Завыли сирены.
«Тревога в связи с декомпрессией. Всему персоналу станции покинуть уровень 4 и перейти на уровень 6!»
Нос «Галактики» неторопливо отвернулся от огромных дисков станции. Гигантский космический корабль занял почти все пространство на экране адмирала Хоя. Словно парализованный, я мог только наблюдать за происходящим, отчаянно надеясь, что мы не станем жертвами неумолимых законов физики.
«Капитан Сифорт! Докладывает Эдгар Толливер. Они… то есть мы захватили дальнобойные лазеры Лунаполиса. Симович…»
«Коридорные переборки станции закрыть через тридцать секунд!»
– Давай, Арлина! «Галактика» заполнила весь экран.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – монотонно твердил Хой. – Пожалуйста.
Полную аварийную нагрузку на двигатели, Арлина. Взорви их, если необходимо. Поворачивай. Нос уже прошел мимо. Выбросы пламени из поврежденного бака развернут корабль, и тогда…
«Галактика» ударилась о станцию.
К нашему отчаянию, она ужасающе медленно врезалась в незащищенную станцию и пробила рваную рану в ее правом борту в нескольких сотнях метров от носовой части. Сила инерции тащила «Галактику» дальше, и пробоина поднялась до диска первого уровня, потом второго. Я застонал. Третий уровень…
«В секциях с третьей по шестую уровня 5 – декомпрессия. Персоналу перейти на аварийно-спасательные участки!»
Из носа «Галактики» вырывались языки пламени. Я натянул шлем и непроизвольно пробежался пальцами по застежкам скафандра.
– Что мы наделали? – протянул Хой измученным голосом. – Сифорт, что мы наделали?
Гигантский звездный корабль перестал рвать корпус станции и по инерции двигался дальше. Медленно вращаясь, «Галактика» прошла мимо голографокамер станции в темноту ночи.
«Старший офицер Рейне с борта корабля В КС „Новый Орлеан“. Мы получили серьезные повреждения, и у нас декомпрессия в доке-камере 6-й орбитальной станции. Я блокирован на капитанском мостике. Может ли кто-то мне помочь?»
Я был на ногах, хотя на меня давил вес собственного тела да еще такая же тяжесть скафандра. Как мне удалось встать – уму непостижимо. Пот катился с меня градом.
– А теперь слушайте, – хрипло проговорил в микрофон Хой. – Я возвращаю орбитальную станцию и все ее оборудование Адмиралтейству и правительству Генсека Сифорта. Прекратить сопротивление.
Опираясь на трости, я заковылял к двери.
– Сифорт! – позвал адмирал. – Вы были правы. Я капитулирую. – Он вскинул правую руку вверх и отдал мне честь. Левая его рука с пистолетом поднялась к виску.
Дымящаяся кровь забрызгала мой скафандр и стекло шлема. Я выбрался в коридор.
Передвигаться с помощью тростей не так уж сложно, если не обращать внимания на белые всполохи перед глазами, пронзительную боль и тупые уколы, когда все это точно разрывает тебя на части.
– Мистер Сифорт, вы уже…
– С дороги! – Я проковылял мимо испуганного гардемарина Спика. Если мои колени не подогнутся, я смогу сохранить вертикальное положение и сделаю еще один шаг, потом еще. А каждое движение приближало меня к причальным камерам для шаттлов.
Осталось двадцать метров. Пятнадцать.
«Корабль ВКС „Галактика“ – всем летательным аппаратам и орбитальной станции. Помогите кто может, – услышал я спокойный голос Арлины. – Нужны космические катера для экстренной эвакуации пассажиров и экипажа».
На «Галактике» имелось четыре катера. Каждый вмещал тридцать шесть человек. Еще были две шлюпки. По восемь человек в каждой.
– Сэр, позвольте мне достать кресло…
– К дьяволу кресло. – Я больше никогда не буду им пользоваться. Лучше я умру.
Десять метров.
Гигантский внешний люк приемной камеры для шаттлов был распахнут в ночь. Я мельком увидел Землю, большую и очень красивую на фоне темного бархата неба. Я нажал на кнопку и вошел в шлюз.
Гардемарину Спику, который был без скафандра, оставалось только наблюдать за мной:
– Куда вы направляетесь?
– На свой корабль!
Люк между нами закрылся. Через мгновения, которые казались столетиями, воздух из шлюза был откачан.
Из другого, открытого, люка полдюжины членов экипажа станции, бывшие в безопасности благодаря своим скафандрам, наблюдали, как сверкающий огнями космический лайнер уплывал прочь.
В моих баллонах хватило бы воздуха на два часа. Выпрямив ноги, я прислонился к стене и отставил на время в сторону трости. В безвоздушном пространстве сила тяготения почти равнялась земной. Это значило, что мне понадобится едва ли не вся мощность моих двигателей, чтобы преодолеть притяжение гравитронов станции.
Я включил двигатели и стал подниматься вверх.
«„Галактика“, говорит транспортник-рудовоз „Анаконда-3“, дрейфующий рядом с орбитальной станцией. Мы посылаем катер. Будьте наготове».
Не рассчитав, я поднялся слишком мало. Я дал больше тяги двигателям, но было поздно. Когда я вылетал из люка, то задел ногой голову одного матроса. Я надеялся, что не разбил ему шлем.
Проблема была не в том, чтобы догнать «Галактику»: хоть и с большими усилиями, но она должна была затормозить. Сложно оказалось выровнять наши скорости и приноровиться к ее медленному вращению.
«„Галактика“ сообщает, что у нас вышло из строя большинство двигателей. Мы будем пытаться стабилизировать кружение…»
Ее приемная камера-бухта для катеров на втором уровне была открыта. Рядом с ней кружились фигуры в скафандрах. Затормозив, я влетел в камеру, ожидая, что гравитационный толчок опустит меня вниз.
Но тяготения не было. Выругавшись, я изменил тягу своих двигателей на противоположную и включил их. И сразу снизил скорость – иначе мои ноги не выдержали бы удара.
«Всем пассажирам надеть скафандры. Это не учения. Начальник двигательного отсека, вы можете стабилизировать работу гравитронов?»
В невесомости пассажиры делаются почти беспомощными. Какой-то офицер – я не мог разглядеть его лица в запотевшем шлеме – одной рукой держался за выступ люка, а другой по очереди затягивал в камеру дрейфующих людей.
Я включил двигатели и подлетел к тому шлюзу, что отделял камеру приема шаттлов от коридора второго уровня. Едва я проник внутрь, люк закрылся. Опершись о стену, я с нетерпением ждал, когда шлюз наполнится воздухом. Наконец открылся внутренний люк.
В коридоре плавали орды одетых в скафандры пассажиров. Я оказался прижатым к палубе. Мужчины и женщины цеплялись за поручни. Кто-то больно наступил мне на руку. Я молил Бога, чтобы в этой толчее не разбился мой шлем.
Потом люк между коридором и шлюзом с Людьми закрылся. Началось выкачивание воздуха. Безумная толпа бросилась в приемную камеру для шаттлов. Меня стало подташнивать, но дышать я все же дышал. Скафандр мой остался неповрежденным. Я закрыл люк и вытащил из сумки станнер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137