– Я вижу, ты наделена не только красотой, но и характером. Для столь могучего охотника, как я, такая добыча становится еще более желанной.
– Мне хотелось бы надеяться, что я достойна чего-то лучшего, – молвила в ответ Тии, встретив взгляд царя с нескрываемым презрением.
На миг улыбка застыла на устах Аменхотепа, но потом он неожиданно прошептал:
– Да, это так.
Царь приблизился к ней, и его улыбка превратилась в нечто похожее на гримасу сожаления.
– Воистину так, – шепотом произнес он, взяв ее за руку и увлекши за собой на балкон. Иначе с какой стати я принес бы тебе подарок, достойный царицы?
Широким жестом он указал вниз, на двор, где стояла клетка с тремя обмякшими, заляпанными кровью львами.
– Я поймал их сам, с помощью одного лишь Эйэ, – горделиво заявил царь.
Тии молча смотрела на животных.
– Почему ты не благодаришь меня за подарок? – спросил Аменхотеп.
Тии пожала плечами.
– По мне, так лучше бы им остаться свободными. Такие существа, как они, не должны сидеть в клетках.
Царь Аменхотеп ощутимо напрягся, но потом энергично закивал и захлопал пухлыми, мягкими ладонями.
– Да будет так! – возгласил он и за руку свел Тии вниз, во двор, где она вплотную подошла к клетке и внимательно осмотрела львов. Несмотря на раны, голод и усталость, глаза хищников загорелись. Один из них с грозным достоинством сел и зевнул, показав страшные клыки.
Едва Тии успела подумать о том, что в жизни не видела такой красоты и мощи, как появилась целая орава слуг, которые покатили клетку через двор. Повернувшись к фараону, она спросила, каковы его планы в отношении этих зверей, и он с улыбкой указал на металлические ворота в высокой стене женской половины дворцового комплекса. Тии нахмурилась, не совсем понимая, что это значит, но в это время клетку вкатили в открывшиеся ворота.
– Но ведь там находятся сады великой царицы! – воскликнула в изумлении Тии.
– Находились, но теперь это не так, – со смехом откликнулся Аменхотеп и, вновь взяв Тии за руку, поднялся с ней на плоскую крышу. Посмотрев вниз, она невольно вскрикнула от радости: клетка на ее глазах открылась и три великолепных, прекрасных в своей мощи хищника оказались на воле – среди столь же прекрасных деревьев и цветов.
Улыбка молодого фараона стала еще шире, и он снова припал губами к ее руке.
– Как я и говорил, – пробормотал он, – это подарок, достойный настоящей царицы.
Потом он повернулся и ушел, а Тии, проводив его взглядом, неожиданно ощутила прилив воодушевления. Целый час она наблюдала за львами и лишь потом, когда ей и самой захотелось посидеть среди цветов и фонтанов, спустилась в сад женской половины. Увы, как оказалось, ее любимый уголок уже был кем-то занят – там сидела старшая сестра фараона, являвшаяся по обычаю также его женой и носившая титул великой царицы.
Тии замерла и хотела было уйти, но царица уже заметила ее и окликнула по имени. Девушка подошла и преклонила колени.
– Не удивляйся тому, что я вынуждена отдыхать в общем саду женской половины дворца, – промолвила сестра фараона. – Мой собственный, как выяснилось, теперь для меня закрыт. Там поселили диких зверей.
Тии молча склонила голову, и тут царица пнула ее с такой силой, что она упала навзничь.
– Что говорил фараон? – прошипела царица. – Что он тебе обещал?
На глазах Тии выступили слезы негодования и обиды. Теперь она увидела, что позади великой царицы собрались и остальные сестры Аменхотепа; все они взирали на нее с ненавистью и злобой.
Видя это, Тии вознегодовала настолько, что забыла о страхе. Она встала, выпрямилась во весь рост и громогласно заявила:
– Фараон Аменхотеп обещал сделать меня великой царицей.
Принцессы – что, признаться, доставило ей немалое удовольствие – разразились испуганными, возмущенными восклицаниями, однако великая царица лишь покачала головой и рассмеялась.
– Так вот, значит, чем мой супруг и брат собирается тебя соблазнить? Не обольщайся. На самом деле он просто хочет сделать тебя своей наложницей.
– Ты можешь воображать на сей счет все, что тебе угодно, – рассмеялась в ответ Тии, – однако каждому ясно, что он даже моих львов любит больше, чем тебя.
Кровь отхлынула от лица великой царицы, но в голосе ее, когда она поднялась на ноги, прозвучало, как ни странно, ледяное спокойствие.
– Ты никогда не станешь никем, кроме обычной наложницы, – прошептала она, почти коснувшись лица Тии. – Неужто ты этого не понимаешь? Законной женой фараона может стать только девушка из его же семьи, та, в чьих жилах течет царская кровь.
– Я росла вместе с царевнами, – напомнила ей Тии.
И вновь великая царица рассмеялась.
– Вы только послушайте ее! – воскликнула она, и тут улыбка исчезла с ее лица, сменившись злобной гримасой. Схватив Тии за подбородок, она откинула назад ее голову и буквально выплюнула в лицо девушке презрительные слова: – Ты ничто! В тебе нет ни капли царской крови! Да что там царской! – Сестра фараона рассмеялась еще громче, но теперь ее смех больше походил на истерику. – Ты даже не египтянка! Где это слыхано, чтобы ничтожная чужестранка возмечтала стать великой царицей? Вы только взгляните на эти волосы! – Она больно дернула подвернувшуюся под руку прядь. – Это же не волосы, а шерсть животного! А кожа? – Царица разорвала платье на груди Тии. – Твоя кожа чернее ночи. – Она зашла за спину девушки, и одна из сестер подала ей хлыст. – Пожалуй, ты не годишься даже в наложницы, но тут мы тебе немного поможем. Спустим с тебя черную шкуру, чтобы ты больше походила на человека.
С этими словами она сорвала с Тии одежду и обрушила хлыст на ее нагое тело. Девушка пыталась сопротивляться, но царевны навалились на нее все вместе. Избиение продолжалось до тех пор, пока великая царица не устала. Тогда она отшвырнула хлыст в сторону, на прощание наградила Тии пинком и удалилась в сопровождении сестер.
Няньки и служанки, видевшие все, но боявшиеся вмешаться, тут же подобрали избитую девушку и отнесли в постель. Тии даже не поблагодарила их: она долго лежала молча, уставясь в стену, и лишь поздно ночью, когда все на женской половине уснули, тихонько вышла на балкон. Ей хотелось увидеть свое любимое озеро, но стена загораживала обзор, так что на балконе девушка пробыла недолго. Вернувшись в комнату, она тщательно обработала раны и со всем возможным старанием и умением принялась наряжаться и наводить красоту.
За этим занятием ее и застал рассвет.
Тии уже собралась отложить зеркало, когда неожиданно увидела в нем возникший за ее спиной человеческий силуэт.
– Кто это? – испугалась она, но тут же вздохнула с облегчением и улыбнулась. – О, Инен, это ты! Что ты тут делаешь?
– А ты как думаешь? Соскучился по своей маленькой сестренке, вот и пришел ее навестить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
– Мне хотелось бы надеяться, что я достойна чего-то лучшего, – молвила в ответ Тии, встретив взгляд царя с нескрываемым презрением.
На миг улыбка застыла на устах Аменхотепа, но потом он неожиданно прошептал:
– Да, это так.
Царь приблизился к ней, и его улыбка превратилась в нечто похожее на гримасу сожаления.
– Воистину так, – шепотом произнес он, взяв ее за руку и увлекши за собой на балкон. Иначе с какой стати я принес бы тебе подарок, достойный царицы?
Широким жестом он указал вниз, на двор, где стояла клетка с тремя обмякшими, заляпанными кровью львами.
– Я поймал их сам, с помощью одного лишь Эйэ, – горделиво заявил царь.
Тии молча смотрела на животных.
– Почему ты не благодаришь меня за подарок? – спросил Аменхотеп.
Тии пожала плечами.
– По мне, так лучше бы им остаться свободными. Такие существа, как они, не должны сидеть в клетках.
Царь Аменхотеп ощутимо напрягся, но потом энергично закивал и захлопал пухлыми, мягкими ладонями.
– Да будет так! – возгласил он и за руку свел Тии вниз, во двор, где она вплотную подошла к клетке и внимательно осмотрела львов. Несмотря на раны, голод и усталость, глаза хищников загорелись. Один из них с грозным достоинством сел и зевнул, показав страшные клыки.
Едва Тии успела подумать о том, что в жизни не видела такой красоты и мощи, как появилась целая орава слуг, которые покатили клетку через двор. Повернувшись к фараону, она спросила, каковы его планы в отношении этих зверей, и он с улыбкой указал на металлические ворота в высокой стене женской половины дворцового комплекса. Тии нахмурилась, не совсем понимая, что это значит, но в это время клетку вкатили в открывшиеся ворота.
– Но ведь там находятся сады великой царицы! – воскликнула в изумлении Тии.
– Находились, но теперь это не так, – со смехом откликнулся Аменхотеп и, вновь взяв Тии за руку, поднялся с ней на плоскую крышу. Посмотрев вниз, она невольно вскрикнула от радости: клетка на ее глазах открылась и три великолепных, прекрасных в своей мощи хищника оказались на воле – среди столь же прекрасных деревьев и цветов.
Улыбка молодого фараона стала еще шире, и он снова припал губами к ее руке.
– Как я и говорил, – пробормотал он, – это подарок, достойный настоящей царицы.
Потом он повернулся и ушел, а Тии, проводив его взглядом, неожиданно ощутила прилив воодушевления. Целый час она наблюдала за львами и лишь потом, когда ей и самой захотелось посидеть среди цветов и фонтанов, спустилась в сад женской половины. Увы, как оказалось, ее любимый уголок уже был кем-то занят – там сидела старшая сестра фараона, являвшаяся по обычаю также его женой и носившая титул великой царицы.
Тии замерла и хотела было уйти, но царица уже заметила ее и окликнула по имени. Девушка подошла и преклонила колени.
– Не удивляйся тому, что я вынуждена отдыхать в общем саду женской половины дворца, – промолвила сестра фараона. – Мой собственный, как выяснилось, теперь для меня закрыт. Там поселили диких зверей.
Тии молча склонила голову, и тут царица пнула ее с такой силой, что она упала навзничь.
– Что говорил фараон? – прошипела царица. – Что он тебе обещал?
На глазах Тии выступили слезы негодования и обиды. Теперь она увидела, что позади великой царицы собрались и остальные сестры Аменхотепа; все они взирали на нее с ненавистью и злобой.
Видя это, Тии вознегодовала настолько, что забыла о страхе. Она встала, выпрямилась во весь рост и громогласно заявила:
– Фараон Аменхотеп обещал сделать меня великой царицей.
Принцессы – что, признаться, доставило ей немалое удовольствие – разразились испуганными, возмущенными восклицаниями, однако великая царица лишь покачала головой и рассмеялась.
– Так вот, значит, чем мой супруг и брат собирается тебя соблазнить? Не обольщайся. На самом деле он просто хочет сделать тебя своей наложницей.
– Ты можешь воображать на сей счет все, что тебе угодно, – рассмеялась в ответ Тии, – однако каждому ясно, что он даже моих львов любит больше, чем тебя.
Кровь отхлынула от лица великой царицы, но в голосе ее, когда она поднялась на ноги, прозвучало, как ни странно, ледяное спокойствие.
– Ты никогда не станешь никем, кроме обычной наложницы, – прошептала она, почти коснувшись лица Тии. – Неужто ты этого не понимаешь? Законной женой фараона может стать только девушка из его же семьи, та, в чьих жилах течет царская кровь.
– Я росла вместе с царевнами, – напомнила ей Тии.
И вновь великая царица рассмеялась.
– Вы только послушайте ее! – воскликнула она, и тут улыбка исчезла с ее лица, сменившись злобной гримасой. Схватив Тии за подбородок, она откинула назад ее голову и буквально выплюнула в лицо девушке презрительные слова: – Ты ничто! В тебе нет ни капли царской крови! Да что там царской! – Сестра фараона рассмеялась еще громче, но теперь ее смех больше походил на истерику. – Ты даже не египтянка! Где это слыхано, чтобы ничтожная чужестранка возмечтала стать великой царицей? Вы только взгляните на эти волосы! – Она больно дернула подвернувшуюся под руку прядь. – Это же не волосы, а шерсть животного! А кожа? – Царица разорвала платье на груди Тии. – Твоя кожа чернее ночи. – Она зашла за спину девушки, и одна из сестер подала ей хлыст. – Пожалуй, ты не годишься даже в наложницы, но тут мы тебе немного поможем. Спустим с тебя черную шкуру, чтобы ты больше походила на человека.
С этими словами она сорвала с Тии одежду и обрушила хлыст на ее нагое тело. Девушка пыталась сопротивляться, но царевны навалились на нее все вместе. Избиение продолжалось до тех пор, пока великая царица не устала. Тогда она отшвырнула хлыст в сторону, на прощание наградила Тии пинком и удалилась в сопровождении сестер.
Няньки и служанки, видевшие все, но боявшиеся вмешаться, тут же подобрали избитую девушку и отнесли в постель. Тии даже не поблагодарила их: она долго лежала молча, уставясь в стену, и лишь поздно ночью, когда все на женской половине уснули, тихонько вышла на балкон. Ей хотелось увидеть свое любимое озеро, но стена загораживала обзор, так что на балконе девушка пробыла недолго. Вернувшись в комнату, она тщательно обработала раны и со всем возможным старанием и умением принялась наряжаться и наводить красоту.
За этим занятием ее и застал рассвет.
Тии уже собралась отложить зеркало, когда неожиданно увидела в нем возникший за ее спиной человеческий силуэт.
– Кто это? – испугалась она, но тут же вздохнула с облегчением и улыбнулась. – О, Инен, это ты! Что ты тут делаешь?
– А ты как думаешь? Соскучился по своей маленькой сестренке, вот и пришел ее навестить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113