Все мы давно хотели услышать такое сообщение, ждали его, твердо верили, что враг будет остановлен у стен столицы и отброшен назад. И вот наконец это свершилось! Трудно передать чувство радости и душевного подъема, которое все мы испытали при этом известии.
США ВСТУПАЮТ В ВОЙНУ
Пёрл-Харбор
На рассвете 7 декабря 1941 г. без предупреждения японские самолеты, поднявшиеся с незаметно пересекших Тихий океан авианосцев, обрушились на американскую военно-морскую базу Пёрл-Харбор на Гавайских островах, где находилось крупное соединение военно-морского флота США. В результате бомбового удара несколько американских кораблей взорвалось и затонуло, большое число самолетов было выведено из строя. В Соединенных Штатах до сих пор продолжается спор о том, насколько японское нападение было тогда неожиданным для высшего руководства в Вашингтоне. Многие полагают, что в Белом доме знали за несколько дней и уж, во всяком случае, за несколько часов до начала атаки о намерениях Японии. Эта точка зрения подкрепляется, в частности, тем, что американская разведка раскрыла японский дипломатический код и расшифровала секретные телеграммы, поступавшие из Токио японскому послу в столице США.
В этой связи представляет интерес составленная одним из ответственных работников Белого дома Робертом Шервудом запись, где воспроизводится обстановка накануне японского нападения на Пёрл-Харбор.
В овальном кабинете Белого дома президент Ф. Д. Рузвельт и Гарри Гопкинс обсуждали текущие дела. В это время в кабинет вошел командор Шульц, бывший в то время помощником капитана Бардела, который, в свою очередь, был помощником президента по военно-морским делам. Шульц принес пакет с дешифрованной телеграммой японского правительства своему послу в Вашингтоне. Президент прочел телеграмму и передал ее Гопкинсу. Ознакомившись с текстом, Гопкинс вернул телеграмму Рузвельту. Как вспоминает Шульц, президент Рузвельт сказал при этом, обращаясь к Гопкинсу:
– Это означает войну.
Гопкинс высказал мнение, что, судя по всему, японцы произведут внезапную атаку. Президент согласился с этим и сказал, что американцы не могут нанести превентивный удар.
– Мы демократическая страна, – добавил Рузвельт. – Мы миролюбивый народ, но после японской атаки у нас будет неплохой послужной список.
Итак, в овальной комнате Белого дома было, принято решение ничего не предпринимать для упреждения японского нападения и ждать развития событий.
Комментируя эту сцену, Роберт Шервурд следующим образом охарактеризовал ситуацию. Рузвельт понимал, что нападение Японии неизбежно. Но он находился под давлением изоляционистов, обладавших прочными позициями в конгрессе. Даже нападение Японии на британские или голландские владения в районе Тихого океана не могло изменить положения. Для вступления Америки в войну должно было создаться положение, когда Соединенные Штаты оказались бы перед дулом пистолета, когда им надо было бы либо ответить ударом на удар, либо навсегда сойти со сцены как великая держава.
Нападение на территорию США было единственное, что японцы могли предпринять, чтобы помочь Рузвельту решить стоящую перед ним дилемму, и они сделали это одним ударом, причем столь вызывающим образом, что разобщенные и находившиеся в замешательстве американцы сразу же сплотились, обрели единство и уверенность.
Как впоследствии выяснилось, генеральный штаб также получил сведения о предстоящей японской атаке. Но генерал Маршалл, который в то время был начальником штаба, не связался сразу же после этого по телефону с командующим американскими военно-морскими силами в Гонолулу, хотя мог это сделать и соответствующий аппарат стоял у него на столе. В ходе расследования этого дела комиссией конгресса генерал Маршалл дал следующее объяснение: среди различных факторов, которые побудили его не пользоваться телефоном, было опасение того, что японцы дешифруют или во всяком случае установят факт объявления американским командованием тревоги на своих базах на Гавайях. Японцы могли бы ухватиться за это, использовав против правительства США ту часть американской общественности, которая занимала изоляционистские позиции, и изобразить дело так, будто Вашингтон готовится к каким-то действиям, которые могут заставить Японию напасть на США. Зато после японской атаки правительство смогло решительно потребовать от конгресса объявления войны Японии. Выступая по радио через два дня после японского нападения на Пёрл-Харбор, президент Рузвельт заявил:
– Мы должны признать, что наши враги осуществили блестящий акт дезинформации, отлично рассчитанный и выполненный с большой ловкостью. Это, конечно, было чрезвычайно бесчестным делом, но мы должны смотреть в лицо тому факту, что современная война, ведущаяся в манере нацистов, – вообще грязное дело. Мы не хотели ее, мы не хотели вступать в нее, но мы оказались втянутыми в нее и мы будем драться, используя средства, которыми мы располагаем.
Поступившие в Москву первые сообщения иностранных телеграфных агентств о катастрофе в Пёрл-Харборе были немногословны, но сразу же стало ясно: произошло одно из важнейших событий второй мировой войны. Удар по Пёрл-Харбору, несомненно, означал неизбежность вступления в войну Соединенных Штатов, правда, пока еще только с Японией, а не с Германией. Но уже и это существенным образом меняло соотношение сил в мировом конфликте. Теперь особенно важное значение имело то, как будет реагировать на случившееся гитлеровская Германия – союзница Японии.
Выступление Японии против США было вовсе не той акцией, какую ожидал Гитлер. Летом и осенью 1941 года Берлин всячески убеждал японское правительство напасть на Советский Союз. 10 июля, то есть в разгар немецкого наступления на советском фронте, министр иностранных дел Германии Риббентроп направил немецкому послу в Токио следующую телеграмму:
«Поскольку Россия, как об этом сообщает из Москвы японский посол, фактически находится на краю катастрофы… просто невозможно, чтобы Япония, как только она будет готова к этому в военном отношении, не решила проблемы Владивостока и сибирского пространства. Я прошу вас использовать все находящиеся в вашем распоряжении средства, чтобы побудить Японию как можно скорее выступить войной против России, ибо чем скорее это произойдет, тем лучше. Естественная цель должна и впредь заключаться в том, чтобы Япония и мы до наступления зимы подали друг другу руку на Транссибирской магистрали».
Однако японские правящие круги отказывались таскать для Гитлера каштаны из огня. Имея свой опыт «сибирского похода» в период интервенции 1918–1922 годов, помня об уроках, полученных в Халхин-Голе и на озере Хасан, японские политики опасались втягиваться в войну с СССР.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
США ВСТУПАЮТ В ВОЙНУ
Пёрл-Харбор
На рассвете 7 декабря 1941 г. без предупреждения японские самолеты, поднявшиеся с незаметно пересекших Тихий океан авианосцев, обрушились на американскую военно-морскую базу Пёрл-Харбор на Гавайских островах, где находилось крупное соединение военно-морского флота США. В результате бомбового удара несколько американских кораблей взорвалось и затонуло, большое число самолетов было выведено из строя. В Соединенных Штатах до сих пор продолжается спор о том, насколько японское нападение было тогда неожиданным для высшего руководства в Вашингтоне. Многие полагают, что в Белом доме знали за несколько дней и уж, во всяком случае, за несколько часов до начала атаки о намерениях Японии. Эта точка зрения подкрепляется, в частности, тем, что американская разведка раскрыла японский дипломатический код и расшифровала секретные телеграммы, поступавшие из Токио японскому послу в столице США.
В этой связи представляет интерес составленная одним из ответственных работников Белого дома Робертом Шервудом запись, где воспроизводится обстановка накануне японского нападения на Пёрл-Харбор.
В овальном кабинете Белого дома президент Ф. Д. Рузвельт и Гарри Гопкинс обсуждали текущие дела. В это время в кабинет вошел командор Шульц, бывший в то время помощником капитана Бардела, который, в свою очередь, был помощником президента по военно-морским делам. Шульц принес пакет с дешифрованной телеграммой японского правительства своему послу в Вашингтоне. Президент прочел телеграмму и передал ее Гопкинсу. Ознакомившись с текстом, Гопкинс вернул телеграмму Рузвельту. Как вспоминает Шульц, президент Рузвельт сказал при этом, обращаясь к Гопкинсу:
– Это означает войну.
Гопкинс высказал мнение, что, судя по всему, японцы произведут внезапную атаку. Президент согласился с этим и сказал, что американцы не могут нанести превентивный удар.
– Мы демократическая страна, – добавил Рузвельт. – Мы миролюбивый народ, но после японской атаки у нас будет неплохой послужной список.
Итак, в овальной комнате Белого дома было, принято решение ничего не предпринимать для упреждения японского нападения и ждать развития событий.
Комментируя эту сцену, Роберт Шервурд следующим образом охарактеризовал ситуацию. Рузвельт понимал, что нападение Японии неизбежно. Но он находился под давлением изоляционистов, обладавших прочными позициями в конгрессе. Даже нападение Японии на британские или голландские владения в районе Тихого океана не могло изменить положения. Для вступления Америки в войну должно было создаться положение, когда Соединенные Штаты оказались бы перед дулом пистолета, когда им надо было бы либо ответить ударом на удар, либо навсегда сойти со сцены как великая держава.
Нападение на территорию США было единственное, что японцы могли предпринять, чтобы помочь Рузвельту решить стоящую перед ним дилемму, и они сделали это одним ударом, причем столь вызывающим образом, что разобщенные и находившиеся в замешательстве американцы сразу же сплотились, обрели единство и уверенность.
Как впоследствии выяснилось, генеральный штаб также получил сведения о предстоящей японской атаке. Но генерал Маршалл, который в то время был начальником штаба, не связался сразу же после этого по телефону с командующим американскими военно-морскими силами в Гонолулу, хотя мог это сделать и соответствующий аппарат стоял у него на столе. В ходе расследования этого дела комиссией конгресса генерал Маршалл дал следующее объяснение: среди различных факторов, которые побудили его не пользоваться телефоном, было опасение того, что японцы дешифруют или во всяком случае установят факт объявления американским командованием тревоги на своих базах на Гавайях. Японцы могли бы ухватиться за это, использовав против правительства США ту часть американской общественности, которая занимала изоляционистские позиции, и изобразить дело так, будто Вашингтон готовится к каким-то действиям, которые могут заставить Японию напасть на США. Зато после японской атаки правительство смогло решительно потребовать от конгресса объявления войны Японии. Выступая по радио через два дня после японского нападения на Пёрл-Харбор, президент Рузвельт заявил:
– Мы должны признать, что наши враги осуществили блестящий акт дезинформации, отлично рассчитанный и выполненный с большой ловкостью. Это, конечно, было чрезвычайно бесчестным делом, но мы должны смотреть в лицо тому факту, что современная война, ведущаяся в манере нацистов, – вообще грязное дело. Мы не хотели ее, мы не хотели вступать в нее, но мы оказались втянутыми в нее и мы будем драться, используя средства, которыми мы располагаем.
Поступившие в Москву первые сообщения иностранных телеграфных агентств о катастрофе в Пёрл-Харборе были немногословны, но сразу же стало ясно: произошло одно из важнейших событий второй мировой войны. Удар по Пёрл-Харбору, несомненно, означал неизбежность вступления в войну Соединенных Штатов, правда, пока еще только с Японией, а не с Германией. Но уже и это существенным образом меняло соотношение сил в мировом конфликте. Теперь особенно важное значение имело то, как будет реагировать на случившееся гитлеровская Германия – союзница Японии.
Выступление Японии против США было вовсе не той акцией, какую ожидал Гитлер. Летом и осенью 1941 года Берлин всячески убеждал японское правительство напасть на Советский Союз. 10 июля, то есть в разгар немецкого наступления на советском фронте, министр иностранных дел Германии Риббентроп направил немецкому послу в Токио следующую телеграмму:
«Поскольку Россия, как об этом сообщает из Москвы японский посол, фактически находится на краю катастрофы… просто невозможно, чтобы Япония, как только она будет готова к этому в военном отношении, не решила проблемы Владивостока и сибирского пространства. Я прошу вас использовать все находящиеся в вашем распоряжении средства, чтобы побудить Японию как можно скорее выступить войной против России, ибо чем скорее это произойдет, тем лучше. Естественная цель должна и впредь заключаться в том, чтобы Япония и мы до наступления зимы подали друг другу руку на Транссибирской магистрали».
Однако японские правящие круги отказывались таскать для Гитлера каштаны из огня. Имея свой опыт «сибирского похода» в период интервенции 1918–1922 годов, помня об уроках, полученных в Халхин-Голе и на озере Хасан, японские политики опасались втягиваться в войну с СССР.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221