* * *
(12) Об этом пишет, в частности, Брайан Мойнехен. Григорий Распутин: святой, который грешил. /Перевод с английского/, Смоленск: Русич, 1999, с. 10.
* * *
(13) В 20-х числах мая 1915 толпы москвичей поджигали дома владельцев с немецкими фамилиями. Разъярённые люди разграбили и разгромили магазин крупного коммерсанта Мандля, торговавшего готовым платьем, из лучших музыкальных магазинов выбрасывали немецкие рояли и пианино “Бехштайн” и “Блютнер”. 27 мая людское скопище на Красной площади взорвал слух о том, будто сестра императрицы Елизавета, вдова великого князя Сергея Александровича, “печётся о пленных раненых немцах”. Говорили, что она посетила госпиталь, где вместе с русскими ранеными лежали немецкие. Палаты были переполнены, и Елизавета якобы приказала положить русских на пол, а немцев на кровати. “Немцы привыкли к культуре и комфорту, а русским всё равно”, — будто бы сказала она. Это была ложь; в госпиталь, который посетила великая княгиня, не поступал ни один раненый германец. Однако вдобавок к этой сплетне пустили слух, что Елизавета укрывает своего попавшего в плен брата эрцгерцога Эрнста Гессенского. Громадные толпы устремились к монастырю Марии и Марты, который основала Елизавета после убийства эсерами её мужа. Выйдя к людям, она клялась, что никогда не навещала раненых германцев, и просила желающих обыскать монастырь. В ответ раздалось яростно-непримиримое: “Долой немку!” В Елизавету полетели булыжники. Подоспевшие полиция и военная часть едва спасли её от растерзания.
Массы рассвирепевших напирали на солдат, принявшись теперь поносить императрицу. Люди скандировали: “Царица — немецкая шлюха!” и требовали заточить её в монастырь. Многие раздирали на груди рубахи, истерически крича военным: “Стреляйте! На немцев патронов нет, а на русских — хватит?!”
Не сумев расправиться с Елизаветой, толпы долго вымещали злобу на немцах-лавочниках и ремесленниках. Полиция не вмешивалась.
/В частности: Брайан Мойнехен. Григорий Распутин: святой, который грешил., с. 367 — 368/.
(14) Директива о целесообразности пыток поступила в аппарат НКВД в июне 1937, тогда как размышления Вакера относятся к марту 1936.
* * *
(15) Сотник имеет в виду Декабрьское вооружённое восстание 1905 года в Москве. Полковник Г.А.Мин (1855 — 1906) командовал Лейб-гвардии Семёновским полком, когда им в ночь на 16 декабря был окружён район Красной Пресни. В приказе Г.А.Мина о штурме говорилось, что “арестованных на сей раз не будет”, — и около тысячи человек было убито, включая 86 детей. Затем Г.А.Мин направил отряд под командованием полковника Н.К.Римана (1864 — 1917) на Казанскую железную дорогу, отдав приказ: “Пленных не брать, пощады не давать!”
Марк Твен писал: “Если такое правительство нельзя свергнуть ничем, кроме динамита, тогда хвала Господу, что на свете есть динамит”. (Цитируется по книге: Брайан Мойнехен. Григорий Распутин: святой, который грешил., с. 147).
* * *
(16) С.С.Ольденбург. Царствование императора Николая II. — Ростов н/Д.: Изд-во “Феникс”, 1998, с. 9:
“Кроме России, только Турция и Черногория из европейских стран вовсе не имели в то время парламентов”.
Там же, с. 11:
“Право издавать законы нераздельно принадлежало царю ... В области исполнительной полнота царской власти так же была неограничена. Людовик XIV, после смерти кардинала Мазарини, заявил, что хочет отныне быть сам своим первым министром. Но все русские монархи были в таком же положении”.
Там же, с. 13:
“Но русский царь был не только главой государства: он был в то же время главой русской православной церкви, занимавшей первенствующее положение в стране”.
Там же, с. 20:
“При отсутствии представительных учреждений, организованной политической деятельности в России не было, и попытки создать партийные группы немедленно пресекались полицейскими мерами. Печать находилась под зорким наблюдением власти”.
Там же, с. 46:
“В своей речи 17 января 1895 г. к земским депутациям государь сказал: “Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть знают все, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный Родитель”.
* * *
Высказывания, которые дают представление о стране под неограниченной властью фон Гольштейн-Готторпов.
А.В.Сухово-Кобылин:
“Глухая Ночь при зловещем рембрандтском освещении... Рак Чиновничества, разъевший в одну сплошную Рану великое тело России, едет на ней верхом”.
“Богом, правдою и совестью оставленная Россия, — куда идёшь ты в сопутствии твоих воров, грабителей, негодяев, скотов и бездельников”.
Князь В.П.Мещерский (что примечательно, убеждённый монархист): “Россия давно стала сортиром при полицейском участке” (1904).
Леонид Андреев: “Вид России печален, дела её ничтожны”. (Из письма Горькому, 1911).
В.В.Розанов: “Душа плачет, куда же все русские девались?.. Я ужасно плачу о русских, ибо думаю, что погибает само племя, что вообще попирается всё русское” (1911).
* * *
(17) Н.В.Гоголь, описывая дом помещика Собакевича: “...посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темносерыми или, лучше, дикими стенами, — дом вроде тех, как у нас строят для ... немецких колонистов”. (“Мёртвые души”. Выделено мной — И.Г.).
* * *
Смотрим, в частности: Igor Pleve. Einwanderung in das Wolgagebiet: 1764 — 1767. Goettingen: Goettinger Arbeitskreis, 1999, S. 44 — 45:
“С ранней весны 1764 г. в местах, определенных под первые пять колоний, работали бригады плотников из различных близлежащих русских сел. Так, на строительстве домов в колонии Шиллинг (Сосновка) было задействовано 60 плотников из государственных крестьян села Новые Бурасы. Дома в колонии Антон (Севастьяновка) строили 27 человек из Керенского уезда /.../ к 1768 г. было построено 3453 дома, и в течение этого же года еще 998 домов”.
* * *
Г.П.Данилевский. Беглые в Новороссии; Воля; Княжна Тараканова. М., Правда, 1983:
Колонист, Богдан Богданович Шульцвейн, из-под Орехова, из колонии Граубинден, имеющий тридцать тысяч десятин земли, рассказывает: “Мой дед, видите ли, переселился при графе Сперанском, около сорока лет назад; мы пешком пришли сюда, с котомками, дед и отец мой несли старые саксонские сапоги за плечами (с. 29) ... на днях купил я землю, вот что неподалёку от Николаева, близ поместья герцога Ангальт-Кеттен: съездил потом на Дон принанять степи для нагула овец ... места стало уже нам, колонистам, мало. Так-то-с, не удивляйтесь! Наши кое-кто уже в Крыму ищут земель, на Амур послали депутатов присмотреться насчёт занятия земель под колонии (с. 25 — 26) ... У меня семьдесят пять тысяч голов овцы в разных местах (с.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116