Потребовалось несколько секунд, прежде чем ему удалось выпалить:
— Он хочет, чтобы ее привели прямо сейчас!
— Кого?
— Шахар!
— Что?
— У нас нет времени на разговоры. Привести ее приказано немедленно.
Собравшаяся было поспорить с главным евнухом Рахин при слове «немедленно» сразу изменила решение. Собрать немедленно для встречи с ним какую-либо из своих женщин Джамиль еще не требовал никогда. Она глубоко вздохнула, стараясь вернуть себе обычное спокойствие, и повернулась к подошедшим к ней женщинам.
— Слышали, что сказал Хаджи-ага? Времени у нас нет совершенно. Калила, быстренько беги в гардеробную, скажи, чтобы дали тот наряд, который я приказала отложить, он так подходит к ее глазам. Серил, принеси мою шкатулку с украшениями, с жемчугом, пожалуй. Ома, мои благовония. Быстрее! Пойдем, Хаджи.
Старый евнух улыбнулся и пошел вслед за матерью дея.
— Здорово ты с этим справилась, Рахин. Она никак не прореагировала на комплимент.
— Ты хоть попытался объяснить ему, что она не готова?
— Конечно.
Ей стало ясно, что после этой попытки и последовал столь категоричный приказ.
— Но почему такая спешка? Придется отказаться от всего подготовительного ритуала, а он ведь так важен, хотя бы для того, чтобы она сама поняла, что с ней произошло. Быть избранной — это честь…
— Ты надеешься, она воспримет это именно так?
Рахин остановилась, повернув к Хаджи побледневшее лицо.
— Помоги нам Аллах, а что, если она вздумает сопротивляться?
— Это вполне вероятно.
— Мне следует самой поговорить с ней, предупредить, что может случиться, если она не угодит дею.
— Он призвал ее прежде, чем она была подготовлена, Рахин. Будем надеяться, что он сам прекрасно это понимает и отнесется к ее поведению более терпимо, — сказал через плечо Хаджи, уже обогнав свою спутницу.
Мать дея поспешила за ним.
— Но будет ли так? Ты же знаешь, каким раздражительным он был в последнее время…
— Именно из-за этого у нас с тобой нет времени на такие предположения. Все, что мы можем успеть, это как следует одеть девушку.
Примерно зная, где сейчас должна быть Шахар, они не сговариваясь направились в хаммам, славя Аллаха за то, что хоть в этом им повезло. Рахин вдруг вспомнила о своем разрешении не удалять до конца волосы с тела девушки, но решила не рассказывать об этом Хаджи, ведь все равно уже ничего не изменишь. То, что Джамилю это вряд ли понравится, сомнений не вызывало. Оставалось лишь надеяться, что он примет во внимание недостаток времени, отпущенного им самим на подготовку новой избранницы.
Рахин украдкой вздохнула. Ее огорчало не только то, что сын в своем нетерпении обладать новой наложницей ломал все традиции. В последние месяцы Джамиль вообще стал каким-то странным, непохожим на себя. Было бы прекрасно, если бы Шахар смогла хоть ненадолго отвлечь его от обрушившихся на него проблем. Но, к сожалению, гораздо вероятнее, что девушка не успокоит, а еще больше рассердит дея.
Шахар они нашли в главном зале хаммама. Она лежала с закрытыми глазами на скамье, подложив под подбородок скрещенные ладони. Стоящая рядом на коленях молодая рабыня нежно расчесывала гребешком пышное серебро ее волос, которые закрывали всю спину девушки до самых бедер. Если бы Джамиль увидел ее прямо сейчас, он бы не разочаровался в своем выборе. Худоба новой наложницы была полностью скрыта наброшенным сверху кафтаном, полы которого свисали с обеих сторон скамьи. Расслабившаяся, с мечтательной улыбкой, она выглядела на редкость привлекательно, и вряд ли какой мужчина мог остаться равнодушным, взглянув на нее.
Косметика была уже наложена на ее лицо, но, как отметила Рахин, очень тонким слоем, так что прекрасно сочеталась со светлыми бровями и ресницами. Мать дея подумала, что неплохо бы наградить служанку Шахар за то, что та сделала все от нее зависящее, чтобы подготовить свою госпожу к встрече с деем. Настроение ее несколько улучшилось, а это было немаловажно в преддверии борьбы, которая, как она понимала, ей сейчас предстояла.
Услышав удивленный шепот и раздававшиеся со всех сторон торопливые приветствия, девушка приоткрыла глаза и не смогла сдержать стон: прямо к ней шли мать дея и главный евнух. Что им еще от нее надо? Вашти, что ли, нажаловалась? Наверное, наговорила, что она была груба с ней. Но Шантель не чувствовала вины. Эта высокомерная маленькая воображала вызывала у нее головную боль всякий раз, когда давала свои «уроки искусства любви».
Шантель поднялась и бросила быстрый взгляд на стоявшую неподалеку в вызывающей позе Вашти. Она прихорашивалась, обнажив свои большие, напоминающие дыни груди, которые, с точки зрения англичанки, выглядели совсем карикатурно из-за обведенных хной сосков. Шантель вообще не понимала распространенный среди здешних женщин обычай раскрашивать хной груди, ладони и ступни ног. Одна дама, встреченная ею в хаммаме, обвела красным свой безволосый лобок, и девушке стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться при виде такого нелепого украшения. Ходить в банях голыми, независимо от того, сколько вокруг было людей, считалось среди обитательниц гарема вполне нормальным, что тоже несколько удивляло Шантель. И сейчас не только Вашти, но и добрая половина из находящихся в главном зале наложниц были полуобнажены. Правда, сегодня Шантель это обстоятельство смущало уже меньше. Она даже подумала, что сможет привыкнуть к этой особенности местной жизни, хотя и отказалась наотрез нежиться на скамейке в непристойном, с ее точки зрения, виде.
— Лалла Рахин. Хаджи-ага, — отдала она минимальный долг уважения подошедшим, склонив голову ровно настолько, насколько это было необходимо, чтобы нельзя было сказать, что она не сделала этого вовсе. — Я вам для чего-то нужна?
— Какими духами ты пользуешься? — услышала она неожиданно в ответ от Рахин.
— Розовым маслом.
— Я бы предпочла что-нибудь более возбуждающее, но это тоже неплохо, по-моему, — Рахин жестом руки остановила подоспевшую с драгоценностями Ому и обратилась с еще более неожиданным вопросом к Адамме:
— Шахар смогла как следует помыться сегодня?
Бедная рабыня, с которой впервые в ее жизни заговорила сама лалла Рахин, застыла, не в силах вымолвить ни слова, а глаза Шантель от столь вопиющей бестактности сузились. Она полагала, что уж что-что, а чистота тела является исключительно ее личной заботой. Раздражение, накопившееся в ней за последние три дня, в течение которых ей пришлось выслушивать рассуждения Вашти о том, как лучше ублажить мужчину в постели, выплеснулось наружу:
— Не волнуйтесь, лалла. Я так чиста, что вы можете съесть меня. Это все, что вы хотели узнать?
Губы Рахин помимо ее желания задрожали в беззвучном смехе.
— По-моему, тебе следует сообщить Джамилю об этом предложении, Хаджи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
— Он хочет, чтобы ее привели прямо сейчас!
— Кого?
— Шахар!
— Что?
— У нас нет времени на разговоры. Привести ее приказано немедленно.
Собравшаяся было поспорить с главным евнухом Рахин при слове «немедленно» сразу изменила решение. Собрать немедленно для встречи с ним какую-либо из своих женщин Джамиль еще не требовал никогда. Она глубоко вздохнула, стараясь вернуть себе обычное спокойствие, и повернулась к подошедшим к ней женщинам.
— Слышали, что сказал Хаджи-ага? Времени у нас нет совершенно. Калила, быстренько беги в гардеробную, скажи, чтобы дали тот наряд, который я приказала отложить, он так подходит к ее глазам. Серил, принеси мою шкатулку с украшениями, с жемчугом, пожалуй. Ома, мои благовония. Быстрее! Пойдем, Хаджи.
Старый евнух улыбнулся и пошел вслед за матерью дея.
— Здорово ты с этим справилась, Рахин. Она никак не прореагировала на комплимент.
— Ты хоть попытался объяснить ему, что она не готова?
— Конечно.
Ей стало ясно, что после этой попытки и последовал столь категоричный приказ.
— Но почему такая спешка? Придется отказаться от всего подготовительного ритуала, а он ведь так важен, хотя бы для того, чтобы она сама поняла, что с ней произошло. Быть избранной — это честь…
— Ты надеешься, она воспримет это именно так?
Рахин остановилась, повернув к Хаджи побледневшее лицо.
— Помоги нам Аллах, а что, если она вздумает сопротивляться?
— Это вполне вероятно.
— Мне следует самой поговорить с ней, предупредить, что может случиться, если она не угодит дею.
— Он призвал ее прежде, чем она была подготовлена, Рахин. Будем надеяться, что он сам прекрасно это понимает и отнесется к ее поведению более терпимо, — сказал через плечо Хаджи, уже обогнав свою спутницу.
Мать дея поспешила за ним.
— Но будет ли так? Ты же знаешь, каким раздражительным он был в последнее время…
— Именно из-за этого у нас с тобой нет времени на такие предположения. Все, что мы можем успеть, это как следует одеть девушку.
Примерно зная, где сейчас должна быть Шахар, они не сговариваясь направились в хаммам, славя Аллаха за то, что хоть в этом им повезло. Рахин вдруг вспомнила о своем разрешении не удалять до конца волосы с тела девушки, но решила не рассказывать об этом Хаджи, ведь все равно уже ничего не изменишь. То, что Джамилю это вряд ли понравится, сомнений не вызывало. Оставалось лишь надеяться, что он примет во внимание недостаток времени, отпущенного им самим на подготовку новой избранницы.
Рахин украдкой вздохнула. Ее огорчало не только то, что сын в своем нетерпении обладать новой наложницей ломал все традиции. В последние месяцы Джамиль вообще стал каким-то странным, непохожим на себя. Было бы прекрасно, если бы Шахар смогла хоть ненадолго отвлечь его от обрушившихся на него проблем. Но, к сожалению, гораздо вероятнее, что девушка не успокоит, а еще больше рассердит дея.
Шахар они нашли в главном зале хаммама. Она лежала с закрытыми глазами на скамье, подложив под подбородок скрещенные ладони. Стоящая рядом на коленях молодая рабыня нежно расчесывала гребешком пышное серебро ее волос, которые закрывали всю спину девушки до самых бедер. Если бы Джамиль увидел ее прямо сейчас, он бы не разочаровался в своем выборе. Худоба новой наложницы была полностью скрыта наброшенным сверху кафтаном, полы которого свисали с обеих сторон скамьи. Расслабившаяся, с мечтательной улыбкой, она выглядела на редкость привлекательно, и вряд ли какой мужчина мог остаться равнодушным, взглянув на нее.
Косметика была уже наложена на ее лицо, но, как отметила Рахин, очень тонким слоем, так что прекрасно сочеталась со светлыми бровями и ресницами. Мать дея подумала, что неплохо бы наградить служанку Шахар за то, что та сделала все от нее зависящее, чтобы подготовить свою госпожу к встрече с деем. Настроение ее несколько улучшилось, а это было немаловажно в преддверии борьбы, которая, как она понимала, ей сейчас предстояла.
Услышав удивленный шепот и раздававшиеся со всех сторон торопливые приветствия, девушка приоткрыла глаза и не смогла сдержать стон: прямо к ней шли мать дея и главный евнух. Что им еще от нее надо? Вашти, что ли, нажаловалась? Наверное, наговорила, что она была груба с ней. Но Шантель не чувствовала вины. Эта высокомерная маленькая воображала вызывала у нее головную боль всякий раз, когда давала свои «уроки искусства любви».
Шантель поднялась и бросила быстрый взгляд на стоявшую неподалеку в вызывающей позе Вашти. Она прихорашивалась, обнажив свои большие, напоминающие дыни груди, которые, с точки зрения англичанки, выглядели совсем карикатурно из-за обведенных хной сосков. Шантель вообще не понимала распространенный среди здешних женщин обычай раскрашивать хной груди, ладони и ступни ног. Одна дама, встреченная ею в хаммаме, обвела красным свой безволосый лобок, и девушке стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться при виде такого нелепого украшения. Ходить в банях голыми, независимо от того, сколько вокруг было людей, считалось среди обитательниц гарема вполне нормальным, что тоже несколько удивляло Шантель. И сейчас не только Вашти, но и добрая половина из находящихся в главном зале наложниц были полуобнажены. Правда, сегодня Шантель это обстоятельство смущало уже меньше. Она даже подумала, что сможет привыкнуть к этой особенности местной жизни, хотя и отказалась наотрез нежиться на скамейке в непристойном, с ее точки зрения, виде.
— Лалла Рахин. Хаджи-ага, — отдала она минимальный долг уважения подошедшим, склонив голову ровно настолько, насколько это было необходимо, чтобы нельзя было сказать, что она не сделала этого вовсе. — Я вам для чего-то нужна?
— Какими духами ты пользуешься? — услышала она неожиданно в ответ от Рахин.
— Розовым маслом.
— Я бы предпочла что-нибудь более возбуждающее, но это тоже неплохо, по-моему, — Рахин жестом руки остановила подоспевшую с драгоценностями Ому и обратилась с еще более неожиданным вопросом к Адамме:
— Шахар смогла как следует помыться сегодня?
Бедная рабыня, с которой впервые в ее жизни заговорила сама лалла Рахин, застыла, не в силах вымолвить ни слова, а глаза Шантель от столь вопиющей бестактности сузились. Она полагала, что уж что-что, а чистота тела является исключительно ее личной заботой. Раздражение, накопившееся в ней за последние три дня, в течение которых ей пришлось выслушивать рассуждения Вашти о том, как лучше ублажить мужчину в постели, выплеснулось наружу:
— Не волнуйтесь, лалла. Я так чиста, что вы можете съесть меня. Это все, что вы хотели узнать?
Губы Рахин помимо ее желания задрожали в беззвучном смехе.
— По-моему, тебе следует сообщить Джамилю об этом предложении, Хаджи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109