Рафаэлю, конечно, не хотелось бы потерять голову из-за женщины, которую он считал своей, но ведь это была женщина, на которой, не представляя возможных последствий, решил жениться Себастиан. И вот последний сумел преодолеть себя:
— Забудь, Рафаэль, все, что я сказал. Не стану отрицать, что я попал под ее чары, но теперь понимаю, что зря. Кстати, она мне никаких авансов не давала, это правда. — С болью в голосе он продолжил:
— Я понял, сопоставив разные факты и наши разговоры, что для Бет я никогда не был больше, чем друг. Она была честна, ни в какие другие игры она не играла.
С короткой усмешкой, но по-прежнему с холодными глазами Рафаэль немедленно отреагировал:
— Ну, слава Богу! Мне стало легче, потому что никакого желания повредить ее изящную физиономию за флирт с тобой у меня не было.
Себастиан улыбнулся несколько расслабленно, ему показалось, что сердечная боль немного ослабла, и, стремясь поправить их отношения, он пробормотал:
— Я думаю, что можно найти лучшее применение этой изящной шкурке, как ты ее называешь, чем просто побить ее, даже если она тебе изменяет.
Рафаэль громко рассмеялся над этим замечанием. С некоторым удивлением в глазах он признался:
— Это совпадает с моими мыслями, приятель! Через пару минут они отправились по своим комнатам, оба довольные тем, что сумели разрядить трудную ситуацию без особых уколов самолюбию и практически безболезненно.
Путешественники возвратились к концу сиесты, и Бет, одевавшаяся к вечеру, почувствовала, что Рафаэль снова на гасиенде. Но теперь эта встреча ее уже не пугала, она была готова к ней, когда вышла в гостиную. С ее точки зрения, Рафаэль совершил тактическую ошибку, дав ей побыть в одиночестве. Она собралась с мыслями и выработала план действий на будущее, пока была свободна от его фатального влияния. Глянув на себя в зеркало, пока Черити укладывала ее волосы, Бет признала, что выходов из ловушки, в которую она сама себя загнала, не так уж много. Для нее была открыта только одна тропа — она намеревалась проигнорировать его грубый приказ оставаться на гасиенде. Будет или не будет на гасиенде сегодня вечером Рафаэль, но она твердо решила объявить хозяевам, что они с Натаном немедленно возвращаются в Сан-Антонио. Натан сразу же согласился с ней, едва она высказала это предложение. Ему было невдомек, что она провела бессонную ночь, выбирая одно решение из многих вариантов. Она пришла к выводу, что покинуть гасиенду и избавиться от малоприятного общества Рафаэля будет единственным разумным шагом в этом безумном путешествии.
Бет тщательно выбрала туалет и украшения, серебристые волосы были уложены в большие свободно ниспадающие кольца. Серебристый шелк платья оттенял живые фиолетово-голубые глаза. Нежный рот, невинные губы были такими зовущими, что вряд ли нашелся бы хоть один мужчина, которого не взволновал бы этот призыв. Даже Натан был взволнован:
— Как ты прекрасна сегодня, дорогая. Либо путешествие подействовало на тебя так благоприятно, либо тебя так обрадовала мысль о том, что оно скоро окончится.
Он поцеловал ее в губы, глаза его смотрели на нее очень пристально. Она кокетливо улыбнулась ему:
— Я думаю, это ты так обрадовался скорому отъезду, что видишь меня в розовых тонах.
Теперь они засмеялись оба, и в полном согласии дружно вошли во внутренний дворик. Здесь все было так же, как и вчера, и позавчера. Донья Маделина сидела в своем любимом кресле, а дон Мигуэль стоял около фонтана и что-то ласково говорил ей.
Бет выбрала место рядом с фонтаном и, усевшись, стала потягивать из стакана полюбившуюся ей сангрию. Они мило болтали с хозяевами, которые ей были очень приятны, несмотря ни на какие обстоятельства.
Натан и донья Маделина по-деловому обменивались опытом ведения хозяйства на плантациях. А дон Мигуэль и Бет, к их обоюдному удовлетворению, погрузились в историю. Речь, как обычно, зашла об испанском проникновении в Америку и, естественно, о роли Кабеза де Вако. Ссылаясь именно на заветы де Вако, дон Мигуэль утверждал, что легендарные золотые города — выдумка, а не реальность.
— О, дон Мигуэль, не говорите так. Легенды об этих городах необыкновенно красивы. Они просто обязаны быть правдой, — протестовала Бет искренне.
А он, хитро улыбаясь, ответил ей с некоторым вызовом:
— Самое простое — счесть эти города реальностью просто потому, что вам хочется, чтобы они были, хочется до глубины души. И вообще, сеньора, я подозреваю, что вы большая мечтательница.
Он попал в болезненную точку — Бет вспомнила о своих недавних глупых романтических мечтах, и ее лицо непроизвольно погрустнело. Дон Мигуэль проницательно заметил это:
— Что случилось, моя дорогая? Почему вы вдруг стали так несчастны?
— Несчастна? Как это может случиться с нашей гостьей, отец? Ты, видно, ошибаешься! — С этими словами Рафаэль вынырнул сзади них, а она приросла к своему креслу, и сердце ее оборвалось, а потом бешено забилось.
— О, мой драгоценный сын, как ты любишь появляться в самый неподходящий момент! — сказал очень сухо дон Мигуэль, поворачиваясь к Рафаэлю.
— Почему же этот момент неподходящий? Я сомневаюсь в этом, Мигэуль.
Он лениво обошел отца и встал напротив Бет, его глаза холодно и жестко смотрели ей в лицо, когда он с иронией произнес:
— Нет, я думаю, что момент не так плох… Даже я постараюсь быть галантным, потому что красота сеньоры Риджвей меня ослепляет. Мне, видимо, надо сделать ее счастливой просто немедленно здесь, в Чиело. Отец, пожалуйста, представь меня.
Он стоял перед ней во всем своем великолепии, его смуглое лицо гармонировало с рубахой из темного вельвета с серебряной окантовкой, панталоны подчеркивали длину, мощь и одновременно стройность его ног. Что-то затрепетало в груди Бет, когда она увидела вызывающий блеск его серых глаз. Она вспомнила бал у Коста!
Ее маленький подбородок вздернулся, когда она одарила его не менее холодным взором. Голосом, в котором не было ничего, кроме необходимой вежливости, она ответила на его двусмысленное приветствие:
— Добрый вечер, сеньор. Ваш отец часто говорил о вас, пока вас здесь не было. — Слова застревали у нее в горле, но все же она заставила себя добавить:
— Мы ждали случая познакомиться с вами.
Рафаэль улыбнулся, но взгляд его не стал намного мягче. Наклонившись, он излишне интимно поцеловал ее запястье. Теплота его губ поразила ее. Несколько иронично он заявил:
— Вы так высоко оценили меня, что я буду просто вынужден вести себя образцово, не так ли?
Бет вырвала руку, а дон Мигуэль, заметивший тайный поцелуй, смотрел на нее с удивлением. Она поспешно пробормотала:
— Боюсь, я не подготовлена к вашей испанской галантности.
Лицо дона Мигуэля прояснилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Забудь, Рафаэль, все, что я сказал. Не стану отрицать, что я попал под ее чары, но теперь понимаю, что зря. Кстати, она мне никаких авансов не давала, это правда. — С болью в голосе он продолжил:
— Я понял, сопоставив разные факты и наши разговоры, что для Бет я никогда не был больше, чем друг. Она была честна, ни в какие другие игры она не играла.
С короткой усмешкой, но по-прежнему с холодными глазами Рафаэль немедленно отреагировал:
— Ну, слава Богу! Мне стало легче, потому что никакого желания повредить ее изящную физиономию за флирт с тобой у меня не было.
Себастиан улыбнулся несколько расслабленно, ему показалось, что сердечная боль немного ослабла, и, стремясь поправить их отношения, он пробормотал:
— Я думаю, что можно найти лучшее применение этой изящной шкурке, как ты ее называешь, чем просто побить ее, даже если она тебе изменяет.
Рафаэль громко рассмеялся над этим замечанием. С некоторым удивлением в глазах он признался:
— Это совпадает с моими мыслями, приятель! Через пару минут они отправились по своим комнатам, оба довольные тем, что сумели разрядить трудную ситуацию без особых уколов самолюбию и практически безболезненно.
Путешественники возвратились к концу сиесты, и Бет, одевавшаяся к вечеру, почувствовала, что Рафаэль снова на гасиенде. Но теперь эта встреча ее уже не пугала, она была готова к ней, когда вышла в гостиную. С ее точки зрения, Рафаэль совершил тактическую ошибку, дав ей побыть в одиночестве. Она собралась с мыслями и выработала план действий на будущее, пока была свободна от его фатального влияния. Глянув на себя в зеркало, пока Черити укладывала ее волосы, Бет признала, что выходов из ловушки, в которую она сама себя загнала, не так уж много. Для нее была открыта только одна тропа — она намеревалась проигнорировать его грубый приказ оставаться на гасиенде. Будет или не будет на гасиенде сегодня вечером Рафаэль, но она твердо решила объявить хозяевам, что они с Натаном немедленно возвращаются в Сан-Антонио. Натан сразу же согласился с ней, едва она высказала это предложение. Ему было невдомек, что она провела бессонную ночь, выбирая одно решение из многих вариантов. Она пришла к выводу, что покинуть гасиенду и избавиться от малоприятного общества Рафаэля будет единственным разумным шагом в этом безумном путешествии.
Бет тщательно выбрала туалет и украшения, серебристые волосы были уложены в большие свободно ниспадающие кольца. Серебристый шелк платья оттенял живые фиолетово-голубые глаза. Нежный рот, невинные губы были такими зовущими, что вряд ли нашелся бы хоть один мужчина, которого не взволновал бы этот призыв. Даже Натан был взволнован:
— Как ты прекрасна сегодня, дорогая. Либо путешествие подействовало на тебя так благоприятно, либо тебя так обрадовала мысль о том, что оно скоро окончится.
Он поцеловал ее в губы, глаза его смотрели на нее очень пристально. Она кокетливо улыбнулась ему:
— Я думаю, это ты так обрадовался скорому отъезду, что видишь меня в розовых тонах.
Теперь они засмеялись оба, и в полном согласии дружно вошли во внутренний дворик. Здесь все было так же, как и вчера, и позавчера. Донья Маделина сидела в своем любимом кресле, а дон Мигуэль стоял около фонтана и что-то ласково говорил ей.
Бет выбрала место рядом с фонтаном и, усевшись, стала потягивать из стакана полюбившуюся ей сангрию. Они мило болтали с хозяевами, которые ей были очень приятны, несмотря ни на какие обстоятельства.
Натан и донья Маделина по-деловому обменивались опытом ведения хозяйства на плантациях. А дон Мигуэль и Бет, к их обоюдному удовлетворению, погрузились в историю. Речь, как обычно, зашла об испанском проникновении в Америку и, естественно, о роли Кабеза де Вако. Ссылаясь именно на заветы де Вако, дон Мигуэль утверждал, что легендарные золотые города — выдумка, а не реальность.
— О, дон Мигуэль, не говорите так. Легенды об этих городах необыкновенно красивы. Они просто обязаны быть правдой, — протестовала Бет искренне.
А он, хитро улыбаясь, ответил ей с некоторым вызовом:
— Самое простое — счесть эти города реальностью просто потому, что вам хочется, чтобы они были, хочется до глубины души. И вообще, сеньора, я подозреваю, что вы большая мечтательница.
Он попал в болезненную точку — Бет вспомнила о своих недавних глупых романтических мечтах, и ее лицо непроизвольно погрустнело. Дон Мигуэль проницательно заметил это:
— Что случилось, моя дорогая? Почему вы вдруг стали так несчастны?
— Несчастна? Как это может случиться с нашей гостьей, отец? Ты, видно, ошибаешься! — С этими словами Рафаэль вынырнул сзади них, а она приросла к своему креслу, и сердце ее оборвалось, а потом бешено забилось.
— О, мой драгоценный сын, как ты любишь появляться в самый неподходящий момент! — сказал очень сухо дон Мигуэль, поворачиваясь к Рафаэлю.
— Почему же этот момент неподходящий? Я сомневаюсь в этом, Мигэуль.
Он лениво обошел отца и встал напротив Бет, его глаза холодно и жестко смотрели ей в лицо, когда он с иронией произнес:
— Нет, я думаю, что момент не так плох… Даже я постараюсь быть галантным, потому что красота сеньоры Риджвей меня ослепляет. Мне, видимо, надо сделать ее счастливой просто немедленно здесь, в Чиело. Отец, пожалуйста, представь меня.
Он стоял перед ней во всем своем великолепии, его смуглое лицо гармонировало с рубахой из темного вельвета с серебряной окантовкой, панталоны подчеркивали длину, мощь и одновременно стройность его ног. Что-то затрепетало в груди Бет, когда она увидела вызывающий блеск его серых глаз. Она вспомнила бал у Коста!
Ее маленький подбородок вздернулся, когда она одарила его не менее холодным взором. Голосом, в котором не было ничего, кроме необходимой вежливости, она ответила на его двусмысленное приветствие:
— Добрый вечер, сеньор. Ваш отец часто говорил о вас, пока вас здесь не было. — Слова застревали у нее в горле, но все же она заставила себя добавить:
— Мы ждали случая познакомиться с вами.
Рафаэль улыбнулся, но взгляд его не стал намного мягче. Наклонившись, он излишне интимно поцеловал ее запястье. Теплота его губ поразила ее. Несколько иронично он заявил:
— Вы так высоко оценили меня, что я буду просто вынужден вести себя образцово, не так ли?
Бет вырвала руку, а дон Мигуэль, заметивший тайный поцелуй, смотрел на нее с удивлением. Она поспешно пробормотала:
— Боюсь, я не подготовлена к вашей испанской галантности.
Лицо дона Мигуэля прояснилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104