Глаза Индиго резало от того, что она постоянно вглядывалась в темноту. Она дрожа сделала слабый вздох и закончила последний припев своей песни смерти.
— Ней, Индиго, хаббе-ичкет (Я — Индиго жду смерти!).
Тишина… Она могла слышать только звук своего тяжелого дыхания. Скоро у нее не останется сил, чтобы петь отцовские песни или произносить молитвы матери. И она умрет в ужасающей тишине. Она старалась справиться с паникой.
— Дже-е-е-ейк, — кричала она время от времени. Ее обуревал ужас. — Джейк!!
Его имя отзывалось эхом вокруг нее и потом умирало. Девушка понимала, что он сдвинет землю и небеса, чтобы только спасти ее. Вера. Полная вера. Он так долго ждал этого.
Джейк… У нее по щекам катились слезы, и она начала рыдать. Ожидая смерти, ослепшая в жуткой черноте, она наконец смогла все ярко увидеть. Различия в их мирах не были такими непреодолимыми. Теперь ее к себе манило все, чего она раньше боялась. Это все было для нее обещанием рая. Уехать вместе с Джейком туда, в другой мир, за пределы гор. Да, да… Если бы только у нее был этот шанс. Если он будет рядом с ней, чего ей бояться?
Она представила, как Джейк склонился над ней, его темные волосы блестят в лунном свете, когда он целовал ей ноги. В последнюю неделю Она все время злилась, потому что он ей не разрешал ходить в шахту. Она боялась, что его властный отказ может стать прелюдией к целой серии отказов, что он может запретить ей делать и другие важные для нее вещи, и ее жизнь станет нестерпимо грустной. Ей не нравилось то, что после его прикосновения она загоралась к нему страстью. Ну, и почему? Потому что это символизировало его контроль над нею. Окруженная его любовью, она продолжала бояться, что станет рабыней белого человека.
Рабыня Джейка. Здесь, в темноте, Индиго могла полностью разобраться в своих опасениях. Принадлежать Джейку, быть его рабой, его скво? Да… Если у нее будет шанс, она станет его вечной рабыней.
Жив ли он? Она молила Бога, чтобы он был жив, и потом она просила Бога, чтобы он каким-то образом пожалел и ее. Ей это было нужно, чтобы между ними не было ничего недосказанного и воцарились нормальные отношения. Может, Джейк не станет выпускать ее из дома, и она будет прикована к плите, и станет без конца рожать детей. Но почему это ей казалось ужасной судьбой? Он был добрым и хорошим и очень заботился о ней. Даже если он увезет ее отсюда в другой мир, к которому она не будет принадлежать, она все равно останется с ним. В этом мире ей был нужен только он…
К тому времени, когда Джейк остановил Бака у входа в шахту, стало совершенно светло. Он медленно слез с седла и огляделся вокруг, чтобы увидеть сочетание серебряного и черного цвета. Лобо. У него все сжалось, когда он направился в черный вход шахты. Подъехал Джереми и соскочил с лошади.
— Ну, мы здесь, и нет никакого чертова волка, — сказал он. — Может, нам вернуться домой и поискать следы?
— Заткнись, Джереми, можешь возвращаться, но если ты остаешься здесь, то к черту заткнись!
Джейк поднял фонарь. Он быстро зажег его и высоко поднял над головой, входя в кромешную темноту. Ему стало страшно. Он ожидал увидеть перед собой мертвую Индиго. Вместо этого он увидел сверкающие золотистые глаза. У него бешено забилось сердце, когда он услышал резкий вой.
— Сани, — дрожащим голосом приветствовал он его. — Привет, друг!
Джереми тоже облегченно засмеялся. Звук смеха был пронзительный и дрожащий.
— Тогда все понятно с воем волка. Он находился в тоннеле, и звук казался необычайно громким.
Джейка не волновало, кто же выл.
— Джереми, если здесь Сани, то и Индиго где-то неподалеку.
Он не стал дожидаться ответа от брата, высоко поднял фонарь и поспешил внутрь шахты. Его охватил смертельный холод.
Несет… несет во тьму. Индиго пыталась бороться, но было так легко и приятно подчиниться этому чувству и отдалиться от замерзшего тела. В голове была чехарда из разных слов. Молитвы матери, песни отца. На нее наваливался тяжелый сон. Она слабо и рывками вдыхала остатки воздуха невероятно болевшими легкими. Дыхание становилось беспорядочным.
— Отец наш… благословенны плоды твои… прости нас…
Слова без остановки срывались с ее губ. Они утешали ее, они были единственным оружием, с помощью которого она старалась бороться с паникой. Индиго Рэнд, Рэнд, Рэнд, Рэнд. Она закрыла глаза, и у нее хлынули слезы испуга. Она так боялась. Ей не хотелось умирать в одиночестве. Она была частичкой небытия в полной черноте. Частичка, которая разрушалась и становилась все меньше и меньше. Крохотная вертящаяся частичка. Она представила себе лицо Джейка.
В полубессознательном состоянии он ей показался таким реальным и близким. Она представила, как он ее обнимает теплыми и сильными руками…
И Л обо. Его влажный язык касался ее щеки. Да, Лобо, милый друг. Он завыл низким грустным голосом. Вой обволакивал ее, поднимался к потолку и хрупким эхом падал оттуда каскадом звуков. Лобо — преданный ей волк. Она оставалась рядом с ним, чтобы спеть песню смерти, а теперь он пришел, чтобы пропеть ее песню. Значит, она не была одинока.
— Лобо, — шепнула девушка.
Он завизжал и снова начал лизать ей лицо. Потом улегся рядом. Он был настоящим, более чем настоящим. Индиго хотелось, чтобы у нее были свободны руки, чтобы она могла обнять его пушистую шею, как она делала это в реальной жизни. Но ей пришлось просто прижаться щекой к его меху. Его тепло переливалось в нее и окружило теплом и нежностью. Ее слезы текли по меху.
Лобо…
— О, нет, Господи…
Джейк застыл на месте и смотрел на осыпавшуюся часть горизонтальной выработки. У него от ужаса застыло сердце, и кровь превратилась в лед. Из обломков торчали две веревки. Ему стоило только посмотреть на них, и он сразу понял, что случилось. Он поставил фонарь, и им овладела паника.
— Бог мой, Джереми, она там. Джереми подошел к нему.
— Джейк, ты не знаешь этого точно. Тебе нужно взять себя в руки.
Джереми не успел закончить, как Сани пробрался мимо них и начал ожесточенно скрести земляную стену. Джейк выругался и стал отбрасывать в сторону камни.
— Брэндон Маршалл! Господи, это же он! Мне не следовало ни на секунду спускать с нее глаз! Этот ублюдок заживо схоронил ее здесь! Джереми ухватил его за руку.
— Джейк, нам нужны лопаты. Бога ради, приди в себя. Ты не сможешь отрыть ее голыми руками.
Джейк вырвал руку из хватки Джереми и продолжал голыми руками рыть проход в стенке. Он вгрызался в землю и камни, как умалишенный, проклиная все и вся. Потом он начал рыдать и молиться.
— Она, может быть… Джейк взорвался.
— Черт тебя побери, достань мне чертовы лопаты! Джереми отошел. Его испугал сумасшедший блеск глаз брата.
Спустя четыре часа Джейк отбросил последний слой земли кровавыми руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
— Ней, Индиго, хаббе-ичкет (Я — Индиго жду смерти!).
Тишина… Она могла слышать только звук своего тяжелого дыхания. Скоро у нее не останется сил, чтобы петь отцовские песни или произносить молитвы матери. И она умрет в ужасающей тишине. Она старалась справиться с паникой.
— Дже-е-е-ейк, — кричала она время от времени. Ее обуревал ужас. — Джейк!!
Его имя отзывалось эхом вокруг нее и потом умирало. Девушка понимала, что он сдвинет землю и небеса, чтобы только спасти ее. Вера. Полная вера. Он так долго ждал этого.
Джейк… У нее по щекам катились слезы, и она начала рыдать. Ожидая смерти, ослепшая в жуткой черноте, она наконец смогла все ярко увидеть. Различия в их мирах не были такими непреодолимыми. Теперь ее к себе манило все, чего она раньше боялась. Это все было для нее обещанием рая. Уехать вместе с Джейком туда, в другой мир, за пределы гор. Да, да… Если бы только у нее был этот шанс. Если он будет рядом с ней, чего ей бояться?
Она представила, как Джейк склонился над ней, его темные волосы блестят в лунном свете, когда он целовал ей ноги. В последнюю неделю Она все время злилась, потому что он ей не разрешал ходить в шахту. Она боялась, что его властный отказ может стать прелюдией к целой серии отказов, что он может запретить ей делать и другие важные для нее вещи, и ее жизнь станет нестерпимо грустной. Ей не нравилось то, что после его прикосновения она загоралась к нему страстью. Ну, и почему? Потому что это символизировало его контроль над нею. Окруженная его любовью, она продолжала бояться, что станет рабыней белого человека.
Рабыня Джейка. Здесь, в темноте, Индиго могла полностью разобраться в своих опасениях. Принадлежать Джейку, быть его рабой, его скво? Да… Если у нее будет шанс, она станет его вечной рабыней.
Жив ли он? Она молила Бога, чтобы он был жив, и потом она просила Бога, чтобы он каким-то образом пожалел и ее. Ей это было нужно, чтобы между ними не было ничего недосказанного и воцарились нормальные отношения. Может, Джейк не станет выпускать ее из дома, и она будет прикована к плите, и станет без конца рожать детей. Но почему это ей казалось ужасной судьбой? Он был добрым и хорошим и очень заботился о ней. Даже если он увезет ее отсюда в другой мир, к которому она не будет принадлежать, она все равно останется с ним. В этом мире ей был нужен только он…
К тому времени, когда Джейк остановил Бака у входа в шахту, стало совершенно светло. Он медленно слез с седла и огляделся вокруг, чтобы увидеть сочетание серебряного и черного цвета. Лобо. У него все сжалось, когда он направился в черный вход шахты. Подъехал Джереми и соскочил с лошади.
— Ну, мы здесь, и нет никакого чертова волка, — сказал он. — Может, нам вернуться домой и поискать следы?
— Заткнись, Джереми, можешь возвращаться, но если ты остаешься здесь, то к черту заткнись!
Джейк поднял фонарь. Он быстро зажег его и высоко поднял над головой, входя в кромешную темноту. Ему стало страшно. Он ожидал увидеть перед собой мертвую Индиго. Вместо этого он увидел сверкающие золотистые глаза. У него бешено забилось сердце, когда он услышал резкий вой.
— Сани, — дрожащим голосом приветствовал он его. — Привет, друг!
Джереми тоже облегченно засмеялся. Звук смеха был пронзительный и дрожащий.
— Тогда все понятно с воем волка. Он находился в тоннеле, и звук казался необычайно громким.
Джейка не волновало, кто же выл.
— Джереми, если здесь Сани, то и Индиго где-то неподалеку.
Он не стал дожидаться ответа от брата, высоко поднял фонарь и поспешил внутрь шахты. Его охватил смертельный холод.
Несет… несет во тьму. Индиго пыталась бороться, но было так легко и приятно подчиниться этому чувству и отдалиться от замерзшего тела. В голове была чехарда из разных слов. Молитвы матери, песни отца. На нее наваливался тяжелый сон. Она слабо и рывками вдыхала остатки воздуха невероятно болевшими легкими. Дыхание становилось беспорядочным.
— Отец наш… благословенны плоды твои… прости нас…
Слова без остановки срывались с ее губ. Они утешали ее, они были единственным оружием, с помощью которого она старалась бороться с паникой. Индиго Рэнд, Рэнд, Рэнд, Рэнд. Она закрыла глаза, и у нее хлынули слезы испуга. Она так боялась. Ей не хотелось умирать в одиночестве. Она была частичкой небытия в полной черноте. Частичка, которая разрушалась и становилась все меньше и меньше. Крохотная вертящаяся частичка. Она представила себе лицо Джейка.
В полубессознательном состоянии он ей показался таким реальным и близким. Она представила, как он ее обнимает теплыми и сильными руками…
И Л обо. Его влажный язык касался ее щеки. Да, Лобо, милый друг. Он завыл низким грустным голосом. Вой обволакивал ее, поднимался к потолку и хрупким эхом падал оттуда каскадом звуков. Лобо — преданный ей волк. Она оставалась рядом с ним, чтобы спеть песню смерти, а теперь он пришел, чтобы пропеть ее песню. Значит, она не была одинока.
— Лобо, — шепнула девушка.
Он завизжал и снова начал лизать ей лицо. Потом улегся рядом. Он был настоящим, более чем настоящим. Индиго хотелось, чтобы у нее были свободны руки, чтобы она могла обнять его пушистую шею, как она делала это в реальной жизни. Но ей пришлось просто прижаться щекой к его меху. Его тепло переливалось в нее и окружило теплом и нежностью. Ее слезы текли по меху.
Лобо…
— О, нет, Господи…
Джейк застыл на месте и смотрел на осыпавшуюся часть горизонтальной выработки. У него от ужаса застыло сердце, и кровь превратилась в лед. Из обломков торчали две веревки. Ему стоило только посмотреть на них, и он сразу понял, что случилось. Он поставил фонарь, и им овладела паника.
— Бог мой, Джереми, она там. Джереми подошел к нему.
— Джейк, ты не знаешь этого точно. Тебе нужно взять себя в руки.
Джереми не успел закончить, как Сани пробрался мимо них и начал ожесточенно скрести земляную стену. Джейк выругался и стал отбрасывать в сторону камни.
— Брэндон Маршалл! Господи, это же он! Мне не следовало ни на секунду спускать с нее глаз! Этот ублюдок заживо схоронил ее здесь! Джереми ухватил его за руку.
— Джейк, нам нужны лопаты. Бога ради, приди в себя. Ты не сможешь отрыть ее голыми руками.
Джейк вырвал руку из хватки Джереми и продолжал голыми руками рыть проход в стенке. Он вгрызался в землю и камни, как умалишенный, проклиная все и вся. Потом он начал рыдать и молиться.
— Она, может быть… Джейк взорвался.
— Черт тебя побери, достань мне чертовы лопаты! Джереми отошел. Его испугал сумасшедший блеск глаз брата.
Спустя четыре часа Джейк отбросил последний слой земли кровавыми руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101