И в копья играли представители именно этих четырех рыцарских родов: Саррасины, Аларифы, Асарки и Алиатары – предки рыцарей, про которых мы здесь вели речь. Другие историки утверждают, что празднество, устроенное толедским королем, было не в честь заключения мира, а для удовольствия одной прекрасной дамы по имени Селиндаха, а мир, заключенный его братом Саидом с Атарфом Гранадским, послужил королю только предлогом. Но какие бы причины там ни были, праздник был устроен, и рыцари, представители четырех славных родов, приняли в нем участие. После утраты Толедо роды эти переселились в Гранаду, где пользовались за свои благородство и доблесть не меньшим почетом. И о празднестве в Гранаде, и о празднестве в Толедо сохранилась великая слава, и сложили про них следующий романс:
Восемь на восемь в Толедо
Саррасины, Альятары
Состязались в копьях против
Аларифов и Асарков.
Захотел король отметить
Этим праздником блестящим
Мир, который заключился
Меж Саидом и Атарфом.
Что причины тут иные
Есть, другие утверждают, –
Будто праздник был устроен
По желанью Селиндахи.
Выезжают Саррасины
На конях своих прекрасных,
Их тюрбаны и марлоты
Зелены и ярко-алы.
Им Амура лук и стрелы –
Как эмблемы на адаргах,
Их девиз – всегда два слова,
Кратка надпись: «Кровь и пламень».
Их не менее нарядны,
На конях, за парой пара,
Все в пурпуровых одеждах,
Альятары выезжают,
Им девизом служит небо
На плечах нагих Атланта,
Надпись сделана на ленте:
«Я держу и не устану».
Пурпур с златом – Аларифов
Неизменный цвет избранный.
Альятарам вслед явились
Точно так же все попарно.
Их эмблема – крепкий узел,
Рубит меч его с размаху.
«Этой силе нет предела» -
Так гласит к эмблеме надпись.
Всех других нарядней едут
Восемь рыцарей Асарков –
Перья шлемы украшают.
Небо синее над лугом –
Их эмблема на адаргах,
Две руки, соединенных
В неразрывное пожатье:
«Все и вечно зеленеет!»
Короля объемлет ревность,
Ненавистен вид Асарка,
Кто сумел любви добиться
Неприступной Селиндахи.
На отряд взглянувши хмуро,
Говорит король алькайду:
– Омрачу я это солнце,
Что меня лучами ранит.
Тут взвилось высоко в небо
С быстротой копье Асарка,
И никто не смог заметить,
Как летит и где упало.
На балконах и из окон
Вслед копью глядели дамы;
Чтоб следить за лётом лучше,
Все они вперед подались.
Закричал народ в восторге,
Оценив бросок Асарка.
Загоревшись лютым гневом.
Прошептал король проклятье.
Передать Асарку кубок
Повелела Селиндаха.
Не стерпел король тут боле.
Громко крикнул он: «Кончайте!»
Крик услыша, все решили,
Что кончать игру настало.
Но велит король ревнивый:
– Взять изменника Асарка!
Тут, сменив на боевые
Копья легкие метанья,
Альятары, Саррасины
Едут взять Асарка-мавра.
Ибо кто посмел бы Королю влюбленному перечить?…
Захотели заступиться
Аларифы и Асарки,
Но Асарк – примерный рыцарь –
От защиты отказался;
– Пусть друзья опустят копья
Пред надменными врагами,
Пусть враги восторжествуют,
А друзья хранят молчанье.
Ибо кто посмел бы
Королю влюбленному перечить?…
Схвачен мавр был благородный.
Тут народ поднял роптанье:
Как ему вернуть свободу,
Меж собою совещались.
Но осталось все бесплодным,
Бунт погас, не вспыхнув даже.
Этим толпам возмущенным
Полководца не хватало.
Ибо кто посмел бы
Королю влюбленному перечить!5…
Селиндаха громко молит:
– Заступитесь за Асарка!
Хочет броситься с балкона,
Чтоб отбить его у стражи.
Мать ее схватила крепко,
Удержала со словами:
– Для чего себя ты губишь?
Все усилья здесь напрасны.
Ибо кто посмел бы
Королю влюбленному перечить?…
К ней король прислал с вопросом:
Где она теперь желает
Находиться в заточенье, –
Место пусть сама укажет.
Передать в ответ велела
Королю-ревнивцу дама:
– Пусть тюрьмой моею вечной
Будет память об Асарке!
Ибо есть, кто смеет
Королю влюбленному перечить!
Вот все эти знаки, эмблемы и девизы четыре квадрильи названных рыцарей унаследовали от своих предков и очень ими гордились. И после того, когда они, как мы уже рассказывали, торжественно покинули площадь, оставив весь двор в восхищении от своей ловкости и красоты, со стороны корит Эльвиры поспешно пришел алькайд; не остановившись, покуда не достиг короля, преклонился перед ним по обычаю и сказал:
– Узнайте, ваше высочество, что к воротам Эльвиры прибыл христианский рыцарь и просит позволения вступить в город и состязаться в трех копьях с закладчиком. Позволит ли ваше величество его впустить?
– Пусть входит, – отвечал король, – в такой день, как сегодняшний, в день королевских празднеств, никому нельзя отказывать во входе.
С этим ответом вестник поспешил обратно, и немного спустя на площадь въехал на могучем сером коне нарядный и прекрасный рыцарь, одетый в парчовую одежду белого, как снег, цвета и расшитую множеством золотые полос; перья у него на шлеме тоже были белые с золотой отделкой. Попона и тестера коня были тех же цветов. Одно загляденье был этот чужой рыцарь, и на площади не осталось ни рыцаря, ни дамы, кто бы не залюбовался им. С левой стороны его плаща был нашит алый крест. Осматриваясь по сторонам, он сделал круг по всей площади и, подъехав к балконам короля и королевы, с глубоким почтением приветствовал их, склонившись головой до седельной луки. Король милостиво отвечал на приветствие, угадав в нем рыцаря великой доблести. Все дамы, а вместе с ними и королева, поднялись со своих мест и чрезвычайно благосклонно ответили на его привет. Тут же большинство присутствующих узнало в христианском рыцаре магистра Калатравы, чьей славой был полон мир, и король немало обрадовался, что его двор посетил такой славный рыцарь. Объехав площадь, являя собой подобие бога Марса, магистр приблизился к закладчику и сказал ему:
– Благородный рыцарь, не угодно ли вам будет состязаться со мною в трех копьях по правилам добрых рыцарей, но не ставя в заклад портреты дам?
Абенамар, внимательно вглядевшись в обращавшегося к нему рыцаря, повернулся затем к своему дружке Мусе и сказал ему:
– Если я не ошибаюсь, это – магистр Калатравы: о том свидетельствуют его наружность и крест на его груди. Вглядись же в него получше – это он несомненно, тот самый, с кем ты после поединка заключил дружбу.
Муса посмотрел на магистра, сейчас же узнал его и немедля, даже не слезая с коня, подъехал к нему и обнял его со словами: «Славный магистр, цвет христианства! Добро пожаловать! Я хорошо знаю, что, несмотря на то, что вы христианин, прибытие ваше – великая радость для короля и его двора, ибо всем здесь находящимся известно величие вашей души».
Магистр обнял Мусу и поблагодарил за все сказанное ему в похвалу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109