Индиго начинала постепенно приходить в себя. Он знал, насколько далеко еще до того момента, когда он научится полностью понимать ее, но с каждым днем картина будет становиться яснее. То, что он узнал о ней за эти несколько минут, болью отозвалось в его сердце. Ему было горько за нее. И за себя.
— О чем ты думала, когда решила сюда прийти?
— О ветре, который гуляет среди деревьев, и о том, как приятно почувствовать его дуновение здесь, в лесу.
Голос ее дрогнул.
— Я думала о том, что скоро уеду отсюда, и захотела последний раз прийти в лес.
— Значит, тебе было грустно?
— Да, очень грустно.
— И ты почувствовала сильное желание прийти сюда одной, в последний раз?
— Да.
— Думаю, я могу это понять, — произнес Джейк и для большего эффекта выдержал паузу. — А теперь, когда ты знаешь, что не уедешь, ты не будешь беспокоиться, что не успеешь попрощаться со своим лесом? Правильно?
— Когда я пришла сюда, я об этом еще не знала. Джейк взял ее за подбородок и приподнял ей голову.
— Можешь обещать мне, что не будешь гулять здесь одна, пока я не разрешу тебе?
— Да.
Он заглянул ей в глаза.
— Если ты пойдешь одна, с тобой может что-нибудь случиться, а я этого не хочу. Понимаешь?
— Да.
Индиго поднялась на ноги. В ее взгляде еще чувствовалась неуверенность.
— Меня действительно ждет какой-то сюрприз? Что?
Джейк подозревал, что Индиго ждет еще немало сюрпризов в ближайшие несколько месяцев. Он обхватил ее рукой за плечи и повел вперед.
— Кое-что такое же сладкое, как ты сама.
Индиго заявила, что не прикоснется к мятным леденцам, пока не приготовит ужин и не прочитает молитвы. Джейк надеялся, что леденцы возбудят в ней аппетит, но она была настолько убеждена, что удовольствие следует отложить на потом, что он не стал настаивать.
— Ты придерживаешься принципа, что молитвам не должно предшествовать удовольствие? — спросил он.
Стоя у плиты, она повернулась к нему и задумалась.
— Нет. Просто не очень хорошо испытывать радость тогда, когда ты обязан скорбеть. Я еще не закончила чтение молитв.
Джейк в удивлении откинулся на спинку стула, не успев донести до рта чашку с кофе.
— А сколько раз святой отец велел тебе читать молитвы?
— Пять раз.
Он чуть не подавился, сделав глоток.
— Пять? Но это слишком строгое наказание. Ты же всего пять дней назад исповедовалась.
Его так и тянуло за язык спросить, за что на нее наложили епитимью — уж не за ее ли мелкое вранье. Но Джейк сдержался. И лишь сказал:
— Наверное, на твоей совести очень серьезный проступок.
Ее щеки зарделись.
— Да.
Джейк смотрел, как она переворачивает куски мяса и прикрывает сковородку крышкой. Наконец любопытство взяло верх.
— Что же ты такое сделала? Ограбила банк? Она прикусила губу. И густо покраснела.
— Я солгала.
— И все?
— Я солгала несколько раз, — возмутилась она. — Даже не несколько. А много-много раз. Лгать очень плохо.
Джейк отпил кофе. Он знал, что если будет настаивать, она признается, в чем и кому солгала. Но он не хотел ставить ее в нелепое положение.
— Тогда тебе нужно контролировать себя, чтобы это не вошло в привычку.
Она снова занялась мясом, которое жарилось на сковородке.
— Да, я должна изо всех сил стараться, чтобы это больше не повторилось.
Джейк чуть заметно улыбнулся. Она и не догадывалась, что стараться придется им обоим.
Этой ночью, когда Джейк лег рядом с Индиго, он почувствовал, что она уже не так напряжена. Он вспомнил, как говорил ей, что никогда не заставит ее уехать из Вулфс-Лэндинга. Боже, помоги ему найти способ выполнить его обещание.
Прохладный воздух ворвался в комнату из открытого окна. Джейк повернулся на другой бок и нисколько не удивился, увидев, что Индиго не спит и с горечью смотрит в темноту, пронизанную лунным светом. Сегодня между ними кое-как установились дружеские отношения, хотя еще очень непрочные, и Джейк дотронулся до ее щеки и рискнул задать вопрос.
— Скажи, почему ты оставляешь окно на ночь открытым?
Она смутилась и натянула одеяло до подбородка.
— Боюсь, если я отвечу, ты станешь смеяться. Джейк уже давно догадался, что она оставляет окно открытым для Лобо. Он разглядывал ее застывший профиль, надеясь, что она доверится ему.
— Не буду смеяться. Обещаю.
Индиго повернула к нему голову. В лунном свете ее глаза отливали серебром.
— Глупо, конечно, с моей стороны, но я не могу отделаться от ощущения, что там, снаружи, бродит Лобо, — призналась она наконец. — Если ему захочется меня отыскать, не хочу, чтобы он тыкался в закрытые двери и окна и думал, что я о нем забыла.
Ее слова нисколько Джейка не рассмешили. Он подсунул под нее руку и положил ее голову себе на плечо. Гладя ее по голове, он прислушивался к шуму ветра. В хижине Гюнтера она говорила ему, что команчи верят, будто дух волка медленно умирает.
— Думаю, Лобо знает, что ты его любила, — прошептал он. — И любишь до сих пор.
Индиго чувствовала, что Джейк сопереживает ей. А ведь многие белые мужчины на его месте просто посмеялись бы над ней. Ей даже захотелось выложить ему всю правду: она верила в то, что Лобо все еще жив, то есть не плоть его, а дух. Но сдержалась.
До сегодняшней ночи она не знала, куда девать руки, когда он ее вот так обнимал. А сейчас она решилась положить ладонь ему на грудь. Жесткие курчавые волосы щекотали ей пальцы, и она ощущала биение его сердца.
Правда, у нее все еще было опасение, что он наконец заставит ее выполнять супружеские обязанности. Индиго закрыла глаза и попыталась поуютнее устроиться в его объятиях. Тепло его тела окутало ее, словно кокон. На ее губах появилась блаженная улыбка, и она погрузилась в сон.
На следующее утро Джейк отправился на рудник и, одолев уже почти полпути, остановился. Он не мог забыть, как вчера Индиго горевала на могиле Лобо.
И сейчас его вдруг осенило… Джейк даже закрыл глаза: проклятье, какой же он идиот! Со дня смерти Лобо он ни разу не вспомнил о его щенках.
От волнения забило в висках, и Джейк резко развернулся и пустился вниз с горы. Слава Богу, что хозяин Гретель еще не успел кому-нибудь отдать щенка или, хуже того, пристрелить. А волчонок так напоминал Лобо. Да, это отличная мысль. Джейку хотелось ударить себя по голове за то, что не додумался раньше.
Когда Джейк постучал в дверь Вулфов и выложил Лоретте свой план, она ужасно обрадовалась и рассказала, как найти ферму мистера Моргана. Джейк добрался туда самой короткой дорогой, однако ему сообщили, что щенка уже успел взять некий Кристиан, тоже фермер. Джейк не пожелал признать поражение и спросил, где живет этот Кристиан.
Деке Кристиан, долговязый человек, похожий на огородное пугало, с седой щетиной на подбородке, поскреб в затылке, когда Джейк объяснил ему цель своего прихода. Сунув языком жвачку за щеку, он сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
— О чем ты думала, когда решила сюда прийти?
— О ветре, который гуляет среди деревьев, и о том, как приятно почувствовать его дуновение здесь, в лесу.
Голос ее дрогнул.
— Я думала о том, что скоро уеду отсюда, и захотела последний раз прийти в лес.
— Значит, тебе было грустно?
— Да, очень грустно.
— И ты почувствовала сильное желание прийти сюда одной, в последний раз?
— Да.
— Думаю, я могу это понять, — произнес Джейк и для большего эффекта выдержал паузу. — А теперь, когда ты знаешь, что не уедешь, ты не будешь беспокоиться, что не успеешь попрощаться со своим лесом? Правильно?
— Когда я пришла сюда, я об этом еще не знала. Джейк взял ее за подбородок и приподнял ей голову.
— Можешь обещать мне, что не будешь гулять здесь одна, пока я не разрешу тебе?
— Да.
Он заглянул ей в глаза.
— Если ты пойдешь одна, с тобой может что-нибудь случиться, а я этого не хочу. Понимаешь?
— Да.
Индиго поднялась на ноги. В ее взгляде еще чувствовалась неуверенность.
— Меня действительно ждет какой-то сюрприз? Что?
Джейк подозревал, что Индиго ждет еще немало сюрпризов в ближайшие несколько месяцев. Он обхватил ее рукой за плечи и повел вперед.
— Кое-что такое же сладкое, как ты сама.
Индиго заявила, что не прикоснется к мятным леденцам, пока не приготовит ужин и не прочитает молитвы. Джейк надеялся, что леденцы возбудят в ней аппетит, но она была настолько убеждена, что удовольствие следует отложить на потом, что он не стал настаивать.
— Ты придерживаешься принципа, что молитвам не должно предшествовать удовольствие? — спросил он.
Стоя у плиты, она повернулась к нему и задумалась.
— Нет. Просто не очень хорошо испытывать радость тогда, когда ты обязан скорбеть. Я еще не закончила чтение молитв.
Джейк в удивлении откинулся на спинку стула, не успев донести до рта чашку с кофе.
— А сколько раз святой отец велел тебе читать молитвы?
— Пять раз.
Он чуть не подавился, сделав глоток.
— Пять? Но это слишком строгое наказание. Ты же всего пять дней назад исповедовалась.
Его так и тянуло за язык спросить, за что на нее наложили епитимью — уж не за ее ли мелкое вранье. Но Джейк сдержался. И лишь сказал:
— Наверное, на твоей совести очень серьезный проступок.
Ее щеки зарделись.
— Да.
Джейк смотрел, как она переворачивает куски мяса и прикрывает сковородку крышкой. Наконец любопытство взяло верх.
— Что же ты такое сделала? Ограбила банк? Она прикусила губу. И густо покраснела.
— Я солгала.
— И все?
— Я солгала несколько раз, — возмутилась она. — Даже не несколько. А много-много раз. Лгать очень плохо.
Джейк отпил кофе. Он знал, что если будет настаивать, она признается, в чем и кому солгала. Но он не хотел ставить ее в нелепое положение.
— Тогда тебе нужно контролировать себя, чтобы это не вошло в привычку.
Она снова занялась мясом, которое жарилось на сковородке.
— Да, я должна изо всех сил стараться, чтобы это больше не повторилось.
Джейк чуть заметно улыбнулся. Она и не догадывалась, что стараться придется им обоим.
Этой ночью, когда Джейк лег рядом с Индиго, он почувствовал, что она уже не так напряжена. Он вспомнил, как говорил ей, что никогда не заставит ее уехать из Вулфс-Лэндинга. Боже, помоги ему найти способ выполнить его обещание.
Прохладный воздух ворвался в комнату из открытого окна. Джейк повернулся на другой бок и нисколько не удивился, увидев, что Индиго не спит и с горечью смотрит в темноту, пронизанную лунным светом. Сегодня между ними кое-как установились дружеские отношения, хотя еще очень непрочные, и Джейк дотронулся до ее щеки и рискнул задать вопрос.
— Скажи, почему ты оставляешь окно на ночь открытым?
Она смутилась и натянула одеяло до подбородка.
— Боюсь, если я отвечу, ты станешь смеяться. Джейк уже давно догадался, что она оставляет окно открытым для Лобо. Он разглядывал ее застывший профиль, надеясь, что она доверится ему.
— Не буду смеяться. Обещаю.
Индиго повернула к нему голову. В лунном свете ее глаза отливали серебром.
— Глупо, конечно, с моей стороны, но я не могу отделаться от ощущения, что там, снаружи, бродит Лобо, — призналась она наконец. — Если ему захочется меня отыскать, не хочу, чтобы он тыкался в закрытые двери и окна и думал, что я о нем забыла.
Ее слова нисколько Джейка не рассмешили. Он подсунул под нее руку и положил ее голову себе на плечо. Гладя ее по голове, он прислушивался к шуму ветра. В хижине Гюнтера она говорила ему, что команчи верят, будто дух волка медленно умирает.
— Думаю, Лобо знает, что ты его любила, — прошептал он. — И любишь до сих пор.
Индиго чувствовала, что Джейк сопереживает ей. А ведь многие белые мужчины на его месте просто посмеялись бы над ней. Ей даже захотелось выложить ему всю правду: она верила в то, что Лобо все еще жив, то есть не плоть его, а дух. Но сдержалась.
До сегодняшней ночи она не знала, куда девать руки, когда он ее вот так обнимал. А сейчас она решилась положить ладонь ему на грудь. Жесткие курчавые волосы щекотали ей пальцы, и она ощущала биение его сердца.
Правда, у нее все еще было опасение, что он наконец заставит ее выполнять супружеские обязанности. Индиго закрыла глаза и попыталась поуютнее устроиться в его объятиях. Тепло его тела окутало ее, словно кокон. На ее губах появилась блаженная улыбка, и она погрузилась в сон.
На следующее утро Джейк отправился на рудник и, одолев уже почти полпути, остановился. Он не мог забыть, как вчера Индиго горевала на могиле Лобо.
И сейчас его вдруг осенило… Джейк даже закрыл глаза: проклятье, какой же он идиот! Со дня смерти Лобо он ни разу не вспомнил о его щенках.
От волнения забило в висках, и Джейк резко развернулся и пустился вниз с горы. Слава Богу, что хозяин Гретель еще не успел кому-нибудь отдать щенка или, хуже того, пристрелить. А волчонок так напоминал Лобо. Да, это отличная мысль. Джейку хотелось ударить себя по голове за то, что не додумался раньше.
Когда Джейк постучал в дверь Вулфов и выложил Лоретте свой план, она ужасно обрадовалась и рассказала, как найти ферму мистера Моргана. Джейк добрался туда самой короткой дорогой, однако ему сообщили, что щенка уже успел взять некий Кристиан, тоже фермер. Джейк не пожелал признать поражение и спросил, где живет этот Кристиан.
Деке Кристиан, долговязый человек, похожий на огородное пугало, с седой щетиной на подбородке, поскреб в затылке, когда Джейк объяснил ему цель своего прихода. Сунув языком жвачку за щеку, он сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101