«Не надо, Лео, не надо! Остановись!»…
«Неужели это все из-за этой проклятой рубашки, — думала Шейла, — неужели она так для Лео важна? А если важна, то — почему?»
Но и на эти вопросы у женщины не находилось ответа. Она с досадой схватила этот кусок мыла и бросила его в пакет для мусора…
Шейла осмотрела кухню, как бы решая, куда ей пойти…
«Да! В кладовку! Скорее в кладовку!»
Шейла побежала в другую комнату, открыла скрипучую дверь чулана, зажгла свет. На верхней полке стояло очень много пачек со стиральными порошками. Она взяла пластиковую бутыль и с ней вернулась в кухню.
«Ну вот, теперь у этого психа не будет больше мыла, — подумала Шейла, но тут же пришла и вторая мысль, ведь Лео может приняться бить ее чем угодно, для него не важно, что может оказаться у него под рукой. Шейла взволнованно закурила четвертую за эту ночь сигарету. Она нервно затягивалась дымом. Курить ей не хотелось, но и заняться сейчас было нечем — посуда перемыта, чистые стаканы поблескивали на полках…
Взгляд Шейлы вновь зацепился за пакет с мусором.
«А причем здесь мыло? Зачем я его буду выбрасывать?»
Шейла подошла к пакету, вытащила мыло и аккуратно положила его на прежнее место.
«Ну вот, теперь полный порядок на кухне!» — как бы успокаивая самое себя, подумала Шейла.
Она совершенно не знала, чем себя занять. И потому принялась поправлять бахрому на белой скатерти. Она перебирала тонкими пальцами шелковые нити, развязывала на них узелки…
Зазвонил телефон. Шейла от неожиданности вздрогнула. Она несколько мгновений не решалась подойти к нему.
— Кто это может быть? Кто это может быть? — зашептала она сама себе. Ведь такого никогда не случалось, чтобы ей звонили так поздно. — Может, опять Лео?
Телефон настойчиво продолжал звонить. Шейла сняла трубку.
— Алло! — сказала она.
— Шейла, это ты? Привет! Ты не спишь?
— Нет, я не сплю.
— А твой Лео дома?
— Нет, он уехал.
— А чем ты занимаешься?
— Ничем. Сижу на кухне… А чем занимаешься ты, Бобби?
— Я? Звоню тебе.
— А почему ты звонишь мне так поздно?
— Просто хочу тебя видеть.
— Раньше ты боялся звонить мне даже днем, боялся нарваться на Лео…
— Шейла, я стал в последнее время немного смелее…
— Так зачем ты мне позвонил?
— Я хочу тебя видеть.
— Мне приятно это слышать, — призналась женщина.
— Послушай, Шейла, — Бобби снизил голос до шепота когда, все-таки, вернется Лео? Я думаю, что его не будет всю ночь, — проговорила женщина.
— Так ответь мне, я могу приехать сейчас же?
Шейла удивленно смотрела на собственное отражение в зеркале. Только сейчас она заметила, что волосы ее всколочены, под глазами темнеют круги.
— Да, Бобби, можешь приехать ко мне сейчас. — Сказала Шейла.
— Ну, тогда жди.
— Жду, всегда жду тебя, Бобби.
Шейла еще некоторое время держала в руках трубку, хотя из нее и слышались короткие гудки. Наконец, она нехотя повесила ее.
Шейла включила плиту, налила полный чайник воды и поставила на огонь. Она вновь села за стол и принялась теребить край скатерти… Она уже начала жалеть, что разрешила Бобби приехать к себе этой ночью. Ведь Лео не сказал, куда он уехал и когда вернется… Теперь у них стало не так, как раньше.
Это в прежние времена Лео говорил ей всегда, куда и на сколько он уезжает, всегда просил к его приезду приготовить праздничный обед. Он всегда звонил ей откуда-нибудь с дороги, спрашивал о том, как идут дела… Но в последние месяцы между Шейлой и Лео как будто пролегла трещина…
Нет, это не из-за того, что она начала встречаться с Бобби — она изменяла мужу и раньше. Но теперь, казалось Шейле, Лео заподозрил что-то неладное. Он стал слишком скрытным, ничего не говорил ей, а, если и сообщал, когда вернется, то всегда приезжал раньше на несколько часов или даже на день.
Приехав, он притворялся, что что-то потерял, перерывал весь дом, как будто что-то искал, хотел за что-то уцепиться, придраться… Но, даже ничего не находя, никак не успокаивался… Даже, сидя за столом и ужиная, он вдруг срывался с места и снова принимался что-то искать. «Наверное, все-таки мы с Бобби не очень осмотрительно поступаем, — думала Шейла. — Наверное, нас кто-то видел вместе и рассказал Лео, поэтому он стал таким подозрительным…»
Наконец, на улице послышался звук мотора. Шейла подошла к окну и стала всматриваться в темноту. Далеко, на самом подъезде к дому она заметила слабый свет габаритных огней, двигатель смолк, и подфарники погасли…
«Это, наверное, Бобби, — подумала Шейла, — он всегда оставляет там машину, когда приезжает ко мне».
Шейла вышла на крыльцо. Тут же в лицо ей ударил холодный, пронзительный ветер. Казалось, липкий мелкий дождь прямо обволакивает ее.
Бобби от машины бегом прямо бросился к дому.
— Скорее, скорее заходи! — Шейла повернула в двери ключ.
Бобби уже стоял в кухне и смотрел на кипящий чайник…
— Ну, вот и я — сказал Бобби и протянул руки на встречу Шейле.
Но женщина отстранилась от его объятий.
— Бобби, что-то случилось? Почему ты такой возбужденный?
Шейла заметила, как бегают темные глаза Бобби, как нервно он отбрасывает со лба длинные черные волосы…
— Ну, скажи, случилось что-нибудь?
— Да нет, вроде бы ничего не случилось. Я просто соскучился по тебе.
— Соскучился? — удивилась Шейла.
— А что, разве этого не может быть? Ты же такая женщина!
Шейла попыталась улыбнуться. Но улыбка получилась и к вымученная и неискренняя.
— Бобби, мне кажется, что ты чем-то озабочен.
— Я? Да нет, вроде все нормально…
— У меня тоже.
— А вот мне кажется, что ты, Шейла, чем-то озабочена. Я даже уверен в этом.
— Я? Но ты же знаешь, что я всегда волнуюсь, когда ты приезжаешь ко мне.
— Я не об этом. Я о другом.
— О чем, Бобби?
— Мне кажется, что у тебя что-то не ладится с Лео.
— С Лео? У нас с Лео уже давно ничего не ладится. Я же тебе об этом говорила…
— Да, я помню, говорила, но я тогда не придал этому значения… Он что, изменяет тебе?
— Я бы не сказала. Это я изменяю ему.
— Ты? — удивился Бобби. — Ты изменяешь Лео? И он что, об этом знает?
— Нет, думаю, что не знает. Но ведет себя как-то странно. Последнее время, Бобби, он стал очень подозрительным. Ему все не так, все его не устраивает — это стоит не здесь, это висит не здесь, это должно быть в другом месте… Он вечно к чему-нибудь придирается. То я не так оделась, то я не так улыбнулась…
— Да он просто псих у тебя!
— Нет, Бобби! Он просто что-то подозревает, и я думаю, он подозревает меня.
Бобби пожал плечами. Он не знал, что сказать. Ведь семейные дела всегда для посторонних — тайна, в которую лучше не лезть.
— Бобби, а твои родители не догадываются, где ты сейчас?
— Моим родителям, Шейла, глубоко плевать, где я, а мне глубоко плевать на них. Ненавижу! Они постоянно врут, глядя в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
«Неужели это все из-за этой проклятой рубашки, — думала Шейла, — неужели она так для Лео важна? А если важна, то — почему?»
Но и на эти вопросы у женщины не находилось ответа. Она с досадой схватила этот кусок мыла и бросила его в пакет для мусора…
Шейла осмотрела кухню, как бы решая, куда ей пойти…
«Да! В кладовку! Скорее в кладовку!»
Шейла побежала в другую комнату, открыла скрипучую дверь чулана, зажгла свет. На верхней полке стояло очень много пачек со стиральными порошками. Она взяла пластиковую бутыль и с ней вернулась в кухню.
«Ну вот, теперь у этого психа не будет больше мыла, — подумала Шейла, но тут же пришла и вторая мысль, ведь Лео может приняться бить ее чем угодно, для него не важно, что может оказаться у него под рукой. Шейла взволнованно закурила четвертую за эту ночь сигарету. Она нервно затягивалась дымом. Курить ей не хотелось, но и заняться сейчас было нечем — посуда перемыта, чистые стаканы поблескивали на полках…
Взгляд Шейлы вновь зацепился за пакет с мусором.
«А причем здесь мыло? Зачем я его буду выбрасывать?»
Шейла подошла к пакету, вытащила мыло и аккуратно положила его на прежнее место.
«Ну вот, теперь полный порядок на кухне!» — как бы успокаивая самое себя, подумала Шейла.
Она совершенно не знала, чем себя занять. И потому принялась поправлять бахрому на белой скатерти. Она перебирала тонкими пальцами шелковые нити, развязывала на них узелки…
Зазвонил телефон. Шейла от неожиданности вздрогнула. Она несколько мгновений не решалась подойти к нему.
— Кто это может быть? Кто это может быть? — зашептала она сама себе. Ведь такого никогда не случалось, чтобы ей звонили так поздно. — Может, опять Лео?
Телефон настойчиво продолжал звонить. Шейла сняла трубку.
— Алло! — сказала она.
— Шейла, это ты? Привет! Ты не спишь?
— Нет, я не сплю.
— А твой Лео дома?
— Нет, он уехал.
— А чем ты занимаешься?
— Ничем. Сижу на кухне… А чем занимаешься ты, Бобби?
— Я? Звоню тебе.
— А почему ты звонишь мне так поздно?
— Просто хочу тебя видеть.
— Раньше ты боялся звонить мне даже днем, боялся нарваться на Лео…
— Шейла, я стал в последнее время немного смелее…
— Так зачем ты мне позвонил?
— Я хочу тебя видеть.
— Мне приятно это слышать, — призналась женщина.
— Послушай, Шейла, — Бобби снизил голос до шепота когда, все-таки, вернется Лео? Я думаю, что его не будет всю ночь, — проговорила женщина.
— Так ответь мне, я могу приехать сейчас же?
Шейла удивленно смотрела на собственное отражение в зеркале. Только сейчас она заметила, что волосы ее всколочены, под глазами темнеют круги.
— Да, Бобби, можешь приехать ко мне сейчас. — Сказала Шейла.
— Ну, тогда жди.
— Жду, всегда жду тебя, Бобби.
Шейла еще некоторое время держала в руках трубку, хотя из нее и слышались короткие гудки. Наконец, она нехотя повесила ее.
Шейла включила плиту, налила полный чайник воды и поставила на огонь. Она вновь села за стол и принялась теребить край скатерти… Она уже начала жалеть, что разрешила Бобби приехать к себе этой ночью. Ведь Лео не сказал, куда он уехал и когда вернется… Теперь у них стало не так, как раньше.
Это в прежние времена Лео говорил ей всегда, куда и на сколько он уезжает, всегда просил к его приезду приготовить праздничный обед. Он всегда звонил ей откуда-нибудь с дороги, спрашивал о том, как идут дела… Но в последние месяцы между Шейлой и Лео как будто пролегла трещина…
Нет, это не из-за того, что она начала встречаться с Бобби — она изменяла мужу и раньше. Но теперь, казалось Шейле, Лео заподозрил что-то неладное. Он стал слишком скрытным, ничего не говорил ей, а, если и сообщал, когда вернется, то всегда приезжал раньше на несколько часов или даже на день.
Приехав, он притворялся, что что-то потерял, перерывал весь дом, как будто что-то искал, хотел за что-то уцепиться, придраться… Но, даже ничего не находя, никак не успокаивался… Даже, сидя за столом и ужиная, он вдруг срывался с места и снова принимался что-то искать. «Наверное, все-таки мы с Бобби не очень осмотрительно поступаем, — думала Шейла. — Наверное, нас кто-то видел вместе и рассказал Лео, поэтому он стал таким подозрительным…»
Наконец, на улице послышался звук мотора. Шейла подошла к окну и стала всматриваться в темноту. Далеко, на самом подъезде к дому она заметила слабый свет габаритных огней, двигатель смолк, и подфарники погасли…
«Это, наверное, Бобби, — подумала Шейла, — он всегда оставляет там машину, когда приезжает ко мне».
Шейла вышла на крыльцо. Тут же в лицо ей ударил холодный, пронзительный ветер. Казалось, липкий мелкий дождь прямо обволакивает ее.
Бобби от машины бегом прямо бросился к дому.
— Скорее, скорее заходи! — Шейла повернула в двери ключ.
Бобби уже стоял в кухне и смотрел на кипящий чайник…
— Ну, вот и я — сказал Бобби и протянул руки на встречу Шейле.
Но женщина отстранилась от его объятий.
— Бобби, что-то случилось? Почему ты такой возбужденный?
Шейла заметила, как бегают темные глаза Бобби, как нервно он отбрасывает со лба длинные черные волосы…
— Ну, скажи, случилось что-нибудь?
— Да нет, вроде бы ничего не случилось. Я просто соскучился по тебе.
— Соскучился? — удивилась Шейла.
— А что, разве этого не может быть? Ты же такая женщина!
Шейла попыталась улыбнуться. Но улыбка получилась и к вымученная и неискренняя.
— Бобби, мне кажется, что ты чем-то озабочен.
— Я? Да нет, вроде все нормально…
— У меня тоже.
— А вот мне кажется, что ты, Шейла, чем-то озабочена. Я даже уверен в этом.
— Я? Но ты же знаешь, что я всегда волнуюсь, когда ты приезжаешь ко мне.
— Я не об этом. Я о другом.
— О чем, Бобби?
— Мне кажется, что у тебя что-то не ладится с Лео.
— С Лео? У нас с Лео уже давно ничего не ладится. Я же тебе об этом говорила…
— Да, я помню, говорила, но я тогда не придал этому значения… Он что, изменяет тебе?
— Я бы не сказала. Это я изменяю ему.
— Ты? — удивился Бобби. — Ты изменяешь Лео? И он что, об этом знает?
— Нет, думаю, что не знает. Но ведет себя как-то странно. Последнее время, Бобби, он стал очень подозрительным. Ему все не так, все его не устраивает — это стоит не здесь, это висит не здесь, это должно быть в другом месте… Он вечно к чему-нибудь придирается. То я не так оделась, то я не так улыбнулась…
— Да он просто псих у тебя!
— Нет, Бобби! Он просто что-то подозревает, и я думаю, он подозревает меня.
Бобби пожал плечами. Он не знал, что сказать. Ведь семейные дела всегда для посторонних — тайна, в которую лучше не лезть.
— Бобби, а твои родители не догадываются, где ты сейчас?
— Моим родителям, Шейла, глубоко плевать, где я, а мне глубоко плевать на них. Ненавижу! Они постоянно врут, глядя в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118