Стоило ему повернуть кран на блестящей трубе, как в ванну с шумом ударила струя воды. Другой кран – и потекла горячая вода. Это было вообще чудом. Большего и желать было нельзя.
С радостными возгласами он погрузился в бурлящую упругими струями воду. Какое это было блаженство – ощутить себя в ванне с горячей водой. И воды было столько, сколько захочешь. На полочке он обнаружил мыло, принялся намыливать себя и нещадно тереть мочалкой. Через некоторое посвежевший и повеселевший, он вылез из ванны и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить старика, прошел в комнату. Но старик уже был на ногах и, приветливо улыбаясь, обратился к Квентину:
– Вот ваша новая одежда. Пусть не такая роскошная, как была на вас прежде, но, во всяком случае, чистая, удобная и такая, какую носят в наших краях. – Миракл протягивал ему сложенную стопкой одежду. Квентин развернул ее: широкие штаны, рубашка и жилет, – все белого цвета.
– Да, в Терране большинство жителей мужского пола одеты именно так, – подтвердил Миракл. – В этой одежде вы не будете выделяться из толпы.
– Большое спасибо, но откуда вы взяли, что я направляюсь в Террану? – с подозрением спросил Квентин. – И что для меня важно выглядеть так же, как местные жители.
– Во-первых, юноша, путь, которым вы ехали, упирается в королевство Террана со столицей городом Магоч, за которым лежит Срединное море, – дальше дороги нет.
Во-вторых, в одежде принца Монтании, с королевским мечом Гедара вы были бы слишком заметны на улицах мирного и открытого города Магоча, правители которого не желают осложнять себе жизнь столкновениями со Священным престолом, поэтому не очень-то жалуют впавших в опалу у Конаха людей. Хотя, в конечном счете, решать вам, юноша, – старик с лукавой улыбкой возрился на принца.
Квентин почувствовал себя полностью обезоруженным, старик узнал о нем почти все, да так, что и добавить к этому было нечего.
– А теперь прошу к столу, Ваше Высочество, – торжественно объявил Миракл.
Принцу Монтании не оставалось ничего иного, как последовать приглашению. Ему тоже хотелось порасспросить старика о многом, и он решился на лобовую атаку. Но старик оказался совсем не прост. Он внимательно и долго смотрел в глаза Квентину и наконец произнес:
– А почему, юноша, я должен рассказывать вам, кто я такой. Разве оказанного гостеприимства вам недостаточно?
– Но вы ведь знаете почти все обо мне, и было бы несправедливо…
– Не понимаю, о какой справедливости вы ведете речь. Вам уже должно быть хорошо известно, что такое справедливость в нашем мире. – Старик метнул на принца взгляд упругих и цепких, как стальные крючки, глаз.
Но Квентину была необходима помощь и поддержка, поэтому он решил сразу же выяснить, кто перед ним: друг или враг.
– Хорошо, если я все расскажу вам, смогу ли рассчитывать на вашу ответную откровенность? Или хотя бы на то, что вещи, которые вы услышите, не станут достоянием посторонних ушей.
– Это, юноша, будет зависеть от того, что вы мне расскажете, насколько полно, и насколько это будет соответствовать моим представлениям о добре, зле и справедливости. Вы еще очень молоды, и прежде чем раскрыть все свои карты перед незнакомцем, должны хорошенько подумать, кто перед вами.
Но принц думал не долго. Жизнь поставила его перед выбором: пан или пропал. И без посторонней помощи он вряд ли бы смог сделать следующий ход в этой опасной игре. Кроме того, ведь был еще Эрлиер, врученный ему друзьями в Гедаре, а он ясно указал на эту башню и до этого никогда не врал. Поэтому Квентин рассказал почти все: кто он, что произошло с Монтанией, рассказал о своих странствиях и приключениях, умолчал только о целях своей миссии, как ее определили в Гедаре. Неизвестно, кто такой этот Миракл, его отношение к Конаху, а следовательно, можно ли ему доверять. Пусть сам, если такой проницательный, догадается о целях Квентина.
Миракл слушал внимательно. Они сидели за обильным столом, никуда не спешили, и Квентин наслаждался тишиной, спокойствием и умиротворением этого дома, с удовольствием смакуя вкус давно позабытых блюд. Все было необыкновенно вкусным, и из старика мог бы получиться замечательный кулинар. Застольная беседа текла непринужденно, и в памяти Квентина сами собой всплывали такие эпизоды его путешествия, какие в другой обстановке он бы и не вспомнил. Теперь, когда все волнения были позади, его самого увлекло собственное повествование, и он, заново переживая, ярко описывал все новые подробности, которые раньше и не вспоминались.
Миракл отнесся к рассказу принца очень внимательно, иногда прерывая его вопросами, относительно того, что ему казалось неясным. Все это время старик внимательно разглядывал юношу. Казалось, с помощью своего взгляда он узнает больше, чем из рассказа Квентина. Было удивительно, но Квентин ощущал необыкновенное воодушевление, такого с ним раньше никогда не случалось – он не задумывался над сказанным, и слова лились сами собой, слагаясь в красивые и понятные фразы. Принц, как зачарованный, сам упивался своей речью. Хитрый старик только согласно покачивал головой. А Квентин сам себе казался отважным героем, побеждающим гоблинов, чудовищ и несущим спасение всему миру.
Время текло незаметно, они и не заметили, как миновал полдень. Наконец Квентин почувствовал облегчение: все то, что томило и тяготило его душу, страшным кошмаром жило в его памяти, – было теперь выплеснуто, перенесено вовне, прожито еще раз, став не только его достоянием, но и достоянием другого человека, сумевшего разделить с ним груз тяжелых переживаний. Миракл сопереживал, кивал и одобрительно поддакивал, – умение внимательно выслушать и понять другого человека входило в арсенал его магических средств.
Юный принц понял это только тогда, когда закончил рассказ, и тут же пожалел, что сболтнул лишнего. Но было поздно, Миракл вцепился в него и не собирался отпускать, вытягивая все новые подробности его эпопеи. Но Квентин твердо решил, что не расскажет ни о напутствии короля Гедара Мелара, ни о рассказе Диры и вождя, ни о магических свойствах кольца и Эрлиера. Но о грибах и золотом ободке все же рассказал: просто помянул их как некий курьез, повстречавшийся ему на пути. Сказал, что грибы подарили ему золотой ободок, и теперь он может стать участником и пользователем Силы Единой Мысли. Вот только управляться со всем этим он пока не научился.
Старик не успокоился, пока не вытянул из него все о грибах и их интересных свойствах. Было видно, что все это его сильно заинтересовало, и он попросил, чтобы Квентин дал ему золотой ободок. Принцу ничего другого не оставалось, как выполнить его желание. Старый маг водрузил ободок на голову, и с ним тут же случилось что-то неладное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
С радостными возгласами он погрузился в бурлящую упругими струями воду. Какое это было блаженство – ощутить себя в ванне с горячей водой. И воды было столько, сколько захочешь. На полочке он обнаружил мыло, принялся намыливать себя и нещадно тереть мочалкой. Через некоторое посвежевший и повеселевший, он вылез из ванны и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить старика, прошел в комнату. Но старик уже был на ногах и, приветливо улыбаясь, обратился к Квентину:
– Вот ваша новая одежда. Пусть не такая роскошная, как была на вас прежде, но, во всяком случае, чистая, удобная и такая, какую носят в наших краях. – Миракл протягивал ему сложенную стопкой одежду. Квентин развернул ее: широкие штаны, рубашка и жилет, – все белого цвета.
– Да, в Терране большинство жителей мужского пола одеты именно так, – подтвердил Миракл. – В этой одежде вы не будете выделяться из толпы.
– Большое спасибо, но откуда вы взяли, что я направляюсь в Террану? – с подозрением спросил Квентин. – И что для меня важно выглядеть так же, как местные жители.
– Во-первых, юноша, путь, которым вы ехали, упирается в королевство Террана со столицей городом Магоч, за которым лежит Срединное море, – дальше дороги нет.
Во-вторых, в одежде принца Монтании, с королевским мечом Гедара вы были бы слишком заметны на улицах мирного и открытого города Магоча, правители которого не желают осложнять себе жизнь столкновениями со Священным престолом, поэтому не очень-то жалуют впавших в опалу у Конаха людей. Хотя, в конечном счете, решать вам, юноша, – старик с лукавой улыбкой возрился на принца.
Квентин почувствовал себя полностью обезоруженным, старик узнал о нем почти все, да так, что и добавить к этому было нечего.
– А теперь прошу к столу, Ваше Высочество, – торжественно объявил Миракл.
Принцу Монтании не оставалось ничего иного, как последовать приглашению. Ему тоже хотелось порасспросить старика о многом, и он решился на лобовую атаку. Но старик оказался совсем не прост. Он внимательно и долго смотрел в глаза Квентину и наконец произнес:
– А почему, юноша, я должен рассказывать вам, кто я такой. Разве оказанного гостеприимства вам недостаточно?
– Но вы ведь знаете почти все обо мне, и было бы несправедливо…
– Не понимаю, о какой справедливости вы ведете речь. Вам уже должно быть хорошо известно, что такое справедливость в нашем мире. – Старик метнул на принца взгляд упругих и цепких, как стальные крючки, глаз.
Но Квентину была необходима помощь и поддержка, поэтому он решил сразу же выяснить, кто перед ним: друг или враг.
– Хорошо, если я все расскажу вам, смогу ли рассчитывать на вашу ответную откровенность? Или хотя бы на то, что вещи, которые вы услышите, не станут достоянием посторонних ушей.
– Это, юноша, будет зависеть от того, что вы мне расскажете, насколько полно, и насколько это будет соответствовать моим представлениям о добре, зле и справедливости. Вы еще очень молоды, и прежде чем раскрыть все свои карты перед незнакомцем, должны хорошенько подумать, кто перед вами.
Но принц думал не долго. Жизнь поставила его перед выбором: пан или пропал. И без посторонней помощи он вряд ли бы смог сделать следующий ход в этой опасной игре. Кроме того, ведь был еще Эрлиер, врученный ему друзьями в Гедаре, а он ясно указал на эту башню и до этого никогда не врал. Поэтому Квентин рассказал почти все: кто он, что произошло с Монтанией, рассказал о своих странствиях и приключениях, умолчал только о целях своей миссии, как ее определили в Гедаре. Неизвестно, кто такой этот Миракл, его отношение к Конаху, а следовательно, можно ли ему доверять. Пусть сам, если такой проницательный, догадается о целях Квентина.
Миракл слушал внимательно. Они сидели за обильным столом, никуда не спешили, и Квентин наслаждался тишиной, спокойствием и умиротворением этого дома, с удовольствием смакуя вкус давно позабытых блюд. Все было необыкновенно вкусным, и из старика мог бы получиться замечательный кулинар. Застольная беседа текла непринужденно, и в памяти Квентина сами собой всплывали такие эпизоды его путешествия, какие в другой обстановке он бы и не вспомнил. Теперь, когда все волнения были позади, его самого увлекло собственное повествование, и он, заново переживая, ярко описывал все новые подробности, которые раньше и не вспоминались.
Миракл отнесся к рассказу принца очень внимательно, иногда прерывая его вопросами, относительно того, что ему казалось неясным. Все это время старик внимательно разглядывал юношу. Казалось, с помощью своего взгляда он узнает больше, чем из рассказа Квентина. Было удивительно, но Квентин ощущал необыкновенное воодушевление, такого с ним раньше никогда не случалось – он не задумывался над сказанным, и слова лились сами собой, слагаясь в красивые и понятные фразы. Принц, как зачарованный, сам упивался своей речью. Хитрый старик только согласно покачивал головой. А Квентин сам себе казался отважным героем, побеждающим гоблинов, чудовищ и несущим спасение всему миру.
Время текло незаметно, они и не заметили, как миновал полдень. Наконец Квентин почувствовал облегчение: все то, что томило и тяготило его душу, страшным кошмаром жило в его памяти, – было теперь выплеснуто, перенесено вовне, прожито еще раз, став не только его достоянием, но и достоянием другого человека, сумевшего разделить с ним груз тяжелых переживаний. Миракл сопереживал, кивал и одобрительно поддакивал, – умение внимательно выслушать и понять другого человека входило в арсенал его магических средств.
Юный принц понял это только тогда, когда закончил рассказ, и тут же пожалел, что сболтнул лишнего. Но было поздно, Миракл вцепился в него и не собирался отпускать, вытягивая все новые подробности его эпопеи. Но Квентин твердо решил, что не расскажет ни о напутствии короля Гедара Мелара, ни о рассказе Диры и вождя, ни о магических свойствах кольца и Эрлиера. Но о грибах и золотом ободке все же рассказал: просто помянул их как некий курьез, повстречавшийся ему на пути. Сказал, что грибы подарили ему золотой ободок, и теперь он может стать участником и пользователем Силы Единой Мысли. Вот только управляться со всем этим он пока не научился.
Старик не успокоился, пока не вытянул из него все о грибах и их интересных свойствах. Было видно, что все это его сильно заинтересовало, и он попросил, чтобы Квентин дал ему золотой ободок. Принцу ничего другого не оставалось, как выполнить его желание. Старый маг водрузил ободок на голову, и с ним тут же случилось что-то неладное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149