В своей книге Соловьев приводит фотографию будто бы изъятой у Таврина подделанной газетной вырезки с подлинным указом периода битвы за Днепр (но не от 17 октября), где в конце списка подставлена отсутствующая в оригинале фамилия Таврина. Если же верна версия Кукриджа, то возможны два объяснения. Или Таврин действительно служил в СМЕРШ и его могли наградить закрытым указом, а после разоблачения героя как немецкого шпиона все следы присвоения ему высокого звания чекисты, быть может, уничтожили. Или настоящая фамилия агента была не Таврин, не Шило, а совсем другая, и с помощью фальшивых документов на имя Таврина он пытался добраться к месту посадки присланного за ним немецкого самолета. В этом случае подлинную фамилию агента следует искать в первую очередь в указе о присвоении звания Героя Советского Союза от 17 октября 1943 года, где до сих пор неидентифицированными остаются несколько десятков человек. Представления на Героя писались второпях, от руки, в боевой обстановке. Тут было не до каллиграфии. И когда в вышестоящих штабах расшифровывали командирскую скоропись, рождались люди с совершенно фантастическими фамилиями – как подпоручик Киже у Юрия Тынянова. Среди них может быть и подлинная фамилия немецкого агента.
Кстати, по утверждению Соловьева, Золотая Звезда у Таврина была подлинная, но принадлежала другому лицу, оказавшемуся в плену у немцев. Во всяком случае, почти несомненно, что в момент ареста Таврин имел подлинную Золотую Звезду, выданную в период битвы за Днепр, раз имел вырезку с указом того времени (любой патруль по номеру мог установить, когда примерно произошло награждение).
В очерке Соловьева утверждается, что в бытность свою агентом-провокатором, «прикидываясь то крупным советским командиром, то сотрудником органов госбезопасности, якобы выполняющим «специальное задание», умело легендируя свою «героическую» деятельность на фронте и в немецком тылу, Таврин втирался в доверие к советским военнопленным и усердно выявлял коммунистов и командно-политический состав, своевременно предупреждал гитлеровцев о готовящихся побегах из лагерей». Практически во всех этих ипостасях предстает Таврин и у Кукриджа. Скорее всего, сведения обоих авторов в конечном счете восходят к какому-то одному и тому же кругу источников, но что здесь правда, а что умелый вымысел, с уверенностью сказать нельзя.
Соловьев считает, что Таврин и его спутница были высажены в советском тылу с приземлившегося немецкого самолета, Кукридж – что они, наоборот, пробирались к месту посадки «Арадо-332», который должен был эвакуировать оказавшихся в опасности агентов в Германию. И оба называют одну и ту же дату и одно и то же место приземления самолета – 5 сентября 1944 года, вблизи райцентра Карманово Смоленской области. И здесь они не ошибаются. В откликах на очерк Соловьева, присланных в журнал «Смена», местные жители подтверждают, что в сентябре 1944 года распространился слух о приземлении немецкого самолета и о мотоцикле с мужчиной и женщиной, задержанных сотрудниками НКВД. По воспоминаниям бывшей сотрудницы службы ВНОС (Воздушное наблюдение, оповещение и связь) Н. А. Носковой (Сунцовой), засекшей «Арадо», «потом сообщили, что самолет ждал сигнальных огней (костров) на поляне, но их не было, и самолет в темноте врезался в лес, повредив моторы». Это обстоятельство, а также свидетельство, что экипаж самолета был задержан позже, чем двое на мотоцикле, говорит как будто в пользу версии Кукриджа. Тем более что у Соловьева ничего не сказано о том, что на месте приземления самолета, доставившего Таврина и Шилову, должны были гореть сигнальные костры.
Можно предположить, что Таврин со своей спутницей должны были в заранее назначенное время зажечь сигнальные огни, чтобы обозначить пилотам поляну, на которую надо садиться. Однако агентов арестовали еще на пути к месту встречи, и поэтому разводить костры оказалось некому. А когда Таврин после допроса «с пристрастием» указал место посадки посланной туда группе захвата и воинской части для прочесывания леса, не составило большого труда выловить экипаж поврежденного самолета (не исключено, что к моменту посадки чекисты уже успели окружить поляну).
Итак, либо Соловьев вольно или невольно пытается умалить разведывательную деятельность ценного немецкого агента П. И. Таврина, утверждая, что он был не разведчик, а террорист, притом неудавшийся; либо Кукридж создает легенду о Таврине-разведчике, скрывая провалившуюся попытку покушения на Сталина, к организации которого мог быть причастен не только Шелленберг, но и столь симпатичный Кукриджу Гелен.
В 1993 году в № 3 журнала»'Служба безопасности» появились новые документы по делу Таврина, извлеченные из архивов советской госбезопасности. Казалось, они наконец-то все расставят по своим местам. Однако при более тщательном изучении опубликованные «Спецсообщение о задержании агентов немецкой разведки Таврина и Шиловой» и «Протокол допроса Таврина Петра Ивановича» (оба документа недатированные) только еще больше запутывают вопрос о Таврине-Шило и попытке организации покушения на Сталина осенью 1944-го…
«Спецсообщение» утверждает, что служба ВНОС обнаружила летящий в направлении Можайска вражеский самолет в 1 час 50 минут ночи 5 сентября 1944 года. В 3 часа утра самолет, будто бы после обстрела на станции Кубинка, повернул обратно и с загоревшимся мотором стал приземляться в районе деревень Яковлево и Завражье Кармановского района. Через час командир Запрудковской группы охраны порядка Алмазов сообщил в Кармановский райотдел НКВД, что самолет приземлился и от него на мотоцикле немецкой марки отъехали мужчина и женщина, оба в советской военной форме, которые в деревне Яковлево спрашивали дорогу на Ржев (к тому времени к месту падения самолета уже направлялась группа чекистов). Местные жители показали этим двоим дорогу на Карманово, но на их задержание уже отправилась опергруппа Гжатского НКВД. Дальше хочется процитировать документ дословно – уж больно забавные вещи в нем сообщаются:
«В 2 километрах от поселка Карманово в направлении деревни Самуйлово начальник райотдела НКВД товарищ Ветров заметил мотоцикл, движущийся в поселок Карманово, и по приметам определил, что ехавшие на мотоцикле являются те лица, которые выехали от приземлившегося самолета, стал на велосипеде преследовать их и настиг в поселке Карманово».
О, энкавэдэшник Ветров вполне оправдал свою фамилию и достоин занесения в Книгу рекордов Гиннеса. Думаю, он единственный человек в мире, которому на велосипеде удалось догнать мотоцикл. Да не простой, а немецкий «Цундап», даже с грузом и людьми способный развивать скорость до 120 километров в час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96