— Может, вмешаемся? — предложил один из них. — Как бы парни из триады не изуродовали наших подопечных.
— Зачем? — усмехнулся другой. — Нам с тобой платят за службу в полиции, а парни из триады зарабатывают на жизнь, охраняя проституток.
Юсуф между тем сражался, как лев. От его молниеносных выпадов два китайца уже корчились на асфальте. Но силы были неравны, в конце концов, одному из китайцев удалось нанести удар увесистой бамбуковой палкой по его тюрбану, и он как подкошенный рухнул на асфальт.
При виде поверженного Юсуфа словно пружина сорвалась в душе Сарматова. На его теле моментально взбугрились мышцы, брови сошлись в одну гневную линию. В несколько прыжков он оказался в гуще китайцев. Трое из них сразу легли снопами на асфальт. Один, пролетев по воздуху несколько метров, ткнулся головой в фонарный столб. Остальные, увидев обезображенное шрамами яростное лицо рослого европейца, в страхе попятились назад. Однако их главарь признавать поражения не захотел и выхватил нож. Его лезвие просвистело у самого уха уклонившегося Сарматова и вонзилось в предплечье одного из китайцев. Сарматов настиг главаря и, подняв его над головой, с яростью бросил на асфальт. Ошеломленные чудовищной силой европейца, китайцы в панике ретировались, оставив лежать на земле поверженного вожака.
— Бьюсь об заклад, что этот английский дылда об искусстве рукопашного боя знает не понаслышке, — изумился такому обороту дела один из китайцев в бейсболке. — Не хотел бы я оказаться против него на татами...
— Я тоже, — протянул второй. — Но не думаю, что парни из триады просто так смирятся со своим позорным поражением.
— Посмотрим...
Оставшись один на поле брани, Сарматов подошел к стонущему Юсуфу и, вытерев на его лице кровь, спросил:
— Док, что мы сделали плохого этим маленьким злым людям?
— Мы отвергли их продажных блудниц. Те китайские женщины — источник скверны и разврата! — прохрипел тот. — Видишь, у дверей их домов висят красные фонари?.. Мы должны обходить стороной все дома с красными фонарями. Запомни это!
Сарматов помог Юсуфу подняться на ноги, и они продолжили путь. Но не успели они пройти и десяти метров, как раздался нарастающий вой сирен. Три полицейских джипа на полной скорости вывернули из переулка и остановились рядом с ними.
— Кто эти люди? — встревожился Сарматов, когда из джипов, как горох, посыпались перетянутые белыми портупеями китайцы.
— Фараоны, — лязгая зубами, ответил Юсуф. — Они сейчас заберут нас в тюрьму.
— Что такое «в тюрьму»?
— Это... э... э... в железную клетку, — просипел Юсуф.
— Я не хочу в клетку...
— Мы обязаны им подчиниться, иначе они пристрелят нас.
Полицейские, не мешкая, защелкнули на руках Сарматова и Юсуфа металлические браслеты и грубо затолкали их в джипы.
— Все ясно, здесь парни из триады давно снюхались с полицией, — глядя вслед джипам, зло протянул китаец в бейсболке. — Я думаю, нашему шефу будет интересно узнать про это...
— Тебе-то какое дело, кто с кем снюхался! — раздраженно оборвал его напарник. — Нам было приказано установить контакты клиентов, а дела триады нас не касаются.
— Так не пойдет, сержант Сюй, — взялся за рацию первый китаец. — Ты, видно, забыл, что шеф приказал немедленно и напрямую докладывать ему о всех подозрительных контактах клиентов. Кроме того, сержант Сюй, я хочу содержать свою семью на сянганские доллары, честно заработанные в королевской полиции.
* * *
В Управлении полиции офицер-китаец внес фамилии Юсуфа и Сарматова в компьютер и торжественно, будто о монаршей милости, объявил по-английски:
— Гражданин Пакистана Юсуф ибн Рахмон за дебош в общественном месте подлежит штрафу в пять тысяч английских фунтов.
— Разве в Гонконге определяют наказание полицейские, а не судьи? — вырвалось у Юсуфа.
— Гони деньги, мусульманская собака, и не гавкай, иначе никогда не увидишь своего грязного Пакистана! — прошипел офицер.
— В-в-вы н-н-не с-с-сме-ете! — побледнел Юсуф. — Я б-бежал из-з-з р-р-раб-бс-ства в с-с-свободную с-стр-рану!.. Я т-тре-бую ад-д-двоката!..
— Это ваши проблемы, мистер Юсуф ибн Рахмон! — ощерился офицер и повернулся к Сарматову:
— Мистер Джон Ли Карпентер, подданный Ее величества королевы Англии, за дебош в общественном месте и причинение тяжких телесных повреждений пяти полицейским при исполнении ими служебных обязанностей подлежит штрафу в пять тысяч английских фунтов и заключению в тюрьму сроком на полгода. Благодарите судьбу, мистер Карпентер, если бы вы не были подданным Ее величества королевы Англии, наказание могло быть более суровым.
— Кто такая королева Англии? — спросил Сарматов.
Офицер покрутил пальцем у виска.
— Почему вы не хотите мне ответить? — гневно шагнул к нему Сарматов.
Тот в страхе попятился, а заполнившие комнату полицейские с остервенением обрушили на Сарматова и Юсуфа резиновые дубинки.
— В-в-вы не смеете этого делать, кяфыры! — вырываясь из рук полицейских, отчаянно орал Юсуф. — М-м-мистер Карпентер болен!.. Я б-б-буду жаловаться английскому губернатору!..
— Жалуйся, бешеный пакистанский пес! — ощерился офицер и ударил в его пах носком ботинка.
Юсуф как подкошенный рухнул на пол.
И опять будто пружина сорвалась внутри Сарматова. Зарычав, словно разъяренный зверь, он разорвал браслеты на руках и бросился к закатившему глаза Юсуфу. Офицер выхватил пистолет, но Сарматов ногой выбил пистолет из его руки и в несколько секунд разметал повисших на нем полицейских.
— Что за шум? — гаркнул стремительно появившийся в распахнутой двери рослый офицер-англичанин с орденской колодкой на щегольском мундире.
Увидев разбросанных по углам комнаты стонущих китайцев, он присвистнул и бросил появившемуся за его плечами здоровенному рыжему детине:
— Сержант Бейли, кажется, мы появились как раз вовремя.
Тот положил тяжелую, в рыжих веснушках лапищу на плечо Сарматова.
— Неплохо ты их отделал, парень. Совсем, можно сказать, неплохо, но думаю, это удовольствие тебе обойдется года в три тюряги!..
— Что такое тюряга, кто-нибудь мне ответит наконец? — сбросил его лапищу Сарматов. — Почему мне все время ей угрожают?
— Ха-ха-ха!.. У тебя все дома, парень?..
— Сахиб, у мистера Карпентера в самом деле не все дома! — отдышавшись, произнес Юсуф.
— Что вы натворили? — строго спросил офицер-англичанин. — Надеюсь, не ограбили какой-нибудь гонконгский банк?
— Клянусь, мы не сделали ничего плохого, сахиб! — вскинул руки Юсуф. — Мы не захотели иметь дела с блудницами из домов с красными фонарями, только и всего.
— Будьте любезны рассказать о себе подробнее.
— Я доктор Юсуф, гражданин Афганистана. Меня захватили в плен и сделали в Пакистане рабом, сахиб. Клянусь Аллахом Всевидящим и Милосердным, я бежал из рабства!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67