Незнакомка оказалась изящной молодой женщиной, не такой высокой, как Тони, но все же немного выше среднего роста. В толстой куртке, рабочих штанах и грубых ботинках она казалась явно массивнее, чем была на самом деле. Благодаря темным цветам одежды она как будто сливалась с царящей под покровом леса полутьмой.
Из тяжелой кобуры, болтающейся у левого бедра, выглядывал энергопистолет рукоятью вперед, таким образом, чтобы его можно было выхватить любой рукой. В правой руке женщина сжимала игольное ружье, направленное сейчас прямо на Блейза. Было видно, что она прекрасно умеет управляться с ним. Впрочем, на таком расстоянии она могла даже и не целиться: разлетающиеся широким веером иголки все равно неминуемо поразили бы Блейза.
И энергопистолет, и игольное ружье наверняка давно прижились на своих местах – в кобуре на бедре и в изящной женской руке. Девушка явно была не из здешних фермеров, как те, которых Блейз только что спас от петли. Но внимание его привлекло не это очевидное отличие, а ее лицо и руки.
Она была темнокожей и очень красивой. Сказать по правде, ему еще никогда в жизни не доводилось встречать такой красивой женщины. Гладкая шелковистая кожа, благородной формы лицо, длинные изящные пальцы, легко удерживающие на весу тусклое вороненое ружье. Ее взгляд напоминал твердый взгляд Генри, когда он пристально смотрел на кого-нибудь. В ней чувствовались властность и ум, но еще и какая-то внутренняя убежденность в правоте своего дела, решимость идти до конца, ощущение высокого предназначения или даже просто одухотворенность, похожая на те мечты о будущем, которые обуревали Блейза.
– Что ты сказал майору? Почему он отпустил их? – спросила она. У нее был чистый, приятный голос, правда, не окрашенный абсолютно никакими эмоциями. И говорила она так, будто имела полное право получить ответ.
– Я сказал ему, что их смерть обойдется ему дороже, чем он может себе позволить, – ответил Блейз. – Примерно так.
– Почему?
– А за что их вешать? – пожал плечами Блейз.
– Да. Вешать их было совершенно не за что, – подтвердила она. – Кто ты такой?
– Меня зовут Блейз Аренс, – произнес он, но, поняв, что его имя ей явно ничего не говорит, добавил:
– Иногда меня еще называют «Великий Учитель», хотя это и не я сам придумал и предпочел бы, чтобы меня так не называли. Но я считаю, что не вправе запрещать людям называть меня так, как им хочется, нравится это мне или нет.
– Да, – сказала она. – Теперь я припоминаю, что что-то слышала о тебе. Спасибо, что выручил семью Хайслеров – Иакова и двух его сыновей, Даниила и Иедидию. Никто из них не имеет к нам ни малейшего отношения.
Она замолчала.
– А теперь, наверное, тебе лучше всего повернуться и уйти.
– Подожди! – воскликнул Блейз. – Так ты, наверное, и есть та самая руководительница отряда повстанцев, за которым сегодня охотилась милиция, да? Рух Тамани?
Сейчас его глаза уже достаточно освоились с полумраком, и он заметил легкую усмешку на ее лице.
– Не буду отрицать, – сказала она. – А теперь уходи.
– Постой. – Блейз поднял руку, пытаясь задержать ее еще хотя бы на несколько мгновений. – Скажи, а у тебя в отряде нет парня по имени Хэл Мэйн или Говард Иммануэльсон?
– Уходи! – приказала Рух Тамани.
Она отступила назад и в сторону и мгновенно исчезла за толстым деревом, возле которого все это время стояла. Движения ее были столь плавными, что Блейзу показалось, будто она растворилась в воздухе.
Блейз развернулся и пошел обратно.
Оказавшись снова на залитом солнечным светом поле, он увидел, что солдаты уже построились в колонну по двое и двинулись по дороге к своим машинам, которые доставят их обратно на базу. Офицеры же отправятся туда по воздуху. Майор и Тони стояли у открытой дверцы аэрокара Барбеджа, и Тони пристально смотрела на него все время, пока он шел через поле. Майор тоже взглянул на него, но ничего не сказал. Только в глазах его, как заметил Блейз, подойдя поближе, по-прежнему горел все тот же неприятный желтоватый огонек, который появился, когда Блейз предъявил ему свой ультиматум.
– Что ж, хорошо, – без всякого выражения произнес майор, когда к ним подошел Блейз. Он повернулся и направился к своему аэрокару, бросив на прощание:
– Прощайте… Великий Учитель!
Глава 19
– Приемная епископа Маккея, – ответил Блейзу приятный женский голос. – Будьте добры, включите, пожалуйста, изображение.
– Это совершенно ни к чему, – сказал Блейз. – У вас наверняка имеется образец моего голоса, и вы наверняка уже сравнили его с тем, который сейчас слышите. С моей стороны экран останется выключенным, чтобы лишить вас удовольствия сделать видеозапись. Думаю, и с вашей стороны тоже.
Блейз сидел в видеофонной будке космопорта города Цитадель на Гармонии. Размерами будка больше всего напоминала кладовку. Места здесь едва хватало для одного кресла, которое Блейзу пришлось поднять да максимальную высоту. На стенке перед ним Находился зеленоватый, отключенный сейчас экран. Под экраном – щель для кредитных карточек или денег для оплаты разговора.
Блейз эту щель игнорировал. Его голос был автоматически зарегистрирован в Центральном Бюро связи Гармонии еще во время его первого визита на эту планету. В принципе он мог бы позвонить в кредит, но тогда аппаратура зафиксировала бы звонок. При оплате наличными личность звонящего не фиксировалась, но Блейз решил перестраховаться и сообщил, что разговор оплатит собеседник. В этом случае ни личность звонящего, ни место, откуда был произведен звонок, вообще не фиксировались.
Как и ожидал Блейз, на другом конце провода немного поколебались, прежде чем согласиться отнести оплату разговора на счет Маккея. Кроме того, как он и рассчитывал, после его слов экран продолжал оставаться темным, как будто затянутым густой непрозрачной дымкой. Впрочем, Маккей и так вряд ли явил бы свой лик, отвечая на подобный звонок.
Наступила пауза, затем раздался голос Маккея, очень радостный и оживленный:
– Наконец-то! Какое совпадение – я и сам сегодня собирался звонить вам во второй половине дня.
– Во второй половине дня меня уже не будет на планете, – заявил Блейз.
– Неужели улетаете?
– Я пробыл здесь десять дней и прочитал восемь лекций, – ответил Блейз. – Боюсь, что времени остается в обрез. Так что пора лететь. Кроме того, мне кажется, что я и так сделал для вас все, что мог.
– Да, – после небольшой паузы произнес Маккей. – Я слушал ваши выступления. Конечно, было бы еще лучше, если бы я мог прямо заявить, что Новая Земля собирается нанимать наши войска.
– Потребуются им войска или нет, все еще зависит от вас, – заметил Блейз. – Кстати, это одна из причин того, что я так спешу.
Его собеседник снова помолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
Из тяжелой кобуры, болтающейся у левого бедра, выглядывал энергопистолет рукоятью вперед, таким образом, чтобы его можно было выхватить любой рукой. В правой руке женщина сжимала игольное ружье, направленное сейчас прямо на Блейза. Было видно, что она прекрасно умеет управляться с ним. Впрочем, на таком расстоянии она могла даже и не целиться: разлетающиеся широким веером иголки все равно неминуемо поразили бы Блейза.
И энергопистолет, и игольное ружье наверняка давно прижились на своих местах – в кобуре на бедре и в изящной женской руке. Девушка явно была не из здешних фермеров, как те, которых Блейз только что спас от петли. Но внимание его привлекло не это очевидное отличие, а ее лицо и руки.
Она была темнокожей и очень красивой. Сказать по правде, ему еще никогда в жизни не доводилось встречать такой красивой женщины. Гладкая шелковистая кожа, благородной формы лицо, длинные изящные пальцы, легко удерживающие на весу тусклое вороненое ружье. Ее взгляд напоминал твердый взгляд Генри, когда он пристально смотрел на кого-нибудь. В ней чувствовались властность и ум, но еще и какая-то внутренняя убежденность в правоте своего дела, решимость идти до конца, ощущение высокого предназначения или даже просто одухотворенность, похожая на те мечты о будущем, которые обуревали Блейза.
– Что ты сказал майору? Почему он отпустил их? – спросила она. У нее был чистый, приятный голос, правда, не окрашенный абсолютно никакими эмоциями. И говорила она так, будто имела полное право получить ответ.
– Я сказал ему, что их смерть обойдется ему дороже, чем он может себе позволить, – ответил Блейз. – Примерно так.
– Почему?
– А за что их вешать? – пожал плечами Блейз.
– Да. Вешать их было совершенно не за что, – подтвердила она. – Кто ты такой?
– Меня зовут Блейз Аренс, – произнес он, но, поняв, что его имя ей явно ничего не говорит, добавил:
– Иногда меня еще называют «Великий Учитель», хотя это и не я сам придумал и предпочел бы, чтобы меня так не называли. Но я считаю, что не вправе запрещать людям называть меня так, как им хочется, нравится это мне или нет.
– Да, – сказала она. – Теперь я припоминаю, что что-то слышала о тебе. Спасибо, что выручил семью Хайслеров – Иакова и двух его сыновей, Даниила и Иедидию. Никто из них не имеет к нам ни малейшего отношения.
Она замолчала.
– А теперь, наверное, тебе лучше всего повернуться и уйти.
– Подожди! – воскликнул Блейз. – Так ты, наверное, и есть та самая руководительница отряда повстанцев, за которым сегодня охотилась милиция, да? Рух Тамани?
Сейчас его глаза уже достаточно освоились с полумраком, и он заметил легкую усмешку на ее лице.
– Не буду отрицать, – сказала она. – А теперь уходи.
– Постой. – Блейз поднял руку, пытаясь задержать ее еще хотя бы на несколько мгновений. – Скажи, а у тебя в отряде нет парня по имени Хэл Мэйн или Говард Иммануэльсон?
– Уходи! – приказала Рух Тамани.
Она отступила назад и в сторону и мгновенно исчезла за толстым деревом, возле которого все это время стояла. Движения ее были столь плавными, что Блейзу показалось, будто она растворилась в воздухе.
Блейз развернулся и пошел обратно.
Оказавшись снова на залитом солнечным светом поле, он увидел, что солдаты уже построились в колонну по двое и двинулись по дороге к своим машинам, которые доставят их обратно на базу. Офицеры же отправятся туда по воздуху. Майор и Тони стояли у открытой дверцы аэрокара Барбеджа, и Тони пристально смотрела на него все время, пока он шел через поле. Майор тоже взглянул на него, но ничего не сказал. Только в глазах его, как заметил Блейз, подойдя поближе, по-прежнему горел все тот же неприятный желтоватый огонек, который появился, когда Блейз предъявил ему свой ультиматум.
– Что ж, хорошо, – без всякого выражения произнес майор, когда к ним подошел Блейз. Он повернулся и направился к своему аэрокару, бросив на прощание:
– Прощайте… Великий Учитель!
Глава 19
– Приемная епископа Маккея, – ответил Блейзу приятный женский голос. – Будьте добры, включите, пожалуйста, изображение.
– Это совершенно ни к чему, – сказал Блейз. – У вас наверняка имеется образец моего голоса, и вы наверняка уже сравнили его с тем, который сейчас слышите. С моей стороны экран останется выключенным, чтобы лишить вас удовольствия сделать видеозапись. Думаю, и с вашей стороны тоже.
Блейз сидел в видеофонной будке космопорта города Цитадель на Гармонии. Размерами будка больше всего напоминала кладовку. Места здесь едва хватало для одного кресла, которое Блейзу пришлось поднять да максимальную высоту. На стенке перед ним Находился зеленоватый, отключенный сейчас экран. Под экраном – щель для кредитных карточек или денег для оплаты разговора.
Блейз эту щель игнорировал. Его голос был автоматически зарегистрирован в Центральном Бюро связи Гармонии еще во время его первого визита на эту планету. В принципе он мог бы позвонить в кредит, но тогда аппаратура зафиксировала бы звонок. При оплате наличными личность звонящего не фиксировалась, но Блейз решил перестраховаться и сообщил, что разговор оплатит собеседник. В этом случае ни личность звонящего, ни место, откуда был произведен звонок, вообще не фиксировались.
Как и ожидал Блейз, на другом конце провода немного поколебались, прежде чем согласиться отнести оплату разговора на счет Маккея. Кроме того, как он и рассчитывал, после его слов экран продолжал оставаться темным, как будто затянутым густой непрозрачной дымкой. Впрочем, Маккей и так вряд ли явил бы свой лик, отвечая на подобный звонок.
Наступила пауза, затем раздался голос Маккея, очень радостный и оживленный:
– Наконец-то! Какое совпадение – я и сам сегодня собирался звонить вам во второй половине дня.
– Во второй половине дня меня уже не будет на планете, – заявил Блейз.
– Неужели улетаете?
– Я пробыл здесь десять дней и прочитал восемь лекций, – ответил Блейз. – Боюсь, что времени остается в обрез. Так что пора лететь. Кроме того, мне кажется, что я и так сделал для вас все, что мог.
– Да, – после небольшой паузы произнес Маккей. – Я слушал ваши выступления. Конечно, было бы еще лучше, если бы я мог прямо заявить, что Новая Земля собирается нанимать наши войска.
– Потребуются им войска или нет, все еще зависит от вас, – заметил Блейз. – Кстати, это одна из причин того, что я так спешу.
Его собеседник снова помолчал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143