Впервые за все это время посланник Ланкастера обратил внимание на то, как сильно сдал Ричард. Он был грязен, небрит, одежда свисала лохмотьями.
Наконец Ричард II подписал акт. Возвращая документ, он спросил:
— Вы навещали королеву?
Луи, как и все остальные, не видел маленькой Изабеллы, которая фактически оставалась пленницей в своей комнате. Но он решил солгать.
— Да, государь. Она держится великолепно.
— Как вы думаете, мой кузен позволит ей навестить меня?
— Какое это имеет значение? Ведь скоро она окажется на троне рядом с вами!
— Обязательно передайте ей мои самые нежные чувства. Вы ведь передадите, не правда ли?
— Да, государь.
— Хорошо. Я удовлетворен.
Ричард II вытянулся на ложе и отвернулся к стене. Подойдя к дверям, Луи постучал. Ему открыли, и он молча вышел.
Когда Луи покидал гостиную, она была пуста. Теперь же, когда он возвращался от короля, в ней было черно от людей. Там давали прием. Но герцог Ланкастерский заприметил своего посланника издали, и окликнул его:
— Подойдите, сир де Вивре!
Все с почтением склонились перед тем, кто был объектом столь явной благосклонности. Луи подошел к герцогу, преклонил колени и протянул пергамент. Увидев внизу долгожданную подпись, Ланкастер протянул ему руку.
— Встаньте, граф Дембридж!
***
Официальное отречение от престола короля Ричарда II состоялось в понедельник 29 сентября 1399 года, в День святого Михаила. По приказу герцога Ланкастерского все прелаты, рыцари и именитые граждане Лондона прибыли в Тауэр.
Ричард II вышел во двор тюрьмы в сопровождении двух стражников. На нем была королевская мантия, в руках — скипетр и корона. Луи, видевший его всего две недели назад, нашел, что король сильно похудел. Нарочно ли Ричарда морили голодом или его так измучили перенесенные страдания? Во всяком случае, мантия болталась на нем, корона явно была велика для его головы, а скипетр он удерживал с трудом. Казалось, Ричард был чем-то одурманен. Он шагал, вперив неподвижный, почти безумный взгляд в толпу самых высокородных англичан. Там были: архиепископ Кентерберийский, епископы, герцоги, графы, владельцы крупнейших поместий, университетские профессора и буржуа, призванные стать свидетелями отрешения монарха от власти…
Луи знал, что в эту самую минуту король, должно быть, цепляется за малую надежду, которую заронил в нем сир де Вивре, когда говорил о якобы назревающем заговоре; но действительно ли Ричард верил в этот заговор? Казалось, он дошел до предела. Король Англии стал похож на ту старую, больную клячу, на которой его заставили проехать по всей стране.
Герцог Ланкастерский вышел королю навстречу. Стражники отступили, и Ричард II зачитал текст, подписанный им две недели назад:
— Я был королем Англии, герцогом Аквитанским и государем Ирландским в течение двадцати двух лет. Королевство, герцогство, сеньорию, все свое наследство я уступаю Генриху, герцогу Ланкастерскому, и перед всеми прошу его принять мой скипетр…
С этими словами Ричард протянул кузену скипетр.
— Мою мантию…
Он снял ее с себя, оставшись в жалких лохмотьях, и принялся дрожать от холода, между тем как его кузен невозмутимо облачился в пышное одеяние.
Ричард продолжил:
— И мою…
Голос его дрогнул:
— …мою корону.
При полном молчании герцог Ланкастерский возложил королевский венец себе на голову. После этого стражники вернулись, схватили пленника и грубо поволокли его прочь, словно вора, только что застигнутого за кражей.
***
Коронование Генриха, герцога Ланкастерского, состоялось 13 октября, в День святого Эдуарда. Последним английским королем, носящим это имя, был Генрих III, сын Иоанна Безземельного, правившего одновременно с Людовиком Святым. Следовательно, Генриху Ланкастерскому суждено было стать Генрихом IV.
Церемония отличалась неслыханной пышностью. Сначала будущий суверен исповедался в придворной часовне, где прослушал три мессы подряд. Затем он вышел оттуда, чтобы присутствовать на мессе в честь собственной коронации.
Генрих направился к Вестминстерскому аббатству под шелковым балдахином, который на серебряных шестах несли четверо горожан из Дувра. За ним шагали: справа — его старший сын Генрих, а слева — граф Нортумберленд, недавно назначенный маршалом, со скипетром в руке. За ними следовал весь кортеж со священниками во главе.
После церемонии в главном зале состоялся пир. Маргарита сидела рядом с Луи, поскольку король потребовал, чтобы по такому случаю присутствовали все придворные дамы. Трапеза подходила к концу, когда в зал ворвался рыцарь в полном турнирном облачении. Он поднял забрало своего шлема и угрожающе воздел копье.
— Я, сэр Даймок, бросаю смертельный вызов всякому, кто осмелится утверждать, будто Генрих не является законным королем.
Луи вздрогнул. Что это могло значить? Стало ли что-нибудь известно о заговоре? Но сосед по столу его успокоил. Речь шла о традиционной роли, возложенной на семейство Даймок: они обязаны вызывать на поединок всякого, кто оспорит легитимность короля. Отец этого Даймока проделал то же самое на коронации Ричарда II, и, разумеется, охотников сойтись с ним в единоборстве не нашлось. Нынешний раз также не явился исключением, и сэр Даймок удалился на лошади, трижды прогарцевав по кругу.
Вечером Луи и Маргарита смогли уединиться, наконец, в отеле Бретань, и Луи получил первые известия о заговоре. Они оказались обнадеживающими. Заговорщики правильно поняли причину отсутствия сира де Вивре и приняли его жену. Уверенная в том, что ее никто не заподозрил, Маргарита посещала их одного за другим под предлогом разного рода торговых сделок.
Главой заговорщиков был Солсбери. Помимо него, в деле участвовали епископ Карлайл, графы Кент, Холланд и Ратленд, сэр Деспенсер и капеллан Модлен, у которого имелась одна особенность: внешне он был точной копией нового короля, что могло бы оказаться весьма полезным в случае необходимости.
В Дембридже Маргарита также не сидела без дела. Своему начальнику стражи, Томасу Булю, человеку, безраздельно ей преданному, она велела набрать еще людей и обучить их как следует, не объясняя, зачем это понадобилось. Мало того, своим крестьянам Маргарита Дембридж приказала тренироваться в стрельбе из лука. В нужный день она смогла бы доставить заговорщикам сотню стражников и пять сотен лучников, во главе которых встанет Луи.
Они проговорили очень долго, и ночь, которую они провели вместе, была слишком короткой и слишком тревожной, чтобы они смогли в полной мере насладиться ею. На следующий день Маргарита вновь отправилась в Дембридж, а Луи, новоиспеченный граф, остался в Лондоне вместе с прочими придворными.
Его занимала одна важная проблема: судьба Шарля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Наконец Ричард II подписал акт. Возвращая документ, он спросил:
— Вы навещали королеву?
Луи, как и все остальные, не видел маленькой Изабеллы, которая фактически оставалась пленницей в своей комнате. Но он решил солгать.
— Да, государь. Она держится великолепно.
— Как вы думаете, мой кузен позволит ей навестить меня?
— Какое это имеет значение? Ведь скоро она окажется на троне рядом с вами!
— Обязательно передайте ей мои самые нежные чувства. Вы ведь передадите, не правда ли?
— Да, государь.
— Хорошо. Я удовлетворен.
Ричард II вытянулся на ложе и отвернулся к стене. Подойдя к дверям, Луи постучал. Ему открыли, и он молча вышел.
Когда Луи покидал гостиную, она была пуста. Теперь же, когда он возвращался от короля, в ней было черно от людей. Там давали прием. Но герцог Ланкастерский заприметил своего посланника издали, и окликнул его:
— Подойдите, сир де Вивре!
Все с почтением склонились перед тем, кто был объектом столь явной благосклонности. Луи подошел к герцогу, преклонил колени и протянул пергамент. Увидев внизу долгожданную подпись, Ланкастер протянул ему руку.
— Встаньте, граф Дембридж!
***
Официальное отречение от престола короля Ричарда II состоялось в понедельник 29 сентября 1399 года, в День святого Михаила. По приказу герцога Ланкастерского все прелаты, рыцари и именитые граждане Лондона прибыли в Тауэр.
Ричард II вышел во двор тюрьмы в сопровождении двух стражников. На нем была королевская мантия, в руках — скипетр и корона. Луи, видевший его всего две недели назад, нашел, что король сильно похудел. Нарочно ли Ричарда морили голодом или его так измучили перенесенные страдания? Во всяком случае, мантия болталась на нем, корона явно была велика для его головы, а скипетр он удерживал с трудом. Казалось, Ричард был чем-то одурманен. Он шагал, вперив неподвижный, почти безумный взгляд в толпу самых высокородных англичан. Там были: архиепископ Кентерберийский, епископы, герцоги, графы, владельцы крупнейших поместий, университетские профессора и буржуа, призванные стать свидетелями отрешения монарха от власти…
Луи знал, что в эту самую минуту король, должно быть, цепляется за малую надежду, которую заронил в нем сир де Вивре, когда говорил о якобы назревающем заговоре; но действительно ли Ричард верил в этот заговор? Казалось, он дошел до предела. Король Англии стал похож на ту старую, больную клячу, на которой его заставили проехать по всей стране.
Герцог Ланкастерский вышел королю навстречу. Стражники отступили, и Ричард II зачитал текст, подписанный им две недели назад:
— Я был королем Англии, герцогом Аквитанским и государем Ирландским в течение двадцати двух лет. Королевство, герцогство, сеньорию, все свое наследство я уступаю Генриху, герцогу Ланкастерскому, и перед всеми прошу его принять мой скипетр…
С этими словами Ричард протянул кузену скипетр.
— Мою мантию…
Он снял ее с себя, оставшись в жалких лохмотьях, и принялся дрожать от холода, между тем как его кузен невозмутимо облачился в пышное одеяние.
Ричард продолжил:
— И мою…
Голос его дрогнул:
— …мою корону.
При полном молчании герцог Ланкастерский возложил королевский венец себе на голову. После этого стражники вернулись, схватили пленника и грубо поволокли его прочь, словно вора, только что застигнутого за кражей.
***
Коронование Генриха, герцога Ланкастерского, состоялось 13 октября, в День святого Эдуарда. Последним английским королем, носящим это имя, был Генрих III, сын Иоанна Безземельного, правившего одновременно с Людовиком Святым. Следовательно, Генриху Ланкастерскому суждено было стать Генрихом IV.
Церемония отличалась неслыханной пышностью. Сначала будущий суверен исповедался в придворной часовне, где прослушал три мессы подряд. Затем он вышел оттуда, чтобы присутствовать на мессе в честь собственной коронации.
Генрих направился к Вестминстерскому аббатству под шелковым балдахином, который на серебряных шестах несли четверо горожан из Дувра. За ним шагали: справа — его старший сын Генрих, а слева — граф Нортумберленд, недавно назначенный маршалом, со скипетром в руке. За ними следовал весь кортеж со священниками во главе.
После церемонии в главном зале состоялся пир. Маргарита сидела рядом с Луи, поскольку король потребовал, чтобы по такому случаю присутствовали все придворные дамы. Трапеза подходила к концу, когда в зал ворвался рыцарь в полном турнирном облачении. Он поднял забрало своего шлема и угрожающе воздел копье.
— Я, сэр Даймок, бросаю смертельный вызов всякому, кто осмелится утверждать, будто Генрих не является законным королем.
Луи вздрогнул. Что это могло значить? Стало ли что-нибудь известно о заговоре? Но сосед по столу его успокоил. Речь шла о традиционной роли, возложенной на семейство Даймок: они обязаны вызывать на поединок всякого, кто оспорит легитимность короля. Отец этого Даймока проделал то же самое на коронации Ричарда II, и, разумеется, охотников сойтись с ним в единоборстве не нашлось. Нынешний раз также не явился исключением, и сэр Даймок удалился на лошади, трижды прогарцевав по кругу.
Вечером Луи и Маргарита смогли уединиться, наконец, в отеле Бретань, и Луи получил первые известия о заговоре. Они оказались обнадеживающими. Заговорщики правильно поняли причину отсутствия сира де Вивре и приняли его жену. Уверенная в том, что ее никто не заподозрил, Маргарита посещала их одного за другим под предлогом разного рода торговых сделок.
Главой заговорщиков был Солсбери. Помимо него, в деле участвовали епископ Карлайл, графы Кент, Холланд и Ратленд, сэр Деспенсер и капеллан Модлен, у которого имелась одна особенность: внешне он был точной копией нового короля, что могло бы оказаться весьма полезным в случае необходимости.
В Дембридже Маргарита также не сидела без дела. Своему начальнику стражи, Томасу Булю, человеку, безраздельно ей преданному, она велела набрать еще людей и обучить их как следует, не объясняя, зачем это понадобилось. Мало того, своим крестьянам Маргарита Дембридж приказала тренироваться в стрельбе из лука. В нужный день она смогла бы доставить заговорщикам сотню стражников и пять сотен лучников, во главе которых встанет Луи.
Они проговорили очень долго, и ночь, которую они провели вместе, была слишком короткой и слишком тревожной, чтобы они смогли в полной мере насладиться ею. На следующий день Маргарита вновь отправилась в Дембридж, а Луи, новоиспеченный граф, остался в Лондоне вместе с прочими придворными.
Его занимала одна важная проблема: судьба Шарля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192