Самое удивительное, что у него получилось и, собрав энергию в кулак, он выплеснул ее в сторону подозрительного куста. Сноп электрических искр вырвался из его руки и врезался в подозрительные заросли. Оттуда донеся тяжелый протяжный стон, и тотчас кусты пришли в движение.
Их было двое. Первое, что он заметил – это их головы, усеянные бугристыми наростами. Глаза существ злобно горели красным огнем из-под низких надбровных дуг. Квадратные челюсти выдавались вперед, обнажая две пары острых клыков, торчащих над губами. Длинные руки доходили до колен, а над головами возвышались горбы. Пальцы рук и ног кончались изогнутыми когтями. «С этими парнями шутки плохи, – подумал Квентин. Хотя его мозг и крутился на полную катушку, решение не приходило. – Посмотрим, как они переносят огонь». Он схватил длинную горящую ветку и ткнул ей в морду чудовищу. Монстр отшатнулся, явно не ожидая подобной наглости от человека. Второе чудовище злобно взмахнуло когтистой лапой, Квентин едва успел увернуться – когти прошли в дюйме от его лица. Они злобно храпели, раздувая широкие ноздри, и не сводили с него горящих глаз, выбирая подходящий момент для атаки.
Квентин отчаянно, прогоняя страх, прокричал заклинание силы. Он вложил в него все, что мог. Видимо, от него отлетел такой сгусток энергии, что монстры отшатнулись, как от огня. Меч Гедара завибрировал и налился тяжестью в его руке. Теперь он был полностью готов к бою. Квентин сделал быстрый выпад, и пока монстры не очухались, нанес удар. Меч мягко вошел в тело чудовища, принц даже не почувствовал сопротивления. Тотчас же он выдернул меч обратно, и из раны на груди чудовища вырвался фонтан зеленой крови. Второй монстр отчаянно заревел и прыгнул на Квентина. Уходя с линии атаки, Квентин резко отпрыгнул в сторону и подставил уроду ногу. Злобное чудовище со всего маху перекувыркнулось через голову и на мгновение застыло, стоя на коленях. Квентину, для которого время замедлило свой бег, этого момента было достаточно. Он вскинул сверкнувший молнией меч и одним ударом смахнул голову страшилища. Его тело еще стояло на коленях, когда голова с вытаращенными в изумлении и злобе глазами закатилась в костер. Первый монстр продолжал хрипеть и биться в судорогах. Из него, как из продырявленной бочки, во все стороны хлестали потоки зеленой крови и пены. Квентин решил, что настала пора прекратить его мучения. Когда он, крепко сжимая в руке меч, приблизился к лесному уроду, тот, чувствуя приближение скорого конца, в отчаянии заскреб когтями, оставляя черные царапины вспаханной земли. Его челюсти с длинными изогнутыми клыками в бессилии открывались и закрывались, напоминая чавкающий рот беззубого старца. Из глотки вырывались нечленораздельные хриплые звуки.
– Все равно ты не собираешься сообщить мне ничего хорошего, иначе бы ты сделал это пораньше, – сказал Квентин. – Сейчас я облегчу твои страдания. Прости, если что не так, я ведь не врач, но надеюсь, в следующей жизни ты станешь хорошим человеком. – Квентин высоко поднял отливающий голубым светом клинок и вонзил его в горло поверженного врага. На этом все было кончено.
На востоке разгоралась ярко-красная полоска рассвета, утренние звезды блекли и исчезали. Квентин перевел дух и утер пот. Весь поединок занял не более десяти минут, но время спрессовалось настолько сильно, что, казалось, битва продолжалась несколько часов. Впервые в жизни он вступил в рукопашную схватку с врагами. И победил!
Квентин отошел в сторону, чтобы не ощущать смрадного запаха: голова монстра, угодившая в костер, уже подгорела. Он в задумчивости опустился на землю возле лесного ручья и обмыл оружие и руки от крови монстров. С великим удовольствием он напился холодной ключевой воды и умылся. Он понимал, что спасло его не воинское искусство, не боевое мастерство, а ничем не оправданное везение и счастливый случай. Если бы раньше принцу сказали, что он сможет запросто завалить двух гоблинов или троллей, он просто бы посмеялся над безыскусной лестью.
Но в этой схватке некто могущественный и сильный помог ему. И от этой мысли Квентину стало немного не по себе. Все, хватит, надоело думать об этой своей избранности и исключительности.
Эрлиер забился и задрожал на его груди. Квентин распахнул металлическую крышку. Внутри вновь возникло молочно-белое сияние, и его сознание мягко утонуло в белом тумане, излучаемом кристаллом. Квентину виделось, что он идет через деревню, мимо каких-то заброшенных строений. Деревня казалась безлюдной и пустынной, но он чувствовал, что за ним пристально наблюдают. Приоткрытые двери домов, легкое движение за окнами. Он медленно брел по улице, намеренно не оборачиваясь, но ясно ощущая спиной толчки настороженных взглядов. Впереди виднелось высокое остроконечное строение, вздымающееся над рядами полуразвалившихся избушек. Несомненно, какое-то культовое сооружение. Он шел к нему вдоль деревенской улицы, утопающей в грязи. На перекрестке дорог он почему-то повернул направо, толкнул калитку и вошел во двор второго на этой улице домика. К двери вело низкое крыльцо. Не торопясь он поднялся по ступенькам, сосчитав их, – раз, два, три. Входная дверь была сработана из толстых досок и оббита железными полосами. Посреди двери вырезан глазок в форме сердечка. Квентин взялся за металлическое кольцо, потянул дверь, она со скрипом поддалась, распахнувшись в темноту помещения и… Эрлиер вспыхнул последней яркой вспышкой и погас. Квентин еще с минуту сидел неподвижно, приводя в порядок свои мысли, а затем с досадой захлопнул крышку медальона. Вот так всегда, на самом интересном месте.
Тем временем рассвело, и лес наполнился голосами птиц, приветствующих солнце. Квентин с трудом проглотил пару кусков: еда в это утро не лезла в горло. Два безобразных трупа ночных чудовищ лежали на пепелище костра.
Надо было двигаться дальше. Возможно, Эрлиер попытался указать ему направление дальнейшего пути. Эх, если бы еще научиться разбирать эти неясные послания. Квентин набрал полную флягу холодной воды и двинулся по лесной дороге. Через час, когда солнце поднялось уже достаточно высоко, рядом с ним весело запрыгали солнечные зайчики. Часов до двух дня он шел, ни о чем не думая, тихонько насвистывая и напевая какой-то мотивчик, помогающий переставлять ноги, и стараясь особенно не забивать голову разными дурными мыслями.
Ничего примечательного ему не встречалось, все тот же, уже ставший привычным, смешанный лес. Около двух часов дня солнце настолько распалилось, что Квентин решил сделать привал. Он свернул на небольшую полянку, окруженную добродушными березками, среди которых лениво журчал лесной ручеек. Какое удовольствие – стянуть тесные пыльные сапоги и опустить ноги в холодную проточную воду, а затем откинуться на траву и смотреть сквозь смеженные веки на небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Их было двое. Первое, что он заметил – это их головы, усеянные бугристыми наростами. Глаза существ злобно горели красным огнем из-под низких надбровных дуг. Квадратные челюсти выдавались вперед, обнажая две пары острых клыков, торчащих над губами. Длинные руки доходили до колен, а над головами возвышались горбы. Пальцы рук и ног кончались изогнутыми когтями. «С этими парнями шутки плохи, – подумал Квентин. Хотя его мозг и крутился на полную катушку, решение не приходило. – Посмотрим, как они переносят огонь». Он схватил длинную горящую ветку и ткнул ей в морду чудовищу. Монстр отшатнулся, явно не ожидая подобной наглости от человека. Второе чудовище злобно взмахнуло когтистой лапой, Квентин едва успел увернуться – когти прошли в дюйме от его лица. Они злобно храпели, раздувая широкие ноздри, и не сводили с него горящих глаз, выбирая подходящий момент для атаки.
Квентин отчаянно, прогоняя страх, прокричал заклинание силы. Он вложил в него все, что мог. Видимо, от него отлетел такой сгусток энергии, что монстры отшатнулись, как от огня. Меч Гедара завибрировал и налился тяжестью в его руке. Теперь он был полностью готов к бою. Квентин сделал быстрый выпад, и пока монстры не очухались, нанес удар. Меч мягко вошел в тело чудовища, принц даже не почувствовал сопротивления. Тотчас же он выдернул меч обратно, и из раны на груди чудовища вырвался фонтан зеленой крови. Второй монстр отчаянно заревел и прыгнул на Квентина. Уходя с линии атаки, Квентин резко отпрыгнул в сторону и подставил уроду ногу. Злобное чудовище со всего маху перекувыркнулось через голову и на мгновение застыло, стоя на коленях. Квентину, для которого время замедлило свой бег, этого момента было достаточно. Он вскинул сверкнувший молнией меч и одним ударом смахнул голову страшилища. Его тело еще стояло на коленях, когда голова с вытаращенными в изумлении и злобе глазами закатилась в костер. Первый монстр продолжал хрипеть и биться в судорогах. Из него, как из продырявленной бочки, во все стороны хлестали потоки зеленой крови и пены. Квентин решил, что настала пора прекратить его мучения. Когда он, крепко сжимая в руке меч, приблизился к лесному уроду, тот, чувствуя приближение скорого конца, в отчаянии заскреб когтями, оставляя черные царапины вспаханной земли. Его челюсти с длинными изогнутыми клыками в бессилии открывались и закрывались, напоминая чавкающий рот беззубого старца. Из глотки вырывались нечленораздельные хриплые звуки.
– Все равно ты не собираешься сообщить мне ничего хорошего, иначе бы ты сделал это пораньше, – сказал Квентин. – Сейчас я облегчу твои страдания. Прости, если что не так, я ведь не врач, но надеюсь, в следующей жизни ты станешь хорошим человеком. – Квентин высоко поднял отливающий голубым светом клинок и вонзил его в горло поверженного врага. На этом все было кончено.
На востоке разгоралась ярко-красная полоска рассвета, утренние звезды блекли и исчезали. Квентин перевел дух и утер пот. Весь поединок занял не более десяти минут, но время спрессовалось настолько сильно, что, казалось, битва продолжалась несколько часов. Впервые в жизни он вступил в рукопашную схватку с врагами. И победил!
Квентин отошел в сторону, чтобы не ощущать смрадного запаха: голова монстра, угодившая в костер, уже подгорела. Он в задумчивости опустился на землю возле лесного ручья и обмыл оружие и руки от крови монстров. С великим удовольствием он напился холодной ключевой воды и умылся. Он понимал, что спасло его не воинское искусство, не боевое мастерство, а ничем не оправданное везение и счастливый случай. Если бы раньше принцу сказали, что он сможет запросто завалить двух гоблинов или троллей, он просто бы посмеялся над безыскусной лестью.
Но в этой схватке некто могущественный и сильный помог ему. И от этой мысли Квентину стало немного не по себе. Все, хватит, надоело думать об этой своей избранности и исключительности.
Эрлиер забился и задрожал на его груди. Квентин распахнул металлическую крышку. Внутри вновь возникло молочно-белое сияние, и его сознание мягко утонуло в белом тумане, излучаемом кристаллом. Квентину виделось, что он идет через деревню, мимо каких-то заброшенных строений. Деревня казалась безлюдной и пустынной, но он чувствовал, что за ним пристально наблюдают. Приоткрытые двери домов, легкое движение за окнами. Он медленно брел по улице, намеренно не оборачиваясь, но ясно ощущая спиной толчки настороженных взглядов. Впереди виднелось высокое остроконечное строение, вздымающееся над рядами полуразвалившихся избушек. Несомненно, какое-то культовое сооружение. Он шел к нему вдоль деревенской улицы, утопающей в грязи. На перекрестке дорог он почему-то повернул направо, толкнул калитку и вошел во двор второго на этой улице домика. К двери вело низкое крыльцо. Не торопясь он поднялся по ступенькам, сосчитав их, – раз, два, три. Входная дверь была сработана из толстых досок и оббита железными полосами. Посреди двери вырезан глазок в форме сердечка. Квентин взялся за металлическое кольцо, потянул дверь, она со скрипом поддалась, распахнувшись в темноту помещения и… Эрлиер вспыхнул последней яркой вспышкой и погас. Квентин еще с минуту сидел неподвижно, приводя в порядок свои мысли, а затем с досадой захлопнул крышку медальона. Вот так всегда, на самом интересном месте.
Тем временем рассвело, и лес наполнился голосами птиц, приветствующих солнце. Квентин с трудом проглотил пару кусков: еда в это утро не лезла в горло. Два безобразных трупа ночных чудовищ лежали на пепелище костра.
Надо было двигаться дальше. Возможно, Эрлиер попытался указать ему направление дальнейшего пути. Эх, если бы еще научиться разбирать эти неясные послания. Квентин набрал полную флягу холодной воды и двинулся по лесной дороге. Через час, когда солнце поднялось уже достаточно высоко, рядом с ним весело запрыгали солнечные зайчики. Часов до двух дня он шел, ни о чем не думая, тихонько насвистывая и напевая какой-то мотивчик, помогающий переставлять ноги, и стараясь особенно не забивать голову разными дурными мыслями.
Ничего примечательного ему не встречалось, все тот же, уже ставший привычным, смешанный лес. Около двух часов дня солнце настолько распалилось, что Квентин решил сделать привал. Он свернул на небольшую полянку, окруженную добродушными березками, среди которых лениво журчал лесной ручеек. Какое удовольствие – стянуть тесные пыльные сапоги и опустить ноги в холодную проточную воду, а затем откинуться на траву и смотреть сквозь смеженные веки на небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149