Мне то и дело представлялось, что кто-то сверху все время целится нам в спину. Я даже стал время от времени делать прыжки в сторону, чтобы увернуться из-под наведенного на меня дула. Если прыгать из стороны в сторону, то, говорят, в человека очень трудно попасть. Оглянулся на Димку - он тоже делает подозрительные скачки.
«Перестреляли по одному, как куропаток», - вспомнились слова Окунева. - Ничего мудреного - здесь подстрелят, и не узнаешь, кто подстрелил…»
- Мне кажется, Дубленая Кожа, мы уже достаточно потренировались в прыжках с места и в прыжках с разбега. Ты не будешь против, если мы выберемся из этой дыры и пойдем по кромке ущелья?
Димка, ясно, не имел ничего против.
Мы вскарабкались наверх и вышли к едва заметной тропке, которая вилась между кустами и деревьями над самым обрывом. Идти по ней было удобнее и как-то веселее.
- Споем, Дубленая Кожа?
- Споем, - весело ответил Димка и тут же крикнул: - Вперед, аргонавты!
- Вперед, миронавты! - подхватил я.
- Вперед к золотым берегам, - запели мы оба.
Ни шторм не опасен -
Ни черт нам не страшен,
Идем мы навстречу врагам!
Правильно сказал Лебедев-Кумач, песня здорово жить помогает: едва только мы затянули «Марш аргонавтов», страх с нас как рукой сняло. И чем громче мы базлали тем смелее было идти.
Так с песней мы и вышли к широченной котловине, внизу которой протекал этот безымянный ручей. Но сверху он казался тоненькой ниточкой.
- Вот тут пошарим, Дубленая Кожа!
- Обязательно, Молокоед!
Удивительный вид был у котловины. Берега обрывистые, твердые, и везде в них - глубокие ниши, выемки. Сразу видно: не природа работала здесь - человек.
Мы прошли вдоль обрыва, спустились к самому ручью и не успели сделать нескольких шагов, как Димка крикнул:
- Есть, Васька!
И показал мне на ладони красивый-красивый желтый кубик, который переливался, как огонь.
- Смотри, чистое кристаллическое золото!
- Где нашел? Место заметил?
- Заметил, пойдем!
И что бы вы думали? Прошли мы с Димкой не более пяти-десяти шагов, как набрали золотых кристалликов по целому мешочку.
- Ага, Сударыня Жила, попалась! Как думаешь, Дубленая Кожа, сколько тут фунтов будет?
- Ставлю, Молокоед, один против ста, - взвесил на ладони мешочек Димка, - здесь, по крайней мере, фунтов пять.
- Эх ты, весовщик! Здесь не меньше десяти фунтов! - торжественно сказал я…
В этот самый момент что-то прожужжало около нас, вроде шмеля, и камень, который лежал у моих ног, ни с того, ни с сего разлетелся вдребезги. И тут же - бум! - выстрел! Мы оглянулись, а над кустами, на краю обрыва, дымок вьется. «Ого, - думаю, - началась и за нами охота».
- Димка, сюда!
Мы юркнули за большой камень, легли на землю и притаились.
- Думаешь, в нас стреляли? - прошептал минут пять спустя Димка.
Я посмотрел на него и понял: Дубленая Кожа трусит - лицо у него позеленело, а веснушки стали совсем черные.
- Боишься?
- Нет, мне просто интересно знать, в нас или не в нас.
Чего уж - «нет», когда у меня у самого сердце колотилось, как у кролика…
- Сейчас проверим!
Рука у меня еще дрожала, но я надел на лопату шапку и высунул из-под камня. Грянул выстрел, и что-то горячее упало в мою ладонь. Это пуля расплющилась о лопату и свалилась мне на руку. Потом еще раз ахнул выстрел, но только с другой стороны.
- Ясно? Вот попробуй и высунься теперь из-за камня. Перестреляют, как куропаток.
Я нечаянно повторил слова геолога Окунева и подумал: «Вот так же, верно, и он. В него стреляли, а он не знал, кому понадобилось стрелять».
Что делать теперь?
Мой мозг, как говорят писатели, лихорадочно работал. «Если лежать без конца здесь, под камнем, - рассуждал я, - значит, уподобиться страусу, который при опасности прячет голову в песок и думает, что если он не видит охотника, то и охотник его не видит! Смешно и глупо! Не будет же тот, кто в нас стреляет, ждать, когда мы сами подставим себя под выстрел. Он или зайдет с другой стороны котловины, или спустится вниз и подстрелит нас в упор. Выходит, нам тоже надо что-нибудь предпринимать. А что?»
Сам того не замечая, я стал без конца повторять вслух:
- Что же делать? Что делать?
- Не знаю, - шептал Димка, как будто я его о чем-нибудь спрашивал.
- Пора знать! - огрызнулся я.
- Что делать? - проворчал Димка. - Караул кричать?
Я вскочил на колени и чуть не высунул голову из-под камня:
- Правильно, Димка! Эврика! Давай кричать «караул!»
Я решил испугать нашего врага криком. Не может быть, чтобы его преступная душонка не дрогнула от страха, когда мы начнем звать на помощь.
Он надеется разделаться с нами втихую, а мы ему еще покажем.
Снова из-за камня высунулась шапка, снова прогремел выстрел, а за ним второй, откуда-то из другого места, и в тот же миг мы с Димкой начали кричать:
- Караул! Спасите! Караул!
Со всех сторон понеслось нам в ответ:
- Ау… Э… Ау…
Мы кричали так минут пятнадцать.
Димка до того вошел в роль, что выводил свою арию уже жалким, дрожащим голосом и готов был плакать.
- Ну-ка, еще раз, - я приподнял над камнем шапку.
Выстрела не последовало. Враг или не хотел себя выдавать, или испугался наделанного переполоха и убежал.
Солнце уже скрылось за утесами на той стороне Зверюги. Начинало смеркаться. Я соорудил из лопаты, кирки, пиджака и шапки чучело, высунул его и начал всячески поворачивать, будто кто-то из нас перестал скрываться и оглядывается, собираясь уходить.
Выстрела не последовало и на этот раз.
Мы посидели еще немного, выбрались из котловины, отыскали тропинку и, почти не дыша, ежеминутно останавливаясь и прислушиваясь, пошли от проклятого места.
В сумерках казалось: каждый куст бросается на нас, собирается выстрелить. В одном месте нам послышалось, что кто-то идет следом. Мы остановились и замерли. Отчетливо прошуршали три-четыре шага, и все смолкло. Шагов совсем не стало слышно.
Димка осторожно приблизился ко мне, взял меня за руку:
- Васька, я его вижу…
- Где? - еще тише спросил я.
- Вон береза, та, у которой сучья спускаются… Чуть правее между стволом и суком… Видишь?
Я вгляделся и заметил около куста какого-то человека. Он стоял, повернувшись к нам, и смотрел. Неужели старик? Тогда почему он не стреляет?
Я потянул Димку за руку:
- Ложись!
Мы оба легли, а сами смотрели все время на того, кто стоял около куста.
- Ползем!.. Только тихо.
И мы поползли, все время оглядываясь. Наконец остановились под кустом.
Снова послышались осторожные шаги.
Человек вроде приближался к нам. Тогда я толкнул Димку: «Побежали!» и помчался, не разбирая ни кустов, ни сучьев, которые рвали мою одежду.
Когда мы добрались, наконец, до Золотой Долины, было совсем темно.
С отчаянно колотившимся сердцем, с дрожью в ногах я спросил Димку:
- Как думаешь, кто это был?
- Пенек, - нервно рассмеялся Димка.
- Сам пенек… - огрызнулся я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43