Он также обратил внимание, что на его груди свежая повязка и рана не так сильно болит. Ему очень хотелось знать, где же сейчас Роберт, Карл, да и все остальные.
Через несколько минут вернулся юноша, неся поднос с хлебом, сыром, каким-то рыхлым на вид, и с маленькими продолговатыми фруктами черного цвета. Бен уставился на хлеб с сыром, как изголодавшаяся собака.
– А это что? – спросил он с набитым ртом, тыча пальцем в неведомые фрукты.
– Оливки. Только осторожно, внутри косточки.
– Оливки. Ха!
Он читал о них в Библии, но и понятия не имел, какими они могут быть на вкус. Он взял одну и попробовал. Оливка оказалась вполне съедобной – чуть с горчинкой и соленая. Когда во рту у него исчезла последняя оливка, он наконец-то оценил их вкус.
– Спасибо, – поблагодарил он юношу, после чего протянул ему руку. – Меня зовут Бенджамин Франклин.
– Хасим, – ответил юноша, пожимая протянутую руку.
– Спасибо, Хасим. А теперь могу ли я спросить, где нахожусь?
– Ну конечно. Ты в доме моего отца.
– Твой отец один из тех людей, что привезли меня сюда? Он янычар?
– Да, – с гордостью произнес Хасим. – Он корбаши.
Бен вспомнил, что именно так Карл называл начальника янычар, которые встретили их на въезде в город.
– Боюсь, я не знаю, что это значит.
– Это как… э-э-э… генерал или полковник, может быть. Он командует ортой. Орта – это как… как полк.
Бен кивнул:
– А ты? Ты тоже янычар?
Хасим чуть склонил голову:
– Это неугодно Аллаху. Сын янычара не всегда может быть янычаром.
– А-а-а, – протянул Бен и заерзал на постели.
В комнате стоял сладковатый запах, такой же запах исходил и от Хасима. Это были не то духи, не то благовония.
– Хасим, а где сейчас мои друзья?
– Король Карл ждет встречи с ошаком…
– Ошаком?
– То есть с янычарами. Ошак – это значит место, где еда готовится для большого числа людей. Мы говорим, что янычары всегда едят вместе. Ты меня понимаешь? Это как семья. Поэтому их называют ошак.
– Как семья…
Эти люди с глазами, подобными черным алмазам, семья? Он попытался представить их сидящими за одним столом, ведущими разговоры и обменивающимися шутками.
– А что с моим вторым другом?
– Он в другой комнате, спит. Хочешь на него взглянуть?
– Нет, нет, подожду, пока он проснется, спасибо. Я… – Он помолчал, раздумывая, стоит ли заводить разговор на эту тему, но все же решился: – Ты слышал что-нибудь о человеке, который… э-э-э… прилетел по воздуху в лодке?
Хасим округлил глаза:
– Ты спрашиваешь о сихирбаз?
– Сихирбаз?
– Ну да, прилетел в лодке четыре дня назад. Лодка небольшая.
– Ты видел, как он прилетел?
– Люди видели. Они думают, что это царь прислал сихирбаз.
– Сихирбаз? Что это значит?
– Э-э-э… маг… тот, который зачаровывает.
– А он все еще там? Ну, там, где приземлился?
– Насколько мне известно, да. Люди ходили к нему, хотели поговорить, но им не удалось. Сихирбаз находится за стенами старой крепости, и туда невозможно проникнуть, потому что он поставил магическую преграду. Янычары не могут проникнуть внутрь крепости.
– И с ним никто не говорил?
– Он согласен говорить только с Железной Головой.
– А-а-а! А там… А с ним есть женщина? В лодке еще должна была женщина прилететь!
Хасим пожал плечами:
– Об этом мне ничего не известно.
Бен закусил губу. Даже если Ньютон и сошел с ума, он не мог сделать что-нибудь нехорошее с Ленкой. Не мог. Хасим поклонился.
– Меня ждут другие обязанности, – извиняющимся тоном сказал он.
Бену хотелось схватить его за руку и удержать, но он не сделал этого. Он сгорал от желания расспросить Хасима побольше, но не знал, как продолжить разговор. Хотя ясно понимал, что говорить ему нужно не с Хасимом, а с Карлом.
– Ты можешь мне сказать, где сейчас Железная Голова?
– Нет, – ответил Хасим, чуть улыбнувшись. – Он переезжает с места на место, он все время в движении. – Он изобразил двумя пальцами руки шагающего человека, и Бен понимающе кивнул.
– А где же он спит? – спросил Бен.
– Мне нужно навестить других. Кто не спал еще… – сказал Хасим и, вежливо кивнув, продолжал: – Мне нужно узнать о женщине и о шведском короле, да? Но сейчас я должен идти.
– Спасибо тебе, – сказал Бен, – и передай своему отцу благодарность за его гостеприимство.
Хасим улыбнулся и кивнул.
«Если это гостеприимство, – подумал Бен. – Если я не узник в сладостной тюрьме».
Когда Хасим ушел, Бен попытался встать, но обнаружил, что его ноги, а особенно ступни покрыты ссадинами и волдырями, которые лопались, а затем вновь вздувались и вновь лопались. Однако все было не так плохо, как он себе представлял, и боль в теле медленно угасала, уступая место слабой истоме выздоровления. По большому счету его беспокоила только рана в груди, которая время от времени пронзала резкой болью, волной растекавшейся по всему телу.
Встав на ноги, он уже мог выглянуть в окно. Там было то же самое огромное водное пространство, что открылось перед ним, когда они плыли в барке по каналу. Он перебегал взглядом от одной мачты к другой, пока наконец не нашел английский флаг, и облегченно вздохнул. Он боялся, что ему тогда все померещилось. Сейчас он видел три или даже четыре шлюпа, каравеллу и большой фрегат, за которым, похоже, стоял еще один. Радостное возбуждение росло. Он гадал: откуда они все? Неужели из Лондона? А вдруг город все-таки уцелел?
Но, с другой стороны, английские корабли плавают по всему миру, и сюда они могли прийти откуда угодно, не обязательно из Лондона. И зачем забивать голову надеждами на невозможное, у него и без того масса нерешенных дел. Но связаться с английскими кораблями было крайне необходимо, и казалось это довольно-таки простой задачей. Если, конечно, его здесь не держат взаперти и если корабли московитов не прибудут в самое ближайшее время.
Другим важным делом было разыскать Ньютона и Ленку. Его «компас», по всей видимости, указывал на место, где приземлилась лодка. Даже если это где-то рядом, как он найдет это место в городе, в котором он даже не знает, на каком языке говорить? На каком языке здесь вообще говорят? На каком-нибудь итальянском диалекте? И, наверное, на турецком. Некоторые турки говорили по-немецки, но он сомневался, что немецкий или английский будут ему хорошими помощниками на улицах Венеции.
Улицах? Здесь их вообще может не оказаться. Ему потребуется лодка или деньги, чтобы ее нанять. У него осталось несколько богемских крон, но может статься, что они здесь не в ходу.
Вдруг его осенило: он не знает, где его одежда, а следовательно, есть ли у него деньги и сохранился ли его «компас». Сердце у него оборвалось, он, как безумный, оглядел комнату в поисках своей одежды. К великому облегчению, она оказалась в полосатом мешке под кроватью. Теперь и деньги, и «компас» были при нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Через несколько минут вернулся юноша, неся поднос с хлебом, сыром, каким-то рыхлым на вид, и с маленькими продолговатыми фруктами черного цвета. Бен уставился на хлеб с сыром, как изголодавшаяся собака.
– А это что? – спросил он с набитым ртом, тыча пальцем в неведомые фрукты.
– Оливки. Только осторожно, внутри косточки.
– Оливки. Ха!
Он читал о них в Библии, но и понятия не имел, какими они могут быть на вкус. Он взял одну и попробовал. Оливка оказалась вполне съедобной – чуть с горчинкой и соленая. Когда во рту у него исчезла последняя оливка, он наконец-то оценил их вкус.
– Спасибо, – поблагодарил он юношу, после чего протянул ему руку. – Меня зовут Бенджамин Франклин.
– Хасим, – ответил юноша, пожимая протянутую руку.
– Спасибо, Хасим. А теперь могу ли я спросить, где нахожусь?
– Ну конечно. Ты в доме моего отца.
– Твой отец один из тех людей, что привезли меня сюда? Он янычар?
– Да, – с гордостью произнес Хасим. – Он корбаши.
Бен вспомнил, что именно так Карл называл начальника янычар, которые встретили их на въезде в город.
– Боюсь, я не знаю, что это значит.
– Это как… э-э-э… генерал или полковник, может быть. Он командует ортой. Орта – это как… как полк.
Бен кивнул:
– А ты? Ты тоже янычар?
Хасим чуть склонил голову:
– Это неугодно Аллаху. Сын янычара не всегда может быть янычаром.
– А-а-а, – протянул Бен и заерзал на постели.
В комнате стоял сладковатый запах, такой же запах исходил и от Хасима. Это были не то духи, не то благовония.
– Хасим, а где сейчас мои друзья?
– Король Карл ждет встречи с ошаком…
– Ошаком?
– То есть с янычарами. Ошак – это значит место, где еда готовится для большого числа людей. Мы говорим, что янычары всегда едят вместе. Ты меня понимаешь? Это как семья. Поэтому их называют ошак.
– Как семья…
Эти люди с глазами, подобными черным алмазам, семья? Он попытался представить их сидящими за одним столом, ведущими разговоры и обменивающимися шутками.
– А что с моим вторым другом?
– Он в другой комнате, спит. Хочешь на него взглянуть?
– Нет, нет, подожду, пока он проснется, спасибо. Я… – Он помолчал, раздумывая, стоит ли заводить разговор на эту тему, но все же решился: – Ты слышал что-нибудь о человеке, который… э-э-э… прилетел по воздуху в лодке?
Хасим округлил глаза:
– Ты спрашиваешь о сихирбаз?
– Сихирбаз?
– Ну да, прилетел в лодке четыре дня назад. Лодка небольшая.
– Ты видел, как он прилетел?
– Люди видели. Они думают, что это царь прислал сихирбаз.
– Сихирбаз? Что это значит?
– Э-э-э… маг… тот, который зачаровывает.
– А он все еще там? Ну, там, где приземлился?
– Насколько мне известно, да. Люди ходили к нему, хотели поговорить, но им не удалось. Сихирбаз находится за стенами старой крепости, и туда невозможно проникнуть, потому что он поставил магическую преграду. Янычары не могут проникнуть внутрь крепости.
– И с ним никто не говорил?
– Он согласен говорить только с Железной Головой.
– А-а-а! А там… А с ним есть женщина? В лодке еще должна была женщина прилететь!
Хасим пожал плечами:
– Об этом мне ничего не известно.
Бен закусил губу. Даже если Ньютон и сошел с ума, он не мог сделать что-нибудь нехорошее с Ленкой. Не мог. Хасим поклонился.
– Меня ждут другие обязанности, – извиняющимся тоном сказал он.
Бену хотелось схватить его за руку и удержать, но он не сделал этого. Он сгорал от желания расспросить Хасима побольше, но не знал, как продолжить разговор. Хотя ясно понимал, что говорить ему нужно не с Хасимом, а с Карлом.
– Ты можешь мне сказать, где сейчас Железная Голова?
– Нет, – ответил Хасим, чуть улыбнувшись. – Он переезжает с места на место, он все время в движении. – Он изобразил двумя пальцами руки шагающего человека, и Бен понимающе кивнул.
– А где же он спит? – спросил Бен.
– Мне нужно навестить других. Кто не спал еще… – сказал Хасим и, вежливо кивнув, продолжал: – Мне нужно узнать о женщине и о шведском короле, да? Но сейчас я должен идти.
– Спасибо тебе, – сказал Бен, – и передай своему отцу благодарность за его гостеприимство.
Хасим улыбнулся и кивнул.
«Если это гостеприимство, – подумал Бен. – Если я не узник в сладостной тюрьме».
Когда Хасим ушел, Бен попытался встать, но обнаружил, что его ноги, а особенно ступни покрыты ссадинами и волдырями, которые лопались, а затем вновь вздувались и вновь лопались. Однако все было не так плохо, как он себе представлял, и боль в теле медленно угасала, уступая место слабой истоме выздоровления. По большому счету его беспокоила только рана в груди, которая время от времени пронзала резкой болью, волной растекавшейся по всему телу.
Встав на ноги, он уже мог выглянуть в окно. Там было то же самое огромное водное пространство, что открылось перед ним, когда они плыли в барке по каналу. Он перебегал взглядом от одной мачты к другой, пока наконец не нашел английский флаг, и облегченно вздохнул. Он боялся, что ему тогда все померещилось. Сейчас он видел три или даже четыре шлюпа, каравеллу и большой фрегат, за которым, похоже, стоял еще один. Радостное возбуждение росло. Он гадал: откуда они все? Неужели из Лондона? А вдруг город все-таки уцелел?
Но, с другой стороны, английские корабли плавают по всему миру, и сюда они могли прийти откуда угодно, не обязательно из Лондона. И зачем забивать голову надеждами на невозможное, у него и без того масса нерешенных дел. Но связаться с английскими кораблями было крайне необходимо, и казалось это довольно-таки простой задачей. Если, конечно, его здесь не держат взаперти и если корабли московитов не прибудут в самое ближайшее время.
Другим важным делом было разыскать Ньютона и Ленку. Его «компас», по всей видимости, указывал на место, где приземлилась лодка. Даже если это где-то рядом, как он найдет это место в городе, в котором он даже не знает, на каком языке говорить? На каком языке здесь вообще говорят? На каком-нибудь итальянском диалекте? И, наверное, на турецком. Некоторые турки говорили по-немецки, но он сомневался, что немецкий или английский будут ему хорошими помощниками на улицах Венеции.
Улицах? Здесь их вообще может не оказаться. Ему потребуется лодка или деньги, чтобы ее нанять. У него осталось несколько богемских крон, но может статься, что они здесь не в ходу.
Вдруг его осенило: он не знает, где его одежда, а следовательно, есть ли у него деньги и сохранился ли его «компас». Сердце у него оборвалось, он, как безумный, оглядел комнату в поисках своей одежды. К великому облегчению, она оказалась в полосатом мешке под кроватью. Теперь и деньги, и «компас» были при нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128