А теперь перейдем к вопросам.
- Да ладно тебе, - сказал Чаз.
- Всего два. Во-первых, почему ты на ней женился?
«Обалдеть, - подумал Чаз. - Меня шантажирует сам Монтел Уильямс».
- Потому что она мне по правде нравилась, - нетерпеливо ответил он. - Она была забавная, остроумная, отлично выглядела. Мне казалось, я готов остепениться.
Шантажист без предупреждения врезал ему веслом, плоской стороной аккурат по темечку. Чаз увидел весло даже во мраке - размытую радужную дугу. От удара Чаз застонал и рухнул вперед. Каяк закачался, но не перевернулся.
- Ты хотел, - произнес мужчина, - прогуляться под руку с клевой девчонкой, Чаззи. С девчонкой, которую заметили бы твои дружки, о которой бы они говорили, - женский эквивалент нового «Ролекса». Ты не женился, ты обзавелся аксессуаром.
Чаз медленно поднялся со дна каяка и занял прежнее положение - на коленях. Он ощупал череп и нашел растушую шишку. Между тем шантажист снова начал грести, будто ничего не произошло. На вид загорелый и крепко сбитый, но настолько старше Чаза, что того внезапный удар поразил. Таких поступков ожидаешь от юных горячих голов.
- Конечно, то, что она была богата, тебе тоже не мешало? - спросил мужчина.
- Я ни разу не попросил у нее ни цента, - запротестовал Чаз.
- Отсюда второй вопрос: какого черта ты выбросил ее в океан?
Чаз сглотнул, как издыхающая лягушка-бык. Он не сознается в преступлении.
- Я чувствую, ты собираешься провести ночь здесь, - протянул шантажист, - в гордом одиночестве.
- Если со мной что случится, денег не получишь.
Чаз вздрогнул от смеха мужчины.
- Постарайся понять, сынок, дело не только в деньгах. Я чертовски зол.
- Но ты ее даже не знал!
- Забавно, но у меня такое ощущение, что мы были знакомы. - Шантажист невозмутимо вынул весло из воды и ударил Чаза по лицу, не настолько сильно, чтобы сбить с ног, но достаточно, чтобы разбить нос.
- Твою мать! - заорал Чаз. Теплая струйка побежала у него между пальцев.
- Как видишь, - сказал шантажист, - я все это принимаю очень близко к сердцу. Расскажи мне, почему ты это сделал, и я отвезу тебя обратно.
- Я правда не могу.
- Чаззи, ну ты же сам знаешь, я в курсе того, что произошло. Я только хочу знать, почему оно произошло.
В этом был резон. Шантажист уже все знал, а Чаз не хотел, чтобы его снова били.
- Может, на тебе диктофон, - проворчал Чаз, зажимая ноздри, чтобы остановить кровь. Он говорил голосом мультяшной утки.
Ухмылка шантажиста вновь засияла в звездном свете.
- Обхохочешься, - сказал он и снял футболку. Потом вытянул руку с фонариком и осветил свою голую грудь, которая быстро темнела от москитов. - Видишь? Никаких спрятанных микрофонов, - сообщил он Чазу. - Полегчало?
- Пожалуй.
- Тогда ответь на вопрос, будь любезен.
- Я думал, Джои меня раскрыла, - услышал Чаз собственный голос. - Я думал, она узнала об афере с водой.
- И из-за этого ты выбросил ее за борт? Посреди, блин, Гольфстрима?
- Ты не понимаешь, - сказал Чаз. - Если бы она когда-нибудь хоть словом обмолвилась обо мне и мистере Хаммернате… Ты даже представить не можешь, что тогда было бы. У меня не было выбора, вот в чем дело. Если б только она…
- Что, Чаз?
«Если б только она дала мне повод не делать этого, - подумал Чаз. - Например, показала бы мне новое завещание».
- Ладно, не важно, - сказал он вслух.
Шантажист теперь греб целеустремленнее, и Чаз восхитился тем, как быстро они скользили по воде. Слишком ленивый, чтобы упражнять свое тело, он никогда не любил каяк; катер для водных лыж с мотором «Меркьюри» в двести лошадиных сил - вот водный транспорт его мечты.
- Как твой нос? - спросил шантажист.
- Болит. - Нос Чаза раздулся до размеров садового перца.
Вскоре они добрались до длинного канала, через который вошли в залив, и Чазу полегчало безмерно. Шантажист вез его обратно во Фламинго.
Неожиданно мужчина перестал грести и откинулся назад. Чаз видел, как блестит его пот и как ненасытно гудят насекомые на его лице и груди.
- Дать тебе спрей? - спросил Чаз.
Мужчина хихикнул:
- Нет, спасибо. - Он протянул весло Чазу. - Твоя очередь, убийца.
- Что?
- Что слышал. Я утомился.
Чаз взял весло и изучил его, будто ему вручили замысловато сконструированное устройство.
- Только не говори мне, что никогда не греб на каяке, - произнес шантажист.
- Разумеется, греб.
Чаз попытался вспомнить последний раз, когда он это делал, - еще в колледже, на каком-то грязном озере в Северной Каролине. Он и еще один студент помогали профессору следить за распадом фекалий выхухолей в донных отложениях. Чаз закончил день с сочащимися волдырями на обеих ладонях. Он месяц после этого не мог взять в руки клюшку для гольфа.
- Поспеши, Чаззи, нас сносит обратно в Уайтуотер.
- Прости, но я не в состоянии. Голова ужасно болит.
- Ничего, выживешь.
- Но господи боже, у меня еще кровь идет.
- Смотрел фильм «Избавление»? - спросил шантажист. - Помнишь, что случилось с толстяком?
Чаз Перроне начал грести.
Двадцать
На Карла Ролваага впервые налепили ярлык мошенника, и это новое впечатление не давало ему спать почти всю ночь. Он был скорее заинтригован, чем возмущен: его не мог оскорбить какой-то Чарльз Перроне. Обвинение в шантаже было столь поразительным, что детектив счел его критическим поворотом в деле, ключом не менее важным, чем кусочки ногтей в мокром мешке травы.
Ролвааг минут двадцать стоял под ритуальным холодным душем и прокручивал в голове странный разговор с мужем Джои Перроне. Он не сомневался, что у того вымогают деньги, но кто? И за какого рода сведения?
Перроне ехидно упомянул «фальшивого свидетеля» и тем самым породил у Ролваага соблазнительную надежду на существование свидетеля реального. Однако для такого сценария необходим свидетель не менее корыстный и бессердечный, чем сам Перроне, - человек, который мог смотреть на убийство женщины и не остановить его, который вместо того, чтобы броситься в полицию, отправился прямиком к убийце и потребовал у него денег за молчание.
Учитывая тлетворное изобилие подонков в Южной Флориде, вполне могло оказаться, что за преступлением Перроне случайно наблюдал второй такой же выродок. Однако, считал Ролвааг, более вероятно, что шантажист был не пассажиром лайнера, а скорее неким предприимчивым жуликом, который прочитал об исчезновении Джои Перроне в газетах. В общем, детектив не расстроился, что угрозы привели Перроне в состояние такой параноидальной ажитации, что он обвинил полицейского в плетении интриг. Преступники в растрепанных чувствах нередко совершают безрассудные ошибки, и Ролвааг надеялся, что нераскаявшийся вдовец продолжит вредить себе.
Соблазнительнее всего была связь между Перроне и Сэ-мюэлом Джонсоном Хаммернатом. Ролвааг не обнаружил никаких подтверждений малоубедительной сказке Перроне о том, что внедорожник за шестьдесят штук был подарком жены, а Хаммернат всего лишь невинно выступал посредником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
- Да ладно тебе, - сказал Чаз.
- Всего два. Во-первых, почему ты на ней женился?
«Обалдеть, - подумал Чаз. - Меня шантажирует сам Монтел Уильямс».
- Потому что она мне по правде нравилась, - нетерпеливо ответил он. - Она была забавная, остроумная, отлично выглядела. Мне казалось, я готов остепениться.
Шантажист без предупреждения врезал ему веслом, плоской стороной аккурат по темечку. Чаз увидел весло даже во мраке - размытую радужную дугу. От удара Чаз застонал и рухнул вперед. Каяк закачался, но не перевернулся.
- Ты хотел, - произнес мужчина, - прогуляться под руку с клевой девчонкой, Чаззи. С девчонкой, которую заметили бы твои дружки, о которой бы они говорили, - женский эквивалент нового «Ролекса». Ты не женился, ты обзавелся аксессуаром.
Чаз медленно поднялся со дна каяка и занял прежнее положение - на коленях. Он ощупал череп и нашел растушую шишку. Между тем шантажист снова начал грести, будто ничего не произошло. На вид загорелый и крепко сбитый, но настолько старше Чаза, что того внезапный удар поразил. Таких поступков ожидаешь от юных горячих голов.
- Конечно, то, что она была богата, тебе тоже не мешало? - спросил мужчина.
- Я ни разу не попросил у нее ни цента, - запротестовал Чаз.
- Отсюда второй вопрос: какого черта ты выбросил ее в океан?
Чаз сглотнул, как издыхающая лягушка-бык. Он не сознается в преступлении.
- Я чувствую, ты собираешься провести ночь здесь, - протянул шантажист, - в гордом одиночестве.
- Если со мной что случится, денег не получишь.
Чаз вздрогнул от смеха мужчины.
- Постарайся понять, сынок, дело не только в деньгах. Я чертовски зол.
- Но ты ее даже не знал!
- Забавно, но у меня такое ощущение, что мы были знакомы. - Шантажист невозмутимо вынул весло из воды и ударил Чаза по лицу, не настолько сильно, чтобы сбить с ног, но достаточно, чтобы разбить нос.
- Твою мать! - заорал Чаз. Теплая струйка побежала у него между пальцев.
- Как видишь, - сказал шантажист, - я все это принимаю очень близко к сердцу. Расскажи мне, почему ты это сделал, и я отвезу тебя обратно.
- Я правда не могу.
- Чаззи, ну ты же сам знаешь, я в курсе того, что произошло. Я только хочу знать, почему оно произошло.
В этом был резон. Шантажист уже все знал, а Чаз не хотел, чтобы его снова били.
- Может, на тебе диктофон, - проворчал Чаз, зажимая ноздри, чтобы остановить кровь. Он говорил голосом мультяшной утки.
Ухмылка шантажиста вновь засияла в звездном свете.
- Обхохочешься, - сказал он и снял футболку. Потом вытянул руку с фонариком и осветил свою голую грудь, которая быстро темнела от москитов. - Видишь? Никаких спрятанных микрофонов, - сообщил он Чазу. - Полегчало?
- Пожалуй.
- Тогда ответь на вопрос, будь любезен.
- Я думал, Джои меня раскрыла, - услышал Чаз собственный голос. - Я думал, она узнала об афере с водой.
- И из-за этого ты выбросил ее за борт? Посреди, блин, Гольфстрима?
- Ты не понимаешь, - сказал Чаз. - Если бы она когда-нибудь хоть словом обмолвилась обо мне и мистере Хаммернате… Ты даже представить не можешь, что тогда было бы. У меня не было выбора, вот в чем дело. Если б только она…
- Что, Чаз?
«Если б только она дала мне повод не делать этого, - подумал Чаз. - Например, показала бы мне новое завещание».
- Ладно, не важно, - сказал он вслух.
Шантажист теперь греб целеустремленнее, и Чаз восхитился тем, как быстро они скользили по воде. Слишком ленивый, чтобы упражнять свое тело, он никогда не любил каяк; катер для водных лыж с мотором «Меркьюри» в двести лошадиных сил - вот водный транспорт его мечты.
- Как твой нос? - спросил шантажист.
- Болит. - Нос Чаза раздулся до размеров садового перца.
Вскоре они добрались до длинного канала, через который вошли в залив, и Чазу полегчало безмерно. Шантажист вез его обратно во Фламинго.
Неожиданно мужчина перестал грести и откинулся назад. Чаз видел, как блестит его пот и как ненасытно гудят насекомые на его лице и груди.
- Дать тебе спрей? - спросил Чаз.
Мужчина хихикнул:
- Нет, спасибо. - Он протянул весло Чазу. - Твоя очередь, убийца.
- Что?
- Что слышал. Я утомился.
Чаз взял весло и изучил его, будто ему вручили замысловато сконструированное устройство.
- Только не говори мне, что никогда не греб на каяке, - произнес шантажист.
- Разумеется, греб.
Чаз попытался вспомнить последний раз, когда он это делал, - еще в колледже, на каком-то грязном озере в Северной Каролине. Он и еще один студент помогали профессору следить за распадом фекалий выхухолей в донных отложениях. Чаз закончил день с сочащимися волдырями на обеих ладонях. Он месяц после этого не мог взять в руки клюшку для гольфа.
- Поспеши, Чаззи, нас сносит обратно в Уайтуотер.
- Прости, но я не в состоянии. Голова ужасно болит.
- Ничего, выживешь.
- Но господи боже, у меня еще кровь идет.
- Смотрел фильм «Избавление»? - спросил шантажист. - Помнишь, что случилось с толстяком?
Чаз Перроне начал грести.
Двадцать
На Карла Ролваага впервые налепили ярлык мошенника, и это новое впечатление не давало ему спать почти всю ночь. Он был скорее заинтригован, чем возмущен: его не мог оскорбить какой-то Чарльз Перроне. Обвинение в шантаже было столь поразительным, что детектив счел его критическим поворотом в деле, ключом не менее важным, чем кусочки ногтей в мокром мешке травы.
Ролвааг минут двадцать стоял под ритуальным холодным душем и прокручивал в голове странный разговор с мужем Джои Перроне. Он не сомневался, что у того вымогают деньги, но кто? И за какого рода сведения?
Перроне ехидно упомянул «фальшивого свидетеля» и тем самым породил у Ролваага соблазнительную надежду на существование свидетеля реального. Однако для такого сценария необходим свидетель не менее корыстный и бессердечный, чем сам Перроне, - человек, который мог смотреть на убийство женщины и не остановить его, который вместо того, чтобы броситься в полицию, отправился прямиком к убийце и потребовал у него денег за молчание.
Учитывая тлетворное изобилие подонков в Южной Флориде, вполне могло оказаться, что за преступлением Перроне случайно наблюдал второй такой же выродок. Однако, считал Ролвааг, более вероятно, что шантажист был не пассажиром лайнера, а скорее неким предприимчивым жуликом, который прочитал об исчезновении Джои Перроне в газетах. В общем, детектив не расстроился, что угрозы привели Перроне в состояние такой параноидальной ажитации, что он обвинил полицейского в плетении интриг. Преступники в растрепанных чувствах нередко совершают безрассудные ошибки, и Ролвааг надеялся, что нераскаявшийся вдовец продолжит вредить себе.
Соблазнительнее всего была связь между Перроне и Сэ-мюэлом Джонсоном Хаммернатом. Ролвааг не обнаружил никаких подтверждений малоубедительной сказке Перроне о том, что внедорожник за шестьдесят штук был подарком жены, а Хаммернат всего лишь невинно выступал посредником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98