Все это вызывало в народе волнения.
Храдецки нахмурился. Этого ни за что нельзя было понять, читая жестко контролируемую государственную прессу. Но он видел достаточно необработанных статистических данных о росте преступности, чтобы знать, что только тщательное причесывание информации могло заставить ситуацию выглядеть нормальной. Участились убийства, мошенничество, случаи надругательства над детьми. И впервые с того момента, когда пала посткоммунистическая демократия, появились признаки организованного политического сопротивления военной власти. На улицах Будапешта начали появляться "подпольные" газеты – их приклеивали к столбам или подсовывали под двери. Там писали, что кое-кто из гражданских лиц, стоявших во главе прежнего правительства, собирает оппозиционные группы.
Венгерский народ злился и искал объект приложения своего гнева.
Храдецки знал, куда обратятся взгляды его соотечественников в первую очередь.
Поставки экстренной помощи из Франции и Германии позволяли Венгрии держаться на плаву. И каждая поставка означала еще большую степень утраты национального суверенитета. Храдецки наблюдал, как с каждым днем его страна постепенно переходит в полное подчинение Франции и Германии. У полковника было несколько друзей в министерстве, которые все еще продолжали разговаривать с ним, несмотря на его положение парии. И, конечно, его должность оставляла ему уйму времени для того, чтобы читать и думать, а также кое-чему учиться. Несмотря на его невысокий пост, Министерство внутренних дел все еще оставалось тем местом, где удобно было собирать информацию, противоречащую "официальным" источникам.
Или наблюдать весьма интересные вещи. Например, безымянных высокомерных посетителей, которые заходили в личный кабинет министра. Они приходили, проводили с министром несколько часов, затем снова улетали в Париж или Берлин. Ходили слухи, что они приезжают проверять деятельность полиции, чтобы отрапортовать своим правительствам о "поведении" венгерского аппарата охраны порядка.
Их визиты обычно будоражили министерство. Начиная с генерал-майора Раца, администрация министерства начинала проявлять повышенный интерес к конкретным заданиям подчиненных, даже в отдаленных полицейских районах. И без того ограниченные контакты со странами "свободной торговли", а также выдача пропусков через границу немедленно закрывались или же ставились под еще более жесткий контроль. Каждый отчет непременно препровождался для утверждения в Будапешт. Рац, Дожа и их подчиненные начинали лихорадочно собирать информацию обо всех, хотя бы отдаленно связанных с политической оппозицией. Неважно, шла ли речь об организации беспорядков с требованием продуктов, рабочей демонстрации или же просто о собрании в каком-нибудь кафе. Генералы хотели знать имена зачинщиков.
Милитаристское правительство национального согласия начинало все активнее использовать методы тирании.
Храдецки особенно беспокоил этот повышенный интерес к собраниям политической интеллигенции. В течение недолгих лет демократической свободы Храдецки и его младшие офицеры работали над тем, чтобы превратить национальную полицию в профессиональных борцов за правопорядок. В структуру, свободную от коррупции, некомпетентности и склонности к жестокому обращению, которые были отличительными чертами полиции при коммунистах.
Теперь, при поддержке иностранных "покровителей", политики его страны сменили курс, повернув вспять реформы, которые давали Храдецки право с гордостью носить полицейскую форму. Низкопоклонство и откровенное заискивание перед Францией и Германией ценились теперь больше, чем компетентность.
Полковник нахмурился. Не было никакой надежды на то, что в ближайшее время положение изменится. Генералы зашли слишком далеко, чтобы теперь отступать. Как и их коллеги из большинства европейских стран, они подписывали любое соглашение, предложенное их могущественными шефами. Соглашения об общей валюте. Соглашения о сплочении существующих национальных законодательных систем и экономических рычагов в единый монолит. Поставки оружия и совместные учения. И так далее, и так далее, и так далее. Преобразования были столь стремительны, что захватывало дух. Храдецки подозревал, что такой темп выдерживается намеренно.
Храдецки ясно понимал, что если генералам будет предоставлена неограниченная власть, Венгрию поработят окончательно. Ее просто проглотят могущественные европейские державы, проповедующие общие интересы, а на деле преследующие только свои эгоистические цели. Храдецки закусил губу. Ему становилось дурно от одной перспективы работать, подчиняясь приказам, отдаваемым из Парижа или Берлина.
* * *
18 ФЕВРАЛЯ, ВНЕШНИЙ РЕЙД ПОРТА, ГДАНЬСК, ПОЛЬША
Мерцающие огоньки очерчивали силуэты огромных кораблей, стоящих на якоре в нескольких милях от обдуваемого ветрами балтийского побережья. Танкеры с нефтью и жидким природным газом ждали своей очереди встать на разгрузку в переполненных доках Гданьского порта. Обрывки музыки и смеха слышались над волнами, бьющимися о стальные корпуса танкеров. Ветер разносил эти звуки далеко над морем.
В пяти милях за пределами внешнего рейда качался на волнах проржавевший, потрепанный штормами рыболовный траулер. Команда, сгрудившаяся на корме судна, была в зимних робах и перчатках. Матросы еле слышно ворчали, втаскивая на борт спасательный плот.
Четверо дрожащих от холода мужчин стояли возле машинного отделения траулера, стаскивая с себя сухие костюмы и акваланги. Черты их лиц были почти неразличимы под слоем черной камуфляжной краски, но все они были молодыми людьми в отличной физической форме.
Из машинного отделения вышел капитан судна – приземистый светловолосый моряк, который был старше остальных, но не уступил бы никому из них в силе и ловкости.
– Проблемы?
Один из ныряльщиков покачал головой.
– Никаких. Все прошло так, как мы планировали.
Капитан похлопал его по плечу и вновь заглянул в рубку.
– Хорошо. Пора выбираться отсюда, – сказал он рулевому. – Полный вперед!
– Есть "полный вперед"!
Мотор рыболовного судна закашлял, пробуждаясь к жизни, затем покашливания перешли в мерный гул, и единственный винт траулера начал вращаться, вспенивая морские волны. Все еще не зажигая огней, судно направилось к западу, держась поближе к побережью Польши.
* * *
НА БОРТУ ТАНКЕРА "СЕВЕРНАЯ ЗВЕЗДА"
"Северная звезда" спокойно покачивалась на якоре.
Капитан Фрэнк Калабрез облокотился о перила мостика, грея руки о чашку дымящегося кофе. Его танкер для перевозки сжиженного газа тянулся в обе стороны насколько было видно глазу. Корабль длиной девятьсот пятьдесят футов с килем сто сорок футов был таким же большим, как авианосец, и почти таким же массивным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240
Храдецки нахмурился. Этого ни за что нельзя было понять, читая жестко контролируемую государственную прессу. Но он видел достаточно необработанных статистических данных о росте преступности, чтобы знать, что только тщательное причесывание информации могло заставить ситуацию выглядеть нормальной. Участились убийства, мошенничество, случаи надругательства над детьми. И впервые с того момента, когда пала посткоммунистическая демократия, появились признаки организованного политического сопротивления военной власти. На улицах Будапешта начали появляться "подпольные" газеты – их приклеивали к столбам или подсовывали под двери. Там писали, что кое-кто из гражданских лиц, стоявших во главе прежнего правительства, собирает оппозиционные группы.
Венгерский народ злился и искал объект приложения своего гнева.
Храдецки знал, куда обратятся взгляды его соотечественников в первую очередь.
Поставки экстренной помощи из Франции и Германии позволяли Венгрии держаться на плаву. И каждая поставка означала еще большую степень утраты национального суверенитета. Храдецки наблюдал, как с каждым днем его страна постепенно переходит в полное подчинение Франции и Германии. У полковника было несколько друзей в министерстве, которые все еще продолжали разговаривать с ним, несмотря на его положение парии. И, конечно, его должность оставляла ему уйму времени для того, чтобы читать и думать, а также кое-чему учиться. Несмотря на его невысокий пост, Министерство внутренних дел все еще оставалось тем местом, где удобно было собирать информацию, противоречащую "официальным" источникам.
Или наблюдать весьма интересные вещи. Например, безымянных высокомерных посетителей, которые заходили в личный кабинет министра. Они приходили, проводили с министром несколько часов, затем снова улетали в Париж или Берлин. Ходили слухи, что они приезжают проверять деятельность полиции, чтобы отрапортовать своим правительствам о "поведении" венгерского аппарата охраны порядка.
Их визиты обычно будоражили министерство. Начиная с генерал-майора Раца, администрация министерства начинала проявлять повышенный интерес к конкретным заданиям подчиненных, даже в отдаленных полицейских районах. И без того ограниченные контакты со странами "свободной торговли", а также выдача пропусков через границу немедленно закрывались или же ставились под еще более жесткий контроль. Каждый отчет непременно препровождался для утверждения в Будапешт. Рац, Дожа и их подчиненные начинали лихорадочно собирать информацию обо всех, хотя бы отдаленно связанных с политической оппозицией. Неважно, шла ли речь об организации беспорядков с требованием продуктов, рабочей демонстрации или же просто о собрании в каком-нибудь кафе. Генералы хотели знать имена зачинщиков.
Милитаристское правительство национального согласия начинало все активнее использовать методы тирании.
Храдецки особенно беспокоил этот повышенный интерес к собраниям политической интеллигенции. В течение недолгих лет демократической свободы Храдецки и его младшие офицеры работали над тем, чтобы превратить национальную полицию в профессиональных борцов за правопорядок. В структуру, свободную от коррупции, некомпетентности и склонности к жестокому обращению, которые были отличительными чертами полиции при коммунистах.
Теперь, при поддержке иностранных "покровителей", политики его страны сменили курс, повернув вспять реформы, которые давали Храдецки право с гордостью носить полицейскую форму. Низкопоклонство и откровенное заискивание перед Францией и Германией ценились теперь больше, чем компетентность.
Полковник нахмурился. Не было никакой надежды на то, что в ближайшее время положение изменится. Генералы зашли слишком далеко, чтобы теперь отступать. Как и их коллеги из большинства европейских стран, они подписывали любое соглашение, предложенное их могущественными шефами. Соглашения об общей валюте. Соглашения о сплочении существующих национальных законодательных систем и экономических рычагов в единый монолит. Поставки оружия и совместные учения. И так далее, и так далее, и так далее. Преобразования были столь стремительны, что захватывало дух. Храдецки подозревал, что такой темп выдерживается намеренно.
Храдецки ясно понимал, что если генералам будет предоставлена неограниченная власть, Венгрию поработят окончательно. Ее просто проглотят могущественные европейские державы, проповедующие общие интересы, а на деле преследующие только свои эгоистические цели. Храдецки закусил губу. Ему становилось дурно от одной перспективы работать, подчиняясь приказам, отдаваемым из Парижа или Берлина.
* * *
18 ФЕВРАЛЯ, ВНЕШНИЙ РЕЙД ПОРТА, ГДАНЬСК, ПОЛЬША
Мерцающие огоньки очерчивали силуэты огромных кораблей, стоящих на якоре в нескольких милях от обдуваемого ветрами балтийского побережья. Танкеры с нефтью и жидким природным газом ждали своей очереди встать на разгрузку в переполненных доках Гданьского порта. Обрывки музыки и смеха слышались над волнами, бьющимися о стальные корпуса танкеров. Ветер разносил эти звуки далеко над морем.
В пяти милях за пределами внешнего рейда качался на волнах проржавевший, потрепанный штормами рыболовный траулер. Команда, сгрудившаяся на корме судна, была в зимних робах и перчатках. Матросы еле слышно ворчали, втаскивая на борт спасательный плот.
Четверо дрожащих от холода мужчин стояли возле машинного отделения траулера, стаскивая с себя сухие костюмы и акваланги. Черты их лиц были почти неразличимы под слоем черной камуфляжной краски, но все они были молодыми людьми в отличной физической форме.
Из машинного отделения вышел капитан судна – приземистый светловолосый моряк, который был старше остальных, но не уступил бы никому из них в силе и ловкости.
– Проблемы?
Один из ныряльщиков покачал головой.
– Никаких. Все прошло так, как мы планировали.
Капитан похлопал его по плечу и вновь заглянул в рубку.
– Хорошо. Пора выбираться отсюда, – сказал он рулевому. – Полный вперед!
– Есть "полный вперед"!
Мотор рыболовного судна закашлял, пробуждаясь к жизни, затем покашливания перешли в мерный гул, и единственный винт траулера начал вращаться, вспенивая морские волны. Все еще не зажигая огней, судно направилось к западу, держась поближе к побережью Польши.
* * *
НА БОРТУ ТАНКЕРА "СЕВЕРНАЯ ЗВЕЗДА"
"Северная звезда" спокойно покачивалась на якоре.
Капитан Фрэнк Калабрез облокотился о перила мостика, грея руки о чашку дымящегося кофе. Его танкер для перевозки сжиженного газа тянулся в обе стороны насколько было видно глазу. Корабль длиной девятьсот пятьдесят футов с килем сто сорок футов был таким же большим, как авианосец, и почти таким же массивным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240