаза его вспыхнули озорным огоньком.
– Ну, словом, я не позволил Джастину тебя разглядывать, зато сам этим занимался, но совсем чуть-чуть.
Тут он сделал драматическую паузу.
– Да говори же!
– Я любовался твоей прекрасной грудью еще раз, – доверительно сообщил он. – Позже, той же ночью.
– Ты самый большой бесстыдник из всех, какие когда-либо ходили по земле!
– Благодарю тебя, – произнес он серьезным тоном. – До сих пор никто не называл меня так. И признаюсь, мне это понравилось.
Девон ударила его подушкой.
– Вы не джентльмен, сэр!
– Тебе станет лучше, если я позволю тебе разглядывать меня?
Девон ничего не могла с собой поделать. Он выглядел сейчас таким глупеньким и смешным. Как она ни старалась, не смогла удержаться от улыбки. Потом хихикнула раз и другой. Себастьян заключил ее в свои могучие объятия, и оба повалились на постель в припадке неудержимого смеха.
А когда смех утих, Себастьян овладел ею, и в этот благословенный момент окружающий мир перестал для них существовать.
Потом они долго лежали молча в объятиях другу друга. Наконец Девон приподняла голову и, как показалось Себастьяну, хотела что-то сказать, но вместо этого уткнулась лицом ему в плечо.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил он. – Ты можешь сказать мне все, Девон. Все, что угодно. Разве ты этого не понимаешь?
Запустив пальцы ей в волосы, Себастьян повернул голову Девон так, чтобы видеть ее лицо. Она молчала, снедаемая внезапным страхом. Она любила Себастьяна. Любила всем сердцем, но к чему это приведет? Что произойдет в дальнейшем? Намерен ли он выдать ее за кого-то замуж? Нет, такое невозможно. Этого он не сделает. И она на это не пойдет.
А что будет с ним? С его поисками невесты? Кого он предпочтет?
– Девон, – мягко, но настойчиво произнес он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66