Сквозь ослепляющее его отчаяние Киеран, а вместе с ним и Сара видели, как оно глумится над ними. Потом, зарычав так, что ресторан содрогнулся до самого фундамента, зло исчезло.
Его исчезновение, однако, не могло облегчить боль и печаль, терзающие Киерана и Сару. Тени не стали светлее, наоборот, они теснее окружили их. Они стали похожи на заросли деревьев, сосны шептались друг с другом, шуршали иголками, когда на них налетал ветер, и Киеран, и Сара поняли, что все их привычное окружение исчезло. Ресторан, улицы, город – все исчезло.
Сквозь шелест сосен они еще слышали слабую барабанную дробь. Тени деревьев подступали все ближе, накрывали их, и вот уже их окружила тьма. Последнее, что они услышали, была тишина, наступившая, когда барабанный гул вдруг смолк.
Когда бармен в конце концов все-таки решился вернуться к ресторану и заглянул внутрь, он увидел там полный разгром, посреди которого на полу лежал труп констебля с нелепо вывернутыми, как у тряпичной куклы, руками и ногами. Одежда его была изорвана в клочья, кожа обуглилась и почернела, а невидящие глаза смотрели в какие-то неведомые дали.
У бармена подступило к горлу все содержимое желудка, он отвернулся, и его вырвало.
Издали слышался резкий вой приближающихся сирен.
23.15, вечер среды.
Такер сидел у себя в кабинете, освещенном лишь настольной лампой. Комната тонула в темноте. Такер читал и перечитывал показания бармена:
«Раздался шум… типа барабанного боя. Он шел отовсюду. И вдруг эти… я не знаю… Ну, силуэты. Расплывчатые очертания заполонили все вокруг. Потом… констебль встал и вытащил револьвер. Я тогда не знал, что он коп…»
Такер откинулся на спинку стула и устало потер глаза. Расплывчатые очертания. Что, черт возьми, это означает? И уж если на то пошло, какого дьявола Томпсон вытащил револьвер в переполненном ресторане? Такер снова углубился в показания.
«Потом он во что-то превратился, ну, как Лон Чейни в фильме «Человек-волк», понимаете? Клянусь! Никогда ничего подобного не видел!»
Такер сам беседовал с барменом и помнил, каким испуганным и потрясенным было его лицо. Его звали Тимоти Драйвер. Тридцать шесть лет. Женат. Имеет ребенка. Работает в ресторане «Патти Плейс» четырнадцать месяцев. Никакого криминального прошлого. Никаких данных о психических заболеваниях. Обычный парень. Не из тех, кто мог бы выдумать такую поганую историю.
Такер вздохнул. У него было еще двадцать с чем-то свидетелей, подтверждающих показания Драйвера. Не говоря уже о самом ресторане. Он был разгромлен полностью. И не говоря о трупе Томпсона. Господи! Он выглядел так, словно кто-то поработал над ним паяльной лампой.
«Он рычал, точно зверь, – продолжал Такер читать показания Драйвера. – Потом напал на этого парня в дверях». Драйвер опознал Фоя по одной из фотографий, которые были в досье. «Вот этот парень, в него-то и целился полицейский, понимаете? Коп закричал и кинулся к нему. В жизни ничего подобного не видел. А тот парень просто ждал, вытянув руки. А когда этот… ну как, черт возьми, как его назвать… Ну, это чудовище подошло к парню, говорю вам, у того сразу зажглись руки. А я пулей вылетел из дверей…»
«Ну все-таки с чем же мы имеем дело?» – подумал Такер.
Постукивая костяшками пальцев друг о друга, он размышлял. «Факты. У нас двадцать три свидетеля, их показания подтверждают слова Драйвера. Факты… Томпсон следил за Сарой Кенделл. Видимо, там она ждала встречи с Фоем. (Ну погоди, девушка! Я до тебя доберусь! Ведь клялась, что ничего не знает…) Факты. Томпсон вытащил револьвер и превратился в волка-оборотня. Фой уничтожил его… каким образом? А потом и он, и эта Кенделл растворились. Фактами это не назовешь. С того момента, как Томпсон достал свою пушку, все стало каким-то сюрреалистичным, и кроме того, куда подевались Кенделл и Фой?»
«Из ресторана они не выходили, – свидетельствовал потом Драйвер. – Могу в этом поклясться. Оттуда, где я стоял, мне видны были вход в ресторан и боковая дверь, могу поручиться: ниоткуда они не выходили. Я первым вошел внутрь, когда все кончилось, а кончилось-то через несколько минут после того, как началось. Они исчезли. Понять ничего не могу. Этот Фой сильно ранен. Уйти далеко он не мог. И быстро ходить тоже».
Так, значит, Фой был ранен. К тому времени, когда Такер приехал на место преступления, какие бы то ни было следы того, что Томпсон превратился в чудовище, уже отсутствовали. Полагаться приходилось только на показания свидетелей. Кто может подтвердить, что Фой действительно был ранен? Кто докажет, что все так и происходило на самом деле? После опроса нескольких очевидцев Такер поговорил с Хогом. Хог был так же сбит с толку, как все остальные. Он определил случившееся как своего рода массовую галлюцинацию.
– Это как свидетельства об НЛО, – объяснил Хог. – Мы не можем точно сказать, что именно люди видели. А тут каким-то образом они внушили друг другу, что констебль Томпсон превратился в чудовище. А винить в этом надо избыток недавно выпущенных кинофильмов, таких как «Волк» или «Американский оборотень в Лондоне».
– Двадцати четырем свидетелям одновременно привиделось, что он превратился в волка? – спросил Такер. – Как это может быть?
Такер и Хог забыли о своей вражде.
– Очевидно, – сказал Хог, – мы столкнулись с очень мощной телепатией. Чтобы навязать свою волю такому количеству людей…
Вспоминая их разговор, Такер массировал виски. Может быть, то, что видели свидетели, и объясняется телепатией, но телепатия не объясняла, как Фою и Кенделл удалось устроить свое исчезновение. Хорошо хотя бы, что он смог скрыть все это от прессы. Такер заставил свидетелей молчать, объяснив им, что речь идет о безопасности государства. Он сомневался, что взятая им с потолка история о вооруженном нападении, предотвращенном свободным от работы полицейским, продержится долго. Но может быть, какое-то время она им даст, и они успеют взять создавшуюся ситуацию под контроль.
Все горе в том, что ничего конкретного у них нет. Фактами можно было считать лишь то, что Томпсон мертв, а Хенгуэр, Фой, а теперь еще и Сара Кенделл исчезли. Все остальное – сплошные рассуждения и загадки. Отчет следователя касался только Томпсона. Томпсон погиб из-за обширных ожогов. Сплошных. О Господи! Куда уж больше? Его поджарили. Как кусок говядины, поднеся к нему паяльную лампу.
Открыв ящик стола, Такер вытряс из бутылочки несколько таблеток аспирина, поискал, чем бы запить, но проглотил, не запивая, и сморщился от неприятного вкуса. Укладывая бутылочку на место, он наткнулся на четыре ордера, которые вечером передал ему Мэдисон. Мэдисону пришлось вызвать судью Питерсона со званого обеда, чтобы тот подписал их. Теперь заниматься ими предстояло Такеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Его исчезновение, однако, не могло облегчить боль и печаль, терзающие Киерана и Сару. Тени не стали светлее, наоборот, они теснее окружили их. Они стали похожи на заросли деревьев, сосны шептались друг с другом, шуршали иголками, когда на них налетал ветер, и Киеран, и Сара поняли, что все их привычное окружение исчезло. Ресторан, улицы, город – все исчезло.
Сквозь шелест сосен они еще слышали слабую барабанную дробь. Тени деревьев подступали все ближе, накрывали их, и вот уже их окружила тьма. Последнее, что они услышали, была тишина, наступившая, когда барабанный гул вдруг смолк.
Когда бармен в конце концов все-таки решился вернуться к ресторану и заглянул внутрь, он увидел там полный разгром, посреди которого на полу лежал труп констебля с нелепо вывернутыми, как у тряпичной куклы, руками и ногами. Одежда его была изорвана в клочья, кожа обуглилась и почернела, а невидящие глаза смотрели в какие-то неведомые дали.
У бармена подступило к горлу все содержимое желудка, он отвернулся, и его вырвало.
Издали слышался резкий вой приближающихся сирен.
23.15, вечер среды.
Такер сидел у себя в кабинете, освещенном лишь настольной лампой. Комната тонула в темноте. Такер читал и перечитывал показания бармена:
«Раздался шум… типа барабанного боя. Он шел отовсюду. И вдруг эти… я не знаю… Ну, силуэты. Расплывчатые очертания заполонили все вокруг. Потом… констебль встал и вытащил револьвер. Я тогда не знал, что он коп…»
Такер откинулся на спинку стула и устало потер глаза. Расплывчатые очертания. Что, черт возьми, это означает? И уж если на то пошло, какого дьявола Томпсон вытащил револьвер в переполненном ресторане? Такер снова углубился в показания.
«Потом он во что-то превратился, ну, как Лон Чейни в фильме «Человек-волк», понимаете? Клянусь! Никогда ничего подобного не видел!»
Такер сам беседовал с барменом и помнил, каким испуганным и потрясенным было его лицо. Его звали Тимоти Драйвер. Тридцать шесть лет. Женат. Имеет ребенка. Работает в ресторане «Патти Плейс» четырнадцать месяцев. Никакого криминального прошлого. Никаких данных о психических заболеваниях. Обычный парень. Не из тех, кто мог бы выдумать такую поганую историю.
Такер вздохнул. У него было еще двадцать с чем-то свидетелей, подтверждающих показания Драйвера. Не говоря уже о самом ресторане. Он был разгромлен полностью. И не говоря о трупе Томпсона. Господи! Он выглядел так, словно кто-то поработал над ним паяльной лампой.
«Он рычал, точно зверь, – продолжал Такер читать показания Драйвера. – Потом напал на этого парня в дверях». Драйвер опознал Фоя по одной из фотографий, которые были в досье. «Вот этот парень, в него-то и целился полицейский, понимаете? Коп закричал и кинулся к нему. В жизни ничего подобного не видел. А тот парень просто ждал, вытянув руки. А когда этот… ну как, черт возьми, как его назвать… Ну, это чудовище подошло к парню, говорю вам, у того сразу зажглись руки. А я пулей вылетел из дверей…»
«Ну все-таки с чем же мы имеем дело?» – подумал Такер.
Постукивая костяшками пальцев друг о друга, он размышлял. «Факты. У нас двадцать три свидетеля, их показания подтверждают слова Драйвера. Факты… Томпсон следил за Сарой Кенделл. Видимо, там она ждала встречи с Фоем. (Ну погоди, девушка! Я до тебя доберусь! Ведь клялась, что ничего не знает…) Факты. Томпсон вытащил револьвер и превратился в волка-оборотня. Фой уничтожил его… каким образом? А потом и он, и эта Кенделл растворились. Фактами это не назовешь. С того момента, как Томпсон достал свою пушку, все стало каким-то сюрреалистичным, и кроме того, куда подевались Кенделл и Фой?»
«Из ресторана они не выходили, – свидетельствовал потом Драйвер. – Могу в этом поклясться. Оттуда, где я стоял, мне видны были вход в ресторан и боковая дверь, могу поручиться: ниоткуда они не выходили. Я первым вошел внутрь, когда все кончилось, а кончилось-то через несколько минут после того, как началось. Они исчезли. Понять ничего не могу. Этот Фой сильно ранен. Уйти далеко он не мог. И быстро ходить тоже».
Так, значит, Фой был ранен. К тому времени, когда Такер приехал на место преступления, какие бы то ни было следы того, что Томпсон превратился в чудовище, уже отсутствовали. Полагаться приходилось только на показания свидетелей. Кто может подтвердить, что Фой действительно был ранен? Кто докажет, что все так и происходило на самом деле? После опроса нескольких очевидцев Такер поговорил с Хогом. Хог был так же сбит с толку, как все остальные. Он определил случившееся как своего рода массовую галлюцинацию.
– Это как свидетельства об НЛО, – объяснил Хог. – Мы не можем точно сказать, что именно люди видели. А тут каким-то образом они внушили друг другу, что констебль Томпсон превратился в чудовище. А винить в этом надо избыток недавно выпущенных кинофильмов, таких как «Волк» или «Американский оборотень в Лондоне».
– Двадцати четырем свидетелям одновременно привиделось, что он превратился в волка? – спросил Такер. – Как это может быть?
Такер и Хог забыли о своей вражде.
– Очевидно, – сказал Хог, – мы столкнулись с очень мощной телепатией. Чтобы навязать свою волю такому количеству людей…
Вспоминая их разговор, Такер массировал виски. Может быть, то, что видели свидетели, и объясняется телепатией, но телепатия не объясняла, как Фою и Кенделл удалось устроить свое исчезновение. Хорошо хотя бы, что он смог скрыть все это от прессы. Такер заставил свидетелей молчать, объяснив им, что речь идет о безопасности государства. Он сомневался, что взятая им с потолка история о вооруженном нападении, предотвращенном свободным от работы полицейским, продержится долго. Но может быть, какое-то время она им даст, и они успеют взять создавшуюся ситуацию под контроль.
Все горе в том, что ничего конкретного у них нет. Фактами можно было считать лишь то, что Томпсон мертв, а Хенгуэр, Фой, а теперь еще и Сара Кенделл исчезли. Все остальное – сплошные рассуждения и загадки. Отчет следователя касался только Томпсона. Томпсон погиб из-за обширных ожогов. Сплошных. О Господи! Куда уж больше? Его поджарили. Как кусок говядины, поднеся к нему паяльную лампу.
Открыв ящик стола, Такер вытряс из бутылочки несколько таблеток аспирина, поискал, чем бы запить, но проглотил, не запивая, и сморщился от неприятного вкуса. Укладывая бутылочку на место, он наткнулся на четыре ордера, которые вечером передал ему Мэдисон. Мэдисону пришлось вызвать судью Питерсона со званого обеда, чтобы тот подписал их. Теперь заниматься ими предстояло Такеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149