Верховный комиссар спросит меня, почему получается, что вечно мы оказываемся с носом, и мне нечего будет сказать ему в ответ.
— Так каков же наш следующий шаг?
— Как минимум, у нас есть его снимки. Надо будет обо всём поставить в известность американцев. Сегодня вечером у меня встреча с Мюрреем. Он намекнул, что у них что-то готовится, но не захотел говорить об этом по телефону. Несомненно, какая-то операция ЦРУ.
— Идёт. Вы встречаетесь с ним тут или у него?
— У него. Тут… все мне тут противно, глаза бы мои не смотрели…
— Ну-ну… Успехов у вас не меньше, чем неудач, — сказал Эшли. — За многие годы у нас не было на этом посту такого толкового человека, как вы.
Оуинс что-то проворчал себе под нос. Он знал, что это правда. При нём удалось нанести ряд чувствительных ударов по «Временным». Но в таком деле, как и во многих других, начальство вечно задаёт всегда один и тот же вопрос: «А чего вы достигли сегодня?» Вчерашние успехи не идут в счёт, они уходят в область преданий.
— Человек, который, как мы подозреваем, был связником Уоткинса, скрылся, — сообщил он тремя часами позже.
— Что случилось? — спросил Мюррей. Пока Оуинс рассказывал, он сидел, закрыв глаза и печально покачивая головой.
— У нас такое тоже недавно стряслось, — сказал он, когда Оуинс замолчал. — Один тип из ЦРУ продался Москве. Мы следили за его домом… Так наладили слежку, что это стало простым делом, совершенно необременительным, и потом раз! Он провёл филёров, а неделю спустя вынырнул в Москве. Такое, Джимми, случается порой.
— Не со мной! — чуть ли не взревел Оуинс. — До этого случая со мной такого не было.
— Как он выглядит?
Оуинс выложил на стол пачку фотографий. Мюррей перебрал их одну. за другой.
— Этакий маленький мерзкий мышонок… Почти лысый, — заметил он и, подняв телефонную трубку, набрал четыре цифры:
— Фред? Это Дэн. Не зайдёте ли ко мне на минутку?
Минуту спустя в кабинет его вошёл Фред. Мюррей не сказал Оуинсу, что он из ЦРУ, да Оуинс и не спрашивал, он и без того все понял. Мюррей протянул Фреду по два экземпляра каждой фотографии Кули.
— Кто это такой? — спросил Фред.
Вкратце объяснив, что и как, Оуинс заключил словами:
— Он, вероятно, уже за границей.
— Если он окажется в поле зрения наших людей, мы дадим вам знать, — пообещал Фред и вышел из кабинета.
— Вы в курсе: что они там замышляют? — спросил Оуинс.
— Нет. Я знаю только, что что-то готовится. ФБР и ЦРУ создали объединённую оперативную группу, но они действуют втайне, и мне ни к чему знать их дела.
— Ваши парни участвовали в рейде на лагерь «Action-Directe»?
— Понятия не имею, о чём вы говорите, — удивился Мюррей и внутренне преисполнился особого уважения к Оуинсу. «Как, черт побери, вы разнюхали это, Джимми?»
— Догадываюсь, что «да», — сказал Оуинс, чертыхнувшись про себя: «Ох уж эта секретность!» — Дэн, мы озабочены вопросом личной безопасности некоторых…
Мюррей всплеснул руками.
— Я знаю, знаю. И вы правы. Мы должны ввести ваших людей в это дело. Я сам позвоню директору.
Тут зазвонил телефон. Мюррей поднял трубку.
— Это вас, — сказал он.
— Да? — какое-то время начальник С-13 слушал молча, потом, сказав: «Спасибо», — положил трубку.
— Дэн, — вздохнул он, — этот Кули уже на материке. Три часа назад он купил по кредитной карточке билет на поезд Дюнкерк — Париж.
— Французы сцапали его?
— Слишком поздно. Поезд пришёл двадцать минут назад. А кроме того, на каком основании мы его арестуем?
— И Уоткинс, как вы говорите, уже предупреждён.
— Если только это и вправду не был звонок по ошибке. Я в этом сильно сомневаюсь, но для суда это не доказательство.
— Это точно. Судьи не признают за кем-либо право на чутьё. Только за собой.
— И не говорите мне, что невозможно всё время одерживать победы! Именно за это мне и платят — сказал Оуинс, уставясь на пол. Потом, секунду спустя, он добавил:
— Простите меня, Дэн.
— Да ладно вам! — отмахнулся Мюррей. — Вам ведь и раньше случалось переживать тяжкие времена. Мне тоже. Это часть нашей работы. В такие моменты человек более всего нуждается в кружке пива. Пойдёмте вниз — я ставлю.
— Когда вы позвоните своему директору?
— Сейчас там время ленча. У него во время ленча всегда какие-нибудь деловые встречи. Позвоню часа через два.
* * *
В этот день Райан завтракал вместе с Кэнтором в кафетерии ЦРУ. Кафетерий этот ничем не отличался от подобного рода заведений в любом правительственном учреждении. Еда тоже была так себе. Джек взял лазанью, а Марти — фруктовый салат и пирожное. Прежде чем приступить к еде, Марти проглотил какую-то таблетку, запив её молоком.
— Язва, Марти?
— Как вы догадались?
— У меня жена — врач. И кроме того, вы только что проглотили «тагамет». Так что…
— Тут поработаешь, неизбежно получишь язву, — сказал Кэнтор. — Мой желудок забарахлил в прошлом году. У нас в семье рано или поздно все обзаводятся язвой. Плохая наследственность, наверное. Лекарства помогают, но не очень. Врачи говорят, что надо сменить обстановку. Поменьше стрессов, мол… — улыбнулся он.
— Вы и в самом деле работаете допоздна, — заметил Райан.
— Так или иначе, моей жене предложили работу в Техасском университете. Она математик. И чтобы она согласилась, мне тоже предложили место на кафедре политологии. И жалованье, кстати, повыше, чем здесь. Я ведь тут уже двенадцать лет, — сказал он тихо. — Немало.
— Так что же тут плохого? Преподавать — отличное дело. Я это очень люблю. И у вас это прекрасно будет получаться. Да и время, чтобы смотреть футбол, появится.
— Гм, ну да… Жена уже уехала, а я вслед за ней — через несколько недель. Я буду скучать по этой работе.
— Пройдёт со временем. Вообразите, как приятно появляться на работе и при этом не получать на то специальное разрешение от компьютера. Кстати, я ведь ушёл со своей работы в Академии.
— И каковы ваши планы на будущее?
— Спросите меня об этом после того, как у нас родится ребёнок, — уклонился от ответа Райан.
— Управлению нужны такие люди, как вы, Джек. У вас есть необходимое в таком деле чутьё. Вы думаете и действуете, как надо. Не как бюрократ. И говорите то, что думаете. Не все тут способны на это, и потому адмирал вас любит.
— Черт побери, я ведь не виделся с ним с…
— Он знает, чем вы занимаетесь, — улыбнулся Кэнтор.
— Ага, вот оно что?
— Именно. Старик в самом деле хочет заполучить вас, Джек. Вы ведь до сих пор не понимаете, насколько важной оказалась для нас та ваша догадка — с фотографией.
— Все, что я сделал, это показал её вам, Марти, — запротестовал Райан. Это именно вы пришли к верному выводу.
— Да, но вы сделали как раз то, что нужно, что и положено делать аналитику. У вас талант к такого рода делам. Если вы этого не понимаете, то я-то понимаю. — Кэнтор глянул на лазанью и состроил кислую мину:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
— Так каков же наш следующий шаг?
— Как минимум, у нас есть его снимки. Надо будет обо всём поставить в известность американцев. Сегодня вечером у меня встреча с Мюрреем. Он намекнул, что у них что-то готовится, но не захотел говорить об этом по телефону. Несомненно, какая-то операция ЦРУ.
— Идёт. Вы встречаетесь с ним тут или у него?
— У него. Тут… все мне тут противно, глаза бы мои не смотрели…
— Ну-ну… Успехов у вас не меньше, чем неудач, — сказал Эшли. — За многие годы у нас не было на этом посту такого толкового человека, как вы.
Оуинс что-то проворчал себе под нос. Он знал, что это правда. При нём удалось нанести ряд чувствительных ударов по «Временным». Но в таком деле, как и во многих других, начальство вечно задаёт всегда один и тот же вопрос: «А чего вы достигли сегодня?» Вчерашние успехи не идут в счёт, они уходят в область преданий.
— Человек, который, как мы подозреваем, был связником Уоткинса, скрылся, — сообщил он тремя часами позже.
— Что случилось? — спросил Мюррей. Пока Оуинс рассказывал, он сидел, закрыв глаза и печально покачивая головой.
— У нас такое тоже недавно стряслось, — сказал он, когда Оуинс замолчал. — Один тип из ЦРУ продался Москве. Мы следили за его домом… Так наладили слежку, что это стало простым делом, совершенно необременительным, и потом раз! Он провёл филёров, а неделю спустя вынырнул в Москве. Такое, Джимми, случается порой.
— Не со мной! — чуть ли не взревел Оуинс. — До этого случая со мной такого не было.
— Как он выглядит?
Оуинс выложил на стол пачку фотографий. Мюррей перебрал их одну. за другой.
— Этакий маленький мерзкий мышонок… Почти лысый, — заметил он и, подняв телефонную трубку, набрал четыре цифры:
— Фред? Это Дэн. Не зайдёте ли ко мне на минутку?
Минуту спустя в кабинет его вошёл Фред. Мюррей не сказал Оуинсу, что он из ЦРУ, да Оуинс и не спрашивал, он и без того все понял. Мюррей протянул Фреду по два экземпляра каждой фотографии Кули.
— Кто это такой? — спросил Фред.
Вкратце объяснив, что и как, Оуинс заключил словами:
— Он, вероятно, уже за границей.
— Если он окажется в поле зрения наших людей, мы дадим вам знать, — пообещал Фред и вышел из кабинета.
— Вы в курсе: что они там замышляют? — спросил Оуинс.
— Нет. Я знаю только, что что-то готовится. ФБР и ЦРУ создали объединённую оперативную группу, но они действуют втайне, и мне ни к чему знать их дела.
— Ваши парни участвовали в рейде на лагерь «Action-Directe»?
— Понятия не имею, о чём вы говорите, — удивился Мюррей и внутренне преисполнился особого уважения к Оуинсу. «Как, черт побери, вы разнюхали это, Джимми?»
— Догадываюсь, что «да», — сказал Оуинс, чертыхнувшись про себя: «Ох уж эта секретность!» — Дэн, мы озабочены вопросом личной безопасности некоторых…
Мюррей всплеснул руками.
— Я знаю, знаю. И вы правы. Мы должны ввести ваших людей в это дело. Я сам позвоню директору.
Тут зазвонил телефон. Мюррей поднял трубку.
— Это вас, — сказал он.
— Да? — какое-то время начальник С-13 слушал молча, потом, сказав: «Спасибо», — положил трубку.
— Дэн, — вздохнул он, — этот Кули уже на материке. Три часа назад он купил по кредитной карточке билет на поезд Дюнкерк — Париж.
— Французы сцапали его?
— Слишком поздно. Поезд пришёл двадцать минут назад. А кроме того, на каком основании мы его арестуем?
— И Уоткинс, как вы говорите, уже предупреждён.
— Если только это и вправду не был звонок по ошибке. Я в этом сильно сомневаюсь, но для суда это не доказательство.
— Это точно. Судьи не признают за кем-либо право на чутьё. Только за собой.
— И не говорите мне, что невозможно всё время одерживать победы! Именно за это мне и платят — сказал Оуинс, уставясь на пол. Потом, секунду спустя, он добавил:
— Простите меня, Дэн.
— Да ладно вам! — отмахнулся Мюррей. — Вам ведь и раньше случалось переживать тяжкие времена. Мне тоже. Это часть нашей работы. В такие моменты человек более всего нуждается в кружке пива. Пойдёмте вниз — я ставлю.
— Когда вы позвоните своему директору?
— Сейчас там время ленча. У него во время ленча всегда какие-нибудь деловые встречи. Позвоню часа через два.
* * *
В этот день Райан завтракал вместе с Кэнтором в кафетерии ЦРУ. Кафетерий этот ничем не отличался от подобного рода заведений в любом правительственном учреждении. Еда тоже была так себе. Джек взял лазанью, а Марти — фруктовый салат и пирожное. Прежде чем приступить к еде, Марти проглотил какую-то таблетку, запив её молоком.
— Язва, Марти?
— Как вы догадались?
— У меня жена — врач. И кроме того, вы только что проглотили «тагамет». Так что…
— Тут поработаешь, неизбежно получишь язву, — сказал Кэнтор. — Мой желудок забарахлил в прошлом году. У нас в семье рано или поздно все обзаводятся язвой. Плохая наследственность, наверное. Лекарства помогают, но не очень. Врачи говорят, что надо сменить обстановку. Поменьше стрессов, мол… — улыбнулся он.
— Вы и в самом деле работаете допоздна, — заметил Райан.
— Так или иначе, моей жене предложили работу в Техасском университете. Она математик. И чтобы она согласилась, мне тоже предложили место на кафедре политологии. И жалованье, кстати, повыше, чем здесь. Я ведь тут уже двенадцать лет, — сказал он тихо. — Немало.
— Так что же тут плохого? Преподавать — отличное дело. Я это очень люблю. И у вас это прекрасно будет получаться. Да и время, чтобы смотреть футбол, появится.
— Гм, ну да… Жена уже уехала, а я вслед за ней — через несколько недель. Я буду скучать по этой работе.
— Пройдёт со временем. Вообразите, как приятно появляться на работе и при этом не получать на то специальное разрешение от компьютера. Кстати, я ведь ушёл со своей работы в Академии.
— И каковы ваши планы на будущее?
— Спросите меня об этом после того, как у нас родится ребёнок, — уклонился от ответа Райан.
— Управлению нужны такие люди, как вы, Джек. У вас есть необходимое в таком деле чутьё. Вы думаете и действуете, как надо. Не как бюрократ. И говорите то, что думаете. Не все тут способны на это, и потому адмирал вас любит.
— Черт побери, я ведь не виделся с ним с…
— Он знает, чем вы занимаетесь, — улыбнулся Кэнтор.
— Ага, вот оно что?
— Именно. Старик в самом деле хочет заполучить вас, Джек. Вы ведь до сих пор не понимаете, насколько важной оказалась для нас та ваша догадка — с фотографией.
— Все, что я сделал, это показал её вам, Марти, — запротестовал Райан. Это именно вы пришли к верному выводу.
— Да, но вы сделали как раз то, что нужно, что и положено делать аналитику. У вас талант к такого рода делам. Если вы этого не понимаете, то я-то понимаю. — Кэнтор глянул на лазанью и состроил кислую мину:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155