Тварь пытается уйти и вырастает над дальним краем бассейна. Но там уже каким-то чудом оказывается Миракл. Его молнии ложатся точно в цель, и Квентину кажется, что пронзительные визги этой твари переходят все границы человеческой чувствительности и становятся непереносимыми.
Принц бежит на выручку другу, который стоит перед чудовищем, выросшим их воды. Он стреляет на ходу, боясь только одного, как бы не растянуться на скользком полу.
Маг и чудовище, вставшее на дыбы, стоят друг против друга. Тварь извивается под жалящими ударами молний, но неумолимо надвигается на Миракла. «Миракл слишком близко», – думает Квентин и снимает палец со спускового крючка.
– Уходи! – что есть силы кричит Квентин, но его крики тонут в нестерпимом визге, который издает чудовище. Сколько еще до них метров: двадцать, пятнадцать?
Он видит, что старик выдыхается, и молнии утрачивают свою силу. Огромная тварь вытягивается во всю свою длину и нависает над Мираклом. Сверкающие стрелы молний выхватывают из мрака оскаленную морду с рядами острых зубов и пару верхних членистых конечностей, оканчивающихся острыми ножами зазубренных костей. Сочлененная лапа вытягивается, чтобы нанести удар.
– Уходи! – истошно кричит Квентин. Он не понимает, почему старик медлит, еще немного, и смертельный удар будет нанесен. Квентин нажимает на гашетку гранатомета. Яркая вспышка взрыва расцветает на стене огненным букетом. Осколки кирпича и кафеля с шумом осыпаются вниз. «Слишком высоко!»
– понимает Квентин.
Острая конечность вытягивается в ударе и пронзает старика. К Квентину поворачивается оскаленная морда с нависшим над головой горбом.
Он уже близко, на расстоянии прицельного выстрела, и пытается остановиться. Но ноги не слушаются и продолжают нести вперед. «Только бы не упасть!» – успевает подумать Квентин и, поскользнувшись на мокром полу, падает.
Чешуя скребет по полу – тварь подползает ближе. Она уже в нескольких метрах. Из многочисленных пробоин в ее броневом панцире сочится зеленая кровь.
Лежа, Квентин стреляет. Раз, другой, третий, – очередь взрывов накрывает тварь. Чешуя с треском лопается и разлетается кровавыми клочьями в разные стороны. Один из зарядов отрывает часть острой конечности, и она летит в сторону. Омерзительная каша зеленых внутренностей вываливается на пол, но тварь продолжает волочить их за собой, подбираясь к Квентину. Оставшаяся боевая конечность уже занесена для удара, когда Квентин в последний раз нажимает на гашетку. Выстрел, и палец проваливается, не встречая знакомого сопротивления рычажка, – зарядов больше нет.
Острый нож конечности ударяет по мраморной плитке рядом с головой Квентина. Последняя граната влетает ей прямо в раскрытую пасть, яркая вспышка взрыва, и голова чудовища раскрывается, как бутон диковинного огненного цветка. Еше через мгновение, показавшееся Квентину вечностью, тварь с чавкающим звуком падает на землю.
Все кончено. Квентин, опираясь на пол руками, с трудом поднимается на непослушные ноги. Даже удивительно, какая стоит тишина, или это он оглох после близких разрывов.
Что с Мираклом? Принц осторожно обходит тушу чужого. Рикки и Молли радостно пляшут возле него. Два ярких блика выхватывают из темноты распростертое на полу тело старика в белых одеждах. На его груди расплывается и становится все больше темное пятно.
– Как вы? – Квентин склоняется так близко, что может расслышать слабое дыхание Миракла. Воздух с шумом вырывается из его пронзенных легких. Глаза туманятся и время от времени закатываются кверху. Квентин разрывает рубаху на груди старика и видит огромную сквозную дыру. Лоскутьями ткани он пытается остановить кровотечение.
– Слушай меня… – тихий шепот, перемежаемый свистом выходящего воздуха, вылетает из горла Миракла. – Тебе надо в Магоч, там Небесный Огонь
– оружие Древних… Найди Лору… в скобяной лавке… поможет найти Круг Посвященных. Условный знак… – шепот становиться еле слышным, и Квентин поднимает голову старика, чтобы он не захлебывался кровью, – …моя книга: «Власть слова». Кольцо в… – голова старого мага завалилась на бок. Его дыхание стало чуть заметным и вскоре прекратилось вовсе.
* * *
Квентин опустился на залитый кровью и водой пол. Его тело дрожало в безвучных рыданиях. Наверное, прошло немало времени, прежде чем он пришел в себя.
– Двери разблокированы, опасность миновала, – бесстрастным голосом сообщила Эния.
С трудом он подтащил тело старого Мага к лифту. Надо поднять его наверх и похоронить.
Снаружи стояла ночь. Темное небо пестрело звездным одеялом, заботливо укрывая уставшую за день землю. В кладовке принц нашел лопату, и через два часа скромная могила последнего из Великих Магов была готова. Квентин похоронил его рядом с древней башней, которая приняла его и долгие годы служила ему домом.
После этого он вернулся в подвал и обнаружил, что Рикки и Молли куда-то подевались, – вокруг стояла полнейшая темнота. Он облил керосином труп чужеродной твари и поджег его. К тому времени, когда, покончив со всеми делами, он поднялся в обиталище Миракла, солнце уже вставало над горизонтом.
Глава 19. Вызов в Цитадель
Альдора выкорчевали из сна самым бесцеремонным образом. Только что его сознание пребывало в блаженной истоме, купалось в сладостных волнах грез, и вдруг чья-то дерзкая рука безжалостно швырнула его об земную реальность. Альдору было неимоверно трудно вырваться из окутывающих его сладких сновидений, но всего за несколько секунд он смог перейти от блаженного к гневному состоянию рассудка только лишь для того, чтобы на месте испепелить негодяя Фелиция, посмевшего потревожить его покой.
Когда Альдор окончательно открыл подернутые пеленой сна глаза, он увидел перед собой весьма перепуганное лицо мерзавца Фелиция, своего слуги, посмевшего его побеспокоить. Лицо Фелиция сильно вытянулось и приобрело такую испуганную бледность, что Альдор понял – случилось что-то серьезное.
– Вставайте, господин, вас вызывает повелитель, – губы подлеца Фелиция еле ворочались от страха, будто замороженные лошадиной порцией наркоза.
Сон окончательно умчался в безвозвратную даль. Сделанное заявление подействовало на Альдора отрезвляюще. Теперь он уже не сомневался, произошло нечто из ряда вон выходящее. Он еще раз бросил презрительный взгляд на трясущееся искаженное неровным светом свечи лицо Фелиция и велел подавать одеваться.
Было около четырех часов утра, когда коляска, запряженная четверкой лошадей, отъехала от дома Альдора, теперь уже Главного Наместника Священного престола. Ощущая всем телом утренний холодок кожаных сидений кареты, Альдор перебирал в памяти события последних дней, пытаясь отыскать причину для столь поспешного вызова во дворец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Принц бежит на выручку другу, который стоит перед чудовищем, выросшим их воды. Он стреляет на ходу, боясь только одного, как бы не растянуться на скользком полу.
Маг и чудовище, вставшее на дыбы, стоят друг против друга. Тварь извивается под жалящими ударами молний, но неумолимо надвигается на Миракла. «Миракл слишком близко», – думает Квентин и снимает палец со спускового крючка.
– Уходи! – что есть силы кричит Квентин, но его крики тонут в нестерпимом визге, который издает чудовище. Сколько еще до них метров: двадцать, пятнадцать?
Он видит, что старик выдыхается, и молнии утрачивают свою силу. Огромная тварь вытягивается во всю свою длину и нависает над Мираклом. Сверкающие стрелы молний выхватывают из мрака оскаленную морду с рядами острых зубов и пару верхних членистых конечностей, оканчивающихся острыми ножами зазубренных костей. Сочлененная лапа вытягивается, чтобы нанести удар.
– Уходи! – истошно кричит Квентин. Он не понимает, почему старик медлит, еще немного, и смертельный удар будет нанесен. Квентин нажимает на гашетку гранатомета. Яркая вспышка взрыва расцветает на стене огненным букетом. Осколки кирпича и кафеля с шумом осыпаются вниз. «Слишком высоко!»
– понимает Квентин.
Острая конечность вытягивается в ударе и пронзает старика. К Квентину поворачивается оскаленная морда с нависшим над головой горбом.
Он уже близко, на расстоянии прицельного выстрела, и пытается остановиться. Но ноги не слушаются и продолжают нести вперед. «Только бы не упасть!» – успевает подумать Квентин и, поскользнувшись на мокром полу, падает.
Чешуя скребет по полу – тварь подползает ближе. Она уже в нескольких метрах. Из многочисленных пробоин в ее броневом панцире сочится зеленая кровь.
Лежа, Квентин стреляет. Раз, другой, третий, – очередь взрывов накрывает тварь. Чешуя с треском лопается и разлетается кровавыми клочьями в разные стороны. Один из зарядов отрывает часть острой конечности, и она летит в сторону. Омерзительная каша зеленых внутренностей вываливается на пол, но тварь продолжает волочить их за собой, подбираясь к Квентину. Оставшаяся боевая конечность уже занесена для удара, когда Квентин в последний раз нажимает на гашетку. Выстрел, и палец проваливается, не встречая знакомого сопротивления рычажка, – зарядов больше нет.
Острый нож конечности ударяет по мраморной плитке рядом с головой Квентина. Последняя граната влетает ей прямо в раскрытую пасть, яркая вспышка взрыва, и голова чудовища раскрывается, как бутон диковинного огненного цветка. Еше через мгновение, показавшееся Квентину вечностью, тварь с чавкающим звуком падает на землю.
Все кончено. Квентин, опираясь на пол руками, с трудом поднимается на непослушные ноги. Даже удивительно, какая стоит тишина, или это он оглох после близких разрывов.
Что с Мираклом? Принц осторожно обходит тушу чужого. Рикки и Молли радостно пляшут возле него. Два ярких блика выхватывают из темноты распростертое на полу тело старика в белых одеждах. На его груди расплывается и становится все больше темное пятно.
– Как вы? – Квентин склоняется так близко, что может расслышать слабое дыхание Миракла. Воздух с шумом вырывается из его пронзенных легких. Глаза туманятся и время от времени закатываются кверху. Квентин разрывает рубаху на груди старика и видит огромную сквозную дыру. Лоскутьями ткани он пытается остановить кровотечение.
– Слушай меня… – тихий шепот, перемежаемый свистом выходящего воздуха, вылетает из горла Миракла. – Тебе надо в Магоч, там Небесный Огонь
– оружие Древних… Найди Лору… в скобяной лавке… поможет найти Круг Посвященных. Условный знак… – шепот становиться еле слышным, и Квентин поднимает голову старика, чтобы он не захлебывался кровью, – …моя книга: «Власть слова». Кольцо в… – голова старого мага завалилась на бок. Его дыхание стало чуть заметным и вскоре прекратилось вовсе.
* * *
Квентин опустился на залитый кровью и водой пол. Его тело дрожало в безвучных рыданиях. Наверное, прошло немало времени, прежде чем он пришел в себя.
– Двери разблокированы, опасность миновала, – бесстрастным голосом сообщила Эния.
С трудом он подтащил тело старого Мага к лифту. Надо поднять его наверх и похоронить.
Снаружи стояла ночь. Темное небо пестрело звездным одеялом, заботливо укрывая уставшую за день землю. В кладовке принц нашел лопату, и через два часа скромная могила последнего из Великих Магов была готова. Квентин похоронил его рядом с древней башней, которая приняла его и долгие годы служила ему домом.
После этого он вернулся в подвал и обнаружил, что Рикки и Молли куда-то подевались, – вокруг стояла полнейшая темнота. Он облил керосином труп чужеродной твари и поджег его. К тому времени, когда, покончив со всеми делами, он поднялся в обиталище Миракла, солнце уже вставало над горизонтом.
Глава 19. Вызов в Цитадель
Альдора выкорчевали из сна самым бесцеремонным образом. Только что его сознание пребывало в блаженной истоме, купалось в сладостных волнах грез, и вдруг чья-то дерзкая рука безжалостно швырнула его об земную реальность. Альдору было неимоверно трудно вырваться из окутывающих его сладких сновидений, но всего за несколько секунд он смог перейти от блаженного к гневному состоянию рассудка только лишь для того, чтобы на месте испепелить негодяя Фелиция, посмевшего потревожить его покой.
Когда Альдор окончательно открыл подернутые пеленой сна глаза, он увидел перед собой весьма перепуганное лицо мерзавца Фелиция, своего слуги, посмевшего его побеспокоить. Лицо Фелиция сильно вытянулось и приобрело такую испуганную бледность, что Альдор понял – случилось что-то серьезное.
– Вставайте, господин, вас вызывает повелитель, – губы подлеца Фелиция еле ворочались от страха, будто замороженные лошадиной порцией наркоза.
Сон окончательно умчался в безвозвратную даль. Сделанное заявление подействовало на Альдора отрезвляюще. Теперь он уже не сомневался, произошло нечто из ряда вон выходящее. Он еще раз бросил презрительный взгляд на трясущееся искаженное неровным светом свечи лицо Фелиция и велел подавать одеваться.
Было около четырех часов утра, когда коляска, запряженная четверкой лошадей, отъехала от дома Альдора, теперь уже Главного Наместника Священного престола. Ощущая всем телом утренний холодок кожаных сидений кареты, Альдор перебирал в памяти события последних дней, пытаясь отыскать причину для столь поспешного вызова во дворец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149