— Потерпишь? — Он наклонился к лицу Бретаны так близко, что она почувствовала на своем лице исходившее от него тепло. Слова, которыми обменивались молодые люди, переходили из уст в уста вместе с их свежим дыханием.
— Да, — чуть слышно прошептала она в ответ, замерев на его руках.
— Тогда крепче обними меня за шею, — сказал викинг, — а я постараюсь идти спокойней. — Бретана последовала его совету, сцепив свои изящные руки на шее Торгуна. Впрочем, уверенности, что это так уж необходимо, у нее не было. Он держал ее так крепко, что даже при желании она не смогла бы высвободиться из его объятий. Впрочем, она все же крепко держалась за него из-за страха и нежелания противоречить ему.
Торгун же вспоминал, как он впервые держал ее вот таким же образом. И хотя платье не так плотно облегало тело девушки, как то, что видел на ней раньше, он все же чувствовал упругость ее живота под мягкими складками льняной одежды. Это переполняло его страстью. Он буквально несся по тропинке, чтобы, во-первых, скрыть свое учащенное дыхание, а во-вторых, хоть как-то заглушить бурное искушение, вызванное прикосновением к ее телу.
Бретана, которая сейчас была так же напугана своим настроением, как никогда порывами Торгуна, чувствовала, как его пальцы слегка гладят ее живот. Она уверяла себя, что это получается у него непреднамеренно и что виной тому неровная дорога. В этот момент она не была уверена, хочет ли она, чтобы его прикосновения к ее телу прекратились. Молодые люди не произнесли ни слова, и ночная тишина нарушалась только ритмичным шумом шагов викинга и его тяжелым дыханием.
И вот что странно, ее распухшая нога, которая еще несколько мгновений назад занимала все ее мысли, теперь была совершенно забыта. Казалось, что руки Торгуна излучали какое-то исцеляющее магическое тепло. Его прикосновение как бы пронизывало насквозь все ее существо, одновременно успокаивая и воспламеняя. И, как ни странно, вид луга и дерновой крыши стоявшего на нем дома принес ей больше разочарования, чем облегчения. Теперь Торгуй уже не будет крепко прижимать ее к себе.
Викинг мучился тем же чувством. Однако, в отличие от Бретаны, он-то хорошо знал, что ему надо и почему этого нельзя делать. Сколь бы сильной ни была его страсть, он должен умерить ее.
Пойди он на поводу своих чувств, и прощай все то, ради чего он трудился последний год, не говоря уже о восстановлении своих законных прав. За наслаждение, которое ему подарит Бретана, ему придется заплатить непомерно высокую цену. С этой мыслью Торгун распахнул дверь дома и понес беспомощную девушку на широкую, устланную шкурами скамью. Но в этот момент, когда он осторожно укладывал ее крупное тело на мягкие, прогибавшиеся под ее телом шкуры, воля его уже была сломлена и в приливе страсти он уже не владел собой.
В очаге изредка вспыхивали желтоватые языки пламени, которые высвечивали нежные линии тела Бретаны, окрашивая их в золотистые тона. Ее длинные льняные волосы, которые она в последнее время стягивала кожаным ремешком на затылке, растрепались во время их возвращения домой. Теперь они обрамляли ее точеное лицо, шелковыми прядями свободно спадая на бурые шкуры. Розовое платье Бретаны выразительно подчеркивало каждую линию ее пленительной фигуры. Торгун с мучительным наслаждением смотрел на угадываемые, невыразимо прекрасные черты ее тела, к которому еще несколько мгновений назад прикасались его руки.
Его взгляд был преисполнен нерешительности и смущения, а лицо выражало поразившие Бретану растерянность и колебание. Создавалось впечатление, что Торгун о чем-то умоляет девушку. Она лишь смутно догадывалась, что бы это могло быть, однако она должна… должна отказать ему. Опасность была так близка. Однако воспоминания о его обжигающих прикосновениях наполняли все ее существо пылким ответным желанием. Все то, чему ее раньше учили и во что она верила, меркли перед сознанием того, что не может отказать ему, что у нее нет сил для этого, и на место всему этому приходило расслабляющее волю стремление полностью отдаться ему.
Торгун нежно погладил выбившуюся на лоб шелковистую прядку ее волос. Ах, какая у нее невообразимо мягкая и гладкая кожа! Мольба, застывшая в ее полузакрытых глазах, была так созвучна желаниям Торгуна!
От нежного прикосновения Торгуна у девушки перехватило дыхание. Это уже не то казавшееся ей случайным прикосновение к ее животу во время их возвращения домой. Жест этот был вполне осознанным, преднамеренным и таким удивительно приятным. Откликаясь на него, Бретана на какое-то мгновение прижалась лицом к его ладоням, сама удивляясь безотчетности ответного порыва.
Казалось, что тело больше не принадлежит ей, и что она подчиняется какой-то исходящей от него колдовской силе. Он снова рукой прикоснулся к ее липу. Одно это заставило шире раскрыться ее полные губы.
Торгуй уже отказался от всякой надежды воспротивиться. Медленно, как бы нарочно растягивая удовольствие, он прикоснулся губами к раскрытому рту девушки. Медленно и томно он запечатлел на губах девушки полный нежности поцелуй.
И хотя все в Бретане бурно взывало к сопротивлению, губы ее еще больше раскрылись в ответ на страстный призыв Торгуна. Грудь охваченной страстью девушки бурно вздымалась от прилива наслаждения, которое вызвали в ней влажные поцелуи Торгуна, прикасавшегося своим языком к ее зовущим губам. Она и подумать никогда не смела, что тело ее способно к такому изысканному чувственному наслаждению.
Поцелуи Торгуна становились все более настойчивыми. Казалось, что такая страсть может причинить девушке физические страдания, но нет! Чем более бурными становились его ласки, тем более росло, ее возбуждение.
Бретана знала, что должна оттолкнуть его и всеми силами противиться неистовому натиску, но было уже поздно: она уже чувствовала мощное тело Торгуна рядом с собой. Одной рукой он приблизил миниатюрную головку девушки к своему лицу, а другой, в ответ на молчаливый призыв Бретаны, томительно ласкал ее напряженное тело.
В мыслях Бретаны происходило бурное противоборство двух начал: страсти тела и сознания необходимости сдерживать его порывы, а руки девушки стремились только навстречу возлюбленному. Торгуй почувствовал огромное удовольствие, когда Бретана ласково растрепала его пшеничного цвета густые кудри и еще сильнее прижала его губы к своим. Под тяжестью его тела она едва дышала, но с наслаждением выдерживала этот страстный груз.
Одним быстрым движением Торгун захватил край ее платья и поднял его над головой, открыв своему жадному взору ее обнаженное тело. Никогда еще в своей жизни Бретану так откровенно не раздевали. Инстинктивно она оторвала руки от Торгуна и в испуге и замешательстве скрестила их на своей обнаженной груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73