Ее апартаменты располагались в самом дальнем конце коридора, вдали от кабинета, маленькой гостиной, столовой и прочих помещений. Спальня была уютной и просторной. И, разумеется, роскошной. Антикварная мебель красного дерева с великолепной резьбой. Спинка кровати просто фантастической красоты, постельное белье от Лауры Эшли. Эбби лежала в постели в изящном пеньюаре, на лице никаких следов косметики, волосы тщательно расчесаны. Дженнифер считала очень важным поддерживать моральный дух матери, и даже сейчас, когда Эбби так ослабела, проявляла настойчивость. Природа наградила Эбби тонкой красотой, соблюдение устоявшихся правил заставляло ее чувствовать себя лучше. Дженнифер даже настаивала на педикюре, поддразнивая мать и утверждая, что ее великолепные пальчики требуют ухода.
На цыпочках войдя в комнату, Дженнифер решила, что мать спит. Ее голова покоилась на подушке, глаза были закрыты. Она лежала совершенно неподвижно. Дженнифер, затаив дыхание, подошла к постели и привычным жестом нежно притронулась к ее щеке. Господи, почему ее всегда охватывала паника, когда она видела мать спящей? И каждый раз ей требовалось подтверждение, что она жива.
– Это ты, моя дорогая? – Эбби открыла глаза.
– Мама! Я не хотела тебя будить.
– Ты и не разбудила. Я не спала. Просто лежала.
Дженнифер присела на край постели, взяла руку матери и тихонько сжала.
– Эдгар сказал, у тебя был трудный день.
– Не труднее, чем любой другой.
– Да, но ты, наверное, разволновалась из-за приезда Конара?
Эбби негромко рассмеялась, пожимая руку дочери. Затем отпустила ее и приподнялась на постели.
– К чему такой укор, дорогая? Ты говоришь так, словно не я, а ты моя мать.
– Да нет, мама, право же, я никого не осуждаю.
– Но ты злишься из-за того, что я пригласила его сюда. Мне очень жаль, прости. Ты уже видела его, да?
– Видела.
– И тебе это не очень приятно?
– Поверь, мама, я была сама любезность.
– Ну да… и накричала на него…
– И не думала, он был…
– Он старается быть милым, – перебила Эбби.
– Конечно. Я тоже стараюсь.
Эбби взглянула на нее, красивые глаза светились в полумраке комнаты.
– Все это так меня огорчает! А ты знаешь, я не такая уж слабая.
Дженнифер колебалась.
– Я тоже не из слабых, мама.
Она пожалела, что сказала это. Пальцы Эбби начали суетливо теребить одеяло. Огорчение и беспокойство всегда усиливали дрожь.
– Послушай, мамочка, все будет замечательно, вот увидишь. Просто мы оба чуть-чуть напряжены. Это пройдет.
– Лайам все еще здесь? – вдруг спросила Эбби.
Дженнифер замерла. Откуда мать знает, что в доме полицейский? Или другой вопрос: как получилось, что они знакомы?
– Лайам?
– Да, милая, Лайам Мерфи, друг Конара.
Джен нахмурилась.
– Кто тебе сказал…
– У меня превосходный слух.
– Но… ты слышишь, что происходит в кабинете?
– Двери, которые выходят к бассейну, должно быть, были открыты, и моя дверь тоже. Я не слышала всего, но… голоса доносились.
– Да, он все еще здесь.
– И Даг?
– Ты знаешь и про Дага? Я не позволила ему пройти к тебе. Думала, ты спишь.
Может быть, мать слышала и ее разговор с Конаром? Еще бы, такой пламенный монолог посреди ночи!
Слава Богу, что в спальне темно, подумала Дженнифер, чувствуя, что краснеет. Она никак не могла избавиться от этой привычки, даже будучи актрисой. Чуть что, заливалась краской, как девчонка.
– Я надеюсь, ты не возражаешь? Даг так просился провести у нас уик-энд.
– Я не возражаю. Моральная поддержка необходима, дабы противостоять твоему ужасному, алчному сводному брату. Угадала?
– Мама!
Эбби рассмеялась. Дженнифер порадовал этот смех.
Но в следующую секунду глаза Эбби подернулись печалью.
– Дженнифер, пожалуйста…
– Мама, мы поладим, не беспокойся.
– Милочка, будь добра, позволь ему… позволь ему присмотреть за тобой.
– Я совершенно в этом не нуждаюсь, уверяю тебя.
– Наверное, Бренда Лопес говорила то же самое.
Джен снова остолбенела, недоумевая, откуда Эбби узнала о последнем сенсационном убийстве в Лос-Анджелесе.
– Кто рассказал тебе о Бренде? Неужели Конар? – Она стиснула зубы. Ему следовало знать, как это опасно для больного воображения матери. – Кто рассказал тебе о Бренде? – снова спросила она. – Правда, мама, он не должен был…
– Он не рассказывал. Я не слепая, не глухая и не немая. О ее смерти немедленно сообщили в новостях.
Дженнифер облегченно вздохнула.
– Конечно, мама, мне очень жаль Бренду.
– Не сомневаюсь. Я знаю, что ты хорошо к ней относилась. – Неожиданно Эбби сомкнула пальцы на запястье дочери. Ее хватка была на удивление сильной. – Пожалуйста, детка, позволь Конару присмотреть за тобой.
– Мама, я довольно самостоятельна в своей жизни, ты знаешь.
– Не совсем. Ты слишком привязана ко мне…
Эбби внезапно замолчала.
Ее болезнь часто преподносила подобные сюрпризы. Она не могла дышать, не могла глотать. Она всегда держала под рукой носовой платок, чтобы стереть слюну, которая в такие моменты стекала с ее губ.
– Мама, мама, пожалуйста! – На этот раз Дженнифер взяла ее руку и почувствовала, как она напряжена. – Я все сделаю. Ты ведь знаешь, я никогда не вела себя, как Бренда Лопес.
– Что ты имеешь в виду? Думаешь, ее убили за то, что она была «плохой» девчонкой?
– Нет, конечно, нет. Но Бренда всегда старалась настоять на своем, была чересчур требовательна и необоснованно амбициозна. У нее хватало недоброжелателей. Слава Богу, я никого не расталкиваю локтями. И вполне счастлива тем, что имею.
– Но ты выбрала эту работу, чтобы иметь возможность побольше быть со мной, – вздохнула Эбби.
Дженнифер покачала головой:
– Нет, мне нравятся «мыльные оперы». Правда, сейчас ты – главное в моей жизни.
– Что ж, тогда я рада. Но ты в опасности.
– Мама, ты ведь понимаешь, что это говорят тебе люди, которые живут в стенах. Тогда почему ты не можешь поверить, что их угрозы не что иное, как… сон.
– Я еще не сошла ума, – прошептала Эбби. – Я могу отличить реальность от фантазии. Просто я стараюсь предупредить тебя, Дженнифер.
– Мама, я понимаю. Но я не хочу, чтобы Конар всюду ходил за мной по пятам. Я осторожна и благоразумна. Когда я куда-то иду, и уже поздно, и мне нужна охрана, я никогда не выхожу одна. Со мной моя Леди. Моя верная большая собака.
– Она овечка.
– Но скажем так, предполагаемый убийца этого не знает.
– Пока он не узнает Леди.
– Мама, но ему неоткуда узнать мою собаку. Хорошо, а что, если я пойду на свидание?
– Дженнифер, у тебя нет никакой личной жизни. И все из-за меня.
– Кто может знать… А вдруг у меня появится кто-то?
– Дженнифер…
Эбби начала опять хватать воздух ртом.
– Нужно принять лекарство?
– Да, почти пора.
– Я принесу.
– Эдгар придет с минуты на минуту. Он знает. Он так заботлив ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
На цыпочках войдя в комнату, Дженнифер решила, что мать спит. Ее голова покоилась на подушке, глаза были закрыты. Она лежала совершенно неподвижно. Дженнифер, затаив дыхание, подошла к постели и привычным жестом нежно притронулась к ее щеке. Господи, почему ее всегда охватывала паника, когда она видела мать спящей? И каждый раз ей требовалось подтверждение, что она жива.
– Это ты, моя дорогая? – Эбби открыла глаза.
– Мама! Я не хотела тебя будить.
– Ты и не разбудила. Я не спала. Просто лежала.
Дженнифер присела на край постели, взяла руку матери и тихонько сжала.
– Эдгар сказал, у тебя был трудный день.
– Не труднее, чем любой другой.
– Да, но ты, наверное, разволновалась из-за приезда Конара?
Эбби негромко рассмеялась, пожимая руку дочери. Затем отпустила ее и приподнялась на постели.
– К чему такой укор, дорогая? Ты говоришь так, словно не я, а ты моя мать.
– Да нет, мама, право же, я никого не осуждаю.
– Но ты злишься из-за того, что я пригласила его сюда. Мне очень жаль, прости. Ты уже видела его, да?
– Видела.
– И тебе это не очень приятно?
– Поверь, мама, я была сама любезность.
– Ну да… и накричала на него…
– И не думала, он был…
– Он старается быть милым, – перебила Эбби.
– Конечно. Я тоже стараюсь.
Эбби взглянула на нее, красивые глаза светились в полумраке комнаты.
– Все это так меня огорчает! А ты знаешь, я не такая уж слабая.
Дженнифер колебалась.
– Я тоже не из слабых, мама.
Она пожалела, что сказала это. Пальцы Эбби начали суетливо теребить одеяло. Огорчение и беспокойство всегда усиливали дрожь.
– Послушай, мамочка, все будет замечательно, вот увидишь. Просто мы оба чуть-чуть напряжены. Это пройдет.
– Лайам все еще здесь? – вдруг спросила Эбби.
Дженнифер замерла. Откуда мать знает, что в доме полицейский? Или другой вопрос: как получилось, что они знакомы?
– Лайам?
– Да, милая, Лайам Мерфи, друг Конара.
Джен нахмурилась.
– Кто тебе сказал…
– У меня превосходный слух.
– Но… ты слышишь, что происходит в кабинете?
– Двери, которые выходят к бассейну, должно быть, были открыты, и моя дверь тоже. Я не слышала всего, но… голоса доносились.
– Да, он все еще здесь.
– И Даг?
– Ты знаешь и про Дага? Я не позволила ему пройти к тебе. Думала, ты спишь.
Может быть, мать слышала и ее разговор с Конаром? Еще бы, такой пламенный монолог посреди ночи!
Слава Богу, что в спальне темно, подумала Дженнифер, чувствуя, что краснеет. Она никак не могла избавиться от этой привычки, даже будучи актрисой. Чуть что, заливалась краской, как девчонка.
– Я надеюсь, ты не возражаешь? Даг так просился провести у нас уик-энд.
– Я не возражаю. Моральная поддержка необходима, дабы противостоять твоему ужасному, алчному сводному брату. Угадала?
– Мама!
Эбби рассмеялась. Дженнифер порадовал этот смех.
Но в следующую секунду глаза Эбби подернулись печалью.
– Дженнифер, пожалуйста…
– Мама, мы поладим, не беспокойся.
– Милочка, будь добра, позволь ему… позволь ему присмотреть за тобой.
– Я совершенно в этом не нуждаюсь, уверяю тебя.
– Наверное, Бренда Лопес говорила то же самое.
Джен снова остолбенела, недоумевая, откуда Эбби узнала о последнем сенсационном убийстве в Лос-Анджелесе.
– Кто рассказал тебе о Бренде? Неужели Конар? – Она стиснула зубы. Ему следовало знать, как это опасно для больного воображения матери. – Кто рассказал тебе о Бренде? – снова спросила она. – Правда, мама, он не должен был…
– Он не рассказывал. Я не слепая, не глухая и не немая. О ее смерти немедленно сообщили в новостях.
Дженнифер облегченно вздохнула.
– Конечно, мама, мне очень жаль Бренду.
– Не сомневаюсь. Я знаю, что ты хорошо к ней относилась. – Неожиданно Эбби сомкнула пальцы на запястье дочери. Ее хватка была на удивление сильной. – Пожалуйста, детка, позволь Конару присмотреть за тобой.
– Мама, я довольно самостоятельна в своей жизни, ты знаешь.
– Не совсем. Ты слишком привязана ко мне…
Эбби внезапно замолчала.
Ее болезнь часто преподносила подобные сюрпризы. Она не могла дышать, не могла глотать. Она всегда держала под рукой носовой платок, чтобы стереть слюну, которая в такие моменты стекала с ее губ.
– Мама, мама, пожалуйста! – На этот раз Дженнифер взяла ее руку и почувствовала, как она напряжена. – Я все сделаю. Ты ведь знаешь, я никогда не вела себя, как Бренда Лопес.
– Что ты имеешь в виду? Думаешь, ее убили за то, что она была «плохой» девчонкой?
– Нет, конечно, нет. Но Бренда всегда старалась настоять на своем, была чересчур требовательна и необоснованно амбициозна. У нее хватало недоброжелателей. Слава Богу, я никого не расталкиваю локтями. И вполне счастлива тем, что имею.
– Но ты выбрала эту работу, чтобы иметь возможность побольше быть со мной, – вздохнула Эбби.
Дженнифер покачала головой:
– Нет, мне нравятся «мыльные оперы». Правда, сейчас ты – главное в моей жизни.
– Что ж, тогда я рада. Но ты в опасности.
– Мама, ты ведь понимаешь, что это говорят тебе люди, которые живут в стенах. Тогда почему ты не можешь поверить, что их угрозы не что иное, как… сон.
– Я еще не сошла ума, – прошептала Эбби. – Я могу отличить реальность от фантазии. Просто я стараюсь предупредить тебя, Дженнифер.
– Мама, я понимаю. Но я не хочу, чтобы Конар всюду ходил за мной по пятам. Я осторожна и благоразумна. Когда я куда-то иду, и уже поздно, и мне нужна охрана, я никогда не выхожу одна. Со мной моя Леди. Моя верная большая собака.
– Она овечка.
– Но скажем так, предполагаемый убийца этого не знает.
– Пока он не узнает Леди.
– Мама, но ему неоткуда узнать мою собаку. Хорошо, а что, если я пойду на свидание?
– Дженнифер, у тебя нет никакой личной жизни. И все из-за меня.
– Кто может знать… А вдруг у меня появится кто-то?
– Дженнифер…
Эбби начала опять хватать воздух ртом.
– Нужно принять лекарство?
– Да, почти пора.
– Я принесу.
– Эдгар придет с минуты на минуту. Он знает. Он так заботлив ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77