На улице было уже темно, а внутри горел свет, поэтому они меня не увидели. Да они и не смотрели в окно. Они смотрели друг на друга, и выражение их лиц было недоуменным и даже испуганным.
Ай да я!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ,
в которой мы теряем Домовушку
И в сердце растрава,
И дождик с утра…
Поль Верден
К счастью, простуда, которая вдруг одолела Процюка, рано уложила его в постель: не было еще девяти, когда он выпил чего-то там горячего – над кружкой поднимался парок, и Процюк обжег себе язык, поперхнулся, судя по его мимике, выругался – и укрылся теплым одеялом. Я наблюдал за ним в окно, непредусмотрительно не задернутое шторкой. Какая-то женщина, сестра или жена – для мамы эта женщина была слишком молода – ухаживала за ним, ставила ему горчичники, заставила проглотить таблетки. Покончив с процедурами, она погасила свет, вышла в другую комнату и села смотреть телевизор. Я решил, что моя работа на сегодня окончена, и ретировался.
Только поздно вечером явился я домой. Наша умница Лада, одержимая яростным желанием отомстить, совсем забыла снять нас с Вороном с наших постов. Ворону в этом плане было проще: летать в поднебесье – это вам не бегать по твердому асфальту, к тому же грязному, мокрому и скользкому. Мне же пришлось долго пробираться по улицам, пока у вокзала я не ухитрился заскочить в троллейбус.
Я замерз, продрог и проголодался. Колбаса, молоко и кусочек жареной рыбки, которыми девушка Лёня угощала меня, давно превратились в прекрасное воспоминание. Вкусные запахи из кухонь дразнили мое обоняние, но я спешил домой – не хватало еще опоздать и поцеловать запертую и заклятую на ночь дверь. Ночевать в подъезде, на пыльном и тонком коврике перед дверью – нет уж, увольте, это не для меня.
Во дворе я заметил группу котов, кажется, среди них была и моя давняя врагиня – кошка-бродяжка; я постарался прокрасться в свой подъезд незамеченным, и это мне удалось. День прошел успешно.
Меня ждали – Пес караулил у двери и отворил, едва я успел тихо мяукнуть.
– Ну что, Кот? – спросил он, дрожа от возбуждения, или от нетерпения, или еще от чего. – Удача?
Я постарался принять самый что ни на есть гордый вид и с распушенным трубой хвостом проследовал в кухню.
– Полная, – сообщил я важно. – Но я голоден и замерз.
– Лада приготовила для тебя ванну, – сказал Пес. – Она боится, как бы ты не простудился. А когда помоешься, согреешься и наешься, доложишь ей. Она ждет в маленькой комнате.
– Может, сначала доложить? – засомневался я. – А потом спокойненько…
– Лада велела… – грозно начал Пес, и я послушно юркнул в ванную. Домовушки в кухне я не заметил, что означало одно из двух: либо Лада по-прежнему в грозном настроении и Домовушка от греха подальше сидит где-то в щели тараканом, либо, напротив, Лада спокойна и Домовушка коротает вечер перед телевизором, с вязаньем в неутомимых лапках.
Не успел я как следует расслабиться в теплой газированной водичке – Лада позаботилась о моем здоровье, насытив воду магионами, – как дверь ванной комнаты отворилась.
– Кот, – сказал Пес, – давай закругляйся. Уже почти одиннадцать, надо дверь заклинать.
– А Лада что, совсем разучилась заклятия накладывать? – Мне совсем не хотелось вылезать из ванны, мокрым торчать на сквозняке парадной, пачкать лапы в мелу. И вообще не хотелось работать – я устал.
Пес рыкнул, и я в один момент вылетел из воды. Разрисовывая дверь рунами, я думал о том, что, может, плюнуть на всю эту магию, перебраться в сапожную мастерскую, где работает милая девушка Лёня, а уж с угрозой утопления в канализационном люке я как-нибудь справлюсь…
Это был, конечно, приступ малодушия. Даже на ежедневный кусок печенки я не сменял бы скромный ужин в нашем тесном дружеском семейном кругу, хоть и под постоянным дамокловым мечом угрозы превращения в червя, а может, и полного испепеления.
Домовушка приготовил вкусную грибную подливочку и оладушки, зная, что нам с Вороном нужно как следует подкрепить свои силы. Я макал оладушки в подливку, отправлял их в рот и мурлыкал от удовольствия, чувствуя, как кровь все быстрее бежит по моим жилам и шерсть начинает лосниться и блестеть, как то положено шерсти сытого и благополучного кота. Но по мере насыщения мои мыслительные способности, притуплённые экстремальными условиями существования (ох уж этот Ворон! Его наукообразная манера выражаться весьма заразна – хуже гриппа!), так вот, мои мыслительные способности постепенно пришли в норму, и я наконец заметил отсутствие Ворона.
– А где премудрейший? – лениво спросил я, запивая ужин молочком. – Он что, уже докладывает?
– Ворон не вернулся с задания, – торжественно доложил Пес. – Я Ладе сказал, а она велела закрывать дверь и более не ждать.
Бедный преминистр! Я поглядел в окно. Дождь, который весь день сочился с небес, к ночи разошелся не на шутку и уже довольно давно поливал окружающую среду активно и добросовестно. Ворон небось и днем не смог найти подходящего убежища – это бездомных котов пускают погреться в сапожные мастерские, но никому не придет в голову распахнуть дверь или форточку для бездомной птицы. А теперь ему предстояло еще и ночь провести в такой сырости. Да, не повезло птичке!
– Ты поел? – спросил Пес, хотя видел, что я уже отодвинул тарелку с оладьями. – Тогда иди. Лада ждет.
Лада не ждала. Она металась по комнате, как пантера по клетке. И не сразу меня заметила, скользнула синим взглядом и продолжила свои метания туда-сюда по весьма небольшому свободному от мебели пространству комнаты. Запахло озоном, и откуда-то издалека донеслись грозовые раскаты. Гроза в феврале – это не к добру. Даже если эта гроза в отдельно взятой квартире.
Я скромно устроился в кресле и стал ждать, когда Лада соизволит обратить на меня свое высокое внимание. Я, кажется, успел ненадолго задремать.
Меня разбудила крупная капля, шлепнувшаяся прямо на нос. Спросонья я не сообразил, где нахожусь, и машинально соорудил зонтик из магионов. К сожалению, в поле, на задании и даже просто на прогулке я не могу этого делать – из соображений конспирации, конечно. Представьте себе, что вы во время дождя встречаете абсолютно сухого кота, которого обтекают дождевые струи (а во время грозы зонтик из магионов начинает к тому же и светиться – из-за ионизации воздуха). Представили? То-то.
Так вот, я спросонья соорудил зонтик из магионов, потом только проснулся окончательно и сообразил, что я в квартире и сверху на меня капать не должно. Разве что нас залили соседи сверху. Или Лада…
Так и было – Лада плакала, глядя в окно на дождик, а под потолком комнаты собралась аккуратная грозовая тучка, поигрывала зарницами и собиралась, кажется, запустить игрушечной молнией в люстру, чудом уцелевшую от акустического удара (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Ай да я!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ,
в которой мы теряем Домовушку
И в сердце растрава,
И дождик с утра…
Поль Верден
К счастью, простуда, которая вдруг одолела Процюка, рано уложила его в постель: не было еще девяти, когда он выпил чего-то там горячего – над кружкой поднимался парок, и Процюк обжег себе язык, поперхнулся, судя по его мимике, выругался – и укрылся теплым одеялом. Я наблюдал за ним в окно, непредусмотрительно не задернутое шторкой. Какая-то женщина, сестра или жена – для мамы эта женщина была слишком молода – ухаживала за ним, ставила ему горчичники, заставила проглотить таблетки. Покончив с процедурами, она погасила свет, вышла в другую комнату и села смотреть телевизор. Я решил, что моя работа на сегодня окончена, и ретировался.
Только поздно вечером явился я домой. Наша умница Лада, одержимая яростным желанием отомстить, совсем забыла снять нас с Вороном с наших постов. Ворону в этом плане было проще: летать в поднебесье – это вам не бегать по твердому асфальту, к тому же грязному, мокрому и скользкому. Мне же пришлось долго пробираться по улицам, пока у вокзала я не ухитрился заскочить в троллейбус.
Я замерз, продрог и проголодался. Колбаса, молоко и кусочек жареной рыбки, которыми девушка Лёня угощала меня, давно превратились в прекрасное воспоминание. Вкусные запахи из кухонь дразнили мое обоняние, но я спешил домой – не хватало еще опоздать и поцеловать запертую и заклятую на ночь дверь. Ночевать в подъезде, на пыльном и тонком коврике перед дверью – нет уж, увольте, это не для меня.
Во дворе я заметил группу котов, кажется, среди них была и моя давняя врагиня – кошка-бродяжка; я постарался прокрасться в свой подъезд незамеченным, и это мне удалось. День прошел успешно.
Меня ждали – Пес караулил у двери и отворил, едва я успел тихо мяукнуть.
– Ну что, Кот? – спросил он, дрожа от возбуждения, или от нетерпения, или еще от чего. – Удача?
Я постарался принять самый что ни на есть гордый вид и с распушенным трубой хвостом проследовал в кухню.
– Полная, – сообщил я важно. – Но я голоден и замерз.
– Лада приготовила для тебя ванну, – сказал Пес. – Она боится, как бы ты не простудился. А когда помоешься, согреешься и наешься, доложишь ей. Она ждет в маленькой комнате.
– Может, сначала доложить? – засомневался я. – А потом спокойненько…
– Лада велела… – грозно начал Пес, и я послушно юркнул в ванную. Домовушки в кухне я не заметил, что означало одно из двух: либо Лада по-прежнему в грозном настроении и Домовушка от греха подальше сидит где-то в щели тараканом, либо, напротив, Лада спокойна и Домовушка коротает вечер перед телевизором, с вязаньем в неутомимых лапках.
Не успел я как следует расслабиться в теплой газированной водичке – Лада позаботилась о моем здоровье, насытив воду магионами, – как дверь ванной комнаты отворилась.
– Кот, – сказал Пес, – давай закругляйся. Уже почти одиннадцать, надо дверь заклинать.
– А Лада что, совсем разучилась заклятия накладывать? – Мне совсем не хотелось вылезать из ванны, мокрым торчать на сквозняке парадной, пачкать лапы в мелу. И вообще не хотелось работать – я устал.
Пес рыкнул, и я в один момент вылетел из воды. Разрисовывая дверь рунами, я думал о том, что, может, плюнуть на всю эту магию, перебраться в сапожную мастерскую, где работает милая девушка Лёня, а уж с угрозой утопления в канализационном люке я как-нибудь справлюсь…
Это был, конечно, приступ малодушия. Даже на ежедневный кусок печенки я не сменял бы скромный ужин в нашем тесном дружеском семейном кругу, хоть и под постоянным дамокловым мечом угрозы превращения в червя, а может, и полного испепеления.
Домовушка приготовил вкусную грибную подливочку и оладушки, зная, что нам с Вороном нужно как следует подкрепить свои силы. Я макал оладушки в подливку, отправлял их в рот и мурлыкал от удовольствия, чувствуя, как кровь все быстрее бежит по моим жилам и шерсть начинает лосниться и блестеть, как то положено шерсти сытого и благополучного кота. Но по мере насыщения мои мыслительные способности, притуплённые экстремальными условиями существования (ох уж этот Ворон! Его наукообразная манера выражаться весьма заразна – хуже гриппа!), так вот, мои мыслительные способности постепенно пришли в норму, и я наконец заметил отсутствие Ворона.
– А где премудрейший? – лениво спросил я, запивая ужин молочком. – Он что, уже докладывает?
– Ворон не вернулся с задания, – торжественно доложил Пес. – Я Ладе сказал, а она велела закрывать дверь и более не ждать.
Бедный преминистр! Я поглядел в окно. Дождь, который весь день сочился с небес, к ночи разошелся не на шутку и уже довольно давно поливал окружающую среду активно и добросовестно. Ворон небось и днем не смог найти подходящего убежища – это бездомных котов пускают погреться в сапожные мастерские, но никому не придет в голову распахнуть дверь или форточку для бездомной птицы. А теперь ему предстояло еще и ночь провести в такой сырости. Да, не повезло птичке!
– Ты поел? – спросил Пес, хотя видел, что я уже отодвинул тарелку с оладьями. – Тогда иди. Лада ждет.
Лада не ждала. Она металась по комнате, как пантера по клетке. И не сразу меня заметила, скользнула синим взглядом и продолжила свои метания туда-сюда по весьма небольшому свободному от мебели пространству комнаты. Запахло озоном, и откуда-то издалека донеслись грозовые раскаты. Гроза в феврале – это не к добру. Даже если эта гроза в отдельно взятой квартире.
Я скромно устроился в кресле и стал ждать, когда Лада соизволит обратить на меня свое высокое внимание. Я, кажется, успел ненадолго задремать.
Меня разбудила крупная капля, шлепнувшаяся прямо на нос. Спросонья я не сообразил, где нахожусь, и машинально соорудил зонтик из магионов. К сожалению, в поле, на задании и даже просто на прогулке я не могу этого делать – из соображений конспирации, конечно. Представьте себе, что вы во время дождя встречаете абсолютно сухого кота, которого обтекают дождевые струи (а во время грозы зонтик из магионов начинает к тому же и светиться – из-за ионизации воздуха). Представили? То-то.
Так вот, я спросонья соорудил зонтик из магионов, потом только проснулся окончательно и сообразил, что я в квартире и сверху на меня капать не должно. Разве что нас залили соседи сверху. Или Лада…
Так и было – Лада плакала, глядя в окно на дождик, а под потолком комнаты собралась аккуратная грозовая тучка, поигрывала зарницами и собиралась, кажется, запустить игрушечной молнией в люстру, чудом уцелевшую от акустического удара (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109