Здравница размещалась в низком желтовато-коричневом доме, напоминающем скорее тюрьму общего режима, где заключенные тихо мрут. Мал припарковал машину и направился к стойке администратора, а Базз зашел в телефонную будку и стал просматривать в справочнике адреса на странице «Санатории». На Южной стороне их оказалось тридцать четыре. Базз вырвал страницу с адресами, увидел стоящего у машины Мала и подошел к нему, качая головой:
— Тут их тридцать четыре — нам на целый день работы, мать его!
— И тут ничего, — сказал Мал. — Лезник не регистрировался, никто от рака легких не умирает. Коулмен тут не появлялся.
— Давай займемся гостиницами и наркоторговцами. Если там ничего не найдем, наменяем мелочи и станем обзванивать санатории. Знаешь, я думаю, Лезник в бегах. Если это он был с Коулменом, он как-то замешан в этом деле и не станет регистрироваться под своим именем.
Мал постучал по капоту машины:
— Базз, Клэр составила список здешних гостиниц. Майнир говорил, они с Лофтисом пытаются найти Коулмена. Если они это уже…
— Это ничего не значит. Коулмена тут видели на неделе. Он может быть где угодно, но он всегда там, где музыка. Что-то его связывает с джазом, и хотя никто не считает его музыкантом, здесь говорят, что он здорово играет на альт-саксофоне. Давайте пока еще светло все-таки прошерстим гостиницы и наркодилеров, а когда стемнеет, займемся негритянскими джаз-клубами.
— Пошли.
Гостиница «Тевер» на углу Восемьдесят четвертой и Бич-стрит — ни одного белого постояльца. Гостиница «Галеон» на углу Девяносто первой и Бекин-стрит — из постояльцев один белый — толстяк-алкаш полтора центнера весом с негритянкой-женой и тремя детьми в одноместном номере. По пути к машине Базз просматривал оба списка гостиниц и вдруг схватил Мала за руку:
— О-па!
— Что такое?
— Совпало! Гостиница «Пурпурный орел» на углу Девяносто шестой и Сентрал обозначена в списке Клэр. Роланд Наваретт, номер 402, с пометкой «Лакс».
— Что ж ты молчал?
— Да чернила тут расплылись. Мал отдал ключи Баззу:
— Веди машину, я посмотрю, что ты еще пропустил. Они ехали на юго-восток. Базз лихорадочно переключал передачи. Мал сравнил два списка:
— Только одно совпадение. Знаешь, что я подумал?
— Что?
— Лакс близко знает Клэр И Лофтиса, Лофтис добывал для Клэр наркотик. Значит, они могли иметь доступ к продавцам Лакса.
Базз увидел «Пурпурного орла» — семиэтажное здание из шлакоблоков с хромированным украшением над рваным пурпурным навесом при входе.
— Может быть, — сказал Базз и припарковал машину у подъезда. Мал почти бегом поднялся по ступеням.
Базз догнал его у конторки администратора. Мал размахивал под носом у клерка своим жетоном. Тощий негр в рубашке, застегнутой на все пуговицы, хотя в вестибюле стояла духота, бормотал:
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр, — кося глазом на Мала и шаря рукой под конторкой.
— Рональд Наваретт. Он все еще у себя в 402-м номере?
— Нет-сэр-нет-сэр-пет-сэр, — бормотал служитель. Базз зашел за конторку, сцапал руку клерка в тот момент, когда тот ухватил маленький пакетик с наркотиком, и разогнул ему пальцы. А тот все продолжал бормотать:
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр.
— Белый, около тридцати, может быть, с бородой. Тягал он герань от Наварета?
— Нет-сэр-нет-сэр-нет-сэр.
— Говори мне правду, или я тебе руку сломаю и отправлю остывать в накопитель на Семьдесят седьмой.
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр.
Базз отпустил его руку и положил пакетик на конторку. Негр потер пальцы:
— Белый человек и белый леди спрашивали о том же двадцать минут назад. Я им говорил и вам говорю, Роланд у себя, но он не торгует сладкой геранью.
Негр уставился на внутренний телефон. Базз схватил его, выдернул провод и швырнул телефон на пол. Мал кинулся к лестнице.
Базз, отдуваясь, побежал за ним и нагнал только на площадке четвертого этажа. Мал стоял с пушкой в руке и указывал на дверь, выходящую в грязный, вонючий холл. Базз отдышался, вытащил свой револьвер и направился к двери.
Мал стал загибать пальцы — «раз, два, три» — и на счете «три» ногой вышиб дверь. На полу в грязном нижнем белье сидел негр. Игла шприца уже торчала в вене и он вводил содержимое в руку, не обращая внимания на шум и двух белых, наставивших на него револьверы. Мал пнул его и выхватил шприц. Базз заметил стодолларовую бумажку под другим шприцем на туалетном столике: Клэр и Лофтис уже купили у него нужные сведения.
Мал, пытаясь привести наркомана в чувства, бьет его по щекам. Базз знает: так ничего не выйдет. Он хватает негра, тащит его в ванную, сует головой в унитаз и спускает воду. Роланд Наваретт с девятого неба возвращается на грешную землю мокрый с головы до ног, дрожит, хватает ртом воздух и плюется водой. Первое, что он видит, — направленный ему в лоб револьвер Базза.
— Куда ты послал двух белых за Коулменом?
— Слушай, что за ерунда… Базз взводит курок:
— Не заставляй меня сделать глупость.
— Коулмен джазует сегодня вечером на Сто шестой и Авалон-стрит, — говорит Роланд Наваретт.
Уоттс. Код «три» — езда без сирены. Сумерки. Базз нащупывает свою дубинку, Мал держит ногу на педали газа. Угол Сто шестой и Авалон-стрит — самое сердце Уоттса: при каждой хижине под рубероидом обязательный загон для козы или цыплят за колючей проволокой. Базз думает о черных обитателях этих трущоб, приносящих свою живность в жертву разным колдунам и знахарям, которые и подвигли, наверное, Коулмена на помешательство с этой росомахой и ночное джазовое безумство. Он первый замечает голубые неоновые огни у входа в угловое невысокое здание.
— Подъезжай ближе, я выйду, гляну.
Мал круто свернул направо и остановился у обочины. Базз указал на другую сторону улицы:
— Вон та белая машина стояла у дома де Хейвен. Мал кивнул, потянулся к бардачку и достал оттуда наручники:
— Хорошо бы предупредить газетчиков, но, кажется, не успеем.
— А может, он и не здесь. Лофтис с Клэр могли поджидать его на улице, а может, самое печальное уже произошло. Готов?
Мал кивнул.
У освещенных голубым светом дверей выстроилась очередь негров, которые потихоньку начали входить внутрь. Базз жестом велел Малу выходить, они быстро прошли по тротуару и вслед за последним негром зашли внутрь.
Привратник, здоровенный черномазый в синей в белую полоску рубахе, встал было им на пути, но, узнав в них полицейских, тут же отступил и почтительно поклонился.
Базз входит первым. Зал погружен в темноту. Тускло горят синие рождественские лампочки на стенах, приглушенно освещен только бар. Посетители сидят за раскладными столиками лицом к сцене в рассеянном голубом свете прикрытых цветной пленкой огней рампы. Оркестр играет оглушительно. Труба, контрабас, ударник и рояль — негры в синих с белой полоской рубашках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
— Тут их тридцать четыре — нам на целый день работы, мать его!
— И тут ничего, — сказал Мал. — Лезник не регистрировался, никто от рака легких не умирает. Коулмен тут не появлялся.
— Давай займемся гостиницами и наркоторговцами. Если там ничего не найдем, наменяем мелочи и станем обзванивать санатории. Знаешь, я думаю, Лезник в бегах. Если это он был с Коулменом, он как-то замешан в этом деле и не станет регистрироваться под своим именем.
Мал постучал по капоту машины:
— Базз, Клэр составила список здешних гостиниц. Майнир говорил, они с Лофтисом пытаются найти Коулмена. Если они это уже…
— Это ничего не значит. Коулмена тут видели на неделе. Он может быть где угодно, но он всегда там, где музыка. Что-то его связывает с джазом, и хотя никто не считает его музыкантом, здесь говорят, что он здорово играет на альт-саксофоне. Давайте пока еще светло все-таки прошерстим гостиницы и наркодилеров, а когда стемнеет, займемся негритянскими джаз-клубами.
— Пошли.
Гостиница «Тевер» на углу Восемьдесят четвертой и Бич-стрит — ни одного белого постояльца. Гостиница «Галеон» на углу Девяносто первой и Бекин-стрит — из постояльцев один белый — толстяк-алкаш полтора центнера весом с негритянкой-женой и тремя детьми в одноместном номере. По пути к машине Базз просматривал оба списка гостиниц и вдруг схватил Мала за руку:
— О-па!
— Что такое?
— Совпало! Гостиница «Пурпурный орел» на углу Девяносто шестой и Сентрал обозначена в списке Клэр. Роланд Наваретт, номер 402, с пометкой «Лакс».
— Что ж ты молчал?
— Да чернила тут расплылись. Мал отдал ключи Баззу:
— Веди машину, я посмотрю, что ты еще пропустил. Они ехали на юго-восток. Базз лихорадочно переключал передачи. Мал сравнил два списка:
— Только одно совпадение. Знаешь, что я подумал?
— Что?
— Лакс близко знает Клэр И Лофтиса, Лофтис добывал для Клэр наркотик. Значит, они могли иметь доступ к продавцам Лакса.
Базз увидел «Пурпурного орла» — семиэтажное здание из шлакоблоков с хромированным украшением над рваным пурпурным навесом при входе.
— Может быть, — сказал Базз и припарковал машину у подъезда. Мал почти бегом поднялся по ступеням.
Базз догнал его у конторки администратора. Мал размахивал под носом у клерка своим жетоном. Тощий негр в рубашке, застегнутой на все пуговицы, хотя в вестибюле стояла духота, бормотал:
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр, — кося глазом на Мала и шаря рукой под конторкой.
— Рональд Наваретт. Он все еще у себя в 402-м номере?
— Нет-сэр-нет-сэр-пет-сэр, — бормотал служитель. Базз зашел за конторку, сцапал руку клерка в тот момент, когда тот ухватил маленький пакетик с наркотиком, и разогнул ему пальцы. А тот все продолжал бормотать:
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр.
— Белый, около тридцати, может быть, с бородой. Тягал он герань от Наварета?
— Нет-сэр-нет-сэр-нет-сэр.
— Говори мне правду, или я тебе руку сломаю и отправлю остывать в накопитель на Семьдесят седьмой.
— Да-сэр-да-сэр-да-сэр.
Базз отпустил его руку и положил пакетик на конторку. Негр потер пальцы:
— Белый человек и белый леди спрашивали о том же двадцать минут назад. Я им говорил и вам говорю, Роланд у себя, но он не торгует сладкой геранью.
Негр уставился на внутренний телефон. Базз схватил его, выдернул провод и швырнул телефон на пол. Мал кинулся к лестнице.
Базз, отдуваясь, побежал за ним и нагнал только на площадке четвертого этажа. Мал стоял с пушкой в руке и указывал на дверь, выходящую в грязный, вонючий холл. Базз отдышался, вытащил свой револьвер и направился к двери.
Мал стал загибать пальцы — «раз, два, три» — и на счете «три» ногой вышиб дверь. На полу в грязном нижнем белье сидел негр. Игла шприца уже торчала в вене и он вводил содержимое в руку, не обращая внимания на шум и двух белых, наставивших на него револьверы. Мал пнул его и выхватил шприц. Базз заметил стодолларовую бумажку под другим шприцем на туалетном столике: Клэр и Лофтис уже купили у него нужные сведения.
Мал, пытаясь привести наркомана в чувства, бьет его по щекам. Базз знает: так ничего не выйдет. Он хватает негра, тащит его в ванную, сует головой в унитаз и спускает воду. Роланд Наваретт с девятого неба возвращается на грешную землю мокрый с головы до ног, дрожит, хватает ртом воздух и плюется водой. Первое, что он видит, — направленный ему в лоб револьвер Базза.
— Куда ты послал двух белых за Коулменом?
— Слушай, что за ерунда… Базз взводит курок:
— Не заставляй меня сделать глупость.
— Коулмен джазует сегодня вечером на Сто шестой и Авалон-стрит, — говорит Роланд Наваретт.
Уоттс. Код «три» — езда без сирены. Сумерки. Базз нащупывает свою дубинку, Мал держит ногу на педали газа. Угол Сто шестой и Авалон-стрит — самое сердце Уоттса: при каждой хижине под рубероидом обязательный загон для козы или цыплят за колючей проволокой. Базз думает о черных обитателях этих трущоб, приносящих свою живность в жертву разным колдунам и знахарям, которые и подвигли, наверное, Коулмена на помешательство с этой росомахой и ночное джазовое безумство. Он первый замечает голубые неоновые огни у входа в угловое невысокое здание.
— Подъезжай ближе, я выйду, гляну.
Мал круто свернул направо и остановился у обочины. Базз указал на другую сторону улицы:
— Вон та белая машина стояла у дома де Хейвен. Мал кивнул, потянулся к бардачку и достал оттуда наручники:
— Хорошо бы предупредить газетчиков, но, кажется, не успеем.
— А может, он и не здесь. Лофтис с Клэр могли поджидать его на улице, а может, самое печальное уже произошло. Готов?
Мал кивнул.
У освещенных голубым светом дверей выстроилась очередь негров, которые потихоньку начали входить внутрь. Базз жестом велел Малу выходить, они быстро прошли по тротуару и вслед за последним негром зашли внутрь.
Привратник, здоровенный черномазый в синей в белую полоску рубахе, встал было им на пути, но, узнав в них полицейских, тут же отступил и почтительно поклонился.
Базз входит первым. Зал погружен в темноту. Тускло горят синие рождественские лампочки на стенах, приглушенно освещен только бар. Посетители сидят за раскладными столиками лицом к сцене в рассеянном голубом свете прикрытых цветной пленкой огней рампы. Оркестр играет оглушительно. Труба, контрабас, ударник и рояль — негры в синих с белой полоской рубашках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135