Когда ходовой мостик горит, о записях в журнале думать не приходится.
– Да, скорее всего, записи отстают на сутки. Я и не собираюсь с их помощью доказывать, что на "Скади" были одни ангелы с крылышками – упокой Господь их души. Тем более, что в любом столкновении судов виноваты оба дурака. Все дело в том, что на мостике "Скади" погибли все – капитан, вахтенный, рулевой и еще кто-то из команды, их попросту накрыло первой волной огня. Поэтому с нашей стороны свидетелей просто нет, и некому рассказывать, как маневрировал "Скади" и как – танкер.
Я начинал понимать, что она имеет в виду.
– То есть при расследовании приходилось верить тому, что говорила команда "Прометея"?
– Вот именно. И капитан, и вахтенный помощник капитана, и рулевой танкера утверждают, что "Скади" врезался в них со скоростью десять узлов – значит, шел в тумане на полной скорости. – Она допила свой бокал. – Все дело в том, что "Скади" не смог бы сделать больше пяти узлов даже в том случае, если бы вся команда нажралась гороху и выстроилась на корме. Еще за сутки до того мощность его силовой установки упала вдвое – и записи в судовом журнале должны это доказать.
Откинувшись на спинку кресла, она пристально смотрела на меня, покусывая тонкие сухие губы.
– Что еще может доказать судовой журнал? Что на мостике "Прометея" собрались отъявленные лжецы. Журнал докажет существование тайного преступного сговора. Стоит только это доказать – и все станет ясно, как Божий день.
Я прокашлялся и спросил:
– Но вам не удалось оспорить их показания во время первого расследования?
– Нет, конечно: один пожилой стармех против троих ловких пройдох – англичан – простите, Джим, я все забываю, откуда вы родом.
– Ну, родом-то я из Шотландии.
– Во всяком случае, журнал подтвердит показания нашего старшего механика.
Как-то неожиданно для себя я встал, подошел к ведерку и налил себе виски. Затем снова сел на место, чувствуя, как шишка на голове начинает мягко, но настойчиво пульсировать.
– Это означает, – сказал я, – что заинтересована в получении журнала прежде всего другая судоходная компания. Как, вы сказали, она называется – "Сахара лайн"?
– Насколько я понимаю, третьей стороны в этом деле не существует.
Если, конечно, не считать Пола Макби, который вполне способен примазаться к молодоженам на любой свадьбе. Впрочем, от мыслей о Макби меня сразу начинало мутить.
– И другая сторона предпочла бы просто похоронить судовой журнал. Вы полагаете, это они охотились за Фенвиком?
– Это уж вам судить. Мне только нужно, чтобы судовой журнал фигурировал на открытом судебном разбирательстве по делу. Хотите кофе?
Я кивнул, она подошла к переговорному устройству, нажала какие-то кнопки и что-то прокричала по-норвежски, то и дело повторяя "каффе". По – военному это называется "залповым огнем". Миссис Смит-Бэнг вернулась к столу, взглянула на остатки своего бутерброда – съела она куда больше, чем я, хотя трудно было понять, как все это поместилось в ее сухопарой фигуре – и отодвинула их в сторону.
– Ну и что вы можете сказать?
– Если вам удастся выиграть дело, компания "АДП-лайн" получит большую выгоду?
Она вздрогнула.
– Нет, особой выгоды не будет.
– Не будет?
– Судно было застраховано, и мы уже получили за него страховую премию. Сейчас на эти деньги строится новый "Скади". В будущем наши страховые взносы возрастут – вот, собственно, и все. Фактически, дело решают между собой две группы страховщиков – ведь это их деньги.
Привычная ситуация. Я взглянул на часы и понял, что еще могу успеть на рейс в половине третьего.
– Как вы узнали, что я в Бергене?
Миссис Смит-Бэнг снова отрывисто расхохоталась.
– Хоть вы и не герой светской хроники, но ваше имя тоже появляется в газетах.
Я забеспокоился. Если Джек Моррис и не читает норвежских газет, материал может попасться на глаза кому-нибудь из агентства "Рейтер" и тогда... Скоро я это узнаю...
– А вы знали Стэна?
– Убитого? Ну конечно – я знаю всех, кто связан с судоходным бизнесом. Он был хорошим экспертом.
– У вас нет каких-нибудь гипотез, почему его убили?
– Я слышала утром по радио, что какой-то местный житель сознался в убийстве на почве личной неприязни.
– Я этому не верю. Его убили, чтобы он не передал мне какую-то информацию.
Она вскинула брови.
– Это точно? Вы сообщили полиции?
– Да, конечно. Но они говорят, что у них уже есть признание преступника и факт его самоубийства. Если все кусочки головоломки подходят друг к другу... Но я не верю в эту версию.
Так же как не верил в нее инспектор Вик, который ничего не знал о роли, которую сыграл в этом деле мой "маузер".
Вошел стюард с подносом, на котором стояли две большие фаянсовые чашки с кофе. Когда он вышел, я продолжил.
– Во всяком случае, Стэн собирался что-то мне сказать. О чем? О "Скади", о судовом журнале или о чем-то еще?
Миссис Смит-Бэнг подула на горячий кофе.
– Трудно сказать. Может быть, как он нашел журнал. Ведь это Стэн нашел журнал, верно?
– Думаю, да. Хотя не представляю, как можно было найти судовой журнал в обгоревших остатках судна.
– Все бывает. Журнал должны были хранить в несгораемом сейфе. Вот уж не думала, что это правило соблюдается. Черт побери, ведь его можно было бы представить его во время первого расследования.
– Когда Стэн обследовал остатки судна?
– В прошлом месяце.
– Что? Но ведь столкновение произошло в сентябре прошлого года.
– Сгоревшее судно обследовали в свое время, как положено. Но, чтобы установить непригодность к ремонту, много времени не требуется. А Стэну нужно было оценить стоимость металлолома и решить, стоит ли резать корпус на части, пока стоит хорошая погода. Но это уже дело страхового общества Ллойда – остатки судна теперь принадлежат ему.
– Может быть, потому он передал судовой журнал не вам, а Фенвику?
Она настороженно покосилась на меня и пожала плечами.
– Может быть. Так вы никогда не встречались со Стэном?
– С живым – нет.
– Да, конечно. Он был толковым экспертом.
Мне надо было поторапливаться. Я допил кофе и встал.
Миссис Смит-Бэнг вскочила и протянула мне руку.
– Спасибо, что заглянули. Надеюсь, вы еще приедете и привезете журнал.
Я пробурчал в ответ какие-то общие, ни к чему не обязывающие слова, и направился к двери, но, не дойдя до нее, повернулся.
– Если дело касается только страховщиков, почему вы им так заинтересованы?
Она спокойно посмотрела на меня блестящими глазами.
– Погибла большая часть команды моего судна. Все, что могу я сделать, кроме выплаты пенсий семьям – постараться, чтобы на них не возложили всю вину. Это всегда самое простое – свалить все на мертвых.
Я кивнул и, не говоря больше ни слова, вышел из каюты.
По трапу гуськом поднимались на палубу грузчики с картонными коробками пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Да, скорее всего, записи отстают на сутки. Я и не собираюсь с их помощью доказывать, что на "Скади" были одни ангелы с крылышками – упокой Господь их души. Тем более, что в любом столкновении судов виноваты оба дурака. Все дело в том, что на мостике "Скади" погибли все – капитан, вахтенный, рулевой и еще кто-то из команды, их попросту накрыло первой волной огня. Поэтому с нашей стороны свидетелей просто нет, и некому рассказывать, как маневрировал "Скади" и как – танкер.
Я начинал понимать, что она имеет в виду.
– То есть при расследовании приходилось верить тому, что говорила команда "Прометея"?
– Вот именно. И капитан, и вахтенный помощник капитана, и рулевой танкера утверждают, что "Скади" врезался в них со скоростью десять узлов – значит, шел в тумане на полной скорости. – Она допила свой бокал. – Все дело в том, что "Скади" не смог бы сделать больше пяти узлов даже в том случае, если бы вся команда нажралась гороху и выстроилась на корме. Еще за сутки до того мощность его силовой установки упала вдвое – и записи в судовом журнале должны это доказать.
Откинувшись на спинку кресла, она пристально смотрела на меня, покусывая тонкие сухие губы.
– Что еще может доказать судовой журнал? Что на мостике "Прометея" собрались отъявленные лжецы. Журнал докажет существование тайного преступного сговора. Стоит только это доказать – и все станет ясно, как Божий день.
Я прокашлялся и спросил:
– Но вам не удалось оспорить их показания во время первого расследования?
– Нет, конечно: один пожилой стармех против троих ловких пройдох – англичан – простите, Джим, я все забываю, откуда вы родом.
– Ну, родом-то я из Шотландии.
– Во всяком случае, журнал подтвердит показания нашего старшего механика.
Как-то неожиданно для себя я встал, подошел к ведерку и налил себе виски. Затем снова сел на место, чувствуя, как шишка на голове начинает мягко, но настойчиво пульсировать.
– Это означает, – сказал я, – что заинтересована в получении журнала прежде всего другая судоходная компания. Как, вы сказали, она называется – "Сахара лайн"?
– Насколько я понимаю, третьей стороны в этом деле не существует.
Если, конечно, не считать Пола Макби, который вполне способен примазаться к молодоженам на любой свадьбе. Впрочем, от мыслей о Макби меня сразу начинало мутить.
– И другая сторона предпочла бы просто похоронить судовой журнал. Вы полагаете, это они охотились за Фенвиком?
– Это уж вам судить. Мне только нужно, чтобы судовой журнал фигурировал на открытом судебном разбирательстве по делу. Хотите кофе?
Я кивнул, она подошла к переговорному устройству, нажала какие-то кнопки и что-то прокричала по-норвежски, то и дело повторяя "каффе". По – военному это называется "залповым огнем". Миссис Смит-Бэнг вернулась к столу, взглянула на остатки своего бутерброда – съела она куда больше, чем я, хотя трудно было понять, как все это поместилось в ее сухопарой фигуре – и отодвинула их в сторону.
– Ну и что вы можете сказать?
– Если вам удастся выиграть дело, компания "АДП-лайн" получит большую выгоду?
Она вздрогнула.
– Нет, особой выгоды не будет.
– Не будет?
– Судно было застраховано, и мы уже получили за него страховую премию. Сейчас на эти деньги строится новый "Скади". В будущем наши страховые взносы возрастут – вот, собственно, и все. Фактически, дело решают между собой две группы страховщиков – ведь это их деньги.
Привычная ситуация. Я взглянул на часы и понял, что еще могу успеть на рейс в половине третьего.
– Как вы узнали, что я в Бергене?
Миссис Смит-Бэнг снова отрывисто расхохоталась.
– Хоть вы и не герой светской хроники, но ваше имя тоже появляется в газетах.
Я забеспокоился. Если Джек Моррис и не читает норвежских газет, материал может попасться на глаза кому-нибудь из агентства "Рейтер" и тогда... Скоро я это узнаю...
– А вы знали Стэна?
– Убитого? Ну конечно – я знаю всех, кто связан с судоходным бизнесом. Он был хорошим экспертом.
– У вас нет каких-нибудь гипотез, почему его убили?
– Я слышала утром по радио, что какой-то местный житель сознался в убийстве на почве личной неприязни.
– Я этому не верю. Его убили, чтобы он не передал мне какую-то информацию.
Она вскинула брови.
– Это точно? Вы сообщили полиции?
– Да, конечно. Но они говорят, что у них уже есть признание преступника и факт его самоубийства. Если все кусочки головоломки подходят друг к другу... Но я не верю в эту версию.
Так же как не верил в нее инспектор Вик, который ничего не знал о роли, которую сыграл в этом деле мой "маузер".
Вошел стюард с подносом, на котором стояли две большие фаянсовые чашки с кофе. Когда он вышел, я продолжил.
– Во всяком случае, Стэн собирался что-то мне сказать. О чем? О "Скади", о судовом журнале или о чем-то еще?
Миссис Смит-Бэнг подула на горячий кофе.
– Трудно сказать. Может быть, как он нашел журнал. Ведь это Стэн нашел журнал, верно?
– Думаю, да. Хотя не представляю, как можно было найти судовой журнал в обгоревших остатках судна.
– Все бывает. Журнал должны были хранить в несгораемом сейфе. Вот уж не думала, что это правило соблюдается. Черт побери, ведь его можно было бы представить его во время первого расследования.
– Когда Стэн обследовал остатки судна?
– В прошлом месяце.
– Что? Но ведь столкновение произошло в сентябре прошлого года.
– Сгоревшее судно обследовали в свое время, как положено. Но, чтобы установить непригодность к ремонту, много времени не требуется. А Стэну нужно было оценить стоимость металлолома и решить, стоит ли резать корпус на части, пока стоит хорошая погода. Но это уже дело страхового общества Ллойда – остатки судна теперь принадлежат ему.
– Может быть, потому он передал судовой журнал не вам, а Фенвику?
Она настороженно покосилась на меня и пожала плечами.
– Может быть. Так вы никогда не встречались со Стэном?
– С живым – нет.
– Да, конечно. Он был толковым экспертом.
Мне надо было поторапливаться. Я допил кофе и встал.
Миссис Смит-Бэнг вскочила и протянула мне руку.
– Спасибо, что заглянули. Надеюсь, вы еще приедете и привезете журнал.
Я пробурчал в ответ какие-то общие, ни к чему не обязывающие слова, и направился к двери, но, не дойдя до нее, повернулся.
– Если дело касается только страховщиков, почему вы им так заинтересованы?
Она спокойно посмотрела на меня блестящими глазами.
– Погибла большая часть команды моего судна. Все, что могу я сделать, кроме выплаты пенсий семьям – постараться, чтобы на них не возложили всю вину. Это всегда самое простое – свалить все на мертвых.
Я кивнул и, не говоря больше ни слова, вышел из каюты.
По трапу гуськом поднимались на палубу грузчики с картонными коробками пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78