Господин Ванек ничего не понял, но вежливо объяснил:
- Она сейчас замужем за главным лоцманом в Галаце. Очень почтенная дама. Мой брат писал…
- Стоп! Чтобы не забыть различия между «братком» и «крестной матерью», сбегайте на склад и помогите выгрузить оборудование для второго барака. А после мы еще потолкуем.
Когда господин Вюрфли по этому случаю опять кинул невразумительную реплику насчет художников, господин Ванек схватил винтовку со штыком и попросил ему не препятствовать, пока он не искромсает Вюрфли.
- Но господин Тинторетто! - взмолился Вюрфли. - Всякий музыкант, равно как и живописец и…
- И каменотес, и танцор! А вы сами - чудовище! Но удары судьбы не прекращались.
Когда секретарь направился к складу, попался ему навстречу майор; господин Ванек вежливо поднял фуражку:
- Ваш покорный слуга, господин обер-лейтенант.
- Сержант! - зарычал майор. - Этого идиота на два дня в кандалы! Вон отсюда!
2
Когда Лингстрем и Маэстро покинули комнату, Горчев нерешительно огляделся.
Бежать? Но как? Портниф ритмично храпел, накрытый белой матросской курткой...
Горчев вышел в полутемный коридор: в конце дежурили люди, которые выпустили бы его только с одним из бандитов. С треском раскрылась какая-то дверь, и появился Жасмин, слегка подвыпивший. Заметив тень в коридоре, он пробурчал:
- Кто это?
- Тc-с… Это я. Червонец.
- Чего ты тут шляешься?
- Маэстро мне врезал и велел убираться. Если, дескать, найдет - пристрелит. А стража меня не выпускает. Жасмин чертыхнулся:
- Вечно с тобой всякая возня. Идем!
- А что будет, если Маэстро вернется?
- Пошли, говорю.
Он потащил Горчева по коридору, открыл дверь во двор и на ходу бросил часовым:
- Парень со мной.
Минута - и они на улице. В конце виднелась большая площадь с регулировщиком и трамвайным движением.
- Послушай, Жасмин, - обратился Горчев к бандиту, когда они дошли до сего оживленного места. - Присядем, я хочу кое-что тебе сказать по секрету…
Они уселись на скамью: Горчев элегантно-привычным жестом вставил в глазную впадину черный ободок:
- Я тебя обманул, понимаешь, моя фамилия Горчев, и это именно меня хочет укокошить Маэстро.
- Чушь! Ну и шуточки! О Горчеве говорят, что каждый его удар надо особо изучать в бандитской академии. А на тебя поглядишь…
- Брось. Я правду говорю, потому как не хочу, чтоб с тобой разделались. Ведь ты меня освободил. Маэстро уже держал авто у дверей - решил меня отправить погулять. Если б ты меня не вывел, со мной, наверное, все было бы кончено.
- Что-о! - подпрыгнул Жасмин. - Что ты плетешь? Ну-ка, пойдем обратно.
Он схватил Горчева за руку, немедля получил знаменитый хук, перелетел через спинку скамьи и ткнулся головой в лужу. Поднялся он далеко не сразу, и движения его были весьма неуверенны.
- Теперь веришь, что я Горчев?
- Нда-а… - прохрипел Жасмин, - это ведь надо так нарваться…
Жасмин последовал доброму совету и в тот же день бесследно исчез, не без оснований опасаясь беспощадной мести Маэстро. Больше его в Тулоне не видели.
Между тем Горчев поспешил в гавань, хотя совесть его зудела от мысли о судьбе Ванека. «Альфа-ромео» должен был ждать у Бельгийского причала погрузки на «Акулу». Может, еще не поздно? Горчев прибавил скорости.
В самый раз. «Акула» еще не пришла, зато машина была тут, как говорится, под брезентом. Рядом сидел неразговорчивый Другич и спал, привалившись к крылу. Его голова глухо стукнулась о мостовую, когда машина бешено рванулась с места.
Горчев не проделал и полпути до Ниццы, как вдруг, в тот момент, когда он въезжал на тротуар, чтобы не столкнуться со встречной машиной, у него в мозгу вспыхнула жуткая мысль: деньги!
Его бумажник остался в матросской куртке, которой неразговорчивый Другич накрыл пьяного Портнифа.
Без малого сто тысяч франков.
Глава тринадцатая
1
Де Бертэн, Лабу и его дочь ошеломленно смотрели на блудного «альфа-ромео».
- Как попал сюда автомобиль? - обернулся Лабу к лакею.
- Вероятно, покупатель автомобиля, месье, находится где-нибудь неподалеку.
- Вздор! Покупатель ни в коем случае не мог его вернуть.
Андре приблизился на шаг:
- У одного моего родственника был сенбернар, и, после того как он продал собаку мяснику, она дважды возвращалась домой. Разумеется, предположить такую степень привязанности у автомобиля невозможно.
- Разумеется, - отмахнулся Лабу, - чудеса в наше время существуют лишь в воображении нервнобольных лакеев.
- Прошу прощения, месье, но все прочие предположения столь же невероятны. Если автомобиль разъезжает без водителя, он на все способен. Отчего бы ему и не быть преданным, как тот сенбернар?
- Когда закончите свою тронную речь, Андре, ступайте на кухню, - ответил Лабу.
Они обошли несколько раз таинственно вернувшийся автомобиль.
- Посмотри! - воскликнула Аннет и показала на сиденье. Черный ободок монокля лежал на кожаной обивке. Лабу взял его и тут же увидел особую примету: в одном месте целлулоид треснул, обнажив проволоку. Все трое изумленно созерцали сию диковину.
- Монокль Горчева, - без колебаний определил Лабу.
- Ты же собственными глазами видел его в униформе в форте Сен-Жан. Обожди! - генерал поспешил в дом позвонить в Марсель.
Любопытно: Горчев их интересовал более, нежели чудесное возвращение четырнадцатикаратового авто. Телефонный разговор длился недолго и запутал дело окончательно.
- Дайте мне капитана Аррио… Приветствую, Аррио. Легионер по фамилии Горчев, который завербовался восемнадцатого числа в Ницце, должен давно находиться в маршевом взводе. Однако он, вероятно, сейчас здесь, в Ницце. Убедите, ради бога, себя и меня, что его ночью посадили на пароход и отправили в Африку. - Короткая пауза. - Да, я слушаю. Это абсолютно точно? Благодарю вас.
- Ну, - нетерпеливо спросил Лабу, когда генерал положил трубку.
- Ответ таков: рядовой Иван Горчев уже часов десять находится в открытом море на пути в Оран.
- А монокль? - воскликнула Аннет.
- Какая-то мистификация.
Долгое молчание. Всех троих тяготило странное беспокойство. Вошел Андре со своим всегдашним таинственно-гордым видом:
- Здесь полицейский, месье.
- Полицейский? - удивился де Бертэн. - Еще какой-нибудь криминальный случай?
- За сегодняшний день в порядке исключения не случилось ни грабежа, ни бандитского налета, - информировал Андре. - Но так как сейчас только три часа, то все еще может произойти.
- Что ему нужно?
- Он утверждает, будто автомобиль, стоящий у наших ворот, проехал прямиком через цветочные насаждения площади Мажента, и вроде бы за рулем никого не было. Когда я высказал аналогичную гипотезу, вы сделали мне выговор, месье.
- Теперь я и сам думаю, - нахмурился Лабу, - что верный автомобиль сбежал от похитителя домой. Предполагаю также, что с ним случился припадок бешенства, и он вас укусил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
- Она сейчас замужем за главным лоцманом в Галаце. Очень почтенная дама. Мой брат писал…
- Стоп! Чтобы не забыть различия между «братком» и «крестной матерью», сбегайте на склад и помогите выгрузить оборудование для второго барака. А после мы еще потолкуем.
Когда господин Вюрфли по этому случаю опять кинул невразумительную реплику насчет художников, господин Ванек схватил винтовку со штыком и попросил ему не препятствовать, пока он не искромсает Вюрфли.
- Но господин Тинторетто! - взмолился Вюрфли. - Всякий музыкант, равно как и живописец и…
- И каменотес, и танцор! А вы сами - чудовище! Но удары судьбы не прекращались.
Когда секретарь направился к складу, попался ему навстречу майор; господин Ванек вежливо поднял фуражку:
- Ваш покорный слуга, господин обер-лейтенант.
- Сержант! - зарычал майор. - Этого идиота на два дня в кандалы! Вон отсюда!
2
Когда Лингстрем и Маэстро покинули комнату, Горчев нерешительно огляделся.
Бежать? Но как? Портниф ритмично храпел, накрытый белой матросской курткой...
Горчев вышел в полутемный коридор: в конце дежурили люди, которые выпустили бы его только с одним из бандитов. С треском раскрылась какая-то дверь, и появился Жасмин, слегка подвыпивший. Заметив тень в коридоре, он пробурчал:
- Кто это?
- Тc-с… Это я. Червонец.
- Чего ты тут шляешься?
- Маэстро мне врезал и велел убираться. Если, дескать, найдет - пристрелит. А стража меня не выпускает. Жасмин чертыхнулся:
- Вечно с тобой всякая возня. Идем!
- А что будет, если Маэстро вернется?
- Пошли, говорю.
Он потащил Горчева по коридору, открыл дверь во двор и на ходу бросил часовым:
- Парень со мной.
Минута - и они на улице. В конце виднелась большая площадь с регулировщиком и трамвайным движением.
- Послушай, Жасмин, - обратился Горчев к бандиту, когда они дошли до сего оживленного места. - Присядем, я хочу кое-что тебе сказать по секрету…
Они уселись на скамью: Горчев элегантно-привычным жестом вставил в глазную впадину черный ободок:
- Я тебя обманул, понимаешь, моя фамилия Горчев, и это именно меня хочет укокошить Маэстро.
- Чушь! Ну и шуточки! О Горчеве говорят, что каждый его удар надо особо изучать в бандитской академии. А на тебя поглядишь…
- Брось. Я правду говорю, потому как не хочу, чтоб с тобой разделались. Ведь ты меня освободил. Маэстро уже держал авто у дверей - решил меня отправить погулять. Если б ты меня не вывел, со мной, наверное, все было бы кончено.
- Что-о! - подпрыгнул Жасмин. - Что ты плетешь? Ну-ка, пойдем обратно.
Он схватил Горчева за руку, немедля получил знаменитый хук, перелетел через спинку скамьи и ткнулся головой в лужу. Поднялся он далеко не сразу, и движения его были весьма неуверенны.
- Теперь веришь, что я Горчев?
- Нда-а… - прохрипел Жасмин, - это ведь надо так нарваться…
Жасмин последовал доброму совету и в тот же день бесследно исчез, не без оснований опасаясь беспощадной мести Маэстро. Больше его в Тулоне не видели.
Между тем Горчев поспешил в гавань, хотя совесть его зудела от мысли о судьбе Ванека. «Альфа-ромео» должен был ждать у Бельгийского причала погрузки на «Акулу». Может, еще не поздно? Горчев прибавил скорости.
В самый раз. «Акула» еще не пришла, зато машина была тут, как говорится, под брезентом. Рядом сидел неразговорчивый Другич и спал, привалившись к крылу. Его голова глухо стукнулась о мостовую, когда машина бешено рванулась с места.
Горчев не проделал и полпути до Ниццы, как вдруг, в тот момент, когда он въезжал на тротуар, чтобы не столкнуться со встречной машиной, у него в мозгу вспыхнула жуткая мысль: деньги!
Его бумажник остался в матросской куртке, которой неразговорчивый Другич накрыл пьяного Портнифа.
Без малого сто тысяч франков.
Глава тринадцатая
1
Де Бертэн, Лабу и его дочь ошеломленно смотрели на блудного «альфа-ромео».
- Как попал сюда автомобиль? - обернулся Лабу к лакею.
- Вероятно, покупатель автомобиля, месье, находится где-нибудь неподалеку.
- Вздор! Покупатель ни в коем случае не мог его вернуть.
Андре приблизился на шаг:
- У одного моего родственника был сенбернар, и, после того как он продал собаку мяснику, она дважды возвращалась домой. Разумеется, предположить такую степень привязанности у автомобиля невозможно.
- Разумеется, - отмахнулся Лабу, - чудеса в наше время существуют лишь в воображении нервнобольных лакеев.
- Прошу прощения, месье, но все прочие предположения столь же невероятны. Если автомобиль разъезжает без водителя, он на все способен. Отчего бы ему и не быть преданным, как тот сенбернар?
- Когда закончите свою тронную речь, Андре, ступайте на кухню, - ответил Лабу.
Они обошли несколько раз таинственно вернувшийся автомобиль.
- Посмотри! - воскликнула Аннет и показала на сиденье. Черный ободок монокля лежал на кожаной обивке. Лабу взял его и тут же увидел особую примету: в одном месте целлулоид треснул, обнажив проволоку. Все трое изумленно созерцали сию диковину.
- Монокль Горчева, - без колебаний определил Лабу.
- Ты же собственными глазами видел его в униформе в форте Сен-Жан. Обожди! - генерал поспешил в дом позвонить в Марсель.
Любопытно: Горчев их интересовал более, нежели чудесное возвращение четырнадцатикаратового авто. Телефонный разговор длился недолго и запутал дело окончательно.
- Дайте мне капитана Аррио… Приветствую, Аррио. Легионер по фамилии Горчев, который завербовался восемнадцатого числа в Ницце, должен давно находиться в маршевом взводе. Однако он, вероятно, сейчас здесь, в Ницце. Убедите, ради бога, себя и меня, что его ночью посадили на пароход и отправили в Африку. - Короткая пауза. - Да, я слушаю. Это абсолютно точно? Благодарю вас.
- Ну, - нетерпеливо спросил Лабу, когда генерал положил трубку.
- Ответ таков: рядовой Иван Горчев уже часов десять находится в открытом море на пути в Оран.
- А монокль? - воскликнула Аннет.
- Какая-то мистификация.
Долгое молчание. Всех троих тяготило странное беспокойство. Вошел Андре со своим всегдашним таинственно-гордым видом:
- Здесь полицейский, месье.
- Полицейский? - удивился де Бертэн. - Еще какой-нибудь криминальный случай?
- За сегодняшний день в порядке исключения не случилось ни грабежа, ни бандитского налета, - информировал Андре. - Но так как сейчас только три часа, то все еще может произойти.
- Что ему нужно?
- Он утверждает, будто автомобиль, стоящий у наших ворот, проехал прямиком через цветочные насаждения площади Мажента, и вроде бы за рулем никого не было. Когда я высказал аналогичную гипотезу, вы сделали мне выговор, месье.
- Теперь я и сам думаю, - нахмурился Лабу, - что верный автомобиль сбежал от похитителя домой. Предполагаю также, что с ним случился припадок бешенства, и он вас укусил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47