Нельзя сказать, чтобы Котики отнеслись к Агаси особенно приветливо. Запинаясь, сбиваясь на немецкий, Гертруда Колер описала захват яхты иранцами, убийство Карла Шмидта, угрозы пыток и изнасилования. Док держал себя наиболее враждебно: перевязывая рану Агаси, он одновременно испепелял его взглядом. Гарсия, сидя в противоположном углу салона, нес вахту со способной устрашить любого мрачной сосредоточенностью. Остальные Котики поднялись с бывшими заложниками на палубу.
Мёрдок как бы ненароком повел стволом своего «смита и вессона».
— Полковник, — негромко произнес он. — Вы говорите, что готовы помочь нам. Совершенно не вижу причин вам верить.
— Дьявол, сдается мне, Шкипер, этому доверять нельзя, — согласился Док. Он как раз заканчивал бинтовать кисть Агаси, и слова его прозвучали странным диссонансом его действиям. — Эти сукины дети застрелили двоих невинных людей!
— Полегче, Док. Давай послушаем, что он нам скажет.
— Я... я сожалею о погибших, — выдавил иранец. — Я не хотел, чтобы страдали гражданские лица. Операция... операция развивалась не совсем по плану.
— А вы расскажите нам об этом подробнее, полковник. Кто убил Карла Шмидта? «Охтори»?
Это совсем доконало полковника. Слово «Охтори» подействовало на него как удар хлыста.
— Н-нет, — пробормотал он. — Его застрелил кто-то из моих, когда он бросился на солдата, схватившего его жену. Я... я не отдавал такого приказа. Как... откуда вам известно про «Охтори»?
— Не ваше дело, полковник. Сейчас моя очередь спрашивать. Как давно вы работаете с японцами?
Агаси судорожно сглотнул.
— Недавно. Честно говоря, эта операция с самого начала была ошибкой. Именно поэтому я хочу помочь вам.
Эллсуорт затянул узел на повязке и подвесил руку на марлевую перевязь.
— Он еще больше нам поможет, лежа на дне. Вот только акулы бы не побрезговали. Ничего, стоит только приказать.
— Почему бы тебе не заняться мистером Брендисом, Док?
— Есть, сэр!
Агаси побледнел, на лбу его выступил пот. От него остро воняло потом и мочой.
— Ваши люди... устрашают, лейтенант.
— Устрашают? Право, вы не знаете, как они могут устрашать на самом деле. Сейчас они вас просто слегка недолюбливают. Молите Бога, чтобы не рассердились всерьез! — он еще раз махнул пистолетом. — Ладно. Так почему вам так не нравится «Охтори»? Кто принял решение сотрудничать с ними?
Иранец глубоко вздохнул.
— Вы слышали об адмирале Сахмане? Или генерале Рамазани?
— Нет. Откуда?
— Да, конечно... Сахман — заместитель командующего военно-морской базой в Бендер-Аббасе. Рамазани — один из высших офицеров Пасдарана, герой войны с Ираком.
«Война с Ираком», насколько знал Мёрдок, означала кровавую бойню с 1980 по 1988 год, унесшую с обеих сторон до миллиона жизней.
— Так получилось, что и Рамазани, и Сахман выступают против режима мулл в Тегеране. Со времени свержения шаха пятнадцать лет назад Иран оказался отброшенным назад, парализованным. Они верят, и я тоже, что исламское государство может оставаться при этом еще и современным.
Так или иначе, они держали свои настроения в тайне, и так же тайно закладывали основы организации, устанавливали контакты с другими оппозиционными группировками, включая НОА.
НОА, народно-освободительная армия, представляла собой группировку иранских революционеров и перебежчиков численностью около 4500 человек, вооруженных трофейным оружием и действующих с баз на юге Ирака. Принимая командование над третьим взводом, Мёрдоку приходилось встречать упоминания о НОА: принимавших участие в операции «Чистое небо» Котиков предупреждали о возможности наткнуться на отряды НОА, скрывавшиеся в болотах.
— Я думаю, Рамазани вышел на «Охтори» через посредничество НОА, — продолжал Агаси. — «Охтори» — это... как это по-английски? Осколок? Обломок?
— Отколовшаяся группа.
— Да, отколовшаяся фракция от старой Красной Армии. Это страшные люди, совершенные фанатики...
Мёрдок достаточно наслушался и о религиозном фанатизме пасдаранцев, но он лишь кивнул.
— Судя по всему, у «Охтори» тесные контакты с НОА в Ираке. У них у обоих в этой стране учебные лагеря. Теперь они снюхались с оппозиционной группировкой иранских военных, разработав совместный план похищения судна с плутонием.
— Но что это дает НОА? «Охтори»?
— Могущество, разумеется. Политическое влияние. Придает мятежникам массу... массу...
— Вес?
— Точно, — лицо Агаси исказилось в болезненной, нервной усмешке. — Плутоний в руках Рамазани — оружие достаточно мощное, чтобы побудить остальную часть иранской армии встать под его знамена.
— Что за оружие? Атомная бомба?
Глаза Агаси расширились.
— На, — от волнения он сбился на фарси. — Нет. Плутоний и сам по себе достаточно опасен. В начинке артиллерийских снарядов или боеголовках ракет «СКАД»...
— Все это я понимаю, — нетерпеливо кивнул Мёрдок. — Но зачем? Военный переворот? Честолюбивые помыслы высших офицеров?
— Больше, лейтенант. Это первая битва в войне за души наших людей.
— Ладно. Допустим, вы получаете плутоний. Армия принимает вашу сторону и свергает мулл. Что потом?
— Они создадут в Тегеране военное правительство во главе с генералом Рамазани. Тогда... тогда у них появится преимущество перед нашими недругами в регионе. Иран, иранский народ будут, наконец, в безопасности.
Мёрдок некоторое время переваривал эту мысль. У него сложилось впечатление, что Агаси говорит искренне, но недоговаривает. Эта фраза насчет того, что Иран будет, наконец, в безопасности... очень уж много пафоса. Мёрдок проиграл в уме возможные последствия сценария Агаси. Новые правители Ирана могут, например, решить нанести превентивный удар по Ираку, используя начиненные плутонием бомбы и «СКАДы».
Ирано-иракский конфликт не прекратился с подписанием перемирия 1988 года. Миром между ними и не пахло. Война стала всего лишь наиболее разрушительным эпизодом в долгой истории конфликта враждующих народов, тянущегося по меньшей мере пятнадцать столетий. Ирак приютил НОА в надежде на то, что те рано или поздно свергнут шиитский режим в Тегеране. Однако Мёрдок сомневался, что новая правящая клика останется благодарной. Что как не священная война сплотит иранский народ и отвлечет его от неизбежных при смене власти трудностей и потрясений?
Но все могло обернуться и еще хуже. Изначальной причиной операции «Чистое небо» являлось то, что наблюдатели ООН обнаружили свидетельства осуществления программы создания ядерного оружия Ираком. А что если Ирак продвинулся в этом направлении гораздо дальше, чем полагала американская разведка? Иранская атака с использованием радиоактивной пыли, даже осознание возможности такой атаки может вызвать ответную ядерную бомбардировку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80