Он заглянул в себя и нашел там тайну жизни — тайну богов. Мне думается, что он открыл секрет бессмертия. Могущество разума — великая сила, и боги должны любить его превыше всего остального.
Данло, продолжая смотреть в огонь, сказал:
— Удел бога — это боль, сплошная боль.
— Вот как? Почему?
— Я… не знаю.
— Твоему отцу его преображение, конечно, досталось тяжелой ценой. Он исковеркал свой мозг! Две трети его мозга заменены микросхемами, биокомпьютерами, которые вставили ему агатангиты, когда вернули ему жизнь.
— Но часть его по-прежнему остается человеческой?
— Возможно.
— И эта его человеческая часть так и существует в его теле? Он такое же существо из плоти и крови, как мы с вами?
— В том-то и вопрос. Но ответа на него я не знаю.
— Но если его мозг остается отчасти человеческим и если сердце у него бьется, как у человека, он ведь должен где-то существовать. Где-то в пространстве-времени.
— Возможно.
— Может, он так и живет в кабине своего «Имманентного»? У какой же звезды кружит теперь его корабль?
— Да откуда мне знать, ей-богу!
— Вы были его лучшим другом.
— Я думаю, — сказал Бардо, возвращаясь к окну, — что он затерялся в Тверди. Она впитала в себя его ум, если не тело.
— Значит, отец… ушел на ту сторону?
— Не совсем. Это было что-то вроде брачного союза. Мистика, конечно, — но я, хотя терпеть не могу мистики, начинаю верить, что это правда.
— Почему?
Бардо, постучав по окну своими кольцами, указал на небо.
— Как иначе объяснить появление Золотого Кольца вскоре после этого? Я верю, что это духовное дитя твоего отца — его и Тверди.
Данло посмотрел в окно и увидел, что снег перестал. Небо, тяжелое и низкое, напоминало намокшее серое одеяло. Он подумал о Золотом Кольце, растущем там, за пределами атмосферы, и поклялся себе, что если когда-нибудь станет пилотом, то отправится туда и разберется в природе того, что создал его отец. Он расстегнул камелайку, потрогал пилотское кольцо и спросил:
— Вы думаете, Золотое Кольцо защитит наш мир от радиации Экстра? Правда?
— Таков был план твоего отца — он вечно строил какие-то планы.
— И жизнь в этом мире будет продолжаться?
— Надеюсь — я-то ведь пока жив!
— Значит, мой отец убил одно племя… но спас мир.
— Ирония ему всегда была свойственна.
Данло прижал костяшки пальцев ко лбу и тихо произнес:
— Халла — путь человека, защищающего свой мир.
— Халла, говоришь?
— Я пойду. — Данло встал, зажав в руке алмазную сферу. Он вспотел, и глаза от пристального вглядывания в небо болели.
Он подумал о своем отце, когда-то убившем Лиама из племени деваки и многих других, и прошептал:
— Шайда — путь человека, который убивает других людей.
Бардо, обладавший острым слухом, покачал головой.
— Не суди его, паренек. Даже будучи человеком, он был не таким, как все.
— Правда?
— Да, ему было суждено стать богом. Теперь я это вижу. — Бардо взял с подоконника пустой кувшин из-под пива и улыбнулся самому себе, погруженный в мечты и воспоминания. — Ты представляешь, что это такое — сделаться богом?
Данло свободной рукой коснулся его потного лба, а потом взял с чайного столика обе книги, зажал их под мышкой и повторил:
— Я пойду.
— Погоди! Надо, чтобы хоть одна рука была свободна, не то ты упадешь и разобьешь себе нос. — Бардо протянул Данло свой инкрустированный ларец. — Положи сюда книги и шар тоже. Можешь оставить его у себя, если хочешь.
— Спасибо.
— Куда ты так спешишь?
— В башню цефиков. Может быть, мастер Хавьер разрешит мне сегодня повидать Ханумана. Я должен спросить его кое о чем.
— Что ж, ладно. Я пришлю за тобой через несколько дней. Коллегия Главных должна будет принять решение относительно алалоев, и я хочу, чтобы ты при этом присутствовал.
Данло надел шубу и поклонился.
— Спасибо вам, Бардо.
Он вышел из Святыни и покатил по дорожкам Борхи, чтобы задать Хануману один простой вопрос. При этом он очень старался не уронить ларец, который дал ему Мастер Наставник.
Глава XIII
КОЛЛЕГИЯ ГЛАВНЫХ СПЕЦИАЛИСТОВ
Я не стремлюсь что-то улучшать — я хочу лишь, чтобы чего-то стало больше: больше людей, больше мечты, больше истории, больше сознания, больше страданий, больше радости, больше болезней, больше агонии, больше разрывов, больше эволюции, больше жизни.
Из медитаций Джина Дзенимуры
У Бардо ушло не слишком много времени, чтобы добиться решения Коллегии Главных Специалистов по поводу бедственного положения алалойского народа. Пока Хануман оставался под опекой цефиков (Данло по-прежнему не разрешали с ним видеться), Бардо обратился в Коллегию от имени Данло и всех двухсот двенадцати алалойских племен, и главным специалистам не терпелось разделаться с этим неприятным вопросом, равно как уладить дело с хариджанами и разрешить загадку, почему воин-поэт пытался убить простого послушника. Многим из них в равной степени не терпелось избавиться от самого Бардо. Эти люди, серьезные мужчины и женщины, считали Бардо просто молодым пилотом, страдающим напыщенностью и бахвальством. Некоторые заявляли, что он слишком безалаберен (и груб) для Мастера Наставника. Нассар ви Джонс, Главный Печатник, считал, что следствие по делу смерти Педара Бардо провел спустя рукава; немало других упрекали Бардо за устройство жестокого состязания, во время которого на площади Лави погибло слишком много абитуриентов. Бардо вскоре после того, как отдал Данло отцовское кольцо, обнаружил, что судьба самих алалоев мало кого волнует. И никто не хотел приостанавливать действие договора, поскольку Орден в то время занимали куда более глобальные вопросы.
— Какие же они дураки, ей-богу! — сказал Бардо, придя к Данло как-то вечером в Дом Погибели. — Дураки и трусы. Все, о чем они думают, это проклятые обреченные звезды!
По собственному его признанию, Бардо боялся, что Коллегия отнесется к его прошению без должного внимания. Главные специалисты, сказал он, торопятся вернуться к своим дебатам на тему, посылать вторую экспедицию в Экстр или нет.
— Поговаривают даже об организации в Экстре второй академии. Раздел Ордена, легальный раскол ради расширения нашей власти. И для того чтобы помешать Вселенской Кибернетической Церкви взрывать эти поганые звезды. Трепотня и больше ничего — старые лорды любят языки почесать. Известно тебе, что они обсуждают этот вопрос уже шесть лет, с самого возвращения неудачной первой экспедиции? Помяни мое слово, паренек: ты успеешь вырасти и принести пилотскую присягу, прежде чем они перестанут трепаться и начнут действовать. Ну почему твой отец бросил нас на произвол этого дурацкого совета? Не понимаю! Когда он был главой Ордена, да и при Хранителе Времени тоже, здесь что-то делалось.
Как ни грустна эта история, но совет — действительно самый неэффективный и подверженный коррупции орган правления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
Данло, продолжая смотреть в огонь, сказал:
— Удел бога — это боль, сплошная боль.
— Вот как? Почему?
— Я… не знаю.
— Твоему отцу его преображение, конечно, досталось тяжелой ценой. Он исковеркал свой мозг! Две трети его мозга заменены микросхемами, биокомпьютерами, которые вставили ему агатангиты, когда вернули ему жизнь.
— Но часть его по-прежнему остается человеческой?
— Возможно.
— И эта его человеческая часть так и существует в его теле? Он такое же существо из плоти и крови, как мы с вами?
— В том-то и вопрос. Но ответа на него я не знаю.
— Но если его мозг остается отчасти человеческим и если сердце у него бьется, как у человека, он ведь должен где-то существовать. Где-то в пространстве-времени.
— Возможно.
— Может, он так и живет в кабине своего «Имманентного»? У какой же звезды кружит теперь его корабль?
— Да откуда мне знать, ей-богу!
— Вы были его лучшим другом.
— Я думаю, — сказал Бардо, возвращаясь к окну, — что он затерялся в Тверди. Она впитала в себя его ум, если не тело.
— Значит, отец… ушел на ту сторону?
— Не совсем. Это было что-то вроде брачного союза. Мистика, конечно, — но я, хотя терпеть не могу мистики, начинаю верить, что это правда.
— Почему?
Бардо, постучав по окну своими кольцами, указал на небо.
— Как иначе объяснить появление Золотого Кольца вскоре после этого? Я верю, что это духовное дитя твоего отца — его и Тверди.
Данло посмотрел в окно и увидел, что снег перестал. Небо, тяжелое и низкое, напоминало намокшее серое одеяло. Он подумал о Золотом Кольце, растущем там, за пределами атмосферы, и поклялся себе, что если когда-нибудь станет пилотом, то отправится туда и разберется в природе того, что создал его отец. Он расстегнул камелайку, потрогал пилотское кольцо и спросил:
— Вы думаете, Золотое Кольцо защитит наш мир от радиации Экстра? Правда?
— Таков был план твоего отца — он вечно строил какие-то планы.
— И жизнь в этом мире будет продолжаться?
— Надеюсь — я-то ведь пока жив!
— Значит, мой отец убил одно племя… но спас мир.
— Ирония ему всегда была свойственна.
Данло прижал костяшки пальцев ко лбу и тихо произнес:
— Халла — путь человека, защищающего свой мир.
— Халла, говоришь?
— Я пойду. — Данло встал, зажав в руке алмазную сферу. Он вспотел, и глаза от пристального вглядывания в небо болели.
Он подумал о своем отце, когда-то убившем Лиама из племени деваки и многих других, и прошептал:
— Шайда — путь человека, который убивает других людей.
Бардо, обладавший острым слухом, покачал головой.
— Не суди его, паренек. Даже будучи человеком, он был не таким, как все.
— Правда?
— Да, ему было суждено стать богом. Теперь я это вижу. — Бардо взял с подоконника пустой кувшин из-под пива и улыбнулся самому себе, погруженный в мечты и воспоминания. — Ты представляешь, что это такое — сделаться богом?
Данло свободной рукой коснулся его потного лба, а потом взял с чайного столика обе книги, зажал их под мышкой и повторил:
— Я пойду.
— Погоди! Надо, чтобы хоть одна рука была свободна, не то ты упадешь и разобьешь себе нос. — Бардо протянул Данло свой инкрустированный ларец. — Положи сюда книги и шар тоже. Можешь оставить его у себя, если хочешь.
— Спасибо.
— Куда ты так спешишь?
— В башню цефиков. Может быть, мастер Хавьер разрешит мне сегодня повидать Ханумана. Я должен спросить его кое о чем.
— Что ж, ладно. Я пришлю за тобой через несколько дней. Коллегия Главных должна будет принять решение относительно алалоев, и я хочу, чтобы ты при этом присутствовал.
Данло надел шубу и поклонился.
— Спасибо вам, Бардо.
Он вышел из Святыни и покатил по дорожкам Борхи, чтобы задать Хануману один простой вопрос. При этом он очень старался не уронить ларец, который дал ему Мастер Наставник.
Глава XIII
КОЛЛЕГИЯ ГЛАВНЫХ СПЕЦИАЛИСТОВ
Я не стремлюсь что-то улучшать — я хочу лишь, чтобы чего-то стало больше: больше людей, больше мечты, больше истории, больше сознания, больше страданий, больше радости, больше болезней, больше агонии, больше разрывов, больше эволюции, больше жизни.
Из медитаций Джина Дзенимуры
У Бардо ушло не слишком много времени, чтобы добиться решения Коллегии Главных Специалистов по поводу бедственного положения алалойского народа. Пока Хануман оставался под опекой цефиков (Данло по-прежнему не разрешали с ним видеться), Бардо обратился в Коллегию от имени Данло и всех двухсот двенадцати алалойских племен, и главным специалистам не терпелось разделаться с этим неприятным вопросом, равно как уладить дело с хариджанами и разрешить загадку, почему воин-поэт пытался убить простого послушника. Многим из них в равной степени не терпелось избавиться от самого Бардо. Эти люди, серьезные мужчины и женщины, считали Бардо просто молодым пилотом, страдающим напыщенностью и бахвальством. Некоторые заявляли, что он слишком безалаберен (и груб) для Мастера Наставника. Нассар ви Джонс, Главный Печатник, считал, что следствие по делу смерти Педара Бардо провел спустя рукава; немало других упрекали Бардо за устройство жестокого состязания, во время которого на площади Лави погибло слишком много абитуриентов. Бардо вскоре после того, как отдал Данло отцовское кольцо, обнаружил, что судьба самих алалоев мало кого волнует. И никто не хотел приостанавливать действие договора, поскольку Орден в то время занимали куда более глобальные вопросы.
— Какие же они дураки, ей-богу! — сказал Бардо, придя к Данло как-то вечером в Дом Погибели. — Дураки и трусы. Все, о чем они думают, это проклятые обреченные звезды!
По собственному его признанию, Бардо боялся, что Коллегия отнесется к его прошению без должного внимания. Главные специалисты, сказал он, торопятся вернуться к своим дебатам на тему, посылать вторую экспедицию в Экстр или нет.
— Поговаривают даже об организации в Экстре второй академии. Раздел Ордена, легальный раскол ради расширения нашей власти. И для того чтобы помешать Вселенской Кибернетической Церкви взрывать эти поганые звезды. Трепотня и больше ничего — старые лорды любят языки почесать. Известно тебе, что они обсуждают этот вопрос уже шесть лет, с самого возвращения неудачной первой экспедиции? Помяни мое слово, паренек: ты успеешь вырасти и принести пилотскую присягу, прежде чем они перестанут трепаться и начнут действовать. Ну почему твой отец бросил нас на произвол этого дурацкого совета? Не понимаю! Когда он был главой Ордена, да и при Хранителе Времени тоже, здесь что-то делалось.
Как ни грустна эта история, но совет — действительно самый неэффективный и подверженный коррупции орган правления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205