Толливер выйдет из туалета, а я останусь на час или два.
– Я проверю, Сифорт, – пригрозил он и убрался, наконец, вон. Но всего через полчаса вернулся. – Нравится работенка, Сифорт? Я рад, что нашлось подходящее для ваших способностей занятие. Постараюсь обеспечивать вам это удовольствие регуля…
– Смирно! – раздался вдруг негромкий голос. Толливер замер, прямой, как шомпол. Я бросил тряпку и встал.
– Что здесь происходит? – спросил гардемарин Джефф Торн.
– Ничего, мистер Торн, просто чистим туалет, сэр, – отрапортовал Толливер.
Заложив руки за спину, Торн подошел к ведру с мыльной водой, покосился на унитаз.
– Отличная работа. Я вижу, мистер Сифорт старается.
– Я так и сказал ему только что, сэр, – залебезил Толливер.
– Слышал, слышал. Вы хороший капрал, мистер Толливер. Если не возражаете, я заберу вашего друга Сифорта с собой, проверим, как он знает уставы.
– Конечно, не возражаю, сэр, – вынужден был ответить Толливер, но в глазах его горела злоба.
– Вот и хорошо. – Торн повернулся ко мне и скомандовал:
– Нале-во! Шагооом марш! Нале-во! Стой!
Я остановился как раз перед выходом из санузла. Гардемарин Торн подошел к Толливеру, осмотрел его внешний вид, безупречно чистую униформу, похлопал его по плечу.
– Молодец, кадет Толливер. Все в порядке. Можете убрать ведро и тряпки. Или, если хотите, закончите работу сами. Сифорт, шагом марш!
Следуя командам Торна, под сочувствующими взглядами кадетов я промаршировал через всю казарму к двери. Все уже знали по себе, что это такое – попасться в лапы гардемарину для воспитания.
Мы вышли наружу. Я домаршировал до первого же поворота, а за углом гардемарин Торн мягко меня остановил:
– Хватит, Сифорт. Вольно.
– Спасибо, сэр, – улыбнулся я.
– Я мог бы заставить его драить туалет, но издеваться над капралами в присутствии простых кадетов непедагогично. Видал, какое у него лицо? – лукаво усмехнулся Торн.
– Да, сэр. Видел в зеркале.
– Читать уставы я тебя, конечно, не заставлю. Есть тут одно дельце. Пойдешь?
– Да, сэр! – с радостью согласился я. Пойти с ним «на дело»? Что может быть лучше! Сам не знал, почему попал в число счастливчиков, но Торн брал меня с собой на озорные «дела». А началось все так.
В тот день я до ночи стоял в гардемаринской на стуле, с трудом припоминая уставы. Торн, казалось, необращал на меня внимания, но потом проводил до казармы. По пути он утешал меня, а я боялся проронить слово, так был устрашен гардемаринами. Однако постепенно Торн разговорил меня, и я рассказал ему немного о Кардиффе и об отце, даже упомянул о Джейсоне. А через неделю Торн взял меня на дело. С тех пор мои ночные похождения с ним стали регулярными.
– С нами пойдет Бэйли из Риадон-Холла и Джастин Равиц, – прошептал Торн, озираясь по сторонам. – Знаешь их?
– Только Джастина, сэр. А куда пойдем?
В прошлый раз он приказал мне следить за техниками, дежурящими у гравитронов. Оказывается, хрустальная мечта многих гардемаринов – пробраться к пульту управления гравитронами и отключить их. Переполох поднимается еще тот! Но на этот раз техники ни разу не отлучились от пульта, и затея Торна не удалась.
– В столовую. – Торн пошел так быстро, что мне приходилось бежать трусцой, чтобы не отставать. – Мне непонятно, почему нам дали по такому маленькому кусочку яблочного пирога на десерт, хотя еще так много осталось. Мороженое тоже должно остаться.
Улыбался он на удивление заразительно. Мой рот растянулся до ушей, а выражение лица, наверно, было как у идиота. Торн бывал строгим, когда вдалбливал нам в головы суровую армейскую науку, но в неформальной обстановке ничем от нас не отличался.
Через полчаса мы с Бэйли и Равицем затаились в коридоре перед поворотом в столовую. Торн осторожно выглянул из-за угла и шепотом скомандовал:
– Вперед!
Мы помчались к столовой. Торну как офицеру позволялось ходить всюду в любое время, у нас, кадетов, такой свободы не было. Мы, конечно, надеялись, что в случае чего всю ответственность на себя возьмет он, хотя в глубине наших душ гнездился страх – а вдруг гардемарин нас не прикроет? Тогда нам влетит по первое число!
Днем дверь в столовую не закрывалась, но теперь по виду была заперта.
– А она не на замке, сэр? – встревожился я.
– Дурак, что ли? В столовую дверь не запирается никогда. – Торн приоткрыл ее, поглядел в щель, шепнул:
– Никого нет, – и устремился в длинный темный зал, освещенный лишь сиянием звезд. Мы трусцой подбежали за ним к одному из столов. – Если нас здесь застукают, скажем, что я привел вас для наказания. А вот если нас поймают в камбузе, тогда не отбрешемся. Бэйли, встань на стреме у двери. Если кто-нибудь появится в оридоре, громко щелкнешь пальцами. Умеешь щелкать? – Тот кивнул. – А сам залезешь под стол, чтобы никто тебя не заметил. Если нас накроют, попробуешь незаметно вернуться в казарму.
– Есть, сэр, – ответил Бэйли, скаля зубы в предвкушении приключений.
– В камбузе мы щелчка не услышим, – инструктировал Торн, – поэтому ты, Равиц, будешь стоять на атасе у самого входа в камбуз. Как только Бэйли щелкнет, сразу войдешь к нам и тоже щелкнешь пальцами. Я щелкну в ответ, это будет означать, что я услышал тебя. А потом где-нибудь спрячешься.
– Да, сэр.
– На приказ надо отвечать «есть, сэр». Нельзя забывать об уставе только потому, что ты наложил в штаны от страха.
– Я не наложил! У меня совсем…
– Тесс! А ты, Сифорт, поможешь мне вскрыть склады противника и обнаружить стратегические запасы. Я буду искать мороженое, а ты – яблочный пирог. Ориентируешься в темноте?
– В холодильниках не очень темно, сэр, в них, когда открываешь дверцу, загораются лампочки.
– Тогда пошли.
Джастин Равиц притаился у линии раздачи, а мы с Торном крались дальше через один из двух входов в камбуз.
– Боишься? – спросил Торн.
– Нет, сэр, – ответил я, хотя сердце колотилось оглушительно.
– Врешь. Я тоже боюсь. Думаешь, мне охота идти на бочку к Зорну?
Поркой чаще всего занимался лейтенант Зорн.
Я открыл один из холодильников. В нем не было ничего, кроме овощей, выращенных в залах гидропоники. Я захлопнул дверцу и вздрогнул. В тишине хлопок показался жутко громким.
– Тише, болван! – зашипел на меня Торн.
Пироги обнаружились лишь в третьем холодильнике. Я вынул пару штук, положил на поднос. Вдруг раздался щелчок. Я взглянул на Торна – тот как ни в чем не бывало шарил в холодильнике. Снова щелчок, еще один. Равиц, наверно, сходил с ума, а Торн не слышал его сигналов, не щелкал в ответ. Тогда я сам щелкнул пальцами. Торн резко оглянулся, округлил от ужаса глаза. Я отчаянно показывал ему в сторону зала. Торн кивнул, дал мне знак уходить и быстро пошел ко второму выходу. Я осторожно направился к первому.
– Эй, кто там под столом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Я проверю, Сифорт, – пригрозил он и убрался, наконец, вон. Но всего через полчаса вернулся. – Нравится работенка, Сифорт? Я рад, что нашлось подходящее для ваших способностей занятие. Постараюсь обеспечивать вам это удовольствие регуля…
– Смирно! – раздался вдруг негромкий голос. Толливер замер, прямой, как шомпол. Я бросил тряпку и встал.
– Что здесь происходит? – спросил гардемарин Джефф Торн.
– Ничего, мистер Торн, просто чистим туалет, сэр, – отрапортовал Толливер.
Заложив руки за спину, Торн подошел к ведру с мыльной водой, покосился на унитаз.
– Отличная работа. Я вижу, мистер Сифорт старается.
– Я так и сказал ему только что, сэр, – залебезил Толливер.
– Слышал, слышал. Вы хороший капрал, мистер Толливер. Если не возражаете, я заберу вашего друга Сифорта с собой, проверим, как он знает уставы.
– Конечно, не возражаю, сэр, – вынужден был ответить Толливер, но в глазах его горела злоба.
– Вот и хорошо. – Торн повернулся ко мне и скомандовал:
– Нале-во! Шагооом марш! Нале-во! Стой!
Я остановился как раз перед выходом из санузла. Гардемарин Торн подошел к Толливеру, осмотрел его внешний вид, безупречно чистую униформу, похлопал его по плечу.
– Молодец, кадет Толливер. Все в порядке. Можете убрать ведро и тряпки. Или, если хотите, закончите работу сами. Сифорт, шагом марш!
Следуя командам Торна, под сочувствующими взглядами кадетов я промаршировал через всю казарму к двери. Все уже знали по себе, что это такое – попасться в лапы гардемарину для воспитания.
Мы вышли наружу. Я домаршировал до первого же поворота, а за углом гардемарин Торн мягко меня остановил:
– Хватит, Сифорт. Вольно.
– Спасибо, сэр, – улыбнулся я.
– Я мог бы заставить его драить туалет, но издеваться над капралами в присутствии простых кадетов непедагогично. Видал, какое у него лицо? – лукаво усмехнулся Торн.
– Да, сэр. Видел в зеркале.
– Читать уставы я тебя, конечно, не заставлю. Есть тут одно дельце. Пойдешь?
– Да, сэр! – с радостью согласился я. Пойти с ним «на дело»? Что может быть лучше! Сам не знал, почему попал в число счастливчиков, но Торн брал меня с собой на озорные «дела». А началось все так.
В тот день я до ночи стоял в гардемаринской на стуле, с трудом припоминая уставы. Торн, казалось, необращал на меня внимания, но потом проводил до казармы. По пути он утешал меня, а я боялся проронить слово, так был устрашен гардемаринами. Однако постепенно Торн разговорил меня, и я рассказал ему немного о Кардиффе и об отце, даже упомянул о Джейсоне. А через неделю Торн взял меня на дело. С тех пор мои ночные похождения с ним стали регулярными.
– С нами пойдет Бэйли из Риадон-Холла и Джастин Равиц, – прошептал Торн, озираясь по сторонам. – Знаешь их?
– Только Джастина, сэр. А куда пойдем?
В прошлый раз он приказал мне следить за техниками, дежурящими у гравитронов. Оказывается, хрустальная мечта многих гардемаринов – пробраться к пульту управления гравитронами и отключить их. Переполох поднимается еще тот! Но на этот раз техники ни разу не отлучились от пульта, и затея Торна не удалась.
– В столовую. – Торн пошел так быстро, что мне приходилось бежать трусцой, чтобы не отставать. – Мне непонятно, почему нам дали по такому маленькому кусочку яблочного пирога на десерт, хотя еще так много осталось. Мороженое тоже должно остаться.
Улыбался он на удивление заразительно. Мой рот растянулся до ушей, а выражение лица, наверно, было как у идиота. Торн бывал строгим, когда вдалбливал нам в головы суровую армейскую науку, но в неформальной обстановке ничем от нас не отличался.
Через полчаса мы с Бэйли и Равицем затаились в коридоре перед поворотом в столовую. Торн осторожно выглянул из-за угла и шепотом скомандовал:
– Вперед!
Мы помчались к столовой. Торну как офицеру позволялось ходить всюду в любое время, у нас, кадетов, такой свободы не было. Мы, конечно, надеялись, что в случае чего всю ответственность на себя возьмет он, хотя в глубине наших душ гнездился страх – а вдруг гардемарин нас не прикроет? Тогда нам влетит по первое число!
Днем дверь в столовую не закрывалась, но теперь по виду была заперта.
– А она не на замке, сэр? – встревожился я.
– Дурак, что ли? В столовую дверь не запирается никогда. – Торн приоткрыл ее, поглядел в щель, шепнул:
– Никого нет, – и устремился в длинный темный зал, освещенный лишь сиянием звезд. Мы трусцой подбежали за ним к одному из столов. – Если нас здесь застукают, скажем, что я привел вас для наказания. А вот если нас поймают в камбузе, тогда не отбрешемся. Бэйли, встань на стреме у двери. Если кто-нибудь появится в оридоре, громко щелкнешь пальцами. Умеешь щелкать? – Тот кивнул. – А сам залезешь под стол, чтобы никто тебя не заметил. Если нас накроют, попробуешь незаметно вернуться в казарму.
– Есть, сэр, – ответил Бэйли, скаля зубы в предвкушении приключений.
– В камбузе мы щелчка не услышим, – инструктировал Торн, – поэтому ты, Равиц, будешь стоять на атасе у самого входа в камбуз. Как только Бэйли щелкнет, сразу войдешь к нам и тоже щелкнешь пальцами. Я щелкну в ответ, это будет означать, что я услышал тебя. А потом где-нибудь спрячешься.
– Да, сэр.
– На приказ надо отвечать «есть, сэр». Нельзя забывать об уставе только потому, что ты наложил в штаны от страха.
– Я не наложил! У меня совсем…
– Тесс! А ты, Сифорт, поможешь мне вскрыть склады противника и обнаружить стратегические запасы. Я буду искать мороженое, а ты – яблочный пирог. Ориентируешься в темноте?
– В холодильниках не очень темно, сэр, в них, когда открываешь дверцу, загораются лампочки.
– Тогда пошли.
Джастин Равиц притаился у линии раздачи, а мы с Торном крались дальше через один из двух входов в камбуз.
– Боишься? – спросил Торн.
– Нет, сэр, – ответил я, хотя сердце колотилось оглушительно.
– Врешь. Я тоже боюсь. Думаешь, мне охота идти на бочку к Зорну?
Поркой чаще всего занимался лейтенант Зорн.
Я открыл один из холодильников. В нем не было ничего, кроме овощей, выращенных в залах гидропоники. Я захлопнул дверцу и вздрогнул. В тишине хлопок показался жутко громким.
– Тише, болван! – зашипел на меня Торн.
Пироги обнаружились лишь в третьем холодильнике. Я вынул пару штук, положил на поднос. Вдруг раздался щелчок. Я взглянул на Торна – тот как ни в чем не бывало шарил в холодильнике. Снова щелчок, еще один. Равиц, наверно, сходил с ума, а Торн не слышал его сигналов, не щелкал в ответ. Тогда я сам щелкнул пальцами. Торн резко оглянулся, округлил от ужаса глаза. Я отчаянно показывал ему в сторону зала. Торн кивнул, дал мне знак уходить и быстро пошел ко второму выходу. Я осторожно направился к первому.
– Эй, кто там под столом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119