Но никогда не забудешь вживленные
привычки. Они станут твоим инстинктом".
- Куда едем, Павел Александрович? - спросил водитель, когда Перфильев
уселся.
- На работу, - ответил.
"Волга" мягко отошла от бордюра. Когда подъехали к офису, Перфильев
нахмурился: третий день у входа висела разбитая хулиганьем вывеска:
"Научно-производственное объединение "Стиль-керамика". Россия-Франция".
Перфильев вошел в приемную. Из-за стола не торопливо, но и не слишком
медленно, с достоинством поднялся секретарь - высокий ладно скроенный
молодой человек.
- Что с вывеской? Почему так долго? - спросил его Перфильев.
- Задерживает художник, которому заказали макет, - спокойно ответил
секретарь.
- Поторопите, пожалуйста. И вот что: если будет рисованная "золотом",
под стеклом, - шпана снова разобьет. Надо из какого-нибудь нашего
композита, рельефное литье. Это надежно, если, конечно по ней не будут
лупить из автомата.
- Будет сделано, - коротко ответил секретарь.
Он нравился Перфильеву: немногословен, исполнителен, пунктуален,
всегда выбрит, хорошо причесан, одет не броско, но элегантно. Его
спокойствие передавалось и Перфильеву.
- Мне нужен Белояровск, глава администрации, - сказал Перфильев,
входя в свой кабинет.
- Понял, - лаконично ответил секретарь, шедший следом.
Минут через семь зазвонил телефон, Перфильев снял трубку:
- Белояровск? Гурген Арменакович? Здравствуйте! Перфильев... Да-да...
В трудах и заботах... А вы?.. Понятно... Я вот по какому делу: у вас там
конфликт с моим директором карьера Копыловым. В чем проблема? Комиссия по
экологии?.. Ясно... Чтоб было полюбовно, предлагаю такой вариант: через
месяц-два пригоню на карьер импортную дорожно-строительную технику. Мы все
рекультивируем. Больше того: если обеспечите битумом, я построю и вам
дороги... Разумеется, за мой счет. После окончания работ тридцать
процентов техники безвозмездно я передам вашим муниципальным трудягам.
Годиться?.. Очень хорошо. Значит договорились: Копылов может пока
продолжать работы?.. Спасибо. Всего доброго, - он положил трубку.
Итак решение нашлось: летит в Париж, на всю сумму, что на резервном
счете, закупает в парижском бюро американской фирмы "Катерпиллер"
бульдозеры, автокраны, грейдеры, скреперы, катки. Так или иначе собирался
приобретать эти машины, но еще не решил у кого: у "Катерпиллера" или у
японской "Камацу". Теперь резервный счет будет аннулирован самым
элегантным образом: деньги перечислены "Катерпиллеру", с парижским шефом
фирмы он знаком, тот обрадуется такой сделке. Машины уйдут в Белояровск.
Оба зайца будут убиты...
На пульте зажглась красная пуговка, послышался голос секретаря:
- Павел Александрович, с вами хочет говорить некий Батров Евсей
Николаевич, генеральный директор фирмы "Улыбка".
- По какому вопросу?
- Сказал, по конфиденциальному.
- Соедините, - Перфильев снял трубку. - Слушаю.
- Павел Александрович, здравствуйте. Хотелось бы повидаться.
- В связи с чем?
- Если не возражаете, изложу при встрече.
Перфильев посмотрел на часы, сказал:
- Через сколько вы можете быть?
- Через полчаса.
- Хорошо, я закажу пропуск на ваше имя. Адрес наш...
- Я знаю, - перебил Батров...
Он приехал точно через полчаса. Невысокий, худощавый, чуть больше
пятидесяти, залысины, сильно поредевшие светло-каштановые волосы, щеки
запавшие, какого-то серо-желтого болезненного цвета, глаза
тоскливо-настороженные. Гость сел в кресло, дернул кверху штанины
коричневых брюк, обнажились серые простые хлопчатобумажные перекрученные
носки. И плебейский жест подтягивать вверх штанины прежде, чем сесть, и
эти носки покоробили Перфильева.
- Я постараюсь быть краток, - сказал посетитель.
- Надеюсь, - вежливо улыбнулся Перфильев.
- Моя фамилия Батров Евсей Николаевич.
- Это я уже знаю.
- Я генеральный директор фирмы "Улыбка".
- Кому же вы улыбаетесь?
- Мы не улыбаемся. Мы производим кое-что для стоматологии, скажем,
заготовки съемных протезов, коронок, некоторый инструментарий и тому
подобное.
- Полезное дело. Ну, а я вам зачем?
- Хотелось бы размахнуться. Мы несколько знакомы с работой НПО, с его
большими возможностями. Что если нам объединить капиталы? У нас есть
талантливые разработчики, мы их выманили из бюджетных НИИ, есть хорошие
наработки по композитам. Вы ведь тоже занимаетесь композитами? Мы можем
вложить большие деньги, выгода очевидна, - он посмотрел на Перфильева.
- Буду откровенен, Евсей Николаевич, - выслушав ответил Перфильев, -
главная выгода для меня - быть самостоятельным. Я не любитель партнерства,
оно всегда чревато конфликтами. Это первое. В дополнительных капиталах я
особой нужды не испытываю. Это второе. И последнее: у меня есть хорошие
контакты с немцами и французами, производящими композиты и инструментарий
для стоматологии. Когда мне захочется этим заняться, как вы сами
понимаете, резонней связаться с ними. Но на всякий случай свои координаты
вы мне оставьте.
- Жаль, - Батров пожевал вялыми бесцветными губами. - Жаль, - он
поднялся, протянул визитную карточку и на прощание сказал: "Все-таки вы на
досуге еще раз подумайте".
Перфильев кивнул. Когда Батров вышел, Перфильев позвонил по
внутренней связи. Трубку снял Лебяхин.
- Василий Кириллович, у меня тут был человек по фамилии Батров. Зовут
его Евсей Николаевич. Фирма "Улыбка". Она хочет выйти замуж за меня.
- Ты согласился? - спросил Лебяхин.
- Разумеется, нет. Но если девушка предлагает себя в жены, хорошо бы
знать, из какой она семьи, что за душой, какое приданое и на что она
способна.
- В постели? - засмеялся Лебяхин.
- На кухне.
- Адрес знаешь?
Перфильев, глянув на визитную карточку Батрова, продиктовал.
- Погоди минутку, посмотрю в справочник... Это где-то в районе метро
"Рязанский проспект", - после паузы сказал Лебяхин.
- Я хотел бы иметь информацию об этой фирме и ее хозяевах.
- На когда тебе это нужно?
- К моему возвращению из Парижа.
- Когда летишь?
- В конце недели.
- Ладно. У тебя все?
- Да...
Ни к кому летит в Париж, ни за каким чертом, Лебяхин не
поинтересовался, было не принято, каждый на фирме занимался своим делом.
Оба - Перфильев и Лебяхин - с самого начала установили правило: не
задавать вопросов, не связанных с твоей работой. Перфильев знал: к его
возвращению Лебяхин безусловно исполнит просьбу-приказ...
4. МОСКВА. ПАРИЖ. СЕГОДНЯ
С вечера Перфильев уложил в дорожный кейс три новенькие сорочки,
бритву, пасту, три пары носков, на всякий случай мишеленовскую карту дорог
Франции;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
привычки. Они станут твоим инстинктом".
- Куда едем, Павел Александрович? - спросил водитель, когда Перфильев
уселся.
- На работу, - ответил.
"Волга" мягко отошла от бордюра. Когда подъехали к офису, Перфильев
нахмурился: третий день у входа висела разбитая хулиганьем вывеска:
"Научно-производственное объединение "Стиль-керамика". Россия-Франция".
Перфильев вошел в приемную. Из-за стола не торопливо, но и не слишком
медленно, с достоинством поднялся секретарь - высокий ладно скроенный
молодой человек.
- Что с вывеской? Почему так долго? - спросил его Перфильев.
- Задерживает художник, которому заказали макет, - спокойно ответил
секретарь.
- Поторопите, пожалуйста. И вот что: если будет рисованная "золотом",
под стеклом, - шпана снова разобьет. Надо из какого-нибудь нашего
композита, рельефное литье. Это надежно, если, конечно по ней не будут
лупить из автомата.
- Будет сделано, - коротко ответил секретарь.
Он нравился Перфильеву: немногословен, исполнителен, пунктуален,
всегда выбрит, хорошо причесан, одет не броско, но элегантно. Его
спокойствие передавалось и Перфильеву.
- Мне нужен Белояровск, глава администрации, - сказал Перфильев,
входя в свой кабинет.
- Понял, - лаконично ответил секретарь, шедший следом.
Минут через семь зазвонил телефон, Перфильев снял трубку:
- Белояровск? Гурген Арменакович? Здравствуйте! Перфильев... Да-да...
В трудах и заботах... А вы?.. Понятно... Я вот по какому делу: у вас там
конфликт с моим директором карьера Копыловым. В чем проблема? Комиссия по
экологии?.. Ясно... Чтоб было полюбовно, предлагаю такой вариант: через
месяц-два пригоню на карьер импортную дорожно-строительную технику. Мы все
рекультивируем. Больше того: если обеспечите битумом, я построю и вам
дороги... Разумеется, за мой счет. После окончания работ тридцать
процентов техники безвозмездно я передам вашим муниципальным трудягам.
Годиться?.. Очень хорошо. Значит договорились: Копылов может пока
продолжать работы?.. Спасибо. Всего доброго, - он положил трубку.
Итак решение нашлось: летит в Париж, на всю сумму, что на резервном
счете, закупает в парижском бюро американской фирмы "Катерпиллер"
бульдозеры, автокраны, грейдеры, скреперы, катки. Так или иначе собирался
приобретать эти машины, но еще не решил у кого: у "Катерпиллера" или у
японской "Камацу". Теперь резервный счет будет аннулирован самым
элегантным образом: деньги перечислены "Катерпиллеру", с парижским шефом
фирмы он знаком, тот обрадуется такой сделке. Машины уйдут в Белояровск.
Оба зайца будут убиты...
На пульте зажглась красная пуговка, послышался голос секретаря:
- Павел Александрович, с вами хочет говорить некий Батров Евсей
Николаевич, генеральный директор фирмы "Улыбка".
- По какому вопросу?
- Сказал, по конфиденциальному.
- Соедините, - Перфильев снял трубку. - Слушаю.
- Павел Александрович, здравствуйте. Хотелось бы повидаться.
- В связи с чем?
- Если не возражаете, изложу при встрече.
Перфильев посмотрел на часы, сказал:
- Через сколько вы можете быть?
- Через полчаса.
- Хорошо, я закажу пропуск на ваше имя. Адрес наш...
- Я знаю, - перебил Батров...
Он приехал точно через полчаса. Невысокий, худощавый, чуть больше
пятидесяти, залысины, сильно поредевшие светло-каштановые волосы, щеки
запавшие, какого-то серо-желтого болезненного цвета, глаза
тоскливо-настороженные. Гость сел в кресло, дернул кверху штанины
коричневых брюк, обнажились серые простые хлопчатобумажные перекрученные
носки. И плебейский жест подтягивать вверх штанины прежде, чем сесть, и
эти носки покоробили Перфильева.
- Я постараюсь быть краток, - сказал посетитель.
- Надеюсь, - вежливо улыбнулся Перфильев.
- Моя фамилия Батров Евсей Николаевич.
- Это я уже знаю.
- Я генеральный директор фирмы "Улыбка".
- Кому же вы улыбаетесь?
- Мы не улыбаемся. Мы производим кое-что для стоматологии, скажем,
заготовки съемных протезов, коронок, некоторый инструментарий и тому
подобное.
- Полезное дело. Ну, а я вам зачем?
- Хотелось бы размахнуться. Мы несколько знакомы с работой НПО, с его
большими возможностями. Что если нам объединить капиталы? У нас есть
талантливые разработчики, мы их выманили из бюджетных НИИ, есть хорошие
наработки по композитам. Вы ведь тоже занимаетесь композитами? Мы можем
вложить большие деньги, выгода очевидна, - он посмотрел на Перфильева.
- Буду откровенен, Евсей Николаевич, - выслушав ответил Перфильев, -
главная выгода для меня - быть самостоятельным. Я не любитель партнерства,
оно всегда чревато конфликтами. Это первое. В дополнительных капиталах я
особой нужды не испытываю. Это второе. И последнее: у меня есть хорошие
контакты с немцами и французами, производящими композиты и инструментарий
для стоматологии. Когда мне захочется этим заняться, как вы сами
понимаете, резонней связаться с ними. Но на всякий случай свои координаты
вы мне оставьте.
- Жаль, - Батров пожевал вялыми бесцветными губами. - Жаль, - он
поднялся, протянул визитную карточку и на прощание сказал: "Все-таки вы на
досуге еще раз подумайте".
Перфильев кивнул. Когда Батров вышел, Перфильев позвонил по
внутренней связи. Трубку снял Лебяхин.
- Василий Кириллович, у меня тут был человек по фамилии Батров. Зовут
его Евсей Николаевич. Фирма "Улыбка". Она хочет выйти замуж за меня.
- Ты согласился? - спросил Лебяхин.
- Разумеется, нет. Но если девушка предлагает себя в жены, хорошо бы
знать, из какой она семьи, что за душой, какое приданое и на что она
способна.
- В постели? - засмеялся Лебяхин.
- На кухне.
- Адрес знаешь?
Перфильев, глянув на визитную карточку Батрова, продиктовал.
- Погоди минутку, посмотрю в справочник... Это где-то в районе метро
"Рязанский проспект", - после паузы сказал Лебяхин.
- Я хотел бы иметь информацию об этой фирме и ее хозяевах.
- На когда тебе это нужно?
- К моему возвращению из Парижа.
- Когда летишь?
- В конце недели.
- Ладно. У тебя все?
- Да...
Ни к кому летит в Париж, ни за каким чертом, Лебяхин не
поинтересовался, было не принято, каждый на фирме занимался своим делом.
Оба - Перфильев и Лебяхин - с самого начала установили правило: не
задавать вопросов, не связанных с твоей работой. Перфильев знал: к его
возвращению Лебяхин безусловно исполнит просьбу-приказ...
4. МОСКВА. ПАРИЖ. СЕГОДНЯ
С вечера Перфильев уложил в дорожный кейс три новенькие сорочки,
бритву, пасту, три пары носков, на всякий случай мишеленовскую карту дорог
Франции;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67