Кто сможет вам описать слезы, пролитые Гранадой при прощании с благородными рыцарями Абенсеррахами, более сотни которых отправлялись в изгнание? Оплакивая ныне уезжающих, еще раз поплакали о некогда казненных. Плакали все остальные рыцари, друзья Абенсеррахов, кляня междоусобицу и вражду, и Сегри – их виновников. Единственно, кто радовался, так это Сегри, Гомелы и Масы, а также Молодой король, ибо в лице Абенсеррахов устранялась серьезная помеха их замыслам. Нашелся, кто сказал Молодому королю:
– Что это значит, инфант Боабдил? Как ты можешь отпустить из Гранады цвет рыцарства? Разве тебе не известно, что воля этих благородных рыцарей объединяла весь простой народ и все граждане ее выполняли? Подумай, теряя их, ты вместе с тем теряешь еще целый ряд славных рыцарских родов – защиту и оплот Гранады и королевства! Наступит день, когда ты вспомнишь мои слова: не достанет тебе твоих доблестных рыцарей, и пожалеешь, что изгнал их без всякой с их стороны вины.
Король хорошо понимал, что поступает дурно, изгоняя столь благородных рыцарей, но, не желая уступить в своем произволе и прервать начатое дело, он притворялся глухим, хотя и очень ясно слышал плач, поднявшийся в городе по причине изгнания славных рыцарей.
Так покинули Гранаду Абенсеррахи, а вместе с ними ушли и многие граждане, говорившие, что они пойдут туда, куда и Абенсеррахи. Безутешною осталась Гранада, печальными дамы двора, печальными и христианские пленники, лишившиеся щедрой милостыни и милосердия, которые давали и выказывали им Абенсеррахи.
Немедленно по отъезде Абенсеррахов Молодой король хотел взяться sa все оставшееся после них имущество, приказав предварительно всенародно объявить их предателями. Но Муса и остальные воспротивились»тому: проведение такой меры снова возбудило бы гражданскую войну. Король уступил, и сторонники Абенсеррахов успокоились.
Между тем Старому королю, Мулаасену, было сообщено, что изгнанные Абенсеррахи покинули Гранаду. Он очень огорчился, не мог примириться с тем, что подобным рыцарям пришлось уйти из его королевства, и обещал вернуть их обратно в Гранаду, невзирая на своего сына. А Абенсеррахи тем временем совершали свой путь туда, где находился король дон Фернандо. Их сопровождали могучий Саррасин со своей супругой Галианой, Редуан со своей прекрасной Ахой и Абенамар со своей любимой Фатимой, и с прелестной Дарахой Сулема, ибо король отнял у него данное ему алькайдство. Они все хотели принять христианство, что скоро и исполнили. Явившись к королю дону Фернандо, они были очень хорошо приняты им и его двором. Здесь они все, к великой радости короля и его грандов, приняли христианство, получили почетные должности и большое жалование. Мавританских дам, принявших христианство, королева донья Исабель сделала своими придворными дамами. Рыцари были зачислены в войско и, получив вперед хорошую плату, встали под знамена дон Хуана Чакона, наместника Картахены, имевшего под своим начальством многочисленный конный отряд. Дон Хуан назначил своим заместителем очень знатного рыцаря Абенсерраха, в бытность свою мавром звавшегося Али Магома Баррах, а по переходе в христианство принявшего имя Педро Баррах. Могучие Саррасин, Редуан и Абенамар также стали помощниками других начальников и полководцев христианской конницы: Саррасин – дона Мануэля Понсе де Леон, Абенамар – дона Алонсо де Агилара, а Редуан – знаменитого Портокарреро. В каждом отряде новообращенные христиане при всех обстоятельствах выказывали свою великую храбрость и большое искусство в бранном деле.
На этом мы с ними пока расстанемся и вернемся в Гранаду, к прекрасной султанше-королеве, ибо пора поговорить о ней и ее деле.
Тридцать дней, предоставленные королеве для отыскания себе рыцарей-защитников, миновали, королева не назначила их, и тогда Молодой король приказал ее сжечь, как того требовали законы. На это возразил благородный Муса, говоря, что приговор не может быть приведен в исполнение, потому что королева была лишена возможности найти и назначить своих рыцарей из-за свирепствовавшей в Гранаде гражданской войны, почему приказ короля не должен быть выполнен. В этом Мусу поддержали все рыцари Гранады, за исключением Сегри, Гомелов и Масов, принадлежавших к одной партии, вожаки которой – Сегри – являлись обвинителями королевы. Много спорили об этом и, наконец, постановили предоставить королеве добавочные пятнадцать дней, чтобы она смогла назначить или найти рыцарей, которые бы выступили на ее защиту. Это решение было сообщено королеве, и сообщил его благородный Муса: только лишь он один имел доступ в башню Комарес, где томилась королева. Он застал прекрасную султаншу погруженной в глубокую печаль: могучий Саррасин увез с собою свою супругу Галиану, и королева без нее оказалась почти в полном одиночестве, хотя при ней и осталась прекрасная Селима, сестра Галианы. Севши рядом с королевой, доблестный Муса сообщил о предоставлении ей добавочно пятнадцатидневного срока для отыскания себе защитников. Он спросил ее, как она собирается поступить и на каких рыцарях остановит свой выбор. Королева так ответила ему, в то время как ее прекрасное лицо оросилось обильными слезами:
– Благородный и могучий Муса! До сих пор я не могу понять упорства неблагодарного короля, с каким он преследует мою невинность. Я ничего не предпринимала по двум причинам: во-первых, потому что чувствую себя чистой и ни в чем не виновной, а во-вторых, из-за сражений и гражданской войны в самом сердце нашего города. Но раз злодейство настолько далеко заходит в своих происках против моего целомудрия, я найду того, кто бы меня от него защитил. Найдутся христианские рыцари, мужественные и милосердные, которые согласятся оказать мне помощь и милость, если я у них о том попрошу; маврам же я не решаюсь поручить дела столь большой важности, и не в моей жизни его суть, но лишь в запятнанной моей чести: не должна она остаться неоправданной!
И, произнеся такие слова, несчастная королева, объятая мучительной тревогой, орошала свои прекрасные щеки потоками слез. При этом горестном зрелище сердце благородного и сильного Мусы не выдержало, и он, растроганный, тоже не смог удержаться от слез и не сумел скрыть, что плачет. Сдерживаясь, как только мог, и стараясь скрыть свою слабость, он ответил прекрасной королеве следующее:
– Со слезами на глазах, госпожа моя, и со скорбью в сердце даю вам клятву вернуть вам свободу, хотя бы для этого мне понадобилось убить короля, моего брата. Я предлагаю себя в качестве одного из ваших защитников. Не предавайтесь, сеньора, чрезмерному горю, ибо бог вам поможет. Муса много еще говорил и в конце концов утешил королеву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109