– Вполне возможно. Третьим королем стал герцог Мэн, но где он находится в настоящий момент, неизвестно, поговаривают, что он отправился в Новую Францию.
– А кто командует армией?
– Все и никто.
Адриана кивнула:
– Большинство бандитов, что бродят по дорогам и наводняют города, когда-то были солдатами, и многие из них, я уверена, готовы служить, было бы только кому.
– Совершенно верно. Кто-то остается верен герцогу Орлеанскому, кто-то – Мэну, а кто-то – своим бывшим командирам, которые направляют их туда, куда им вздумается. Герцог Орлеанский вынужден был разбить свою армию на несколько частей. Одну он выставил против московитов, они наступают с севера, со стороны Фландрии, другую отправил на юг – защищаться от Филиппа, хотя тот и заявляет, что он спешит на помощь Франции в борьбе против армии московитов.
– А что Голландия?
– Голландию вновь поглотило море: вода разрушила все плотины и дамбы. Им на помощь царь Петр послал корабли и тысячи своих подданных. Многое было восстановлено, но теперь там всем заправляют московиты. Тем временем царь Петр направил свои силы на Лоррейн и Париж. Линия фронта очень протяженная, но у русского царя большая армия и достаточно оружия, чтобы удерживать этот растянутый фронт. Он обладает страшным оружием, более страшным, чем было использовано в войне с Фландрией.
– Поэтому мы и должны покинуть мое герцогство, – вступил в разговор герцог. – Но придет день, и я снова вернусь сюда. Не будут же русские медведи вечно танцевать на улицах и площадях Нанси и Меца!
Адриана обратила внимание, что потеря герцогства не столь огорчает, сколь возбуждает боевой дух юного герцога.
– В какую сторону вы намерены отправиться? – спросила она.
Глаза юного герцога вспыхнули:
– Это будет грандиозное предприятие, обещаю вам, мадемуазель. Я со своей армией отправлюсь на восток, преодолевая сопротивление русской и турецкой армий. Моя цель – достичь Праги и предложить свои силы императору Священной Римской Империи. И если будет на то Божье благословение, по пути мы освободим Вену от захватчиков!
– У вас, должно быть, очень большая армия? – спросила Адриана.
– Почти две тысячи человек! – ответил Френсис Лоррейнский, поднимая бокал. – Во славу Господа и империи.
– За империю! – как эхо, повторил за ним д'Аргенсон.
«Из огня да в полымя», – подумала Адриана.
7
При дворе
Карл VI, император Священной Римской Империи, был первым монархом, которого Бену довелось увидеть воочию. И эта первая встреча не особенно впечатлила его. Унылый взгляд, толстые щеки и двойной подбородок; завитой парик свисал вдоль щек, подобно гигантским ушам. Карл больше напоминал унылого пса, нежели наследника рода, восходящего к Энею. А сегодня император выглядел меланхоличнее обычного.
Бен обрадовался, поскольку аудиенция была неофициальной, и, несмотря на это, он счел, что всем присутствующим не хватало непринужденности. Прием проходил в одной из малых галерей дворца, но народу собралось много: алебардщики в замысловатых костюмах, Джентльмены Золотого Ключа, Джентльмены Черного Ключа – Бену все эти достопочтенные господа показались обычными стариками, – придворные всех мастей, советники и слуги. И, конечно же, сэр Исаак Ньютон, камердинер сэра Исаака и ученик сэра Исаака. Ньютон был в ярко-красном, шитом золотом кафтане, а Бен для контраста в черном.
В алькове, ближайшем к тому месту, где они стояли в ожидании, держа шляпы в руках, наблюдая за ходом «неофициальной» аудиенции, играл струнный квартет, и играл дурно. Наконец мажордом сделал им приглашающий знак. Первым к монарху приблизился Ньютон и на испанский манер трижды глубоко поклонился и опустился на одно колено. То же самое за ним повторил и Бен, картинно взмахнув шляпой у ног монарха.
За это он был вознагражден изумленным ропотом, пронесшимся по всей галерее, на мгновение он почувствовал себя героем, а свое приветствие чем-то из ряда вон выходящим, пока не осознал допущенную им ошибку. В конце поклона он – совершенно автоматически – водрузил шляпу на голову, вследствие чего в галерее оказалось два человека в шляпах – он и император.
Бен поспешно исправил ошибку и стащил с головы шляпу. Карл благосклонно сделал вид, что не заметил грубого нарушения этикета, но зато «старики» обожгли его злобными взглядами, выразив тем самым всеобщее порицание.
Император кивнул Ньютону, откашлялся и спросил:
– Как обстоят дела в науке, сэр Исаак? Какие-то новые открытия в области гравитации? Она больше не бьет вас по голове яблоками?
Бен усмехнулся, и во всей галерее он был единственный, кто позволил себе это. Никто не отважился рассмеяться шутке императора, возможно, потому, что сам император никогда не то что не смеялся – не улыбался даже.
– Меткий каламбур, ваше величество, – сказал Бен, склоняя голову.
Император повернулся в его сторону, но тут же вновь все свое внимание сосредоточил на сэре Исааке. Запоздалое, сдавленное хихиканье раздавалось то там, то здесь, а на Бена обрушилась новая волна злобных взглядов.
– Верно заметили, сир, – сказал Ньютон. – В последнее время я значительно продвинулся на пути создания новой системы, на фоне которой поблекнут даже мои «Начала».
– Рад слышать такую новость. Империи очень нужна такая новая система. – Император вздернул бровь. – Я надеюсь, в этой новой системе не будет белых пятен.
Бен понял, что он имел в виду. Все знали, что Ньютон открыл способ возвращения молодости, и император, да и не он один, был весьма заинтересован этим открытием, но предпочитал прямо об этом не говорить, а только иносказательно.
Ньютон тоже понял смысл слов императора.
– Да, сир, вопрос заключается в устранении возможных случайностей. Требуется, чтобы все было математически точно выверено. Вы будете совершенно правы, если скажете, что есть существенная разница между дозой яда, принятой, чтобы вылечить болезнь и при этом не отравиться, и регулярным прописыванием этой дозы больному. Ваше величество должны понимать, что я не решаюсь экспериментировать с его драгоценным здоровьем.
– Вы все верно заметили, – сказал император. – Но я имею в виду более важные вещи, нежели это «лекарство».
– Да, сэр Исаак, – вступил в разговор один из приближенных императора, – поведайте нам, как эта новая система поможет нам защитить нашу империю от наших врагов?
Внешне говоривший был полной противоположностью императора. Преклонного возраста, но старым не выглядел. И если император в свои тридцать восемь походил на дряхлую охотничью собаку, то Евгений Савойский в свои пятьдесят девять выглядел волком, с телом легким, будто скрученным из проволоки, так туго натянутой, что, казалось, тронь, и порвется. Но как в Карле VI при первом взгляде нельзя было признать императора, так и в принце Савойском трудно было разглядеть величайшего генерала своего времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128