Он знал: не
выполнить его "заказ" они бы не посмели, понимали, что за это бывает,
однажды и навсегда он, их хозяин, предупредил: "Пули не возвращаются из
полета, они извинений не принимают". Он велел им ждать в Москве
возвращения "клиента" и не высовываться, теперь им будут давать команды
непосредственно в Москве. Но из Москвы ему, "диспетчеру", гневно дважды
звонили от Большого Хозяина: "Твои люди не отвечают на телефонные звонки в
квартире". И Артур Аузинь нутром волка почуял: что-то стряслось, такого не
было никогда. Случались накладки, затяжки, но глухого молчания - никогда!
Он собирался уже было лечь спать, когда раздался междугородный
телефонный звонок. Снял трубку. Сперва женский голос по-немецки что-то
сказал, затем по-русски с заметным акцентом: "Ответьте Вене". У Аузиня
вспотели ладони: он понял, кто звонит. Аузинь всегда боялся междугородных
звонков, его голоса, раздававшегося чаще всего из Вены, случалось и из
Гамбурга, из Парижа: диспетчеру Артуру передавался "заказ", через короткое
время через третьи-четвертые руки от совершенно незнакомого и, как понимал
Артур неосведомленного человека под тайным, незаметным присмотром людей
Артура ему поступали деньги... Голос этот он знал хорошо, хотя в лицо не
видел этого человека ни разу в жизни.
- Я слушаю, - прокашлявшись, сказал Артур.
- У вас что, штормит? - спросил знакомый голос.
- Да.
- Все равно хочется отдохнуть в ваших краях.
- Найти вам комнату в пансионате?
- Постарайтесь.
Это был разговор - пароль.
- Мне сообщили, что посылка в Москву не прибыла, - сказал голос. - Вы
слышите?
- Я знаю, - со страхом сказал Артур. - Слышу.
- Если хорошо слышите, значит хорошо поймете. Знакомый ждет не
дождется. Завтра же утром выезжайте, отвезете посылку сами. Он уже
вернулся. Меня подводить не стоит, - и трубку положили.
"Будь ты проклят", - подумал Артур, медленно опуская трубку и с
ужасом думая, что завтра придется отправляться в Москву и сделать то, чего
не сделали Лащев и Виксне, заодно и с ними рассчитаться. Еще пять лет
назад он сам выполнял "заказы", потом стал "диспетчером".
Его знобило от боли в голеностопе и от мысли о поездке: если он не
исполнит этот "заказ", его самого ликвидируют либо в Москве, либо тут, в
Риге. Большой Хозяин никому ничего не прощает, таких, как Артур, у него
еще несколько "диспетчеров" и по бывшему Союзу, да и за рубежом, отыщет
хоть в Америке, хоть в Германии, а в Польше запросто, как в Юрмале, и
тогда - "сквозняк" в черепе. А пули не возвращаются из полета, они
извинений не принимают...
Было холодно, ветер крутил опавшие рыжие листья, и они, как маленькие
лисята, гонялись друг за другом. В такую погоду Артур Аузинь старался не
выходить из дому, носил теплый, почти до колен домашней вязки толстый
свитер. Но сейчас, после телефонного разговора, и в свитере стало зябко.
Аузинь снял трубку, набрал номер:
- Айна, привет. Мне очень нужно завтра уехать ранним в Москву...
Да... И обратный через день. В "СВ"... Ты в той же кассе завтра?..
Договорились.
Положив трубку, он слизнул с ладони таблетки, запил двумя глотками
молока и стал собирать в дорогу сумку...
В этот день Зуйков к двум часам ждал Батрова. А в девять пятнадцать
неожиданно позвонил Желтовский. Зуйков обрадовался.
- Вы когда вернулись, Дмитрий Юрьевич? - спросил он.
- Только-только. И, как видите, держу свое обещание - звоню.
- Очень кстати. Вы мне нужны.
- Могу приехать хоть сейчас.
- Жду. Но захватите с собой все: фотоматериалы, видео, аудио.
- Постараюсь...
Через час Желтовский был уже у Зуйкова.
- Вы маленько отощали, - сказал Зуйков.
- Дома наберу.
- Как там?
- Ничего веселого.
- Кое-что видел, читал... Ну что, приступим?
- Не терпится? - засмеялся Желтовский. - Вы хоть немного приблизились
к ответу, что произошло с Фитой: застрелили или застрелился.
- Второе. На девяносто девять процентов.
- А мотивы?
- Ищу... Вы взяли с собой все?
- Почти, - Желтовский извлек из сумки две видеокассеты и черный
конверт от фотобумаги с фотографиями. - Где будем смотреть?
- Пойдемте, - Зуйков встал...
Они вошли в комнату, где стоял монитор и видеомагнитофон.
- По ходу дела я буду комментировать, - сказал Желтовский, вставляя
кассету. - Сперва похороны, - он взял пульт. Поехали?
- Да! - сказал Зуйков и обернулся к двум сотрудникам, сидевшим в
креслах сзади: - Смотрите внимательно.
Желтовский нажал кнопку "play". Пошли кадры похорон Фиты.
- Внимание! - предупредил Желтовский. - Вот трое: слева глава фирмы
"Улыбка" Батров, рядом рыжеволосый старик, справа глава фирмы "Лесной
шатер", - Желтовский остановил движение пленки. Снято было очень крупно,
лица почти во весь экран.
"Он-то знал, что снимать, - подумал Зуйков. - А мы снимали общие
планы."
- ...Глава фирмы "Лесной шатер"... - продолжил Желтовский.
- ...Гирхан Арсанукаев! - воскликнул Зуйков.
- Совершенно верно... Двинемся дальше, - пустил он магнитофон.
Проплыли общие планы, лица родственников, оркестр. Затем Желтовский
отмотал пленку в обратном направлении. - Внимание! Фокус! - камера снова
поймала Батрова и Арсанукаева. Рыжеволосого рядом уже не было. - Исчез. А
ведь прошло всего полторы минуты, - сказал Желтовский. - Что же это он не
дождался конца похорон?
- Если пришел, наверное хорошо знал Фиту. Но почему не дождался, чтоб
швырнуть горсть земли в могилу? - как бы себя спросил Зуйков. - Поспешил
исчезнуть, а?
- Может не очень хотел светиться, а, товарищ полковник? - сказал
сидевший сзади сотрудник.
- А что, резонное предположение, - отозвался Зуйков.
Тем временем Желтовский вставил другую кассету. Сперва на экране
возник общий план авиасалона в Бурже, толпа людей, вдали самолеты и
вертолеты.
- Внимание! - предупредил Желтовский. - Вот наши знакомцы. - В кадре
появились те же трое, затем к ним примкнул четвертый: смуглое лицо, усы,
борода, воротник белой сорочки стойкой. - Это авиа-шоу в Бурже. И новое
действующее лицо.
- Кто он? - спросил Зуйков, глядя на остановленный кадр.
- Это высокий чин.
- Неужто вы и фамилию знаете? - засмеялся Зуйков.
- Грош была бы мне цена, - сказал Желтовский, - если бы я отдал вам
на откуп устанавливать, кто он.
- Так кто же он?
- Господин Хеджези, из Министерства обороны Ирана, обитает в Москве в
своем посольстве, часто совершает подобные зарубежные вояжи.
- Учитесь работать, - обернувшись к сотрудникам, сказал Зуйков.
Теперь он понял, почему у Фиты в блокноте был телефон посольства Ирана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
выполнить его "заказ" они бы не посмели, понимали, что за это бывает,
однажды и навсегда он, их хозяин, предупредил: "Пули не возвращаются из
полета, они извинений не принимают". Он велел им ждать в Москве
возвращения "клиента" и не высовываться, теперь им будут давать команды
непосредственно в Москве. Но из Москвы ему, "диспетчеру", гневно дважды
звонили от Большого Хозяина: "Твои люди не отвечают на телефонные звонки в
квартире". И Артур Аузинь нутром волка почуял: что-то стряслось, такого не
было никогда. Случались накладки, затяжки, но глухого молчания - никогда!
Он собирался уже было лечь спать, когда раздался междугородный
телефонный звонок. Снял трубку. Сперва женский голос по-немецки что-то
сказал, затем по-русски с заметным акцентом: "Ответьте Вене". У Аузиня
вспотели ладони: он понял, кто звонит. Аузинь всегда боялся междугородных
звонков, его голоса, раздававшегося чаще всего из Вены, случалось и из
Гамбурга, из Парижа: диспетчеру Артуру передавался "заказ", через короткое
время через третьи-четвертые руки от совершенно незнакомого и, как понимал
Артур неосведомленного человека под тайным, незаметным присмотром людей
Артура ему поступали деньги... Голос этот он знал хорошо, хотя в лицо не
видел этого человека ни разу в жизни.
- Я слушаю, - прокашлявшись, сказал Артур.
- У вас что, штормит? - спросил знакомый голос.
- Да.
- Все равно хочется отдохнуть в ваших краях.
- Найти вам комнату в пансионате?
- Постарайтесь.
Это был разговор - пароль.
- Мне сообщили, что посылка в Москву не прибыла, - сказал голос. - Вы
слышите?
- Я знаю, - со страхом сказал Артур. - Слышу.
- Если хорошо слышите, значит хорошо поймете. Знакомый ждет не
дождется. Завтра же утром выезжайте, отвезете посылку сами. Он уже
вернулся. Меня подводить не стоит, - и трубку положили.
"Будь ты проклят", - подумал Артур, медленно опуская трубку и с
ужасом думая, что завтра придется отправляться в Москву и сделать то, чего
не сделали Лащев и Виксне, заодно и с ними рассчитаться. Еще пять лет
назад он сам выполнял "заказы", потом стал "диспетчером".
Его знобило от боли в голеностопе и от мысли о поездке: если он не
исполнит этот "заказ", его самого ликвидируют либо в Москве, либо тут, в
Риге. Большой Хозяин никому ничего не прощает, таких, как Артур, у него
еще несколько "диспетчеров" и по бывшему Союзу, да и за рубежом, отыщет
хоть в Америке, хоть в Германии, а в Польше запросто, как в Юрмале, и
тогда - "сквозняк" в черепе. А пули не возвращаются из полета, они
извинений не принимают...
Было холодно, ветер крутил опавшие рыжие листья, и они, как маленькие
лисята, гонялись друг за другом. В такую погоду Артур Аузинь старался не
выходить из дому, носил теплый, почти до колен домашней вязки толстый
свитер. Но сейчас, после телефонного разговора, и в свитере стало зябко.
Аузинь снял трубку, набрал номер:
- Айна, привет. Мне очень нужно завтра уехать ранним в Москву...
Да... И обратный через день. В "СВ"... Ты в той же кассе завтра?..
Договорились.
Положив трубку, он слизнул с ладони таблетки, запил двумя глотками
молока и стал собирать в дорогу сумку...
В этот день Зуйков к двум часам ждал Батрова. А в девять пятнадцать
неожиданно позвонил Желтовский. Зуйков обрадовался.
- Вы когда вернулись, Дмитрий Юрьевич? - спросил он.
- Только-только. И, как видите, держу свое обещание - звоню.
- Очень кстати. Вы мне нужны.
- Могу приехать хоть сейчас.
- Жду. Но захватите с собой все: фотоматериалы, видео, аудио.
- Постараюсь...
Через час Желтовский был уже у Зуйкова.
- Вы маленько отощали, - сказал Зуйков.
- Дома наберу.
- Как там?
- Ничего веселого.
- Кое-что видел, читал... Ну что, приступим?
- Не терпится? - засмеялся Желтовский. - Вы хоть немного приблизились
к ответу, что произошло с Фитой: застрелили или застрелился.
- Второе. На девяносто девять процентов.
- А мотивы?
- Ищу... Вы взяли с собой все?
- Почти, - Желтовский извлек из сумки две видеокассеты и черный
конверт от фотобумаги с фотографиями. - Где будем смотреть?
- Пойдемте, - Зуйков встал...
Они вошли в комнату, где стоял монитор и видеомагнитофон.
- По ходу дела я буду комментировать, - сказал Желтовский, вставляя
кассету. - Сперва похороны, - он взял пульт. Поехали?
- Да! - сказал Зуйков и обернулся к двум сотрудникам, сидевшим в
креслах сзади: - Смотрите внимательно.
Желтовский нажал кнопку "play". Пошли кадры похорон Фиты.
- Внимание! - предупредил Желтовский. - Вот трое: слева глава фирмы
"Улыбка" Батров, рядом рыжеволосый старик, справа глава фирмы "Лесной
шатер", - Желтовский остановил движение пленки. Снято было очень крупно,
лица почти во весь экран.
"Он-то знал, что снимать, - подумал Зуйков. - А мы снимали общие
планы."
- ...Глава фирмы "Лесной шатер"... - продолжил Желтовский.
- ...Гирхан Арсанукаев! - воскликнул Зуйков.
- Совершенно верно... Двинемся дальше, - пустил он магнитофон.
Проплыли общие планы, лица родственников, оркестр. Затем Желтовский
отмотал пленку в обратном направлении. - Внимание! Фокус! - камера снова
поймала Батрова и Арсанукаева. Рыжеволосого рядом уже не было. - Исчез. А
ведь прошло всего полторы минуты, - сказал Желтовский. - Что же это он не
дождался конца похорон?
- Если пришел, наверное хорошо знал Фиту. Но почему не дождался, чтоб
швырнуть горсть земли в могилу? - как бы себя спросил Зуйков. - Поспешил
исчезнуть, а?
- Может не очень хотел светиться, а, товарищ полковник? - сказал
сидевший сзади сотрудник.
- А что, резонное предположение, - отозвался Зуйков.
Тем временем Желтовский вставил другую кассету. Сперва на экране
возник общий план авиасалона в Бурже, толпа людей, вдали самолеты и
вертолеты.
- Внимание! - предупредил Желтовский. - Вот наши знакомцы. - В кадре
появились те же трое, затем к ним примкнул четвертый: смуглое лицо, усы,
борода, воротник белой сорочки стойкой. - Это авиа-шоу в Бурже. И новое
действующее лицо.
- Кто он? - спросил Зуйков, глядя на остановленный кадр.
- Это высокий чин.
- Неужто вы и фамилию знаете? - засмеялся Зуйков.
- Грош была бы мне цена, - сказал Желтовский, - если бы я отдал вам
на откуп устанавливать, кто он.
- Так кто же он?
- Господин Хеджези, из Министерства обороны Ирана, обитает в Москве в
своем посольстве, часто совершает подобные зарубежные вояжи.
- Учитесь работать, - обернувшись к сотрудникам, сказал Зуйков.
Теперь он понял, почему у Фиты в блокноте был телефон посольства Ирана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67