— Прости, Кэт, я не хотел оскорбить твои тонкие чувства, — мужчина поставил бокал на комод.
— Знаешь, я привыкла, что мы решаем все наши деловые вопросы, не забывая об удовольствии.
— Для меня это едино, — широко развел руки Бенжамин Хорн.
— И не называй меня, пожалуйста, «дорогая», старый кобель! — уже зло добавила Кэтрин, демонстрируя свои округлые, еще не утратившие свежесть плечи.
Ее нимало не заботило, что простыня сползла, обнажив полную тяжеловесную грудь.
Но Бенжамин уже одевал пиджак, одергивал рукава.
— Правда, я тоже не школьница, — уже более миролюбиво сказала Кэтрин. — Так что мы будем делать?
— Возможно, ничего и не придется делать. Еще парочка таких трагедий местного масштаба и лесопилка сама дойдет до банкротства без нашей помощи.
Бенжамин вновь подошел к комоду и наполнил свой бокал шампанским.
— Но знаешь, при нынешних темпах понадобятся годы, чтобы предприятие разорилось. Оно довольно рентабельно и работает очень неплохо. И к тому же, мой болван муженек может заглянуть в бухгалтерские книги и обнаружить эту незадачливую двойную арифметику.
— Послушай, Кэтрин, а может быть, уже пора устроить небольшой пожар, — отхлебнув изрядную дозу шампанского, сказал Бенжамин Хорн.
— Ты говоришь об удовольствии? Я вся — огонь.
— Нет, я говорю о лесопилке Пэккарда, — мужчина поставил бокал и склонился над Кэтрин.
— Там кругом валяется сухое дерево, — шепотом сказала Кэтрин и сладко потянулась.
Простыня сползла еще ниже. Мужчина склонился над женщиной и поцеловал ее в обнаженную ногу.
— Как-нибудь ночью, — сказал он.
— Как-нибудь ночью, — прошептала женщина.
— Случайная искра, — сказал мужчина.
— Да, да, случайная искра, — томно закатывая глаза, вторила ему Кэтрин.
— Теперь я прекрасно понимаю, как часы превращаются в целые дни, в дни сладости, — Кэтрин откинулась на подушку, а Бенжамин принялся сбрасывать с себя пиджак и развязывать галстук. Он буквально впился в грудь женщины.
В доме Палмеров царила гнетущая тишина. В гостиной на диване, поджав под себя ноги, сидела мать Лоры Сарра. Она не знала, чем себя занять, страшно тоскуя по своей дочери. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о ней.
Миссис Палмер все время чудились шаги, ей казалось, что смерть Лоры — это страшное наваждение и что дочь сейчас войдет в дом и все объяснит. Скажет, что уехала на пикник и задержалась, не смогла предупредить мать и отца.
Сарра хоть и понимала, что обманывает себя, но не переставая убеждала себя в том, что Лора жива. Она никак не могла смириться со смертью дочери.
Раздался звонок во входную дверь. Сарра встрепенулась, но не могла заставить себя подняться и пойти открыть дверь. Она услышала торопливые шаги мужа, услышала, как открылась входная дверь.
— Боже, сотвори чудо, — шептала Сарра, — сделай так, чтобы это была Лора.
Но открылась дверь в гостиную и на пороге появилась Донна Хайвер в сопровождении Лиланда. Мистер Палмер держал в руках стакан виски, с которым он уже не расставался с самого утра. Он осторожно, стараясь не шуметь, подошел к жене:
— Дорогая, пришла Донна Хайвер, она хочет поговорить с тобой.
— Хорошо, — кивнула головой Сарра. Лиланд вернулся к Донне, взял ее за руки.
— Послушай, постарайся не волновать ее. Она такая слабая и очень нервная. Постарайся занять немного времени.
— Хорошо, — сказала Донна и слегка сжала руку Лиланда. — Я постараюсь быть осторожной, не буду волновать ее.
— Хорошо, помни о чем я тебя просил, — сказал Лиланд.
Донна прошла и села на стул напротив миссис Палмер. Женщина носовым платком вытерла покрасневшие глаза, посмотрела на Донну.
— Знаешь что, Донна, я не нахожу себе места. Я не знаю, что мне делать, я так тоскую по Лоре.
Донна согласно кивнула головой. А миссис Палмер продолжала:
— Ведь тебе ее тоже недостает? — с надеждой в голосе спросила она.
— Конечно, — согласилась Донна.
— Я так тоскую, так тоскую по ней, сквозь рыдания в голосе говорила миссис Палмер.
Она уже не могла сдерживать себя, закрыла глаза и поджала губы. Ее тело сотрясал плач.
Донна сочувственно смотрела на миссис Палмер, на ее глаза навернулись слезы.
— Я так тоскую, — повторяла миссис Палмер. По ее щекам бежали крупные слезы.
Донна, чтобы хоть как-то успокоить мать Лоры, положила свою ладонь на ее руки.
Миссис Палмер как будто только и ждала этого. Она крепко сжала руку девушки и принялась гладить ее. Сарра все сильней и сильней сжимала веки. Ей казалось, что она держит руку Лоры. Она боялась открыть глаза и убедиться, что ошибается. Она плакала. А Донна отвечала на ее пожатия легкими движениями руки.
Вдруг, внезапно, миссис Палмер встрепенулась, подняла голову, открыла глаза. Донна прямо-таки отшатнулась от ее сумасшедшего взгляда.
— Лора, Лора, это ты, — воскликнула Сарра. — Девочка моя, Лора, дорогая моя, девочка, Лора.
Миссис Палмер обхватила Донну за плечи и прижала к себе. Донна даже не пробовала переубедить ее, не пробовала вырваться. Она застыла, не зная, что ей делать, не решаясь растревожить женщину.
А миссис Палмер все повторяла:
— Лора, Лора, дорогая, ты вернулась.
— Миссис Палмер, — чуть слышно, наконец, произнесла Донна.
Рука Сарры вздрогнула, она отшатнулась от Донны и непонимающе посмотрела ей в лицо.
— Лора, — еще раз прошептала Сарра.
И вдруг, поняв, что Лоры нет, что перед ней сидит Донна, женщина истошно закричала. Ее тело забилось в конвульсиях, страшный крик резал по ушам Донны.
В гостиную вбежал перепуганный мистер Палмер. Он бросился к жене:
— Сарра, Сарра, успокойся, что случилось?
Донна пыталась объяснить отцу Лоры, но тот даже не слушал ее. Он схватил жену за руки и пробовал успокоить. Но Сарра вырывалась, кричала и билась в конвульсиях. Донна, перепуганная до смерти, поднялась и тихо удалилась из дома своей подруги.
Глава 11
Разговор помощника шерифа Хогга с набожными родителями Ронни Пуласки, но Хогг не успевает расспросить их как следует — появляется таинственный однорукий мужчина в красной рубашке. — Ссора Одри Хорн с отцом. — Бенжамин Хорн сетует, что потерял дочь. — Бесконечный спор мистера Таундеша с сыном о его долге перед обществом. — Дэйл Купер и Гарри Трумэн наконец-то нашли место, где им не подсунут хороший кофе. — Леди-С-Поленом хочет открыть шерифу и специальному агенту имя убийцы Лоры Палмер, но… — Вновь вишневый пирог — лучший в мире, и все остальное… — Лео Джонсон находит неожиданное применение носку и мылу.
Возле одной из палат реанимационного отделения больницы Твин Пикса, на обтянутом кожей диване сидели убитые горем родители Ронни Пуласки. Ее отец, немолодой, с обветренным лицом, рабочий лесопилки Янов обнимал за плечи полную пожилую женщину. Мать Ронни, казалось, онемела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118