Внезапное появление противника застало Ренолдза в тот момент, когда он совещался с командиром 1-го взвода лейтенантом Карузо и сержантом Фордом. Капитан молнией метнулся через шоссе к своему КП. Его люди никак не могли разобраться, кто чем занимается: половина расчищала от кустов сектор огня для противотанковых ракет, половина лихорадочно отрывала в земле "поспешно занятые позиции". Эти окопы едва прикрывали тело стрелка в лежачем положении, и солдаты часто называли их "могилами сокращенного профиля".
Когда капитан Ренолдз пробрался между редких кустов, окружающих КП и плюхнулся на землю, капрал Адамз поднял голову.
– Я связался с бригадой, капитан, и сообщил им, где мы с поляками находимся.
– Отличная работа, капрал, – одобрил Майкл Ренолдз. За то время, пока его не было, Адамз успел вырыть в земле пару неглубоких укрытий, и Майкл закатился в свое, с лихорадочной поспешностью разворачивая карту. Некоторое время он изучал ее, отмечая некоторые точки и их координаты.
– Соедини-ка меня с бригадой еще раз.
Приглушенный знакомый звук подсказал ему, что установка ПТУР открыла огонь. Очевидно, головные машины немцев уже подошли на расстояние меньше двух километров. Адамз передал ему микрофон и наушники.
– Срочная огневая задача, – передал Майк. – Танки противника на открытой местности, координаты один-семь-девять, два-пять-шесть. – Он слегка приподнялся над бруствером своего окопа, чтобы посмотреть в бинокль на равнину. – Цель – до четырех десятков танков и бронетранспортеров противника. Вдали вижу еще бронетехнику.
Пока он считал немецкие машины, один из танков укрылся серым облачком дыма, а потом взорвался – это одна из ракет "Джавелин" попала в цель. Еще несколько ракет мелькнуло в поле, но с шестью установками рота могла поражать одновременно не слишком много машин.
Германские "Леопарды" и "Мардеры" продолжали надвигаться, мчась на полной скорости вперед через поле. Ренолдз выбранился. Это не было осторожным приближением короткими бросками. Наступление немецких танков гораздо больше напоминало стремительную кавалерийскую атаку прежних времен. Однако, против нескольких танков майора Пражмо и недостаточно хорошо окопавшейся пехотной роты, эта тактика могла принести успех.
Справа от него рявкнула гладкоствольная 125-миллиметровая танковая пушка – это поляки открыли огонь. Танки и БМП стреляли гораздо чаще, чем его "Джавелины", однако их снаряды попадали в самую толстую лобовую броню "Леопардов". Правда, на БМП были установлены ПТУРы с проводным наведением, однако старого образца, бессильные против многослойной брони "Леопардов".
И все же несколько немецких танков уже горело, а немецкие наводчики мало что могли разглядеть среди деревьев даже через свои тепловые пеленгаторы. К тому же они находились на предельной для своих 120-миллиметровых орудий дальности, и даже гиростабилизаторы не могли обеспечить им прицельную стрельбу.
Уже восемь или десять танков горели среди озимых. Это была меткая стрельба, но противник не остановился. Передовые машины были уже на расстоянии тысячи метров от леса, а вплотную за ними двигались бронетранспортеры с пехотой.
Польские танки и БМП тоже горели, подожженные ответным огнем "Леопардов". Ожили и 25-миллиметровые пушки и пулеметы на башнях "Мардеров", их пули и снаряды сбивали с деревьев ветки и сучья, вырывая из стволов деревьев пучки острых щепок. Ренолдз прижался к земле. "Мардеры" пытались подавить его установки противотанковых ракет.
БАММ! БАММ! БАММ! Земля фонтаном брызнула в небо посреди боевых порядков немецких танков, и капитан Ренолдз снова схватил микрофон.
– Прямое попадание! – прокричал он. – Огонь на поражение!
Снаряды рвались в пятистах метрах перед фронтом. Этот огневой налет артиллерии вряд ли повредит много танков, однако он может приостановить их наступление. Град смертоносных осколков, которые со скрежетом и визгом разлетались в разные стороны после каждого разрыва, заставит командиров танков задраить люки и наполовину ослепит их, а пехота вынуждена будет оставаться внутри своих машин до тех пор, пока они не окажутся в мертвой зоне под деревьями.
Пока продолжался обстрел, Майк Ренолдз продолжал работать с картами, передавая в бригаду новые координаты и передвигая огонь артиллерии к своим позициям одновременно с приближением противника. Еще несколько "Леопардов" и "Мардеров" было подбито, однако было ясно, что атакующий противник достигнет леса, имея значительный перевес сил. Это было скверно. Еще хуже было то, что роте поздно было куда-либо отступать.
Когда передние танки оказались не дальше, чем в двухстах метрах, огонь артиллерии противника, не прекращавшийся все это время, затих. Немецкие артиллеристы боялись попасть в своих. На этом расстоянии танки казались огромными и страшными чудовищами, и Майкл испытал сильное желание броситься прочь. Он, однако, понимал, что это попытка была бы самоубийственной, а кроме того, он подвел бы своих людей, которые рассчитывали на него.
Прошло несколько секунд, и немцы уже оказались среди деревьев лесополосы.
– В укрытие!
Воздух стал горячим от яркой вспышки, а близкий разрыв бросил его на землю. Сплевывая землю пополам с кровью, Ренолдз выглянул из своего укрытия и увидел в пятидесяти шагах немецкий "Mapдер", развернутый боком к ним.
Впереди бронетранспортер был приземистым и покатым, а сзади, где размещался десантный отсек – высоким и почти квадратным. Смешная башенка на крыше машины была снабжена скорострельной пушкой, прибором теплового наблюдения и направляющими для запуска противотанковых ракет. Она была развернута в сторону Майка, но пушка смотрела куда-то поверх их голов. По всей видимости, стрелок выпустил в их направлении неприцельную очередь, рассчитанную больше на то, чтобы заставить противника залечь, и теперь ее тонкий ствол беспокойно шевелился из стороны в сторону, выискивая реальные цели.
Тем временем пандус десантного люка откинулся, и из чрева машины стали выпрыгивать немецкие пехотинцы в камуфляжной форме. Кое-кто из них уже вел огонь от бедра, целясь в направлении позиций 2-го взвода.
Не вставая с земли, Майк Ренолдз схватил свою М-16 и открыл огонь. То же самое сделал капрал Адамз; укрывшись за бруствером, он бил по противнику короткими прицельными очередями. Майк помнил о том, что скорострельная пушка "Мардера" все еще была направлена в их сторону, но не собирался упускать такой удобный момент. Да и в любом случае пехотинцы все равно вскоре бы наткнулись на них.
Один из немцев упал сразу, сраженный двумя или тремя пулями. Второй с воплем отпрянул в сторону и, закрывая раздробленное лицо, наткнулся на броню "Мардера".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240